Наташа вернулась в Ленинград в 1946 г. Ей исполнилось 17 лет. Родители были обеспокоены её будущим. Наташа кончала школу. Надо было решить в какой институт подавать документы.
Всю войну они прожили на Урале. Яков Алексеевич, Наташин отец, был выдающимся инженером и занимал важный пост на одном из эвакуированных заводов. Он считал инженерную профессию самой важной и достойной внимания. Яков Алексеевич допускал существование других занятий, но относился к ним со смутным недоверием.
Самое разумное было пойти по стопам отца. Наташа подала документы в химико-технологический институт на отделение “Процессы и аппараты химической промышленности”. Яков Алексеевич сам закончил это отделение 25 лет тому назад.
— Я передам тебе мой опыт, — заверил он Наташу.
С первых же дней Наташа невзлюбила институт, преподавателей и даже успевающих студентов, которые умудрялись что-то понимать на лекциях. Вначале её мучили математикой, потом начертательной геометрией, а химии вообще не было конца. Она промучилась целый год. Сдав последний экзамен на тройку, она целый вечер и часть ночи гуляла с подругами по городу. Домой она пришла поздно. Родители уже спали. Наташа написала им записку: “Дорогие родители. Я не хочу быть несчастной всю мою жизнь. Я ненавижу процессы и особенно аппараты. Я ухожу из института”.
Наташа поступила в Педагогический институт им. Герцена на отделение дошкольной педагогики. Ей нравился институт и его преподаватели. Самое главное, что она их прекрасно понимала. И она благоговела перед великими педагогами прошлого: Песталоцци, Ушинским и другими.
Единственным недостатком было то, что на факультете учились одни девчонки.
Поэтому в институте часто устраивали вечера, куда приглашали студентов других, чаще всего технических вузов.
На вечерах выступали участники художественной самодеятельности, но главное, конечно, это были танцы. Некоторые девчонки действительно любили танцевать, но большинство приходило сюда чтобы познакомиться. Сколько романов, сколько семейных пар вышло “из танцев” даже трудно было подсчитать.
Обычно девчонки толпились стайкой у одной стены, а мальчишки у другой.
Когда начинался новый танец один или два мальчика направлялись в их сторону.
Конечно, неизвестно было, кого из них сейчас пригласят, но самых красивых приглашали в первую очередь. Никто не любил поэтому ходить на танцы с Ленкой Ермиловой. К ней прямо очередь стояла.
Наташа себя красивой не считала и когда к ним направился высокий молодой человек она сразу же решила, что он собирается пригласить Ленку.
Но Ленку прямо перед его носом выхватил какой-то другой парень, и он пригласил Наташу.
Меня зовут Миша Беридзе, — сразу же сказал он. — А вас?
— Наташа
— Это моё любимое имя, — сообщил он.
— Вы, наверное, хотели пригласить мою подругу?
— Почему? — удивился он.
— Она очень красивая.
Боже мой, сколько раз её ругала мама: “У тебя что на уме, то и на языке”, — говорила она.
Он засмеялся и спросил: — А вы какая?
— Я не знаю, — призналась она.
— Может быть, когда-нибудь я расскажу вам об этом, — сказал он.
Он сообщил ей, что учится в политехническом институте, только что сдал сессию и собирается летом работать. Он говорил с лёгким акцентом и был, наверное, лет на 5 или 6 старше её.. Когда танец кончился он отвёл её на место. Оркестр объявил перерыв.
— Интересный, этот твой кавалер, — сказала Ленка. — Он, наверное, грузин. Я люблю грузинов — они такие щедрые. Желаю тебе удачи.
Но когда объявили новый танец, и Наташин знакомый снова направился в их сторону, Ленка выставилась вперед и стала вовсю улыбаться, глядя ему в лицо.
Но он прошел мимо неё и снова пригласил Наташу. Весь вечер они танцевали, но Наташа никак не могла решить нравится он ей или нет.
Оркестранты принялись упаковывать свои инструменты, и народ стал расходиться. Новый знакомый вызвался проводить её, но Наташа сказала, что она живёт рядом с двумя девчонками и они всегда едут домой вместе. Мама предупреждала её насчет поздних провожаний. Знакомый парень — это одно, а если только что познакомилась — будь осторожна...
