Сегодня удивительный праздник: Всемирный День Счастья.
Не знаю, что подразумевала создавшая это ответственное и всеохватное мероприятие международная организация, но я вспоминаю любимое мною высказывание грустного ангела на Земле, поэта Василия Жуковского: "На свете много прекрасных вещей и кроме счастья!" Припоминается и прелестная сказочная повесть Анатоля Франса "Рубашка": недужному королю посулили исцеление, если он наденет рубашку счастливого человека. Далее сановники изъездили все королевство, опрашивая самых богатых, знатных и удачливых людей, но всякий раз оказывалось, что удачник хоть в чем-то несчастен. Наконец, уже нежданно, счастливец был найден: простой пастух, сознавшийся в своем полном счастье. Но у него не было рубашки...
И все же Оно есть, случается. Конечно редкостен случай Филемона и Бавкиды (и "Старосветских помещиков"; Гоголь явно попытался создать нечто аналогичное античному сказанию ). Но ведь едва ли не у всех бывали хоть мгновения счастья. Оно и живет в мгновениях. Остальное - жажда, мрия, мечта о нем.
Впрочем, отрадно думать, что Василий Андреевич Жуковский на склоне лет, в конце жизни, истерзанной первой несчастной любовью(истоком всей мировой лирики!) достиг своего "блаженного брега", обрел свое счастье в лице юной дочери давнего друга, Елизаветы Рейтерн. Может быть, это была небесная награда за мученическое долготерпение, самоотверженность и бесчисленные добрые дела.
Негаданный праздник заставил меня перелистать свои книги последних лет. Я поражен, как часто повторяется в этих стихах слово "счастье". Значит, и я так сильно подвержен этим бессмертным иллюзиям! Вероятно, все-таки необходимым. Но счастье всё же многообразно: оно в любви, влюбленности, в самом воспоминаний минутного блаженства. Оно и в дружбе и в освобождении от пут. Есть радость победы (особенно присущая людям, рожденным под знаком Скорпиона, в общем безучастным к имуществу и власти,почти равнодушным к славе, но жаждущим одоления). Есть и счастье игрока.
Вот несколько стихотворений из многих.
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
ОТРОЧЕСТВО
Я там лежал на плоской крыше,
Где ветер веял веселей
И возносил меня всё выше
Согласный грохот тополей.
Своим неистовством зелёным
Мне каждый набежавший вал
Об островах за небосклоном,
О кораблях напоминал.
Я верил, что увижу море
И корабли, и острова…
Волнами на степном просторе
Росла и падала трава.
И солнце, скрытое за тучей
И дымкой отроческих книг,
Как счастье из печали жгучей,
Рождалось медленно на миг.
* * *
Пойдём туда, где огнекрасным шаром
Озарены вечерние поля,
Где чьи-то души лёгким вьются паром,
Элизиумом сделалась земля.
Взгляни: повсюду райские селенья,
Всегда любил я этот смутный час
Какого-то предчувствия, томленья
И счастья, ожидающего нас.
От сизого до розового края
По-своему управиться спеша,
Бессмыслица прекрасна мировая,
И путаница жизни хороша.
СЧАСТЬЕ
В эвкалиптовой аллее
Шли мы рядом, и в лесу,
О минувшем не жалея,
Этот воздух вновь несу.
Запах счастья и отрады,
Благовонная кора…
И встречались наши взгляды,
И земля была щедра.
Посреди земного мира
Я в иное бытие
Из текучего сапфира
Счастье выносил своё.
Всё же счастье было, было
В нежной лиственной тени!
Ну, а то, чем обделило,
И не нужно в эти дни.
Кто сказал, что было мало
Этих радостей и лет!
Всё дорога оправдала,
Память вывела на свет.
Не нужна и жизнь другая,
Если в этой, как в раю,
Прохожу я, постигая
Правоту Твою.
* * *
Царице праздников весёлых,
Дарившей радость столько лет,
Простить ли, вспомнив об уколах,
Пронзивших сердце, или нет?
Но сочетались поневоле
Часы измен и счастья дни,
И эта судорога боли
Восторгу высшему сродни.
ВЛЮБЛЁННАЯ
Вдруг отвергается, как схима,
Прошедшей жизни густота,
И страсть уже неудержима,
По жилам бурно разлита.
