В той жизни и в этой на каких только собраниях мне не доводилось бывать, но на таком присутствую впервые. Вдоль стен большого зала с пустующим центром, человек двести мужчин всех возрастов и цветов кожи. Время от времени один из них встает и начинает каяться. Мол, вместо трехсот слов в дневнике написал только сто пятьдесят, не поздоровался с Джеком, нагрубил Тому, пропустил занятие... Ведущий спрашивает публику, что надо предпринять Рику, чтобы исправиться. Предложения записываются на классную доску и потом голосуются по пунктам. Затем очередь следующего кающегося.
 |
|
|
|---|
Не зная, куда попал, можно подумать, что в монастырь или на сходку какой-то секты. На самом деле, это не монахи или сектанты, а жильцы Healing Place, пристанища алкоголиков и наркоманов кентуккского Луисвилла. Я оказался там с подачи доктора Уилла Уорда. О чем говорить с наркологом на парти, как не о пьянстве и алкоголизме? Что мы и делали с профессором, усердно сдабривая актуальную тему Merlot и Pinot Noir. В итоге братания я получил от основателя Healing Place приглашение познакомиться с этим весьма своеобразным заведением. Кроме Уилла, моими гидами были вице-президент организации Родни Браннон, региональный представитель национального общества Faces & Voices of Recovery Майк Барри, консультант Джейн Лэйбс и молодая русская леди Таня. Экскурсию по американскому “дну” я буду сопровождать некоторыми отступлениями.
Но для начала, что такое Healing Place, откуда и зачем это заведение возникло. В отличие от бывшего Советского Союза, имевшего в общем-то довольно четкую и единую систему лечения от нарко- и алкогольной зависимости, в США нет централизованной программы и каждый штат по своему борется с этой напастью, насколько позволяют местные медицинские и финансовые ресурсы. Второе кардинальное отличие: советская система была полностью государственной, американская базируется на частной инициативе лишь при посильном участии государства. Третье — в советской системе предпочтение отдавалось репрессивным, запугивающим методам, в американской — гуманитарным.
Но алкоголик он и в Африке алкоголик. Независимо от географии, власти и общества везде имеют с ними схожую головную боль. Только как снять ее, в авторитарных системах решается сверху, в демократических, как правило, снизу. К концу 80-х годов прошлого века Медицинская ассоциация крупнейшего кентуккского города Луисвилла пришла к прискорбному выводу: алкоголизм и наркомания растут угрожающими темпами, но никто в городе не пытается и не знает, как решить эту проблему. Не знали и врачи, кроме одного: нельзя больше сидеть, сложа руки. Правда, в отличие от других у медиков был в руках козырь: понимание природы наркомании и алкоголизма, болезни одновременно физиологической и социальной.
В пасьянсе были всего три карты: карательные меры, лечебные, психотерапевтические. Первая — не лечила болезнь, а лишь загоняла внутрь; вторая, в условиях дороговизны американской системы здравоохранения, — финансово неподъемной; оставалась третья. Ей и отдали предпочтение. Во главе инициативной группы стал известный в Кентукки нарколог д-р Уилл Уорд. Он “выторговал” у города одну из ночлежек в сердце даунтауна на 10-й стрит и открыл в ней профилакторий для бездомных алкоголиков и наркоманов. Шелтер получил статус некоммерческой общественной организации, что давало право для привлечения частных пожертвований, и можно было рассчитывать на помощь из городского бюджета. “Дно” Луисвилла было зарегистрировано под именем Healing Place. Место излечения, исцеления.
Джей Дэвидсон родился в 1942 году в колорадском Денвере.
Когда ему было пять лет, пьяный отец ушел из дома, и сын увидел его только через 27 лет на последней стадии алкоголизма. Мечтой Джея было стать военным офицером, и после школы он подал документы в академию Вест-Пойнт, но не прошел по конкурсу. Вместо этого поступил на экономический факультет Денверского университа. В 21 женился, через два года — Вьетнам. После войны остался в армии, дослужился до майора, но у Дэвидсона появились серьезные проблемы с алкоголем. Распалась семья, рушилась карьера.
