Причиной нынешнего кризиса, в который вступила Америка, является не монополизм, а рейганомика. Та самая, которая привела к процветанию США в 80-х и в 90-x годах прошлого (ХХ) века.
Суть рейганомики была в том, что отменили прогрессивный налог. Он работал как своего рода центробежный регулятор: чем больше доход, тем выше налог. С первых 100 000, скажем, 40 процентов. С последующих 100 000 — уже 60. С еще последующих — 80. С еще — 90. После очередного порога с заработанной сотни тысяч бизнесмен мог получить, например, 100 долларов. И, как говорится, с какой стати пупок надрывать? Прогрессивный налог тормозил творческую инициативу предпринимательских масс. И, соответственно, развитие экономики в целом.
После отмены прогрессивного налога ввели общий (от 33 до 40 процентов) — предприниматели взалкали! Настала невероятная лафа. Именно после этого стали плодиться упыри «новой экономки», все эти «Воздух доткомы». Прямо как подгадали к появлению новых технологий, хайтека, интернета и всего невообразимого виртуального мира. В том, что они лопнули, рухнули, и крякнули с оглушительным неприличным звуком, теперь ни у кого нет ни малейшего сомнения. Даже дьяк Крякутный не надувал свой фурвин таким поганым дымом, как надули своих инвесторов-акциовладельцев менеджеры мыльных пирамид. А все потому, что был открыт зеленый сигнал: гребите лопатой, ребята. Прямо как в Клондайке: что ухватите и унесете — все ваше.
Отмена прогрессивного налогообложения дала колоссальный импент творческой самодеятельности невообразимых орд бизнеменов-менеджеров. Мечта всякого предпринимательства — стать public company, то есть получить право на эмиссию акций. А потом раскрутить эти акции, чтобы при вторичном размещении их цена выросла бы по сравнению с номиналом в десять раз. В сто. Тысячу! Именно здесь и сработало отсутствие прогресса в налогах.
Зарплата высшего менеджерского состава, которая может составлять многие сотни тысяч годовых, а обычно и миллионы — всего лишь незначительная доля в общем преуспеянии капитанов американской экономики. Главное — это как раз акции. Которые берутся скопом и побольше (высшим руководящим составом компании), допустим, по доллару за штуку. Рядовым сотрудникам тоже дают вкусить, хотя и поменьше.
Второе дело: создать такие условие на вторичном рынке, чтобы биржевые котировки взмыли курсы акций все выше, и выше, и выше, будто они и не акции уже, а стальные сталинские соколы. И тогда, подождав и унюхав тайну сигнала «пора», учинить сброс этой бумаги по цене, в сто раз выше номинала, собрать там, где не сеяли.
Не сеяли — это да, но почву-то нужно было подготовить. И готовили. Назовем пионеров этого дела. И даже не потому, что они первые начали, а потому, что первыми закончили. Это Enron, Xerox, WorldCom, Johnson & Johnson, Merck. Незадолго до признаний WorldCom лопнул такой «мыльный пузырь» на рынке телекоммуникаций, как GlobalCrosing (был я клиентом этой конторы, и у меня закралось сильнейшее подозрение, что они к каждому разговору long distance приписывали одну-две-три лишние минуты, ушел я от них), на подходе Aol Time Warner и другие передовики. Действовали все примерно по одной схеме. Все как один создавали привлекательный имидж своих компаний как очень и очень прибыльных, чьи акции растут со дня на день. Такие акции очень выгодно покупать, ибо они, пока владелец спит, несут и несут, как трудолюбивые пчелы, в родной улей золотой нектар биржевого удоя.
Делали следующее: многие расходы, в том числе и те, которые шли на веселую жизнь менеджеров с их развлекательными командировками на Гавайи и прочие утепленные места, проводили как обучение и переподготовку кадров, то есть, как инвестиции в будущее процветание или так называемые расходы будущих периодов. Расходы, потраченные на, скажем, воздвижение роскошных офисов, и машины представительского класса проводили как реорганизацию или модернизацию родного завода, т.е. как капитальные вложения. Одним словом всякие издержки проводили как инвестиции, которые дадут прибыль в будущем, и (главное!) не учитываются в простой формуле расчёта прибыли отчётного года: доход минус издержки. Таким образом, расходы и убытки дивным образом превращались в доходы и прибыль. Фирма начинала блистать всеми расцветками радуги и привлекать к себе, как варенье ос.