Легко скрывается измена,
Но утаить не в силах ты
Любви, так пылко и мгновенно
Твои меняющей черты.
К вискам прижатые запястья
И взгляд, в котором всё поёт,
И заглотнувший воздух счастья,
Открывшийся в улыбке рот.
* * *
Мог бы жить с ней, от счастья глупея,
Но разлуку испил ты сполна,
И досталась тебе эпопея,
И в борьбе протекли времена.
Заглядишься на все эти годы,
И приблизится к сердцу печаль
От безумства твоей несвободы,
Но мелькнувшего счастья не жаль.
Изнуряя, вздувающей вены
Это счастье не стоит любви.
То, что нищие духом блаженны,
Если хочешь понять, поживи.
ЧАЙ
А.Ц.
Горчащий чай и зло и круто
Всегда заваривался там
И разносолов, и уюта
Заменой был по вечерам.
Из мглы блужданий и кружений
Я приходил под этот кров,
И счастья не было блаженней
Беспечных этих вечеров.
Ведь, как бальзам больному телу
В его последние года,
Стихи струились не по делу
И в доме реяли всегда.
Но дни толклись, как вихрь чаинок,
И в дуновении поэм
Семейный длился поединок,
Незримый, ведомый не всем.
Усталый взгляд в стакан уставя,
Хозяин чуял, говоря,
Побудку в лагерном Рустави
И резкий привкус чифиря.
И продолжалась в недрах мрака,
Ломая стихотворный звук,
Когда-то виданная драка,
Война домушников и сук.
ЗАР-ЗАР*
Средь лиц, оттиснутых чеканно,
Вслепую и наверняка
Бросались кости из стакана,
Мелькало счастье игрока.
Что деньги! Он, хлебнув чифиру,
Здесь прожил жизнь и не одну,
И проиграл уже квартиру,
И чьи-то серьги, и жену.
Но ведь и так бы с ней расстался,
С безумной от его игры.
Вот куш сорвал, но зря остался,
Всё вновь вращаются миры.
Отыгран браунинг, и хватит,
О, этот друг не подведёт,
И скоро все долги оплатит
Чаеразвесочный завод.
Теперь усушка и утруска
Сполна ответят за базар,
А если не удержишь спуска,
То и в тюрьме пойдет зар-зар…
И у меня игра такая,
Держу лишь слово на кону,
И звук взывает, завлекая
Под набежавшую волну.
--
*Зар-зар – кавказское название игры в кости
ПОЛЕСЬЕ
Тусклый, резкий голос выпи
Над просторами болот
Крепнет в хлюпающем хрипе…
Значит, кто-нибудь идёт.
Да, по кочкам с верным щупом…
И на картах нет пути,
Так скажи стратегам глупым:
«Тут и пешим не пройти!»
Край лягушачий и жабий
Перед полчищами лёг,
С этим чавканием хлябей
Неразлучный говорок.
И возлюблены трясины,
Эти дебри, озерца,
И горяч глоток полынный
Из глубокого корца.
Кончен день, темнеет Припять,
Разливается тоска.
Выбрав невод, надо выпить.
Вот и жизнь полешука.
А к нему над зыбью Нила,
Над зубцами пирамид
Счастье путь не позабыло –
Белым аистом летит.
* * *
Монолог всё чаще краток,
Откровенность всё трудней,
Но ещё богат остаток
Отдаляющихся дней.
Если даже всё растрачу
И очнусь вдали от книг,
Детства жар дадут на сдачу
И оставят счастья миг.
И влюблённость, что впервые
Сердце тронула едва, -
Словно деньги гробовые
И прощальные слова.
* * *
В ликующей одышке перевала,
Или в чаду удачи… Да, бывало
То счастье, для которого живём.
Или когда по липовой аллее,
Одной недугом сладостным болея,
Пошли мы, взявшись за руки, вдвоём.
Иль позже, в одиночестве, на зное,
В Бишкеке, или, может быть, в Ханое,
Иль в Индии на берегу морском,
Я произнёс: «Остановись, мгновенье!»
Но время, словно ветра дуновенье,
Не слушалось и хлынуло песком.