Однажды его вызвал “на ковер” генерал и заявил с солдатской прямотой: “Выбирай, майор. Либо алкоголь, либо армия”. И майор записался на 90-дневные интенсивные “курсы анонимных алкоголиков”. Джей был там единственным офицером. О тех курсах Дэвидсон вспоминает с теплотой. Он уволился из армии в 1986 году в звании лейтенант-полковника, офицером с полным комплектом боевых наград, включая Бронзовую и Серебряную звезды.
Снова женился, на двоих с женой у них шесть детей от первых браков, получил в Луисвиллском университете степень магистра по социологии. По приглашению д-ра Уорда возглавил ночлежный дом Morgan Center. Затем перешел директором программы Healing Place.
В настоящее время Джей Дэвидсон — президент Healing Place.
Healing Place начинается со старинного двухэтажного дома викторианской застройки под именем Detox — место деинтоксикации. Detox — что-то среднее между ночлежкой и вытрезвителем. Попасть туда можно в любое время суток с документами и без, трезвым, пьяным или под наркотой. В отличие от просто шелтера, здесь могут оказать неотложную медицинскую помощь; в отличие от вытрезвителя — сюда никого насильно не доставляют. Впрочем, вытрезвителей в советском понимании в Америке нет, всех нарушителей по пьяной или нарколавочке помещают в обычные камеры предварительного задержания.
10 утра. В Detox почти безлюдно. В “предбаннике”-офисе — черный детина косая сажень в плечах, возле окна — группка новичков в одинаковых голубых пижамах. Это на первых порах, потом никакой униформы нет. Чуть в глубине зал с дюжиной лежанок, разделенных невысокими, по пояс, перегородками. В помещении всего два парня. Один на лежаке приветливо улыбается и охотно соглашается фотографироваться. Другой на ногах отворачивается от камеры. Вольному воля. Впрочем, такая же воля оставаться в Healing Place или снова идти на улицу. Никого насильно здесь не удерживают. Санобработка, проспался, протрезвился, можешь гулять дальше. Бесплатная гостиница с бесплатной кормежкой. Лафа может продлиться на семь долгих месяцев, но при одном условии: гость подписывается на программу реабилитации от наркомании или алкоголизма.
Человек живет в мире соблазнов. Существует тьма привыканий к тому или иному искушению, но среди них враг номер один — алкоголь, по крайней мере, в западной цивилизации. Только в США каждый 13-й житель страны (14 миллионов человек) имеет проблемы с алкоголем.
Медицинское определение алкоголизма — не постоянная дефиниция. В 1940 году в мире существовало 39 диагностических систем. Сейчас их всего несколько. На данный момент Национальный институт алкоголизма США (NIAAA) определяет этот недуг, как генетическую, физиологическую и социальную зависимость личности от алкоголя. Причем “зависимость” и “болезнь” понимаются адекватно.
Главные медицинские критерии алкоголизма следующие:
Craving — сильная тяга, потребность в выпивке.
Loss of control — неспособность остановиться после первой рюмки.
Physical dependence — похмельные синдромы: тошнота, рвота, дрожь, холодный пот, чувство тревоги после отрезвления.
Tolerance — растущая потребность в дозах.
В медицине есть два основных способа определения зависимости: путем опроса и на основе лабораторных анализов. Алкоголь — универсальный преступник, он оставляет свои следы в человеческом организме, где только может, не брезгуя ни одним органом или функцией: от мешков под глазами до цирроза печени, от импотенции до бесплодия. Лабораторные тесты фиксируют несколько сотен (!) биохимических признаков алкоголизма. Но как определить проблему “на глазок”?
Официальным мерилом считается количество выпитых “дринков”. Один американский “дринк” равен стандартной бутылке пива (12 унций), 5 унциям вина или 1,5 унциям “сорокаградусной”. По русским понятиям, математически ничтожная величина. Безопасный лимит выпивки разнится в зависимости от возраста, пола и состояния здоровья. Норма для здоровых мужчин — два дринка в день, для женщин — один. Тяжелое пьянство (heavy drinking) означает потребление пяти дринков в день в течение месяца для взрослых и две недели для несовершеннолетних (до 21 года).