Он не стал настаивать и попросил её телефон.
— Зачем вам мой телефон, — сказала она, — я завтра в 12 улетаю к тётке в Симферополь. Она уже давно меня приглашает. Я вернусь в начале августа. Вы меня к тому времени совсем забудете.
— Я не забуду, — пообещал он.
— Ну, а если не забудете, то вы меня найдёте. Вы же знаете, где я учусь.
У неё в голове уже давно сложился образ парня, с которым она хотела бы встречаться. Откровенно говоря, он очень походил на одного очень популярного актёра. И ничего общего с Мишей Беридзе.
На следующее утро была суббота. Наташа встала рано, ещё раз вместе с мамой проверила вещи, отобранные для поездки. В половине десятого пришла папина служебная машина, и родители отвёзли её в аэропорт.
Через три с половиной часа самолет приземлился в Симферополе. Наташа сразу увидела в толпе встречающих тётку и помахала ей рукой.
Они направились к выходу. Тётка засыпала её словами, а Наташа с трудом тащила свой довольно тяжелый чемодан.
Но потом кто-то сказал: — “Разрешите” и протянул руку к её чемодану.
Наташа в полном изумлении смотрела на возникшую перед ней мужскую фигуру.
— Это вы, Миша, — пробормотала она. — Как вы здесь оказались? Вы что, волшебник?
— Все волшебники летели восьмичасовом самолётом, — улыбнулся он.
— Значит вы здесь живёте, — заключила она.
— Только временно, — сказал он.
— На сколько же вы приехали?
— Не знаю. Это от меня не зависит.
— А от кого это зависит?
— От вас, — сказал он.
— Наташа, — вмешалась тётка, — познакомь же нас. Я и не знала, что у тебя в Симферополе есть знакомые.
— Я и сама не знала, — сказала Наташа.
— Но ведь это замечательно, — воскликнула тётка, — будете проводить время вместе. Ты не будешь скучать.
Наташа вздохнула. Ох уж это старшее поколение. Она уже всё за меня решила.
Новый знакомый перехватил правой рукой её чемодан. Левую руку он держал за спиной. Но Наташа уже видела. Там были цветы.
— С приездом, — сказал он, — протягивая ей белоснежную розу.
Они договорились встретиться на следующий день в 11 часов утра.
Тётка жила в коммунальной квартире. У неё была небольшая комната. Она жила одна и была искренно рада Наташиному приезду. Как все одинокие люди она любила поговорить. Наташа слушала тётку вполуха, а сама думала о том, что произошло. Он прилетел сюда из-за неё. Невероятно. Что он в ней нашёл? Он выбрал её, а не Ленку Ермилову. А она ему так соблазнительно улыбалась.
Телефона в квартире не было, но напротив была почта, откуда можно было звонить до 12 часов ночи. Наташа позвонила маме в Ленинград.
— Всё в порядке, — сказала она — Я хорошо долетела. Ты помнишь, я рассказывала тебе о молодом человеке, с которым я танцевала весь вечер. Так вот, ты, наверное, не поверишь, но он прилетел сюда из-за меня.
— Он, кажется, значительно старше тебя?
— Да, наверное.
— И к тому же еще грузинской национальности?
— Почему к тому же?
— Про них много чего рассказывают. Они не дают сдачи и не уважают женщин.
— Мне кажется, он меня уважает, — сказала Наташа.
— Так вот, — предупредила мама. — Не разрешай ему платить за себя и не принимай никаких подарков. А самое главное, избегай уединённых мест.
— У вас есть в городе уединенные места? — спросила Наташа у тётки.
— Ну, конечно, — воскликнула тётка, — у нас есть замечательный парк. Ты можешь гулять там целый день и никого не встретишь. Обязательно пойдите туда с твоим приятелем погулять. Я расскажу тебе как туда доехать.
— Не нужно, — сказала Наташа, — вот именно этот парк я намерена избегать.
— Почему? — удивилась тётка.
— Ну, как ты не понимаешь, тётя. Я должна быть осторожна, чтобы он меня куда-нибудь не затащил.