Пока сдувался хайтековский мыльный пузырь, и охлаждали разгоряченную пойлом новую экономику США, это было еще ничего. Можно было бы в этом найти и нечто положительное: эйфория по поводу необыкновенных прорывов в космические дали умственных новаций, сильно превосходящих маниловскую башню до неба, угасла, никого особенно не придавив, не считая жуирующих на валтасаровом пиру миллиона программистов-домовладельцев. Но банкротство подряд трех фирм из старой, добротной экономики, из экономики энергетики, реальной связи и железа — это симптом.
Остановимся немного на второй ласточке (после Enron), которая тюкнула Америку прямо в темечко — на фирме WorldCom. 21 июля (в воскресенье), не дожидаясь даже начала недели, руководители фирмы запросили защиты от кредиторов. WorldCom — это фирма, которая похвалялась своими невероятными доходами, второй по представлению телефонных услуг в США (после AT&T) и первой — как провайдер для доступа в интернет. Ее активы достигали 107 миллиардов долларов (мне попадались цифры и в 180 млрд.).
Еще в прошлом году ее прибыли исчислялись (якобы) сотнями миллионов долларов. Но постепенно инвесторы перестали видеть свои дивиденды, а банки, дающие кредиты на расширение и улучшение — свои проценты. Оказалось, что к этому году фирма задолжала своим кредиторам не менее 35 миллиардов, а по другим данным — и все 41 миллиард долларов! Что у нее вовсе не миллиардные доходы, а тем более, прибыль, а 4 миллиарда убытков. Что их финансовая отчетность была такая же фуфловая, как у Enron, и что всю эту «малину» прикрывала все та же аудиторская фирма, но с более злодейскими последствиями — нынешний банкрот — Andersen.
Куда уж этим прохиндеям из WorldCom было платить обещанные дивиденды! Они были даже вынуждены уволить 17 тыс. своих работников — 20 процентов от состава. Да и не ради того вся машина раскручивалась, чтобы платить рядовым. А для того, чтобы во время сбросить акции, когда они стали стоить по 64 доллара за штуку, хотя высший менеджерский состав брал по 50 центов. Сейчас, когда фокус раскрыт, ее акции сразу упали до 9 центов за штуку. Господа — это меньше пиковой стоимости в 722 раза! Пусть и не во столько, но хотя бы в 100-150 раз была завышена их цена с помощью того, что сейчас называется корпоративным мошенничеством.
В воскресенье 21 июля некоторым казалось, что просьбы оградить WorldCom от кредиторов — это как бы обращение к джентльменам. Дескать, погодите чуток. Сами-то они джентльмены удачи, а те — пусть будут хотя бы просто джентльменами. В понедельник, 22 июля, выяснилось, что в США и без слезниц давно есть способ оградить себя от грубых кредиторов-неджентльменов. Не хотели к нему обращаться, так как звучит он несколько неприлично: закон о банкротстве. Но пришлось. Да, пришлось объявить себя банкротами. Но в Америке это не только не страшно, не позорно и не грозит долговой тюрьмой, а, напротив, дает невероятные льготы, которых и в помине нет у добротных фирм.
Закон о банкротстве имеет две статьи — 11 и 7. Сначала фирма подпадает под статью 11 (chapter 11). Эта дивная статья как раз и защищает банкрота от кредиторов и от тех, кому фирма просто должна — хотя бы и зарплату своим сотрудникам. Иными словами, — никто не может от фирмы ничего получить, а суды не принимают исков к фирме, находящейся под защитой статьи 11. Более того, защита простирается так далеко, что фирма на период санации (это обычно около года) не платит налоги и еще более того — получает банковские кредиты, в которых было отказано до объявления ее банкротом. Есть, правда небольшое неудобство, — по решению суда в санируемую фирму назначается как бы внешнее управление, комиссия по реструктуризации, некие дядьки-смотрители, которые и утверждают все расходные пункты. Но, как показывает практика, дядька очень быстро становится своим человеком и все вместе они дружно проедают «банкротские» кредиты.