Первый шаг на пути к излечению лежит через дорогу от Detox’a. Здесь комплекс из нескольких зданий — луисвиллский “город Солнца” — мужская колония алкоголиков и наркоманов на 400 человек. Милях в двух — женская, поменьше, на 150 мест. Колония не в советском понимании. Нет охранников, проволоки и собак. Уйти в город (а он рядом) можно в любое время дня и ночи, но “самоволки” не поощряются и, в зависимости от тяжести прогула, могут закончиться досрочным отчислением из колонии. А это возврат, от чего ушел: снова улица, алкоголь, наркотики. Все сначала.
Чтобы понять жизнь Healing Place, надо помнить главное: люди здесь находятся добровольно, по личному желаниию, но сделав выбор, они принимают на себя немало обязательств, диктуемых внутренним распорядком колонии. Healing Place — это офис, общественный центр, общежитие, мастерские, классы, кухня, столовая, бытовые помещения. На все про все, с содержанием штата, в год обходится в 2,5 миллиона долларов, большую часть бюджета составляют пожертвования корпораций и частных лиц. Что интересно, в числе спонсоров... заключенные тюрем. То же самое касается производственного, офисного, кухонного и прачечного оборудования, продуктов и одежды колонистов. День пребывания алкоголика обходится Центру всего в 25 долларов. Сам он не платит ни цента.
Я проходил срочную службу в Германии. Жили мы в казармах, доставшихся Советской армии от вермахта. Помню огромный зал, где обитали человек 200 солдат. От стены до стены длинные ряды коек. Общежитие Healing Place примерно такое же: двухэтажное здание из двух залов. Только в отличие от моей немецкой казармы, разделенное на боксы. И топография общежития отражает иерархию колонистов. Боксы новичков на четыре человека, с койками в два этажа. По мере успехов в освоении программы колонисты движутся вглубь зала. Со временем число соседей уменьшается до двух, затем до одного. Ротация простая. Как такового личного имущества у квартирантов кот наплакал — одежда и предметы личной гигиены.
В колонии полное самообслуживание. Уборка жилых, классных и производственных помещений, приготовление пищи, мойка посуды, стирка белья. К этому надо добавить, что среди колонистов много людей с рабочими профессиями и золотыми руками: сантехники, маляры, плотники, электрики — и их навыки находят повседневное применение в жизни центра.
Несмотря на казенный уют, повсюду чистота, вещи аккуратно сложены, кровати заправлены. В общежитии в это предобеденное время ни души, все коммунары кто на дежурстве, кто в классах, кто в мастерских.
Родни Бреннон рос в Кентукки младшим в афроамериканской семье из шести детей, по его собственному выражению, “Mamma’s baby boy” — маменькиным сынком. Родители развелись, когда мальчику было всего 4 года. Мать имела право на государственную помощь, но предпочла кормить шесть ртов своими силами, пропадая на нескольких работах с утра до ночи. Когда она узнала, что ее любимчик прочно сел на наркотики, женщину едва не хватил инфаркт.
Десять лет назад кривая наркодорожка привела молодого парня в Healing Place, где он провел 13 дней. Он понял, что жизнь зашла в тупик, выход из которого только один — перейти дорогу и начать путь к исцелению. Родни написал матери о своем решении и получил от нее благословение.
После прохождения полного курса реабилитации Родни закончил колледж на социального работника, работал в частном бизнесе, затем вернулся в Healing Place, но уже в качестве директора программы. Вместе с женой ожидают первого ребенка. Мне довелось еще раньше познакомиться с Родни на городском семинаре молодых лидеров. Ничто в высоком представительном мужчине, в элегантном с иголочки костюме не выдавало бывшего наркомана.
Сейчас Родни Браннон — вице-президент Healing Place.
Работа с соколиками-алкоголиками в Healing Place и идейно примкнувшими к ним братцами-наркоманами базируется на Библии анонимных алкоголиков Америки — книге “12 шагов к исцелению”. С первого дня, в придачу к зубной щетке, колонист получает дневник и записывается в начальный класс. В дневнике он ведет регулярные записи: что сделал за минувший день или неделю, что не удалось, размышляет на темы алкоголя, наркотиков. С одной стороны, дневник — личный документ, с другой — общедоступный. По нему руководители программ судят об успехах-неудачах подопечных.
