ВСЕВОЛОД ГАРШИН (2(14)2. 1855 г., имение Приятная Долина Бахмутского уезда Екатеринославской губернии — 24.3(5.4).1888 г., Петербург). Потомок мурзы Горши, вышедшего из Золотой Орды при Иване III, сын кирасирского офицера. Потрясением детства Г. был уход из дома матери, соединившей свою судьбу с гувернером. По окончании реального училища Г. поступил в Горный институт (1874), но предстоящая инженерная карьера мало привлекала юношу, увлеченного естествознанием и словесностью. В студенческие годы литературные занятия Г. становятся постоянными. Он публикует в газетах сатирические очерки и статьи о художественных выставках, сближается с художниками-передвижниками и разделяет их взгляды на искусство. В дни сербского восстания против турок Г. мечтает примкнуть к русским добровольцам, пробиравшимся на Балканы. Манифест о войне с Турцией вызывает у него прилив патриотических чувств. Уволившись из института, Г. поступает в 138-й Волховский пехотный полк и в его рядах участвует в военных действиях. В одном из сражений в Болгарии, увлекая товарищей в атаку, он получает тяжелое ранение. Находясь в госпиталях, Г. закрепляет на бумаге все недавно пережитое и создает свой первый рассказ «Четыре дня», опубликованный в «Отечественных записках» (1877, № 10) и принесший молодому писателю известность. Это правдивое описание жизни на войне и собственно сражения исполнено отвращения перед творящимися убийствами, оно предвосхищает пацифистскую литературу ХХ века. Произведенный в офицеры Г. выходит в отставку и поступает в Петербургский университет вольнослушателем. Он становится постоянным автором «Отечественных записок» (до их закрытия в 1884 г.) и поддерживает дружеские отношения с Салтыковым-Щедриным, Михайловским, Глебом Успенским. Его прозу высоко ценит Тургенев, а Репин пишет с Г. этюд, который позже используется для изображения лица царевича Ивана в картине «Иван Грозный и сын его Иван». На лице этом — печать явного безумия. Г. страдал наследственной душевной болезнью (два его брата также покончили самоубийством). Лечение у психиатров не помогло и, находясь в полосе обострения недуга, Г. бросился в пролет лестницы. Видение этого ужасного конца преследовало А.П. Чехова, который сочувственно относился к Г. и его творчеству. В творчестве этом много душевных терзаний, утраченных иллюзий и неотвязных страхов, задолго до Кафки оно — «кафкианское».
Стихи Г. писал эпизодически и, главным образом, на случай. Несколько стихотворений в прозе написаны по примеру Тургенева. В стихотворном отклике Г. на выставку картин Верещагина (изобразившего различные эпизоды завоевания Туркестана) есть нечто пророческое.
--
НА ПЕРВОЙ ВЫСТАВКЕ КАРТИН ВЕРЕЩАГИНА
Толпа мужчин, детей и дам нарядных
Теснится в комнатах парадных
И, шумно проходя, болтает меж собой:
«Ах, милая, постой!
Regarde, Lili,
Comme c’est joli!*
Как это мило и реально,
Как нарисованы халаты натурально».
«Какая техника! — толкует господин
С очками на носу и с знанием во взоре:
Взгляните на песок: что стоит он один!
Действительно, пустыни море
Как будто солнцем залито,
И…лица недурны!..» Не то
Увидел я, смотря на эту степь, на эти лица:
Я не увидел в них эффектного эскизца.
Увидел смерть, услышал вопль людей,
Измученных убийством, тьмой лишений…
Не люди то, а только тени
Отверженников родины своей.
Ты предала их, мать! В глухой степи — одни,
Без хлеба, без глотка воды гнилой,
Изранены врагами, все они
Готовы пасть, пожертвовать собой,
Готовы биться до последней капли крови
За родину, лишившую любови,
Пославшую на смерть своих сынов…
Кругом — песчаный ряд холмов,
У их подножия — орда свирепая кольцом
Объяла горсть героев. Нет пощады!
К ним смерть стоит лицом!..
И, может быть, они ей рады;
И, может быть, не стоит жить-страдать!..
Плачь и молись, отчизна-мать!
Молись! Стенания детей,
Погибших за тебя среди глухих степей,
Вспомянутся чрез много лет,
В день грозных бед!
1874
--
* Смотри, Лили, как это красиво! (франц.)
