Люка подарили Вадиму на день рождения.
Дядька привез.
Серебряного, с голубым отливом, огромным хвостом, огромными ушами, мягкозубым ртом, цепкими лапами.
Сначала Вадим не знал, что с ним делать и куда девать - на фига ему этот Люк? Корми его, выгуливай, мороки с ним. Потом однажды увидел, как кот сидит на подоконнике, довольно щурится, подставив огромные уши теплому ветру, вытащил давно заброшенный, на радиоуправлении, вездеход с кузовом, в который поместилось бы три таких Люка, посадил в него кота и прокатил по двору.
Люк был доволен, он сидел, выставив уши, вцепившись когтистыми лапами в глянцевые борта и по очереди мигал глазами. Вадим прокатил его по двору, потом по улице, в той ее части, где было меньше всего народу, потом по пляжу.
На пляже коту понравилось больше всего. Там он даже начал урчать, что за прошедшие со дня рождения две недели с ним было впервые.
С тех пор они стали ходить на пляж каждый день.
Вадим садился на валун, запускал вездеход и смотрел, как Люк щурится, и, «ловя волну», медленно крутит головой. Особенно тому почему-то нравилось, когда Вадим разгонялся и делал резкий разворот перед самой морской волной - его заваливало набок, окатывало брызгами, и он издавал пищащие, обозначающие высшую степень довольства звуки.
Однажды с ними пошел Артем, сосед Вадима, его одноклассник, с которым они дружили с тех пор, как Артем сюда переехал (они каждое утро встречались на площадке и вместе ходили в школу).
- Можно попробовать? - робко спросил тот, после того, как Вадим в очередной рад виртуозно провел вездеход под самым носом волны.
- Можно.
Почему бы и нет?
Вадим отдал ему пульт.
Как все получилось, он не видел, то есть, до определенного момента смотрел, а потом малодушно закрыл глаза. Обломки разбитого волной вездехода разбросало по всему берегу, мокрое тельце он закопал тут же на пляже, выше, за валунами, так, чтобы не нашли и не раскопали лютые чайки.
Артем пришел к нему на следующий вечер.
- Я вот тут принес...
Протянул новый вездеход, на порядок лучше старого вездехода Вадима и на два порядка дороже.
- Не надо, - сказал Вадим.
- Да я не потому что... Просто...
Артем опустил глаза.
- Откупаешься?
Артем дернулся, словно его ударили.
- Нет! Просто... не знаю. Я должен, как-то... Должен что-то... Не ради себя или там чего-то еще... Я виноват... Возьми!..
Вадим молча захлопнул дверь.
Утром он обнаружил вездеход у двери. В сердцах пнул его ногой. Затащил, бросил на балконе, накрыл его брезентом - выкинуть духу не хватило, а вернуть Артему?.. - он его видеть не мог.
В следующий раз Артем пришел днем. Принес пенал, полный скопленных на велосипед денег.
- Ущерб возмещаешь? - процедил Вадим.
- Да я не поэтому... - снова начал, сбиваясь, тот. - Я понимаю, что такое не возместить. Он был для тебя... Он был...
- Кем?
Что он может знать о том, кем он для него был?
- Просто я...
- Что - просто ты?..
Вадиму страшно захотелось закричать, ударить Артема, так, чтобы тот слетел с лестницы и ударился головой о батарею. Он это так явственно вдруг представил, как бьет его и как тот ударяется головой о батарею, как по площадке растекается багровая лужа, как он, Вадим, кричит, осознавая, что натворил, но уже слишком поздно, - что, когда понял, что ничего этого на самом деле не было, и ему это только представилось, он испытал такое облегчение, словно не выстрелил приставленный к его голове револьвер «русской рулетки».
- Я просто не... Мне просто...
- Что ты заладил «просто», «просто»... - процедил Вадим, чувствуя, что сейчас упадет - так после страшного напряжения ослабли вдруг ноги.
