Поэзия

Евгений Уран (Рабинович) родился в 1974 году на Украине. В 1996 году окончил Севастопольский Технический Университет. В 2000 году переехал в Израиль. Сейчас работает в Холонском технологическом институте. В 2006 году стал лауреатом международного конкурса им. Януша Корчака в номинации поэзия. Автор многочисленных публикаций. Евгений Уран удостоен второй премии в номинации "Размышления, философия, культура, общество" Второго поэтического конкурса журнала "Чайка" им. Льва Лосева.

ГОРОД БУДЕТ

"Я знаю — город будет, 
          я знаю — саду цвесть,
когда такие люди 
         в стране Советской есть!"
                  Маяковский В.В.

Там лучший друг — 
            осклабившийся холод.
Шаги — раз-два — шаги... собачий вой.
И мыслей серп сменен давно на молот,
а с наковален целится конвой.

Твоей рукой туннелям вырвут гланды,
сломают грудь раскрошенной руды.
Тебя уж нет, а всё штурмуешь "Анды",
толкая тачку в стройные ряды.

И сила жить, вошедшая в привычку,
как белый снег в малиновой росе,
где, сплюнув, зэк идет на перекличку
в последний в небе тающий просвет. 

СДЕРОТ 

Едва затихла пыльная арена.
И скупо охнув, небо ляжет спать,
но связки рвет "кровавая" сирена,
который день, опять, опять, опять.

Как будто мало жизней изломала,
а каждый раз так хочется с нуля -
не видеть след летящего металла,
не ощущать, как дыбится земля.

Вдыхая легкий шорох апельсинов,
когда детишки топают в детсад,
в двух кулаках — за дочку ли, за сына,
не зажимать стучащие сердца.

Здесь даже воздух — 
           вроде слой со слоем.
Вот гарь — с любовью, солнце — и беда.
И лишь один вопрос не многословен:
"Когда война окончится? Когда?"

ГАИТИ

"И сказал Бог: да будет твердь 
                      посреди воды"
             Бытие (Первая книга Моисеева) 

В первый день создал землю бог.
И дрожала ее кора.
И привычная всем любовь
деликатней была пера,

чтобы чёрство увидеть смерть.
Погодя, день второй настал,
поднимая земную твердь,
покорежив бетон и сталь.

Суша двигалась третий день,
где дома и зеленый кряж.
Рыбным варевом на плите
откипел золотистый пляж.

А в четвертый — не шли часы,
только пальмы толкали мыс.
Время сыпалось пылью в зыбь,
потеряло размер и смысл.

Шли спасатели в пятый раз
среди трупов и белых птах.
Пятый день, словно дикобраз,
наколол всем на лица страх.

В день шестой не стеснялся бог
меж развалин, во всей красе.
Мародерам стреляли в бок,
не вздыхая — землетрясе...

Миновала та ночь, летя.
Слабый вдох был, как будто крик -
на седьмой день спасли дитя,
и в спецформе рыдал старик...