— Боже мой, — вздохнула тётка, — а вот меня никто никогда никуда не затаскивал.
Бедная тётя Анюта никогда не была замужем и, скорее всего, была старой девой. Наташа подумала о том, что тётка, кажется, делала всё возможное, чтобы лишить себя женской привлекательности. Вот и сейчас. Она была близорука и носила уродливые очки с толстыми стёклами, которые её очень портили.
Наташа легла спать и всё время думала о том, как ей вести себя завтра утром.
Он уже не мальчик. Он взрослый мужчина. Говорят, что мужчины совсем по-другому ухаживают. У неё нет никакого опыта. Что же ей делать? Проводить с ним всё время? Но ведь он же ей не нравится. И она ему ничем не обязана.
Она так ничего и не решила и уснула в смятённых чувствах.
На следующее утро Наташа встала рано. Тётка возилась на кухне — готовила завтрак.
— Что ты собираешься делать, Наташа? — спросила она.
— У меня свидание с этим молодым человеком, — сообщила Наташа.
— Что ты оденешь?
— Не знаю, не имеет значения, — беззаботно сказала Наташа.
Она вышла из дома в начале двенадцатого. Кто-то из её подружек посоветовал ей приходить на свидание с опозданием. Пусть подождёт и поволнуется.
Он уже стоял около её дома с двумя белыми розами в руке и сразу же сказал:
— Я понимаю, что я свалился вам на голову без вашего разрешения. Возможно, у вас кто-то здесь уже есть. Вы мне скажете об этом, и я сразу же уеду. Но только, пожалуйста, подарите мне сегодняшний день.
Наташа была тронута: такой большой, совсем взрослый мужчина, и так робко просил её.
— Надеюсь, вы не ночевали на садовой скамейке? — спросила она.
— Нет, нет, что вы, — воскликнул он, — у меня здесь есть друзья.
— Значит, вы свалились на голову не только мне, — сказала Наташа.
— У меня не было выхода, — сообщил он, — не видеть вас целый месяц — я не мог себе этого позволить.
— Вы часто ходите на танцы? — спросила Наташа.
— Нет, очень редко.
— Я вас понимаю, — вздохнула Наташа, — ведь если после этого вам приходится куда-то лететь…
— Я должен был познакомиться с вами перед экзаменационной сесией, — сказал он, — тогда уж вы никуда бы не сбежали.
— А почему вы выбрали педагогический институт? — спросила Наташа.
— Это очень просто — объяснил он, — я хочу, чтобы мои дети воспитывались в полном соответствии с педагогической наукой.
— Вот как далеко вы заглядываете, — засмеялась Наташа. — У меня пока нет таких планов. Вам надо было пригласить мою красивую подругу.
— Я обещал вам рассказать, — сказал он, — почему я пригласил вас.
— Так расскажите, — попросила Наташа.
— Еще слишком рано. Если вы всё сразу узнаете, вы отправите меня домой.
— Вот какой вы хитрый, — сказала Наташа.
Против своего ожидания она сразу почувствовала себя с ним легко и свободно. Он очень внимательно и серьезно выслушивал её, но когда отвечал, у него в глазах зажигались маленькие смешинки. Конечно, он был старше, но Наташа совсем не чувствовала этого. Почему он в его возрасте учился на первом курсе? Он воевал, был на фронте. Он кратко упомянул об этом. Друзья однополчане уговорили его поступить в ленинградский политехнический институт — очень престижное учебное заведение. Когда он окончит институт, он, возможно, уедет в Грузию, где жила его семья.
Она до этого встречалась со сверстниками. Некоторые из них совсем не умели говорить, и с ними было очень скучно. Другие сразу же начинали рассказывать о себе или выбирали какую-нибудь малоинтересную для неё тему. Но, кажется, первый раз она встретила человека, который так интересовался бы ею самой.
Она рассказала ему о том, что проучилась целый год в химико-технологическом институте, но потом ушла из него.
— Я там ничего не понимала, — призналась она.
— Я не могу представить вас с логарифмической линейкой в руке.