Артем сунул ему между ослабевших пальцев пенал - на то, чтобы сопротивляться, у Вадима не было сил, осторожно закрыл дверь.
Вадим еще долго стоял, прислонившись лбом к косяку и слыша, как переминается с той стороны Артем, как скрипят его ботинки, шелестит проклятая его рубашка. Ему было противно от себя, потому что он взял эти деньги и как будто взял вездеход, получалось, что он Артема простил, принял его подношение и теперь обязан снова считать его тем, кем он для него был; противно от Артема, от всего этого...
В следующий раз, через два дня, утром, Артем принес свою черепаху. С темно-изумрудным панцирем, черными каплями глаз, раздумчиво шевелящую лапами - она появилась у Артема, когда ему было два.
- Мне ничего от тебя не нужно! - выцедил Вадим. - Ничего, понимаешь?..
- Я не потому что... - жалобно сказал Артем. - Я просто хочу, чтобы она была теперь у тебя!
- Уходи!
- Я не хотел... я не думал, что так получится!
Губы Артема тряслись, глаза искательно шарили по лицу Вадима.
- Уходи! - просипел Вадим. - Уходи, слышал?
- Я не хотел, прости, я...
- Пошел вон!!! - заорал Вадим. - Вон!!! Ты понял? Чтобы я тебя больше не видел!
Размахнулся, чуть не зашвырнул в Артема его черепаху, вовремя одумался, впихнул ему в руки, а когда тот чуть ее не выронил, сунул ему за пазуху. Притащил из комнаты пенал с деньгами - его уже швырнул об стену, так, что купюры, синие, оранжевые, зеленые, разлетелись по всему парадному, приволок вездеход, шандарахнул его о ступени.
- Пошел вон!
И так приложил дверью, что чуть не вылетели стекла.
Выходящего со двора с электросамокатом Артема Вадим заметил случайно - было уже темно и тот почему-то крался вдоль самого забора.
Отправился следом - зачем, он и сам не знал.
Самокат был для взрослых, мог разгоняться до сорока километров в час, и Артему он был, как говорится, «на вырост».
На пляже, как раз на том самом месте, где Вадим катал своего Люка, Артем влез-встал на свой самокат, сделал круг.
Вадим решил сначала, что он его испытывает, — самокат был новым — и собрался было уже уходить, но потом Артем, отъехав к самым валунам, покатился, набирая скорость, к морю, и Вадим вдруг понял, ЧТО тот задумал. Внутри все заледенело, он, как и в тот раз, малодушно закрыл глаза, но потом все-таки открыл, и побежал... точнее, сначала побежал, а потом открыл, понял, что бежит, и уже пробежал даже чуть не половину расстояния.
Артем ехал от валунов и наискосок, а Вадим бежал от входа и напрямик, поэтому успел перехватить приятеля у самой воды. Он прыгнул, столкнул Артема, и они с ним покатились по гальке, а самокат покатился дальше, точно под рухнувшую на него волну.
- Ты что делаешь?! Ты совсем уже?!..
Вадим с трудом сел.
- Ничего не делаю. А ты что подумал?
Артем тоже сел, половина лица у него была облеплена водорослями, рукав рубашки порван.
- Я просто хотел попробовать. Узнать - как это?
Вадим едва удержался, чтобы не дать мерзавцу по уху - надо же, попробовать он хотел!
- Ну и как, попробовал?
- Ага!
- Полегчало?
- А тебе?
Вадим хмыкнул.
- Больше не смей! Понял?
- Понял, - легко согласился Артем.
Очередная волна вынесла им под ноги обломки самоката.
- Жалко, - сказал Вадим.
- Да ну его!
- Пошли, что ли?
- Пошли.
Они встали.
- Завтра заходи, - сказал Вадим. - В семь тридцать. Как обычно.
- Зайду.
- Ладно.
Они переглянулись и зашагали через пляж.
