Больше всего меня поразило то, как мучили Андрея Тарковского. Мучили его же коллеги, и не самые дрянные... Но все по порядку. Решила написать о минисериале, показанном на канале КУЛЬТУРА в конце ноября-начале декабря. Назывался он «Мои люди» (Автор Лариса Максимова) и состоял из 4-х тридцатиминутных фильмов-рассказов. Рассказывала Зоя Богуславская, писательница, вдова поэта Андрея Вознесенского. Зою Борисовну мы уже слышали в передаче «Линия жизни» (2019) и видели в фильме «Андрей и Зоя» (2018).
Zoya_Boguslavskaya.jpg
Зоя_Богуславская
В своих блогах я писала и о передаче, и о фильме. Мне Зоя Борисовна крайне интересна. В какой-то степени она напоминает одну из моих «героинь», а для Зои Богуславской близкую приятельницу, – Лилю Брик. О ней рассказчица вспомнила в первую очередь, в первой серии.
Скажу, что сериал, на мой взгляд, был подпорчен закадровым комментарием, в котором излагались самые банальные, всем знакомые вещи... Текст этого закадрового рассказа был написан явно не Богуславской, все, что говорила она, было не банально, подмечено зорким, приметливым женским глазом. Вот ее впечатление от внешности Лили Юрьевны, бывшей далеко не в юном возрасте (как мне запомнилось): ...большая голова, очень худое тело, невысокая, жидкие волосы... Не помню, говорила ли она о густом слое макияжа на лице Лили, делавшем ее лицо в старости маскообразным. Зою Борисовну поразили необыкновенной красоты глаза. Весь шарм был в глазах, в голосе, интонациях...
Когда-то, девочкой–подростком, я заинтересовалась личностью Лили Брик, о которой в те годы и узнать-то было негде. В музее Маяковского увидела за стеклом книжку - поэму «Про это» - и спросила у экскурсовода, что это за женщина, глядящая на нас с обложки огромными, прямо-таки выпученными глазами. Экскурсовод замялся, на вопрос не ответил и отошел. Понятно, что женщина с обложки была в музее персоной «нон грата». Впоследствии я уверилась, что это было не только в музее. Если о Лиле Брик упоминали в 1960-1970-е, то зло и негодующе – как о каком-то исчадии ада, злом духе, ее и Осипа Брика чаще всего обвиняли в том, что они «присосались» к Маяковскому и жили за его счет. Помню воспоминания некой Лавинской, прочитанные мною в сборнике, уже в студенческие годы. Лиля там обвинялась еще и в «уводе чужих мужей».[1] Мне это представлялось неправдой, односторонним и тенденциозным подбором фактов, как и все, что исходило из официальных источников. Позднее эти подозрения подтвердились при моем общении с близко знавшей Лилю Брик Юлией Добровольской, высоко ее ценившей и переводившей на итальянский ее книгу.[2]
1752727.jpg
Зоя Богуславская и Андрей Вознесенский
Вот и Зоя Борисовна говорит о ней с большой теплотой. Она очень помогла Андрею Вознесенскому в его поэтическом взлете, а для Зои стала доброй приятельницей, порой поверявшей младшей подруге свои самые тайные мысли. Возможно, Зоя Богуславская была единственной, кому Лиля открылась: «Я сама это сделаю». Речь шла о самоубийстве. К этому времени 86-летняя Лиля, сломавшая шейку бедра, была прикована к постели. В тот день, по словам Зои Борисовны, Лиля отправила Аннушку на базар, попросив оставить ей сумочку с аптечным пузырьком внутри. Вынула пузырек со снотворным, выпила половину таблеток.
Юлия Добровольская открыла мне даже их число и название – именно 11 таблеток намбутала (видела написание нембутал и нимбутал). На смерть Лили Юрьевны Брик откликнулась только «Литературная газета», и то всего несколькими строчками в углу.
А прах свой Лиля завещала развеять в поле.