— Мне кажется, сейчас я сделала правильный выбор. — Я люблю детей. Надеюсь, они тоже будут любить меня.
— Не только дети, взрослые тоже.
Наташа не была уверена, что он говорит серьёзно.
— Вы напрасно смеётесь, — сказала она, — есть люди, которые меня очень не любят. Например, преподаватель математики в химико-технологическом. Он меня просто терпеть не мог.
— Я думаю, что вы ему отвечали взаимностью, — предположил он.
— А какая у вас будет специальность? — спросила Наташа.
— Металлургия.
Наташа посмотрела на него с ужасом.
— Боже мой, — воскликнула она, — никогда не думала, что буду встречаться с металлургическим человеком.
— Что же тут плохого? — заинтересовался он.
— Ни души, ни чувств, сплошная закаленная сталь.
— А, так вы знаете, что сталь бывает закалённой.
— Конечно, — сказала она, — вы же не знаете, что у меня папа — технолог. — Закалённая сталь — это были первые слова, которые я произнесла, когда начала говорить.
Каким-то образом он всё время догадывался о том, что её беспокоило. Если ей хотелось пить, он останавливался около продавщицы с газированной водой, если уставала — находил удобную скамейку. Он даже знал, когда ей хотелось в туалет.
Они гуляли часа четыре по городу. Потом он отвёл её домой.
— Мы ведь увидимся завтра, — сказал он.
— Ну, что с вами делать, — вздохнула Наташа.
На следующий день он пригласил её в ресторан. Наверное, это был не дешевый ресторан. Наташа согласилась, но строго сказала, что они будут делить все расходы.
— Хорошо, — сразу же согласился он, — если вам так хочется.
Наташа была несколько разочарована. Она была уверена, что он будет отказываться и спорить и приготовила свои аргументы.
— В конце концов, — сказала она, — мы ведь оба студенты и получаем стипендию. Я, правда, как отличница, получаю повышенную.
— Я тоже, — заметил он.
— Но всё равно это очень маленькие деньги. В таком ресторане как этот вас могут выставить на половину стипендии.
— Обязательно выставят, — согласился он.
— Поэтому, я считаю, что мы должны разделить расходы, — настаивала Наташа.
— Но ведь я же уже согласился, — удивился он, — зачем же вы мне доказываете….
Они сели за столик, и официантка принёсла меню.
— Доверьтесь мне, — сказал он, — я сам выберу.
Наташа отложила в сторону меню.
— Вы не возражаете, если я закажу вино, — предложил он.
— Но ведь это очень дорого, — запротестовала Наташа.
— Я понимаю, что вы участвуете в расходах, — сказал он, — но поймите и меня тоже, я ведь грузин, а в Грузии не садятся за стол без вина.
Когда принесли вино, он сразу же сказал: — Давайте перейдём на “ты”.
Наташа согласилась, но долго еще не могла сказать ему “ты”. Всё-таки он был гораздо старше её.
Когда они пообедали, им принесли счет в специальном футляре из тиснённой кожи. Он посмотрел на счет и положил деньги в футляр.
— Сколько с меня? — спросила она.
— Три рубля.
Наташа удивилась, что получилось так дешево. Она хотела проверить расчеты, но голова у неё немножко кружилась. Она не стала спорить, порылась в сумочке и протянула ему три рубля.
Придя домой, она позвонила маме.
— Мы очень приятно провели день, — сообщила она. — Мы долго гуляли и потом пообедали в ресторане с вином. Я участвовала в расходах. Ты не представляешь себе, какая дешевая здесь жизнь. Весь обед стоил нам 6 рублей.
— Ну, вот, — сказала мама. — А Анюта всё жалуется на дороговизну.
Он пригласил её покататься на речном трамвае. Это была часовая морская прогулка. Было очень жарко и всем хотелось искупаться. Когда пароходик подходил к пристани, все ринулись к выходу и их растащили в разныё стороны. Наташа первой стала спускаться по трапу. Она уже готова была ступить на землю, но трап покачнуло, и она чуть не упала в воду. Матрос, стоявший у выхода, успел подхватить её, но она поранила себе ногу.