Программа Healing Place — не медицинская, а психологическая. Наркоман или алкоголик на улице практически всегда наедине с собой и со своими проблемами. В реабилитационном центре он приобретает не только крышу над головой, но, прежде всего, сочувствие и взаимную психологическую поддержку собратьев по несчастью. Философия Центра — мы даем вам соломку, но спасать себя должны прежде всего вы сами. Вся программа пребывания в Healing Place рассчитана на постоянную долбежку: алкоголь и наркотики это бяка. Классы ведут наркологи, директора программ, бывшие “лицеисты” и “старшеклассники”.
На подходе к истечению срока руководство центра начинает вплотную заниматься трудоустройством “выпускников”. Бизнесы уважают рекомендации Healing Place и, как правило, большинство колонистов находят работу, а с нею — кров и дом. Некоторые остаются волонтерами центра. Как, например, один из моих гидов Таня. Она работает на парт-тайм за небольшую плату. Тане — 30 лет. Приехала в Америку 10-летней девочкой, закончила школу, поступила в колледж. Интеллигентные родители, прекрасный дом, живи и радуйся! Все перечеркнул алкоголь.
Запой длился пять лет. На шестом Таня очутилась в Healing Place. Кажется ей, наконец, удалось вырваться из лап порока. Вместе с Таней едем на женскую “половину” колонии. Двухэтажный старинный особняк на 150 постоялиц, только в отличие от мужского, не казарменного типа. И выглядит намного уютней. Отдельные комнаты на 2-4 человека, есть даже на одного. Часть женщин живут с детьми. В центре есть специальная программа для детей из семей алкоголиков и наркоманов. Нередко, когда оба родителя пьют или сидят на игле. Но совместное проживание супругов в центре не разрешено. Они могут навещать друг друга, но без права оставаться на ночь. Короче, секса в Healing Place нет.
Таня знакомит меня со своими подопечными, в большинстве молодыми и весьма привлекательными леди. И вообще, по внешнему виду американские алкоголики выглядят намного лучше российских собратьев. Может, потому, что раньше хватаются за голову, а не ждут окончательного падения на дно?
Спрашиваю Таню, как будешь жить дальше? Молодая женщина осторожна в планах на будущее... Скорее всего, продолжу учебу, наверное, пойду на социального работника. На какое-то время останусь работать в Healing Place... Мне это нравится... Дальше жизнь покажет...
У меня одновременная жалость к Тане и радость за ее успехи. И надежда, что у нее все будет хорошо в дальнейшем. По-своему ее судьба уникальна. Евреи генетически не расположены к пьянству. За свою жизнь я встречал тысячи русских алкоголиков и лишь единицы евреев-пьяниц. И ни одной еврейки. Таня — первая и, слава Богу, уже в прошлом.
Пэм Скотт удалось побывать в Detox не раз, но так и не решалась пойти в Healing Place. К 1996 году она пропила дом, работу, семью, детей, здоровье. Пила беспробудно, сутками. В один из редких моментов трезвости женщина решила: другого пути нет — надо идти в реабилитационный центр.
К концу программы Пэм стала ментором, затем супервайзером, потом ей предложили остаться работать в центре. В 2004 году получила сертификат специалиста по работе с алкоголиками и наркоманами. Сейчас Пэм вновь приобрела потерянную семью.
В настоящее время — директор женской программы центра.
Из этих биографических справок может сложиться впечатление, что в центре работают одни бывшие алкоголики и наркоманы. Отнюдь нет. Правда, они находятся на переднем фронте, но тон и политику центра задает Совет, в состав которого входят известные врачи, священники, общественные деятели и бизнесмены города и штата.
За годы существования работа луисвиллского Healing Place показала свою состоятельность и эффективность. 65% прошедших через центр алкоголиков и наркоманов навсегда “завязывают” со своей зависимостью. КПД намного выше чисто медицинского лечения и среднего психотерапевтического по стране. Луисвиллский Healing Place взят за образец, и по решению губернатора Кентукки в штате будут созданы еще 10 подобных центров. Аналогичные центры созданы в Северной Каролине и Вирджинии.
И на прощание читателям небольшой алкогольный ликбез, взятый из источников Национального института алкоголизма США.
Алкоголизм — это болезнь или просто человеческая слабость? Однозначно: болезнь. Потребность алкоголика в спиртном сильнее потребности в воде и пище.
