Очень сильно меня подвел всем хорошо известный Игорь Губерман. Я даже не ожидал от него такого удара. И если я в чем-то виноват, то это только из-за него. С Игорем Губерманом встречался и разговаривал не раз. Я его знал раньше как поэта и писателя, как большого оптимиста и большого пессимиста, как любителя женщин и любителя выпивки. Но ни разу мне не приходило в голову, что он большой любитель поесть. Само собой подразумевалось, что он вовсе не знаток по этой части. Вы видели в жизни Губермана? Высокий и худющий, как будто после длительной голодовки. Ну, мог ли я предположить, что мое впечатление о нем было обманчивым?
А тут я открыл "Книгу о вкусной и здоровой жизни" и сразу понял, что ошибался. Написали эту книгу художник Александр Окунь и Игорь Губерман. И окунулся я в такой упоительный мир еды и выпивки, что все мои писания прежние на эту тему показались мне абсолютно глупыми и даже вредными. Я позвонил замечательному создателю гариков, и он произнес такой панегирик вкусной и полезной еде, что у меня просто челюсть отвисла. И я понял теперь, в чем правда жизни.
С чувством некоторого смущения должен признаться, досточтимый читатель, что порою вводил тебя в заблуждение. Явно я перебарщивал, когда так рьяно поддерживал современные моды, касающиеся диет и прочих глупостей. Ибо достоверно известно, что от диет никто еще не сбавил вес. Так, во всяком случае, объяснил мне Губерман. То есть, сбавляли на время, ходили с торжествующими физиономиями какой-то месяц, а потом все возвращалось на круги своя.
А если кому и удавалось вытравить из себя лишние килограммы, то не всегда мечта соответствовала действительности.
Зачем вам, мадам, так сурово
Страдать на диете ученой?
Не будет худая корова
Смотреться газелью точеной.
Так вот, теперь я перековался и торжественно заявляю, что никаких диет не признаю.
Потому что жизнь прекрасна без диет. И да здравствует еда, главное, что есть на свете. И не надо мне делать замечания, что это вульгарно высоким штилем говорить о еде, то есть о жратве, когда в мире есть множество других подлинно прекрасных тем. Даже такой сноб и эстет, как Оскар Уайльд, заявлял, что терпеть не может людей, которые несерьезно относятся к вопросам принятия пищи. Он считал таких людей пустыми и никчемными.
Высказываний великих и не очень великих людей в книге множество, так же, как и историй из их жизни, связанных с едой и выпивкой. И я полагаю, все они, начиная с Гомера, наслаждались вкуснейшими блюдами, не подсчитывая калорий и показатели уровня холестерина. За этими подсчетами мы скоро потеряем вкус к вкусной еде. И самое удивительное, все равно будем пухнуть, как на дрожжах.
В одном лишь уровнять Господь решил
И гения, и темного ублюдка:
В любом из нас гуляние души
Зависит от исправности желудка.
Александр Окунь и Игорь Губерман, которых я щедро цитирую, открыли мне глаза на истинные ценности. Без еды нет любви, карьеры, наслаждения и духовного самоусовершенствования. Без еды вообще ничего нет.
Три фрукта варятся в компоте,
где плещет жизни кутерьма:
Судьба души, фортуна плоти
И приключения ума.
Совершенно справедливо умозаключение о том, что кулинария есть искусство, ничуть не уступающее музыке и литературе, живописи и архитектуре (разве что наиболее бескорыстное из всех, его шедевры не увековечиваются, но исчезают). Гусь, фаршированный трюфелями, яблоками, печенками и изюмом — не уступит по своей глубине и сложности гегелевской философии. Земляничное пирожное со взбитыми сливками — изящно, как моцартовское скерцо.
