Не знаю, какие у вас, дорогие читатели, впечатления от соприкосновения с театром, у меня были они не всегда положительные. Очень мало было по-настоящему сильных театральных впечатлений. Гораздо больше таких, когда сидеть на спектакле было скучно, тоскливо, а иногда и невыносимо. Но ведь это - как с книгами. Трудно найти «своего» автора и «свою» книгу, но и найти «свой» театр и «своего» режиссера не менее, если не более, трудно.
Сегодня я буду писать не о русском театре вообще, а только о тех знакомых мне театральных коллективах, которые существуют в Зарубежье, конкретно – в Америке.
Наверное, кто-то из наших российских читателей усомнится: как? в Америке? русский театр?
Да, существует, хотя это и архисложно. Конечно, все эти американские русские театры любительские, репетиции у их актеров проходят в свободное время, после основной работы, которая дает средства для жизни.
Ну а театр – это то, что дает радость, полет, возможность творчески себя осуществить.
Начинается театр, как правило, тогда, когда появляется режиссер – человек, способный воплотить какую-то театральную идею, если проще – тот, кто может поставить пьесу.
В Бостоне таким человеком была Лиля Левитина, ставившая пьесы как на английском языке, так и на русском. Удивительно, но даже, когда в пьесах по-английски играли американские актеры, публика на них сходилась преимущественно русская.
То ли от того, что весь Лилин постановочный коллектив – композитор, художник, звукорежиссер и мастер по свету – все были свои, бывшие советские, а может быть, потому, что экс-россияне театр любят и даже порой предпочитают спектакли кинофильмам.
Назову еще несколько знакомых мне бостонцев, занимающихся театром. Это Борис Фурман и его жена, Вика Коваленко, кинорежиссер Сергей Линков, актриса Алана Кумалагова...
Не говорю о детских театральных студиях, которые имеются практически при всех школах и курсах по обучению русскому языку.
Здесь, в Мэриленде, куда мы переехали в августе 2014 года, больше 20 лет существует Театр русской классики Бориса Казинца. Борис Михайлович, сам великолепный актер, в свои 85 способный отыграть двухчасовой моноспектакль, не только взрастил актерские кадры, но и подготовил замечательную публику, театр любящую и посещающую.
В ЧАЙКЕ мы писали о недавней премьере этого колектива, спектакле по повести Барановского «Последний еврей».
Сегодня я хочу рассказать еще об одном театре, возникшем не столь давно, чью премьеру по мотивам пьесы Гоголя «Женитьба» я посмотрела в это воскресенье.
Нужно сказать, что шла я на представление с большой опаской. Вот примерный ход моих мыслей: когда пишут «по мотивам», от пьесы остаются обычно рожки да ножки. К тому же, театр называется «Эксперимент».
И хотя сама я эксперимент люблю и приветствую, но «эксперименты» в современном театре часто повергают меня в ужас.
Особенно отличились в этом смысле оперные режиссеры.
Мне запомнился Онегин на балу с бутылкой в руках, и из другой постановки – дерущийся с Ленским в рукопашную, герой «Травиаты», раскатывающий пиццу, старый летописец Пимен из «Бориса Годунова», шпионящий за окружающими.
Чего-чего мы не навидались в последнее время, каких только «экспериментов» над пьесами, да и над нами, не было проделано!
Однако театр «Эксперимент» свое название оправдал в другом – положительном - смысле.
Да, молодой, да экспериментирующий, не замшелый и не заматеревший, – живой, веселый, дающий радость исполнителям и зрителям.
А пьеса Гоголя так и осталась пьесой Гоголя, разве что конец был слегка переделан, но, как показалось, совсем не во вред – а для углубления содержания. Согласитесь, что это совсем другое дело.
Театр с помощью эксцентрики, выдумки, всевозможных трюков доносил до публики СМЫСЛ.
Балетная группа из девушек и юношей в странных клювастых масках в различные моменты действия помогала залу то ощутить веселье, то почувствовать страх и напряженность.
Огромный манекен в белом свадебном платье, стоящий в центре сцены, – символизировал то, что могло свершиться, но так и не свершилось. Свадьбы–женитьбы не произошло.
Напомню сюжет гоголевской пьесы, написанной до создания «Ревизора», в 1833-1835 гг: ее герой, надворный советник Подколесин, не сумел преодолеть своего страха перед женитьбой - и выпрыгнул в окно буквально накануне свадьбы.
Мне кажется, что Гоголь в Подколесине выразил и свои собственные подспудные «матримониальные страхи». Наверное, кто-то посмеется над прямолинейностью умозаключений типа: длинный нос автора дал жизнь повести «Нос», страх перед женитьбой породил «Женитьбу». Но ей-богу, в этом что-то есть.