Допустим, год санации ничего не дал (да и как он может дать при 41 миллиарде долгов?). Тогда фирму переводят под статью 7. И еще дают на полгодика кредиты — может теперь выправитесь? Ну, а нет — тогда продажа фирмы с аукциона. И уже с вырученных денег раздача первоочередных долгов. Самое приятное во всех этих статьях закона то, что претензии кредиторов и всех, кому должны, не могут иметь касательства к личным счетам руководства фирмы. Только к корпоративным счетам. А там как раз ничего, кроме долгов. Это как ничто иное радует и веселит карманы менеджмента. Они более полны к тому времени, чем любая коробочка. Все эти части закона о банкротстве можно было бы публиковать под девизом «Кому должен — прощаю».
Но напрасно бы радовались кредиторы при продаже фирмы-банкрота на аукционе. Я, например, уже более трех лет жду, когда же мне выплатит аннулированный чек-зарплату мое бывшее радио-банкрот WMNB (все документы оформлены по чину). И точно знаю, что не дождусь, даже и доживя до мафусаиловых лет.
Никому банкрот не нужен (это я возвращаюсь к WorldCom). Его место уже занято на рынке другими. А от активов, выглядящих на бумаге так внушительно — 107 миллиардов — остался давно с гулькин нос. Частично это и так была фикция, а частично — разворовали. Не нужно думать, что воровать — это привилегия русских. Американцы все эти процедуры делают много ловчее и в более крупных размерах.
Впрочем — ловчее, это сильно сказано. Просто сам американский закон о банкротстве как бы приглашает к мошенничеству. Можете назначать себе непомерные зарплаты (это ведь дело самого менеджерского совета корпорации — сколько себе назначить), потом рассовать по карманам кредиты под видом зарплат, потом — нажиться на дутых акциях. А потом — под защиту закона о банкротстве. Тут и ума не надо, чтобы легально воровать. Что нужно — это первичные связи и хорошие юристы, которые будут оформлять отчеты, эмиссионные проспекты акций и просьбы на банковские кредиты. Причем связи, личные контакты и взаимное доверие в этих мошеннических схемах — альфа и омега. Ничем иным нельзя объяснить смычку между руководством фирм вроде Enron или WorldCom и аудитором вроде Andersen.
Более того, смычки стали возникать между компаниями-производителями и банками. Газета The Wall Street Journal в большой статье «Citigroup и J. P. Morgan заработали 200 млн., осуществляя сделки для Enron» от 24 июля пишет (цитирую только вывод): «Citigroup Inc. и J. P. Morgan Chase & Co.... помогли Enron Corp. и другим энергетическим компаниям повысить объемы видимой денежной ликвидности и скрыть размеры долгов... Новые данные позволяют утверждать, что два крупнейших финансовых учреждения страны совершали уголовные и гражданские преступления».
Иными словами — и тут долги считались прибылью! Можно себе представить, сколько при этом сами банкиры получали от этих фирм на лапу!
В принципе сейчас можно утверждать, что вся экономика США поражена эффектом и синдромом приписок и резкого завышения своих достижений. Другими словами — Америка и в целом — это немного мыльный пузырь. Передовая в «Дейли Телеграф» начинается фразой: «Скандал с WorldCom обнаруживает кризис капитализма. Разрушается культура доверия, столь важная для системы». Не забудем, что валовой продукт США исчисляется в долларах. И получается он при сложении финансовых отчетов, предоставляемых федеральному правительству от тысяч фирм. Если в каждой есть приписки, то и общая сумма становится завышенной. А приписки — есть. Теперь только остается с замиранием ждать, сколько и какие еще фирмы попадутся на бухгалтерских и корпоративных махинациях. И какие еще банки будут причастны к ним.
Нам же сейчас будут интересно посмотреть метафизику наживы в современной форме. Сверхзадача советского ЦСУ была понятна: ради идеологии самого передового общественного строя нужно было показать более высокий рост производительности труда и обгон капитализма по всем производственным показателям. Посему требовалось не только выполнение, но и перевыполнение планов.
Вот и перевыполняли снизу до верху. Личный интерес был минимальный — ну, разве что орден, похвальная грамота и (редко) денежная небольшая премия. Главная премия — чтобы не посадили, ибо нет ничего дороже свободы.
Идеология американского передовика тоже идеологическо-метафизическая. Впервые эту метафизику изложил Маркс в грубых материалистических словах. Он написал:
«Капитал боится отсутствия прибыли... При 50 процентах положительно готов сломать себе голову. Уже при 100 процентах он попирает все человеческие законы, а если прибыль доходит до 300 процентов — нет такого преступления, на которое он не рискнул бы».