Они сели на скамеечку. Наташа видела, что он очень расстроился. Он считал, себя во всём виноватым. Он отпустил её на минуту.
— Ты ни в чем не виноват, — уверяла она, — так получилось.
Он хотел отвезти её в больницу, и Наташа с трудом уговорила его не делать этого.
Ранка была пустяковая. Тогда он побежал в аптеку и купил йод и бинт. Он очень ловко и умело перевязал ей ногу и всё время спрашивал, не болит ли у неё ранка.. Наташа подумала о том, что она даже была рада тому, что с ней это случилось. Она открыла для себя нехитрую истину. Совсем неплохо немножко поболеть, когда о тебе так беспокоятся.
Вечером они пошли в кино. Они сидели рядом в тёмном зале, и Наташе вдруг захотелось, чтобы он взял её руку. Но она не знала, как сделать так, чтобы он догадался, что ей этого хочется. Она сняла левую руку с подлокотника и положила себе на колено. И он тотчас же взял её руку в свою. Ни разу до сих пор, он к ней не прикасался. У него была большая и сильная мужская рука, но прикосновение удивительно лёгким и нежным. А потом он наклонился и поцеловал её руку. И ей это было приятно.
Когда они прощались, он снова попросил её о встрече, но Наташа подумала:
— Мы слишком часто встречаемся.
Ей надо было побыть одной и подумать обо всём.
— Я должна уделить внимание моей тёте, — сказала она. — Она одинокая женщина.
— Но ведь и я одинокий мужчина, — возразил он
— Мы и так встречаемся каждый день. И у нас еще много времени впереди.
— Всего 7 дней, — сказал он. — Я ведь должен выйти на работу.
— Тебе тоже нужно побыть со своими друзьями, — заметила Наташа, — встретимся послезавтра.
Что-то странное происходило с ней. Она проснулась с ощущением светлой радости. Несколько минут она лежала в постели и притворялась, что не знает, откуда это к ней пришло. Но потом вздохнула и призналась самой себе: это потому, что они завтра опять встретятся.
Она вспомнила вчерашний день. Он так беспокоился, когда она поранила ногу. А потом, когда они сидели в кино, он поцеловал её руку. И долго держал её руку в своей. Они провели вместе всего три дня — но ей казалось, что она знает его давно — очень давно. С чего она решила, что он некрасивый. У него очень приятная внешность. Она вообще никогда не интересовалась красивыми мужчинами. И ей нравилось, как он говорит. Правда, очень трудно его понять... Когда он говорит серьёзно, у него в глазах прыгают смешинки. Но, возможно, по-настоящему он серьёзен, только когда шутит. И он очень добр к ней.
— Тётя, — закричала она, — где у тебя швабра — я буду убирать комнату.
Тётка собиралась на работу.
— Ты с ума сошла, — сказала она, — что это тебе взбрело в голову.
— И учти, — сообщила Наташа, — мы сегодня идём в ресторан. Я тебя приглашаю.
Она принялась с энтузиазмом тереть шваброй пол. Она не очень любила “уборочные” дни, но сейчас делала это с удовольствием. И тихонько напевала. У неё был маленький, но очень приятный голос. Родители любили, когда она пела.
— Ну, Наташка, — говорила мама, — ты поёшь. Значит у тебя всё хорошо.
Тётка прибежала домой в четверть шестого.
— Ты замечательно всё убрала, — сказала она, пройдясь по комнате. Спасибо тебе, девочка.
— Это было нетрудно, тётя.
— Ты, действительно, приглашаешь меня в ресторан?
— Ну, конечно. Мы пойдём в тот самый ресторан, где мы были с Мишей.
— Это очень дорого, наверное. А ты спросила у мамы?
— О чем ты говоришь, тётя. Мама будет очень довольна
— Я так давно не была в ресторанах, — сказала тётка. — Прямо не знаю, что мне одеть? Сейчас посмотрю, что одевала Марианна, когда её первый раз пригласили в ресторан.
— Кто такая Марианна, тётя?
— Героиня моего любимого романа.
Тётка раскрыла книжку и погрустнела.
— У Марианны был такой большой гардероб, — вздохнула она, — а у меня всего два выходных платья.