Алкоголизм передается по наследству? Зависимость от алкоголя находится в мозгу. Примерно 50-60% заболеваний алкоголизмом генетически предопределены. Сейчас ученые пытаются найти гены риска. Но надо помнить, что наполовину алкоголизм еще и социальная болезнь. И ее развитие или торможение зависит от семьи, друзей, условий жизни. Генетический риск — еще не судьба. Дети алкоголиков необязательно становятся алкоголиками, как могут стать пьяницами из непьющих семей.
Алкоголизм излечим? Да, психологическими и медикаментозными средствами.
Есть ли универсальные лекарства от алкоголизма? Магической “silver bullet” нет. На каждого больного работают “его” лекарства. Среди наиболее эффективных Valium, Librium, Revia, Antabuse.
Можно ли раз и навсегда излечиться от алкоголизма? Нет, рецидив возможен в течение всей жизни. Лучший способ — забыть о рюмке навсегда.
Алкоголизм зависит от стажа потребления спиртного? Нет. Можно пить всю жизнь, часто и много и не быть алкоголиком. Им становятся, когда под влиянием алкоголя человек не в состоянии контролировать свои поступки и социальное поведение. Но в отдельных случаях даже небольшое потребление алкоголя абсолютно неприемлемо. Беременность, вождение машины, опасная работа, несовершеннолетие... Наиболее подверженные алкоголизму возрастные группы в 18-29 лет и свыше 65.
Алкоголь и пожилой возраст. Реакция на алкоголь в разных возрастах разная. Как правило, реакция на алкоголь усугубляется проблемами со слухом, зрением, замедленной реакцией. Меньше сопротивляемость организма. Еще одна особенность. С возрастом растет потребление лекарств. Свыше 150 из них несовместимы с алкоголем. Лимит спиртного для пожилых — не более одного дринка в день.
Алкоголь одинаково воздействует на мужчину и женщину? Нет, по разному. В отличие от мужского, в теле женщины меньше воды. Спиртное поступает в ее организм в более концентрированном виде, и одинаковая доза алкоголя сильнее воздействует на женщину. Поэтому ее безопасный лимит вдвое меньше мужского. Хронический алкоголизм у женщин сильнее и прогрессирует быстрее.
Алкоголь полезен для сердца? Небольшие дозы алкоголя снижают риск образования тромбов в артериях. Но это не значит, что непьющим надо начинать пить. Те же результаты можно достигнуть низкокалорийной диетой и физическими упражнениями. Чрезмерные дозы спиртного увеличивают риск сердечно-сосудистых заболеваний, инфарктов, повышению давления.
Действие спиртного различно в зависимости от национальности? Да, генетическая абсорбция алкоголя разнится у наций, этнических групп и рас. В США на первом месте среди пьющих и алкогольной смертности индейцы и алеуты, затем латинос, белые, азиаты. Самые непьющие — негры, но у них другая напасть — наркотики. Генетическая предрасположенность не универсальна и зависит от многих социальных факторов. Например, городские индейцы пьют меньше, чем в резервациях, североамериканские китайцы и японцы больше своих сородичей на исторических родинах. Есть и региональные различия. Например, на юге США пьют на 25% меньше, чем в целом по стране.
Какие самые пьющие страны в мире? В первой десятке (по порядку): Люксембург, Венгрия, Ирландия, Чехия, Германия, Франция, Португалия, Испания, Англия, Исландия. Россия — на 19-м, США — на 26-м.
Статистика несовершенная, т.к. не учитывает многих факторов, включая потребление браги, самогона, домашних вин. Очевидное-невероятное: потребление водки в России неуклонно снижается, зато растет удельный вес вин.
Скромное место США определяется историей страны. “Сухой закон” в стране отменен 70 лет назад, но в половине графств продолжает действовать. В США один из самих высоких в мире возрастных цензов по продаже спиртного несовершеннолетним. Фактор поголовной автомобилизации.
Тенденции потребления алкоголя в США? Позитивные. Цифры среднедушевого потребления спиртного в стране: 1980 г. — 2,76 галлона; 1990 — 2,43; 2000 — 2,18.
И вообще, не так страшен черт, как его малюют. По мнению Национального агентства по алкоголю, спиртное такая же причина алкоголизма, как сахар для диабета. Иными словами, губит людей не пиво, а неумеренная любовь к нему.
Фото автора
Добавить комментарий