Напомню, что личные прибыли менеджеров WorldCom только от продажи акций составляли 1500 процентов! Бедный Маркс сам бы сломал голову от предположения, что такие прибыли могут быть вообще.
Нынешний бизнесмен озабочен психологической игрой «кто самее». Кто занимает более высокую строчку в журнале «Форбс», ежегодно дающим список миллиардеров и мультимилионеров. Тут важна горделивая поза на великосветских раутах, когда менеджер, имеющий на своем счету две сотни миллионов, с чувством невыразимого превосходства поглядывает на своего коллегу из соседней фирмы, имеющего всего 150 миллионов. Причем здесь имеет значение именно сама психология азартного игрока, ибо после определенной суммы дальнейшая ее прибавка ничего не дает и не может дать для «улучшения качества жизни » мультимиллионера.
Несколько лет шло незримое соревнование между главой Microsoft Биллом Гейтсом и главой конкурирующей фирмы «Oracle» Ларри Эллисоном. В апреле 2000 года даже показалось, что у Эллисона почти 50 миллиардов долларов, а у несчастного Билла Гейтса на три-четыре сотни миллионов меньше. Потом Гейтс напрягся, и у него в итоге оказалось больше, так что несчастным стал себя чувствовать Эллисон. Именно такого рода соревнования и есть стержень нынешнего осатанения американских олигархов.
В концепции Арнольда Тойнби вводится понятие ответа на внутренние и внешние вызовы, которые имеет любая страна. До тех пор пока элита общества может отвечать на эти вызовы, общество, или тип цивилизации, будет жизнеспособным. И даже процветать. Элита — это блок управления. Проще говоря — политические и экономические лидеры. А вызовы.... Их много. Сегодня для США внешним вызовом является, скажем, терроризм. Вызов со стороны евро. Борьба с амбициями ОПЕК. Многочисленные экономические вызовы то со стороны Японии, то объединенной Европы, то даже России (сталь и алюминий, к примеру) отражались до недавнего времени в целом успешно. Внутренних вызовов не меньше, например, преступность. Не забудем, что США занимают одно из первых мест в мире по числу заключенных (2 миллиона) не только по абсолютной цифре, но и по числу зэков на 100 тысяч населения.
Но самым большим вызовом являются ныне как раз экономические преступления. И самым ужасным является как раз то, что они совершаются именно американской элитой. Иначе говоря, элита не только не может ответить на самый опасный внутренний вызов, но сама этот вызов и учиняет! Экономические руководители проявляют при этом не больше предвидения, чем солитер, который изнутри душит своими объятиями своего хозяина, нимало не соображая, что после смерти хозяина околеет и сам. Тут есть что-то от советских урок с их кличем: «умри ты сегодня, а я — завтра».
А что думает хозяин — американский народ? Ну, он и сам уже приобщился к «нанайской» борьбе. Каждый второй занимается игрой на бирже или хотя бы просто имеет акции и с вожделением ждет, когда же его акции подорожают еще. Тоже чем-то напоминают владельцев «билетов МММ», посеявших монету на поле чудес в стране дураков и ожидающих поутру развесистой клюквы, согнувшейся под тяжестью золотых гроздьев.
Страна превратилась в филиал лас-вегасского казино: народ охватил ажиотаж игроков, все стали верить в чудо везения, как Корейко, который мечтал вдруг найти на дороге туго набитый бумажник. В игре на бирже, как и в рулетке, на первом месте случай, удача, фортуна. Азарт плохой помощник принятию трезвых экономических решений. Мучение рядового американца, отходящего ко сну: пора продавать акции или подождать? Продашь, а подлец Джон продаст позже, когда его долларовая акция станет стоить не 20 долларов, как у меня, а 30. А я, вечный неудачник, снова на бобах.
Доверие подорвано знатно. Это видно по основным индексам, а уж Доу Джонс завалился ниже 8000, в то время, как в лучшие дни превышал 11000. Это видно и по соотношению доллара и евро. Потом каждый день трясутся: ах, Доу опять упал на 2 процента. Ура, он поднялся аж на 6! Ну да, пульсация есть. Только не вокруг цифры 11 000, а вокруг 8 000.