В ресторане им снова принесли меню. Но Наташа боялась запутаться в незнакомых названиях. Она объяснила официантке, что они заказывали накануне.
— И вино, пожалуйста, — добавила она.
— Как развивается твой роман? — спросила тётка.
— Он каждый день дарит мне белые розы, — сказала Наташа. — ты не знаешь, что это значит и сколько роз принято дарить?
— Личного опыта у меня нет, — сообщила тётка, — но я прочитала много любовных романов. Если мужчина дарит женщине 12 белых роз, это значит, что он её очень любит.
— Почему двенадцать? — удивилась Наташа, — у нас же десятичная система.
— 12 и всё, — твёрдо сказала тётка, — я очень хорошо это помню. Я прочитала это в одном зарубежном романe. У нас мужчины вообще не привыкли дарить цветы. Ни в какой системе.
Еда была очень вкусной. Потом принесли счёт. Наташа в изумлении смотрела на цифры.
— Что-нибудь случилось, — забеспокоилась тётка, — тебе не хватает денег?
— Нет, нет, всё в порядке, тётя, — вздохнула Наташа, рассчитываясь с официанткой.
Они вернулись домой в десятом часу вечера. Наташа зажгла свет в комнате. На полу лежали белые розы. Как же они сюда попали? Должно быть, он забросил их через окно. Он ни на один день не хотел расставаться с нею. Она раскрыла книжку, но никак не могла сосредоточиться. И перебирала в памяти их встречи: что он сказал, и что она ему ответила… Но потом она вспомнила, что с ней уже так бывало. Она знакомилась с мальчиком и начинала о нём думать… И чем больше она о нём думала, тем больше влюблялась. И с нетерпением ждала следующей встречи. А встреча приносила ей разочарование. Оказывается, она влюбилась в придуманного мальчика, а настоящий ей совсем не нравился. Теперь она очень беспокоилась. А что если она придумала Мишу тоже. Был только один способ проверить это…. Увидеться.
Утром она разложила все свои наряды и стала демонстрировать их тётке.
— Мы должны встретиться в 11, и я должна решить, что мне одеть, — сказала она.
— Наташа, — удивилась тётка, — три дня назад ты сказала, что это не имеет значения.
— Разве я так сказала, тётя? Как тебе нравится это платье?
— Слишком много красного.
— А это?
— Слишком открытое.
— Тётя! Сейчас лето и я молодая девчонка. Там, в твоих романах — кто-нибудь это учитывает?
— Ты обманщик, — сказала она, — когда они встретились через час.
— Я обманул тебя? — удивился он. — Когда, Наташа?
— В ресторане. Мы договорились разделить расходы. И ты сказал — 3 рубля. А обед стоил гораздо дороже.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что я вчера вечером была в этом ресторане, и всё проверила.
— Видишь ли, — сказал он, — мы действительно решили разделить расходы. Но ведь мы не договорились, в какой пропорции.
— Что значит, в какой пропорции? Что ты еше такое придумал? Разделить — это значит пополам.
— Это было бы несправедливо, — сказал он. — Ведь я большой и очень прожорливый мужчина. А ты очень тоненькая девушка и ешь как птичка.
Он нёс эту чепуху с самым серьёзным видом. Но как мило он это делал...
— Скажи мне что-нибудь по-грузински, — попросила она, когда они вышли из дома и направились по своей обычной дороге в сторону моря.
— Мэ шен миквархар.
— А что это значит?
— Я люблю тебя.
— Скажи еще что-нибудь.
— Мтэл квеханазэ ар арсевовс шэнзе мшвениери.
— А это что значит?
— Нет никого в целом свете прекраснеё тебя.
— Это урок грузинского языка, или объяснение в любви?
— И то и другое, — сказал он.
— Говори еще, — снова попросила она.
Он долго говорил по-грузински, глядя ей в глаза.
— Ты действительно так думаешъ? — спросила Наташа, — ты не смеёшься надо мной?
— Разве я посмею?
— Мне нравится звучание грузинского языка, — задумчиво сказала Наташа, — ты очень хорошо говоришь.
Окончание следует
Добавить комментарий