Кстати, о музыке. Великий, несравненный Джоакино Россини, тот самый, который навсегда останется в истории своим Фигаро там, Фигаро здесь (помните "Севильского цирюльника"?) славился тем, что был величайшим гурманом. За всю свою жизнь он плакал всего лишь два раза. Первый раз — когда читал завершающий том книги Дюма "Десять лет спустя", где славный Портос гибнет под скалой, обрушившейся на него, и второй раз — уронив в Женевское озеро индейку с трюфелями. Последние почти сорок лет своей жизни он посвятил исключительно гастрономии. Это ему принадлежит мудрая сентенция: "Есть, любить, петь и переваривать: по правде говоря, это четыре акта оперы-буфф, которую мы зовем жизнью и которая улетучивается, как пузырьки из открытой бутылки шампанского".
Во все времена, кроме нашего, еда была культом, и калории никогда не подсчитывали и не изводили себя разными патентованными средствами для снижения веса. Вот, например, в Древнем Риме. Обычный заказ в таверне. "Смешайте нам вино. Сперва принесите тыкву и добавьте к ней рыбный соус. Дайте редиску, нож. Принесите лошадку (т.е. конину), черный пудинг, будем есть белый хлеб. Масло для салата. Отмерь сардин и оставь их на столе. Я хочу горчицу и ветчину. Рыба поджарена? Нарежьте оленину, дикого кабана, цыпленка и зайца. Порежьте капусту. Разрежьте вареное мясо. Подайте жаркое, принесите голубей и фазана. Принесите горшочек меда и жирного гуся и немного маринадов и солений. У вас есть йогурт? Подайте с медом и халвой".
Покажите этот заказ современному американскому диетологу, и его хватит обширный инфаркт. Правда, ради справедливости надо отметить, что Древний Рим скоро пал от нашествия варваров, но, по-моему, совсем не потому, что любил вкусно поесть. И людей толстых в тогдашнем Риме не было, так же, как, впрочем, их мало в Риме современном. А у нас их полно, хотя почти все поголовно свихнулись на том, как избавиться от лишних фунтов...
В средневековье тоже тамошние молодцы ничем не уступали римлянам. Для коронации Эдуарда Первого английского в 1284 году было приказано прислать в Лондон 278 свиней, 450 поросят, 440 жирных быков, 430 овец, 22600 куриц и 13 жирных коз.
Не все были чревоугодниками. Очень скромное меню было у Микеланджело. Сохранились записи, сделанные его рукой во время работы над Давидом. На себя одного — два хлеба, кувшин вина, селедка, паста. На двоих — салат, четыре хлеба, два кувшина вина, шпинат, четыре анчоуса, паста. Другой вариант меню на двоих предусматривал шесть хлебов, две тарелки укропного супа, селедку, вино, пасту. А ведь великому художнику и скульптору было в ту пору 28 лет. В этом возрасте едят с охоткой.
А вот как ел Людовик Четырнадцатый, который говорил "Государство — это я". Его меню включало 16 горячих закусок, 14 видов паштета, 10 разных супов, 12 рыбных и 16 мясных блюд, 16 различных овощных, 32 салата, 12 видов пирогов с дичью и 24 разных тортов.
При таком обжорстве король прожил 77 лет. Сейчас повара пихают нам в блюда черт те знает что. А в то время у них был кодекс чести, который не уступал самурайскому. Ватель, шеф-повар принца де Конде, после того, как вместо привоза рыбы в большом количестве получил всего лишь несколько корзин, покончил жизнь самоубийством — отчаявшись, что не сможет накормить всех гостей. "Позор слишком велик, чтобы его снести", — написал он в предсмертной записке. Кстати, Людовик отметил высокое чувство чести повара. Такие вот были времена... Кстати, о Вателе есть прекрасный фильм с Жераром Депардье, который сам большой любитель поесть — достаточно взглянуть на его комплекцию.
Скоро будет замечательный американский праздник День Независимости. Из славных американцев отметим великого Томаса Джефферсона, третьего президента США, автора Декларации Независимости. Раньше я об этом не знал, а теперь вычитал, что Томас Джефферсон, путешествуя по Европе, уделял пристальное внимание еде. Из Голландии он вывез вафельницу, а из Италии — полные карманы риса.
Читайте полную версию статьи в бумажном варианте журнала. Информация о подписке в разделе Подписка
Добавить комментарий