В этот день (1944) свершилось полное снятие блокады Ленинграда. Событие, решившее судьбу столь многих. И, в частности, судьбу моей семьи, выжившей, пройдя вторую стадию дистрофии до последней черты (из третьей стадии нет выхода). Вновь встретились мой будущий отец, старший лейтенант, и мать, директор детского дома сирот блокады, эвакуированного в Ардатов. Таким образом. возникла возможность моего непредвиденного и даже невероятного рождения (у немолодых, но, может быть, помолодевших от истощения родителей). Итак, да здравствует наша самоотверженная пехота, и да славятся танки и авиация, а также и громадные морские орудия Кронштадта ,с большого расстояния испепелявшие вражеские доты! ..Савиндан, День Святого Саввы, день духовности и школы в многострадальной и милой Сербии... В Грузии День Святой равноапостольной Нины Каппадокийской, крестившей эту дивную страну, возможную прародину виноделия, крестом из виноградной лозы (как душа отдыхала под тиховейной сенью темнолиственных деревьев в осененном памятью о Святой Нине монастыре Бодбе!)... А также ещё ряд примечательных, отчасти забавных национальных праздников, требующих особых новелл.
Открытие Антарктиды русской экспедицией - Беллинсгаузен и Лазарев (как в детстве волновала книга с картинками - об этом континенте, ледяном и недоступном! Но, о, Боже, и там ныне коронавирус!). Между прочим, видным исследователем Антарктиды стал один из воспитанников моей матери по ардатовскому детскому дому. Десятилетия спустя, писал мне длинные письма, вспоминая её с восхищением и благодарностью... Открытие в этот день Мавзолея В.И. Ленина. Тут хочется развязать язык и поведать некоторые обстоятельства его созидания. В частности, рассказать, кто и почему, преодолевая понятное сопротивление Н.К. Крупской, додумался до организации такого древнеегипетского сооружения (предполагаю, что В.И., кабы воскрес, этих товарищей просто растерзал бы). Затем поведать о тех, кто собственно строил и тесал камни... Но отложим до другого раза.
Но какие между тем дни рождений и памяти, какие персоны! Моцарт(при имени которого язык блаженно немеет) и Шеллинг (ну, тут вспоминаются нередкие издевки Гейне над его философией, а также замена имени Шеллинга в одном из четверостиший поэмы "Высокая болезнь", на мой взгляд, лучшего творения Пастернака..." Однажды Гегель ненароком /И, вероятно, наугад /Назвал историка пророком,/ Предсказывающим назад". Изречение это принадлежит Фридриху Шеллингу, но равностопный(!) Гегель, творец диалектики, усвоенной марксизмом, был для цензуры более приемлем... Далее - гений математики Янош Бойяи, гений математики и литературы Льюис Кэрролл, гений музыки Джузеппе Верди (о каждом сказать бы хоть дилетантское восхищенное слово!). Салтыков-Щедрин, наиболее актуальный из русских классиков(о чем думаешь и с восторгом и... с сожалением!). Тут-то и вспоминается обеспечивающая автору место в антологии эпиграмма Ю.Н. Благова, его отклик на выраженное в отчетном съездовском докладе пожелание Г.М. Маленкова иметь наших советских гоголей и щедриных:" Я за смех, но нам нужны/ Подобрее Щедрины,/ И такие Гоголи,/ Чтобы нас не трогали"...