Между прочим, резкий скачок вверх Доу Джонса на 6 процентов произошел 24 июля как реакция на соглашение между Бушем и Конгрессом об увеличении времени отсидки корпоративных мошенников до 25 лет — вполне сталинский срок, обещания посадить «всех», начала расследования Aol Time Warner и после ареста семейки Ригасов, владельцев телекоммуникационной компании Adelphia, которые за деньги инвесторов строили свои хоромы с полями для гольфа, подаваемых как инвестиции с последующим получением прибыли.
И снова, увы, эту компанию прикрыла аудиторская фирма. Похоже, семейка Ригасов поставила мировой рекорд, умыкнув у инвесторов более милларда долларов.
Американское население перестало доверять своим капитанам. 73% американцев, по данным опроса CNN и USA Today, не верят руководству национальных корпораций. 73 процента — это значит, что среди них много и тех, кто сам участвовал в строительстве американской пирамиды. Но они тоже недовольны и не доверяют: нам-де, обещали дивиденды и рост курса акций, а надули. Как же им после этого верить?
От всего этого, от преступности, от американской медицины, от дикой бюрократии продолжает снижаться не только доверие к Америке как форпосту авангарда прогресса, но и простой индекс качества жизни. В прошлом году США были на 3-м месте. А в этом году — уже на шестом, пропустив вперед не только Норвегию, Швецию, Канаду, но даже и Бельгию с Данией.
Министр финансов США и сам президент очень нехорошо говорили о корпоративных мошенниках. Всем руководителям фирм предложено подготовить новые отчеты, подписать их и под присягой дать клятву, что они «правильные». Но ведь тут на страже стоят адвокаты. В самом конце июля Буш подписал закон об отсидке за финансовые махинации. Теперь — до 25 лет. Как это — посадить на 25 лет? Да любой такой процесс будет длиться годы, вполне возможно — как раз 25 лет. Вообще, единственный слой, который только выигрывает всегда — это «лоерское сословие», этот бич Америки. Сначала юристы во всех фирмах готовили фальшивые финансовые отчеты, потом стали готовить бумаги по банкротству, потом одни будут доказывать, что отчеты были правильные, а банкротства — ложными, а другие с тем же упоением, что как раз наоборот: отчеты были ложными, а банкротства — настоящими. Причем в этих спорах они будут с легкостью меняться местами, и только треть от миллионных сумм, выгрызаемых юристами, независимо от того, защищает они ту или противоположную сторону, делает их сплоченной массой.
Всякая машина имеет некие ограничители против собственного разноса. Их имели уже паровые машины Уатта в виде центробежных регуляторов и предохранительных клапанов. Вроде бы хорошо, когда машина работает все быстрее, а давление пара в котле все выше. А регулятор, снижая обороты и давление, как бы ухудшает показатели машины. То же и в атомных реакторах, когда графитовые стержни снижают выход энергии. Американская экономическая машина слишком уж разнеслась в 90-е годы. Показывала поразительные результаты роста на фондовых рынках. А регуляторы — не работали. Теперь их нужно вводить.
Президент Буш выразился о тех успехах так (исподволь метнув камень в Клинтона): «90-е годы были десятилетием изумительного экономического роста. Как мы сейчас понимаем, это было также десятилетие, когда упования на быстрые доходы посеяли семена скандала, который мы пожинаем теперь».
Отсюда следует, что в США придется вводить регуляторы и ограничители, нечто похожее на чрезвычайное положение, которое бы отменило все уловки юристов и вообще разные там права человека и презумпции невиновности. Если финансовый отчет, скрепленный руководителем корпорации и заверенный его клятвой под присягой, окажется фальшивым — этого достаточно для 10-25 лет его отсидки. Без присутствия самого обвиняемого и его адвоката. Без права обжалования. Дело решается в течение 10 — суток, наказание начинается сразу же после трибунала. Как знакомо звучит! Пусть обратятся к опыту троек, Особых совещаний и Специальных присутствий.
Второй регулятор привычный: нужно просто снова вернуться к прогрессивному налогу, который сделал бы гонку за миллиардами бессмысленной и невозможной. И изменить закон о банкротстве.
Да, нужны, нужны регуляторы и ограничители. Иначе неудержимо вспоминаются слова Жванецкого о том, что если из кузова машины с цементом утащить сто килограммов, то потом бетон держать будет, но хуже. Если 200, то держать будет совсем плохо. А если 500, то уж, не взыщите, держать не будет совсем. Все думали (да и сам Михал Михалыч тоже), что писал он это о русских умельцах. А оказалось — об американских менеджерах.
Добавить комментарий