Василий Абгарович выполнил ее волю – прах Лили Брик развеян в поле под Звенигородом весной 1978 года. Там же лежит камень с тремя выгравированными буквами ЛЮБ. Подробнее об этом можно прочесть в статье недавно ушедшего от нас «бриковеда» Анатолия Валюженича «Лилино ли теперь это поле». https://www.chayka.org/node/6910
Самым для меня интересным из всех четырех серий («Лиля Брик», «Открытие Америки» - об американских впечатлениях, «Театр без кулис» - о Таганке, Высоцком и Любимове, «О Тарковском» - об Андрее Арсеньевиче) был фильм, посвященный Андрею Тарковскому.
Lilya_Brik.jpg
Лиля Брик
Не поддается объяснению, почему режиссера, который уже снял ленту, удостоенную «Золотого Льва» на Международном Венецианском кинофестивале («Иваново детство», 1962), так долго, так сладострастно мучили на Художественном совете при «прохождении» фильма «Андрей Рублев» (1965). Зоя Богуславская, приглашенная в Шестое объединение писателей и киноработников Мосфильма руководителями этого объединения Аловым и Наумовым, говорит, что они заседали по поводу «Андрея Рублева» 22 раза. 22 раза Тарковский должен был сидеть на этих тоскливых, «проработочных» заседаниях и выслушивать «критику» - одному не нравилось то, другому - это. Фильм не пропускали. Мне не верилось, что так было, – стала смотреть материалы. И действительно, на интернете нашла архивные материалы этих заседаний. Шестое Объединение считалось экспериментальным и даже оппозиционным, все же в руководстве были талантливые и совсем не ретроградно настроенные Алов и Наумов... Вдвойне загадка. Почему? Неужели не видели, что гениальный режиссер снял гениальную картину? Хотели помешать? Поставить подножку? Или действительно «ничего не понимали», думали, что их «критика» пойдет на пользу этому гордецу, далекому от народа, непатриотичному, не жалеющему животных? Сегодня думаешь, что «посредственности» хотели поставить гения в один с собой ряд. Перед 22-м заседанием Зоя Богуславская увидела в коридоре Андрея Тарковского. Он словно окаменел, сказал: «Если и сейчас не примут, я не выдержу...».
И тогда Зоя взяла слово. Выступала резко. Нужно было убедить коллег утвердить Литературный сценарий, в этом случае фильм автору оплачивался. Режиссерский сценарий – с поправками – предложила принять позже. Всего-то и нужно было – выступить одной разумной и ценящей талант женщине – и злые чары – хотя бы на время – рассеялись. Фильм Тарковского был принят.
Andrey_Tarkovskiy.jpg
Андрей Тарковский
И знаете, о чем я в связи с этим подумала? – о недавнем выступлении Лии Ахеджаковой на вручении премий журнала «Театрал». Одна маленькая хрупкая женщина высказала то, что многие думали про себя, а громко сказать боялись. Ахеджакова не побоялась – сказала и об «инакомыслящих» - лучших людях страны, и о «Мемориале», уничтожение которого равносильно утрате памяти.
За такие слова в современной России могут уволить, заклеймить «инагентом», даже посадить в тюрьму – сегодня, как и при Сталине, власть сажает людей за слова. Но мне почему-то кажется, что Лию Ахеджакову тронуть побоятся. За ней – народная любовь и поддержка. Недаром публика, вначале ошарашенная, в конце выступления разразилась бешеной овацией.
К чему это я? А к тому, что Россия крепка своими женщинами. Они берут на себя то, что не под силу бывает нашему «сильному полу».
И Зое Борисовне Богуславской, и Лие Меджидовне Ахеджаковой - мое восхищение и пожелание здоровья и сил для дальнейших свершений!
***
Свободу Алексею Навальному и всем политическим заключенным!
Зоя Богуславская. Мои люди. Лиля Брик. Серия 1
Зоя Богуславская. Мои люди. Открытие Америки. Серия 2
Зоя Богуславская. Мои люди. Театр без кулис. Серия 3
Зоя Богуславская. Мои люди. Воспоминания о Тарковском. Серия 4
--------------
[1] Действительно уводила, ничего не поделаешь...
[2] Книга Лили Брик появилась в России через ДЕСЯТЬ лет после итальянского перевода и носила название «Пристрастные рассказы» (2011).