Карл-Густав Маннергейм - личность безусловно примечательная, а в некоторых случаях и замечательная. Только лично я (нехай меня некоторые нонешние размякшие либералы и осудят!)всё же против посвященной ему мемориальной доски в городе, где во время блокады вымерло два миллиона жителей(пора бы назвать и точную цифру). Австрийский писатель Леополь фон Захер-Мазох. Не знаю, как насчет изящной словесности (в моем чтении есть пробелы, и уже не успею ознакомиться с основными произведениями мировой литературы), но в психиатрии это многозначащее имя. Ибо что такое мазохизм все ведают...Илья Эренбург (ничего не могу с собой поделать - люблю! И как поэта ,и как переводчика, и как автора ранней прозы, и признаю великие заслуги (и ведь даже некоторые военные статьи еще не устарели!). И благодарно храню его письмо, написанное подростку-стихотворцу)... Исаак Бабель ("Одесские рассказы" прелестны,хоть они и на любителя; ранний рассказ о подростке и проститутке потрясает; "Улица Данте" звучит, как сильное стихотворения, но, уж во всяком случае бессмертна "Конармия")... Луи де Фюнес. Тут я только улыбаюсь...
Но вот есть еще одна дата, одновременно славная и трагическая - по открывшимся человечеству зрелищам. Это день освобождения Освенцима (отмечаемый ныне в мире как День памяти жертв Холокоста). Не стоило бы забывать , что освобожден этот лагерь был всё же советской, а не иной армией. И в свете факта кажется гнусным отстранение России от участия в международном траурном торжестве, посвященном событию...
Есть знаменитое высказывание о том, что после Освенцима невозможна поэзия. Мне вот кажется, что она всё-таки возможна. Но только ставшая намного строже и суровей.
Собственно говоря, мне намного приятней было бы писать о навсегда поразившем меня в детстве цветении урюка, затопившем всю необъятную Ферганскую долину.И, да, я пишу о цветущих урюке, персике, гранате, джидде! И в конце концов поэту для осознания трагизма и быстротечности жизни совсем не обязательны большие внешние потрясения(это понимал великий эстет Поль Валери, небрежно заявивший, что основные идеи его поэзии пришли ему в голову во время одной летней грозы в Италии). И, право, для лирики достаточно умирающей, но еще чарующей красоты летящих по ветру лепестков.
Но я никогда не уклонялся и от темы больших мировых потрясений, человеческих бед...
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
СТАРУХА
Жить трудно в левантийском ритме
От Белоруссии вдали.
В меня вглядевшись, говорит мне,
Как бы стесняясь: «Нас пожгли!»
Совсем седа, но бледность кожи,
Недоуменный детский взгляд,
Что дочери она моложе,
Что остановлен день, твердят.
Ведь это небо с чёрным дымом
И детство, всё невдалеке.
Слежу за взглядом нелюдимым,
Целуя цифры на руке.
2017
* * *
Седой, он плачет. Вспомнил мать с отцом,
Мгновение, когда их уводили.
И вскоре сам летел он вниз лицом,
Лежал в почти заполненной могиле.
И выбрался. И что-то говорит.
Не может в новой жизни воплотиться.
И, спохватившись, зарыдал навзрыд.
Растёт, стареет, вглядываясь в лица.
Течёт десятилетий череда.
Он смотрит фильмы, забываясь днями…
Земля прекрасна, но на ней всегда
Кого-нибудь ведут к расстрельной яме.
2018
* * *
М.Г.
Присыпанный землёй расстрельной –
Не все ведь попадали в цель –
Он выбрался на свет бесцельный,
Рассказчик, памятный досель.
Болтал, шутил, почти весёлый,
Со мной, случалось, водку пил
Стареющий директор школы.
Я у него и в классах был.
О, математики уроки,
С доски осыпавшийся мел!
Учительство – удел жестокий,
Но и с детьми он не был смел.
Всё выбиваясь из былого
И пряча слабый отсвет слёз,
О самом главном ни полслова
Он никогда не произнёс.
2020
* * *
Соседи по-житейски были правы,
Перемогаться предстояло им.
У тех, что шли в предчувствии расправы,
Просили вещи, нужные живым.
Ведь не нужны ни шапка и ни шуба
Плетущимся в унынии таком.
То чемодан выхватывали грубо,
То провожали со своим мешком.
Хватали простыни и полотенца,
Корытца и, рассудку вопреки,
Случалось, забирали и младенца.
Теперь младенцы эти – старики.
2020
