Кроме всего прочего день рождения ХО ШИ МИНА (ему 130 лет). Это выдающий деятель международного коммунистического движения, создатель и правитель нового Вьетнама. Некогда, побывав там, я наблюдал всеобщее культовое обожание к тому времени уже покойного "дядюшки Хо". Подружился, между прочим, с его престарелым лечащим врачом, который снабдил меня на обратный путь какими-то жутковатыми по составу, змеино-ящерично-студенистыми снадобьями, сулившими вечную молодость. В самом деле в истории ведь остался светлый, казалось бы не подлежащий разрушительным переменам облик скромного вождя с лучезарной улыбкой...
Однако сфера моих интересов не политика, а поэзия. И тут замечателен один эпизод: интервью, взятое у ровесника-вьетнамца (аннамита), прибывшего на конгресс Коминтерна, Осипом Мандельштамом. Который во имя сближения с социалистической действительностью некоторое время служил репортером в газете "Московский комсомолец". Такая, между прочим, подробность (знаю от С.И. Липкина): обедали в общей столовой и часто сидели за одним столиком Осип Эмильевич и корреспондент газеты как бы вышестоящей, "Комсомольской правды", Михаил Светлов. Мандельштам относился доброжелательно к молоденькому искреннему комсомольцу, а Светлов со своей стороны снисходил к пожилому, конечно, устаревшему, мало кому нужному автору, но уважал возраст и литературный стаж... Ситуация, напоминающая мне некоторые сцены из романа Марка Твена "Принц и нищий".
Итак существует входящее в собрание сочинений Мандельштама интерьвью, названное "Нюен Ай-Как". Это подлинное имя коминтерновца (точнее: Нгуен Шинь Кунг). Имя Хо Ши Мин, под которым он вошел в историю, - его китайский псевдоним.
Это интервью, присутствующее и в Интернете, заслуживает прочтения (благодаря и ответам товарища Хо и попутным размышлениям О.Э.). Но вот что собственно я хотел сказать: любопытно, что ни тот, ни другой из собеседников не догадывался о том, что поэтами они являются оба. Каков поэт Осип Мандельштам, я распространяться не буду. Довольно сказанного Анной Ахматовой о его стихах: "Это пропуск в бессмертие твой". Но вот выяснилось, что и поэзия Хо Ши Мина, писавшего на древнекитайском языке, продолжает чаровать его соотечественников. "Тюремные тетради" (сочиненные в китайской же, гоминдановской тюрьме) на русский язык переводил Павел Антокольский. Далее некоторые извлечения. Одного, по сюжету врезавшегося в память стихотворения не нашёл. Оно называется "Едят собак" и в нем выражено негодование по поводу обжорства тюремной охраны. Но в некоторых других миниатюрах присутствует подлинный лиризм.
В ДВА ПОПОЛУДНИ
Тюрьму проветрили. Вместо хлеба
Нам дали клочок голубого неба.
Вы, духи полуденной синевы,
Я узник, но я такой же, как вы.
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ВОДЫ
На каждого миска воды в темнице.
А что с ней делать - сам назначай:
Заваришь чай - не хватит умыться,
Умоешь лицо - не заваришь чай.
НОЧЬ В ЛУНЦЮАНЕ
Две ноги - что два коня
Загнаны в теченье дня.
Блохи злы. Перед рассветом
Будит иволга меня.
ТЯНЬДУН
Тюремное пойло не стоит гроша.
Урчит мое брюхо, голод глуша.
Дороже, чем жемчуг, крупинка риса,
Вязанка хворосту ценней, чем корица.
ЖЕНА НАВЕЩАЕТ МУЖА
Жена и муж как будто бы рядом,
Стальной решеткой разобщены.
Друг к другу еле тянутся взглядом:
Так небо на землю глядит с вышины.
Глазами что-то сказать желают,
Да слезы глаза им застилают, -
Как больно смотреть на муки жен.
ХОЛОДНАЯ НОЧЬ
На голом полу я сжался в комок,
От холода трясся, уснуть не мог.
Сквозь листья банана луна светила,
Ночных созвездий мерцал венок.
ВЫРВАННОМУ ЗУБУ
Ты храбро стоял на своем посту,
Был стоек и не шатался во рту.
С тобою делил я и сладость и горечь, -
Надгробным словом тебя почту.
ЧАСОВЫЕ НЕСУТ СВИНЬЮ
Несут свинью конвойные мои.
Свинье почет, свиной уважен нрав.
А узник, видно, хуже той свиньи:
Пешком плетется он, лишенный прав.
Немало в жизни горького найдешь,
Но горше всех у арестанта участь.
И ты, как буйвол, медленно бредешь,
Как подъяремная скотина, мучась.
ВЕЧЕР
Ветер острым ножом сечет расселины скал.
Стужа листву деревьев острой иглой колет.
Путник услышал колокол, путь домой отыскал.
Запел на свирели пастух, буйвола дальше гонит.
СОБАЧЬЕ МЯСО
В Годэ готовят свежую рыбу,
В Баосяне - собачье жаркое.
В этом знают толк конвойные, ибо
Пожирают то и другое.
КОНВОИР МО
Он был великодушьем воплощенным,
За нас платил свое же серебро,
Снимал он на ночь цепи заключенным
И неустанно делал нам добро.
ВЕЧЕР
Пусть роза расцветет,
Пусть лепестки уронит, -
К нам аромат дойдет,
Ее кончиной тронет.
ПОСЛЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ - В ГОРЫ
Тучи обнимают горы, горы вытянулись к тучам.
Реки зеркально прозрачны, поредел туман вокруг.
Я дошел до Сифэнлина и в волнении растущем
Поглядел на Юг далекий: отзовись, старинный друг!
