Тот день для меня начался обычно: утром поехал на работу в госпиталь, где я работал технологом по радиоизотопной медицине, на работе услышал о трагедии с Башнями, увидел дым над Манхеттеном и не понял сразу, что мы оказались в новой эпохе. Эпохе, которая стала определяться состоянием войны разных государств, включая, кстати, и мусульманские, с террором, охватившим большую часть современного мира.
До этого дня террор находился на периферии нашего сознания. Да, подорвали посольства в Кении и Танзании – погибли люди, подорвали эсминец – корабль не затонул, по счастью, погибло несколько членов экипажа. Кто ж знал тогда, что это были сигналы, которые мы, американцы, не оценили в должной мере. А ведь эти сигналы посылал нам, по его собственным словам, Усама бен Ладен, требуя вывода американских войск из Саудовской Аравии – святой земли мусульман. Для него это было все равно, что для верующего христианина ХIV века разместить мусульманскую воинскую часть в Ватикане. Но кто тогда к нему прислушивался? Ну, герой войны с Советами, кстати, считающий, что именно он положил начало развалу Советского Союза, нанеся поражение русской армии. Но где Советы и где мы… И вот - итог нашего высокомерного пренебрежения.
Ни в коем случае не оправдываю всемирного негодяя. В конце концов он заслужил свою собачью смерть от пули американского спецназовца и похороны среди акул Индийского океана. Просто хочу сказать, что недооценка противника зачастую приводит к катастрофическим последствиям. Наша страна потеряла около трех тысяч человек непосредственно в момент удара по Башням, плюс погибшие в Пентагоне около восьмисот человек, добавьте сюда 343 пожарных, посланных спасать тех, кто уцелел среди обломков. Эти герои погибли. 14 тысяч человек сегодня лечатся от рака, причиной которого были горящие и тлеющие обломки зданий.
Насколько это было сильное загрязнение, я понял на следующий день после трагедии, когда, выйдя из дома, увидел, что моя машина покрыта сажей и даже мелкими обломками, принесенными ветром с места катастрофы. До моего дома от погибших башен расстояние не меньше чем двадцать миль. Я живу в Нью-Джерси в пятнадцати милях от Вашингтонского моста, от которого до башен тоже вполне приличное расстояние. Своего рода треугольник, от которого мой дом находится по гипотенузе на дальнем расстоянии от Башен. Сколько дней я сметал сажу в поверхности моей машины, я уже не припомню. Но запомнил, что это был не день и не два…
Я не стал уподобляться большому количеству людей, желающих взглянуть на место трагедии собственными глазами. Считал, что мне там делать нечего, ничем не могу помочь, буду только путаться под ногами. Достаточно было того, что я ежедневно видел на экране телевизора. Но через пару недель ко мне приехали друзья из России и уже невозможно было отказать им в желании увидеть место катастрофы воочию.
Это был выходной день, потому никаких работ не велось. Мы бродили по огороженным от места катастрофы дорожкам, слов у меня, как у непроизвольного гида, не было. А что можно было тогда сказать, когда все разрушения видны воочию и добавить мне было нечего.
Мои друзья заинтересовались буклетами, посвященными катастрофе. Хорошо изданные не глянцевой бумаге, с обложкой, ставшей потом хрестоматийно известной всеми миру – на ней были изображены еще стоящие здания непосредственно после атаки. Из них шел дым, и по ним не было видно, что они рухнут в скором времени. Я вместе с ними разглядывал эти трагические фотографии, и мое внимание привлекла одна из них: на ней крупным планом был изображен летящий вниз мужчина. Признаюсь, она у меня стоит перед глазами, как будто я видел ее несколько минут назад. И она будет стоять в моей памяти до конца моих дней.
На мужчине среднего возраста был голубой костюм, светло-коричневые туфли, белая рубашка с цветным галстуком. Он был лыс. И летел он, чуть подогнув ноги, лицом вниз. С какого этажа он выпал или выпрыгнул, спасаясь от огня, было неизвестно. Сбоку от него была видна неповрежденная стена здания. Все стекла на ней были целы. Небо было голубым и хорошо отражалось в этих стеклах. Кажется, в одной руке мужчина держал какие-то листки. Но не уверен. Я тогда на секунду представил его мысли перед смертью, которая его поджидала на асфальте, и мне стало плохо. Постарался отогнать их.
У меня больше нет слов.
9.10.21
Комментарии
Лучший материал этого автора
Это единственное помещённое в журнале произведение этого автора без присущего ему хамства и нетерпимого, оскорбительного отношения к людям со мнениями, отличающимися от его собственного. Большое достижение!
Добавить комментарий