Назову человека, поставившего этот яркий, очень самобытный спектакль, - Ирина Рогозина. Ирина – профессиональная актриса, но, судя по этой работе, она и прирожденный режиссер. Во всяком случае, в ее постановке нет пустых сцен и персонажей.
Спектакль прекрасно решен концептуально, и все его составляющие – великолепные костюмы и дизайн (художник-декоратор Екатерина Бурова, сценический дизайн Мария Иванова), отличная хореография (хореограф Любовь Путилова), точно подобранные музыка и звук (звукорежиссер Александр Никитин, о свадебном женском вокализе в самом конце нужно говорить особо- эта находка дорогого стоит!) – все работает на общую идею.
И тут я опять возвращаюсь к режиссерской концепции. Вспомним, как пьеса кончается у Гоголя. Сваха сокрушенно говорит (вероятно, под смех зала): «Еще если б в дверь выбежал – ино дело, а уж коли жених да шмыгнул в окно – уж тут просто мое почтение!»
Ирина Рогозина решает конец иначе – в драматическом ключе. Бедная «невеста» под разрывающий душу вокализ со свечкой в руке идет по сцене, останавливается посредине и, с трудом сдерживая слезы, шепчет слова любовного романса, звучавшего в спектакле совсем недавно...
Интересная, заставляющая задуматься концовка. И тут, кроме находки режиссера, нельзя не отметить актрису – Елизавету Янович, замечательно, свежо, очень по-новому, сыгравшую Агафью Тихоновну.
Еще одна сцена, также остающаяся в памяти, - последний монолог Подколесина, перед прыжком.
Монолог произносится в быстром темпе, актер находится в движении – и в короткий миг от радостного ожидания счастливых перемен и будущих удовольствий – переходит к мыслям о неотвратимости этого шага, о невозможности от него отказаться.
Прямо скажем, гегелевская диалектика мысли... Ансамбль масок, словно античный «хор», олицетворяет эту неотвратимость – под страшную, нервную музыку фигуры проносятся мимо Подколесина, увлекая его за собой.
Белое полотнище – фата – в их руках, как по мановению волшебной палочки, приобретает очертания окна, в которое герой и выпрыгивает. Редкая по оригинальности находка!
И опять отметим великолепную актерскую игру, на этот раз Юрия Маслюкова, прошедшего школу молодого талантливого режиссера Ирины Рогозиной.
В спектакле играют два воспитанника Бориса Казинца, Илья Свиридюк и Александр Грайновский. Экзекутор Яичница в исполнении Грайновского наделен ярким характером, своим напором способен напугать (недаром экзекутор!), но в сердцевине героя живет «червоточина»: он страдает из-за своей «смешной» фамилии. Илье Свиридюку поручена роль Кочкарева, взбалмошного приятеля Подколесина, чем-то напоминающего Ноздрева из "Мертвых душ". Роль получилась настолько энергетически заряженной, что просто руками разводишь от удивления, когда вялый, нерешительный Подколесин выскальзывает из цепких лап приятеля. Это истинный Гоголь!
Вообще все артисты, занятые в тот вечер, показались мне очень органичными, прекрасно освоившими свои роли.
Это и потрясающая сваха Наталья Леонова, и женихи: фантазер Жевакин, сыгранный в тот вечер Сергеем Островским, и нежная душа, желающий, чтобы невеста непременно знала по-французски, отставной служака Анучкин, исполненный Гариком Поляковым.
Назову и всех остальных артистов: Елена Семенова, Ирина Ибрагимова, Евгений Семенов, Светлана Васильченко. Все потрудились на совесть.
А за артистами тянется целый хвост добровольных помощников-волонтеров, изготавливающих костюмы и декорации, делающих видео, распространяющих рекламу. Все они названы в программке.
Веселое, динамичное действо с грустным финалом вызвало отклик у публики. Зал приветствовал артистов и режиссера. А я поспешила взять интервью у Иры Рогозиной и у ее замечательной команды.
С интервью и видеоревью спектакля вы можете познакомиться внизу колонки.
В конце своей заметки, я, во-первых, хочу поздравить режиссера театра и кино, бостонца Сергея Линкова, с 80-летним юбилеем, который грядет совсем скоро, 3 декабря. Надеюсь, Сережа приедет в наши края со своим талантливо сделанным фильмом "Толя Якобсон из Хлыновского тупика".
И во-вторых, всех читателей моей колонки поздравляю с хорошим праздником, ДНЕМ БЛАГОДАРЕНИЯ, и приношу им свою душевную благодарность за поддержку, сочувствие и сомыслие!
Фото: Алекс Марин
***
Женитьба Гоголя. Сцены из спектакля и интервью. 22 ноября 2015
