В 1960-ых годах, когда мне надоело заниматься моим текстильным бизнесом, я решил пойти в университет и получить степень магистра исторических наук. Это было еще до компьютеров, интернета, поискового сайта Google, факса и мобильных телефонов, поэтому я должен был проводить бесчисленные часы в библиотеках за изучением исторических свидетельств и писать на допотопной пишущей машинке. Я получил задание написать реферат о реакции печати — единственного вида СМИ, который имелся в 1840-е годы — на американо-мексиканскую войну 1846-1848 годов.
До этого задания я и не задумывался об этой войне. В этом я не отличался от подавляющего большинства моих земляков-калифорнийцев, а также жителей штатов Нью-Мексико и Teхас, ставших американцами вследствие этого 3-летнего военного конфликта.
Я вспомнил об этом несколько недель назад, на спектакле замечательного сатирика Эвана Сэйета. В своем монологе он высмеивал то, как наши СМИ, университетские профессора, европейская интеллектуальная элита и их поклонники распинаются насчет американского империализма и намерения Америки расширять и увеличивать американскую империю:
«Послушайте, если бы Америка действительно имела империалистические притязания, она бы не пошла в такие проклятые места, как Ирак или Сомали, чтобы заиметь там колонии. Америке ничего бы не стоило захватить своих соседей — Канаду и Мексику. Потребовалось бы всего несколько танковых дивизий да небольшая бомбежка с воздуха и voila! Наши звездно-полосатый флаг реял бы над бывшими Канадой и Мексикой, а мы бы вкладывали миллиарды в ликвидацию ущерба после военных действий. Зачем нам беспокоиться о далеких странах в Африке или Азии?
Нет, мы никогда не знали, как строить империи. Мы до сих пор этого не знаем. Калифорния стала нашей, благодаря счастливой случайности. Мы забрали ее, не осознавая, что мы делаем. Мы могли бы оставить ее мексиканцам, и сегодня это была бы часть Мексики, откуда бы иммигранты прорывали туннели в штат Юта».
Забавно? Я думаю, что да. Но ведь это правда. И напомнило мне реферат, который я написал о войне, сделавшей Калифорнию американской территорией. Я достал папку с машинописным текстом 47-летней давности, чтобы посмотреть на пожелтевшие странички свежим взглядом. Да, известный сатирик был прав. Даже 150 лет тому назад мы не были империалистами.
Для тех, кто не очень знаком с подробностями той войны, напомню, что ее начал Техас. Техас был тогда мексиканской провинцией, где большинство населения составляли англоязычные поселенцы, называвшие себя «тексиканцы» (Texicans). Они хотели быть независимыми от Мексики, и когда мексиканцы этому воспротивились, восстали. В марте 1845 года Техас подал петицию в Конгресс США с просьбой принять закон об аннексии Техаса Соединенными Штатами. В свою очередь и Палата представителей и Сенат американского Конгресса проголосовали за аннексию Техаса и включение его в состав США на правах штата.
Этот шаг породил оживленные дебаты между теми, кто считал, что США должны присоединить к себе Техас и даже Калифорнию, и их противниками. Дальше — больше: в Техасе начались перестрелки с представителями мексиканской власти, обмен официальными письмами и декларациями, и, наконец, в мае 1846 года была объявлена война. После нескольких сражений Мехико-сити, столица Мексики, была оккупирована американскими войсками. Америка победила.
Конец войны привел к еще более острым дебатам. Некоторые требовали уничтожить государственную независимость Мексики и присоединить ее к Соединенным Штатам в качестве отдельного штата.
В те дни в американских газетах писали: «Многие мексиканцы поддерживают это решение, поскольку все они только выиграют от законов и общественного порядка, который мы сможем им дать» («New York Globe» 20 мая 1847 г.); «Позвольте мексиканцам и американцам обсудить оккупацию и аннексию как лозунг и цель, позвольте им считать это общей темой, и мы скоро увидим, как орел ацтеков с герба Мексики сольется в едином полете с американским орлом, а наши простаки-янки начнут выменивать у мексиканцев свои побрякушки на их золото» («Baltimore American» 23 октября 1847 г.).
Противоположная (антиимпериалистическая) точка зрения также нашла свое отражение в печати: газета «New Orleans Topic» (24 сентября 1847 г.) ужасалась от одной мысли, что мы займем чужую землю только потому, что она нам нравится:
«Политика агрессии и национального грабежа будет единственным результатом этого стяжательства... Где гарантия, что те, кто спешат с аннексией, не будут затем посягать на всю Южную Америку и острова Вест-Индии, включая самый бедный и бесплодный остров — Кубу? Мы серьезно просим людей поразмыслить над тем, чем же все это кончится, и подумать, не приведет ли это наши великие Соединенные Штаты к отсутствию единства, кровопролитию, анархии и беспорядку?».10 марта 1848 года был ратифицирован мирный договор. Калифорния, Нью-Мексико, Техас и другие западные территории вошли в состав Соединенных Штатов, а Мексика осталась независимой.
Антиимпериалисты выиграли национальные дебаты. Империализм как часть американской политики был осужден еще тогда, а в последующие столетия осуждался снова и снова.
Пятьдесят лет спустя «бедный и бесплодный остров Куба» и такие же бедные острова Филиппины были освобождены от испанского владычества и обрели независимость.
Через сто лет после мексикано-американской войны, США вошли, а потом ушли из Западной Европы, Японии и Кореи. Американская кровь лилась во имя свободы иностранцев, нуждавшихся в нашей поддержке. Американские деньги, знания и помощь шли не только на восстановление стран-союзников, но и на реконструкцию стран-противников. Американская мощь использовалась для защиты всех этих стран от воистину имперской супердержавы — Советского Союза.
Если считать Америку империалистическим государством, то получится, что в этой роли она не очень эффективна. До сих пор ей не удалось создать и с пользой для себя эксплуатировать хоть одну-единственную колонию. Я не думаю, что надо брать в расчет Пуэрто-Рико и несколько других «бедных» крохотных тихоокеанских островов, разбогатевших на наших субсидиях, где жители (в отличие от «свободных» независимых латиноамериканских стран) забыли о насилии и диктатуре и, к тому же, не платят подоходных налогов.
Вот такая мы империя...
Добавить комментарий