Для меня одним из важнейших культурных событий уходящего года стала монументальная выставка в Музее Гуггенхайма, пафосно озаглавленная “Россия!”. Пафос этот был, пожалуй, оправдан, ибо выставку действительно можно было уподобить окну в Россию не только для тех, кто представленные там произведения (числом более 250) видел впервые, но и для тех из нас, кто большинство показанных картин помнит с детства.
Диапазон экспозиции был огромен — от древнерусских икон до скульптурного пионера с флажком работы Гриши Брускина (ностальгический символ нашего советского детства). На эту выставку, пользовавшуюся у американцев огромным успехом, хотелось возвращаться вновь и вновь...
Так получилось, что в одно время с выставкой “Россия!” мне довелось прочесть ряд книг художников, большинство из которых было представлено в Музее Гуггенхайма. Московское издательство “Новое литературное обозрение”, стараниями своего директора Ирины Прохоровой публикующее многие из новейших интеллектуальных бестселлеров, выпустило в свет произведения Вагрича Бахчаняна, Гриши Брускина, Олега Васильева и Владимира Янкилевского.
“Подробности письмом” Брускина — заключительная часть трилогии, которая началась книгами “Прошедшее время несовершенного вида” и “Мысленно вами”, вышедшими ранее в том же издательстве. Все три книги можно читать подряд, а можно — раздельно. Они сильно разнятся: в первой книге главенствует ироническая интонация, вторая — грустное повествование о любви, третья построена по принципу коллажа. Тема — калейдоскоп жизни, трагический, смешной и печальный, но Брускин принципиально отказывается от претенциозной философичности, стараясь писать “просто”, поэтому читать его книги легко и приятно. А уж прочитав — задумаешься о причудах и странностях бытия.
Книга Бахчаняна “Вишневый ад и другие пьесы” — это собрание остроумных концептуальных пьес нашего знаменитого абсурдиста (многие афоризмы которого, вроде “Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью”, уж сделались народными), с авторскими иллюстрациями. А “Окна памяти” Васильева составляют его прелестные воспоминания и тонкие эссе, дополненные текстами друзей Васильева: неоценимое пособие для тех, кто захочет побольше узнать об этом магическом и глубоком художнике.
Необычная проза Владимира Янкилевского “И две фигуры...” возвращает нас в 60-е годы, время “бури и натиска” в жизни московского неофициального искусства, одним из лидеров которого был этот мощный художник. (Для меня как исследователя советской культурной политики очень ценными оказались воспоминания Янкилевского о посещении Хрущевым выставки в Манеже в 1962 году.) Кстати, о Брускине, Янкилевском, Леониде Соколе, Дмитрии Плавинском и других мастерах новейшего русского искусства проницательно высказался петербургский искусствовед Александр Боровский в своих изящных “Силуэтах современных художников”.
О себе умеют увлекательно рассказывать не только художники, но и композиторы. Тому свидетельством — только что вышедшая в издательстве “Музыка” книга “Гия Канчели в диалогах с Натальей Зейфас”, в которой замечательный грузинский композитор (известный широкому слушателю как автор музыки к фильмам Георгия Данелии “Не горюй!”, “Мимино” и “Кин–дза–дза”) с мудрой и грустной усмешкой повествует о своей многоцветной жизни и сочинениях. В книге множество цветных фотографий и иллюстраций, она похожа на великолепно изданный художественный альбом (дизайнер — Аркадий Троянкер). Я проглотил ее не отрываясь.
Среди сильнейших впечатлений года — опубликованная “Вагриусом” мемуарная книга Татьяны Рыбаковой “Счастливая ты, Таня!”, имеющая подзаголовок — “О “Детях Арбата“ и не только”. Это первое произведение автора, но читается оно как опус зрелого мастера: отточенная фраза, умело выстроенная конструкция целого, “вкусные” детали. Я бы включил этот том в “золотую библиотечку” мемуаров о нашем недавнем прошлом. Анатолий Рыбаков называл жену своим первым критиком и редактором. Видно, что этот опыт пригодился Татьяне Рыбаковой. Я поставлю ее книгу на свою книжную полку рядом с “Романом-воспоминанием” Анатолия Рыбакова...
Наконец, хочу отметить опубликованное в “Чайке” (2005, N 19) эссе Натальи Растопчиной о пианисте Виталии Маргулисе: вот пример вдумчивой, эмоциональной прозы о музыке.
Добавить комментарий