«Пределы моего языка
Суть пределы моего мира».
Л. Витгенштейн.
Побудительным мотивом этого разговора с читателем были наблюдения за поведением моего кота Сёмы. Большинство людей, имеющих в доме животных (кошку, собаку и т.д.), не сомневаются в том, что между человеком и домашним питомцем существует определённое взаимопонимание. Эта уверенность подпитывается и информацией о познавательных способностях животных, черпаемой из научных и научно-популярных изданий.
Как пример приведу высказывание специалиста по изучению поведения животных Франса де Вааля: «Мы узнаем, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, вороны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а обезьяны учатся на ошибках друг друга. Мы открыто говорим о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе». Наряду с такими заявлениями скромно упоминается, что главным методом, который используется для «понимания» животных, остаётся изучение их поведения.
Как же возникает понимание внутреннего мира животных, и какие главные элементы должны определять это «понимания»? Попробуем, опираясь на мнения учёных, хотя бы нащупать путь к ответу на этот вопрос. Пытаясь влезть в «шкуру других существ», мы обычно стараемся отождествить себя с ними.
Однако известно, что такое отождествление сделать весьма не просто даже в отношении другого человека. Нам кажется, что при помощи языка и жестов мы можем испытать то, что испытывает другой человек. Но речь идёт не о другом человеке, а о животных. Если мы зададимся вопросом - на что похоже «быть летучей мышью или муравьём», то вряд ли у нас хватит воображения и фантазии, чтобы ответить на него. Для ответа на этот вопрос мы должны представить себе их субъективный мир. Естественно, что именно здесь скептик незамедлительно спросит: «А существует ли субъективный мир у животных»?
Прежде всего, согласимся с тем, что понятие «субъективный мир» предполагает наличие сознания. Есть множество определений понятия «сознание», но здесь мы остановимся на самом общем. Согласно Дамазью, «сознание есть продукт эволюции, позволяющий живому существу ощущать собственные мысли, эмоции удовольствия и страдания, которые важны для выживания вида».
Рабочая гипотеза о наличии сознания у всех без исключения животных, разделяемая многими учёными, базируется на многочисленных данных, которые свидетельствуют о том, что физическая основа сознания теснейшим образом связана с наличием рецепторов, позволяющих видеть, слышать, осязать и обонять окружающий мир. Поступающая от органов чувств информация объединяется в цельную интегральную субъективную картину, получившую в человеческом языке обозначение «сознание».
Такое общее суждение даёт теоретическую возможность полагать наличие сознания у многих видов животных, далеко отстоящих от Homo Sapience на эволюционной лестнице, например, даже у муравьёв. Почему такое предположение не кажется полностью бессмысленным?
Наблюдая за кажущейся нам бессмысленной беготнёй муравьёв, мы не задумываемся над крайней целесообразностью их поведения. Эта целесообразность не лежит на поверхности, она скрыта от нашего понимания и постепенно познаётся учёными на основании результатов многочисленных экспериментов.
Возникает законный вопрос: достаточно ли изучения одного поведения, чтобы приблизиться к такому пониманию «братьев наших меньших», которое позволило бы признать их разумными существами? Ответ на этот вопрос находится в стадии бурных обсуждений специалистами, работающими в области когнитивной этологии. Ниже, для иллюстрации общих рассуждений, «только прикоснёмся» к некоторым результатам организации социальной жизни муравьёв.
Краткая справка о муравьях гласит следующее: «Муравьи эволюционировали от предков, похожих на ос, в середине мелового периода между 110 и 130 миллионами лет назад. Это означает, что они такие же древние, как динозавры, но в отличие от них, муравьям удалось выжить. Они составляют около 20 процентов от общей земной биомассы животных, что превышает массу всех позвоночных».
Можно, конечно, удивляться, казалось бы, надуманной попытке сравнения муравьёв с приматами или человеком. У человека есть разум, язык и сознание, а что есть у муравья, кроме каких-то инстинктов? Но так ли всё безнадёжно для муравьёв? Обратимся к когнитивным этологам за ответом на вопрос, есть ли у муравьёв сознание, разум и язык?
В 1970 г. Гордон Гэллап впервые показал, что шимпанзе узнают собственное отражение в зеркале. Он определил эту способность как самосознание. В 2016 году энтомологи показали, что рыжие муравьи из рода Myrmica идентифицируют себя с собственным отражением в зеркале. В серии опытов исследователи выпускали к зеркалу муравьёв, передняя часть головы которых была помечена голубой точкой. Увидев своё отражение, муравьи начинали усиленно счищать краску.
Авторы сделали вывод, что неправильно рассматривать насекомых в качестве живых автоматов, которые механически реагируют на внешние стимулы, не переживая при этом никакого субъективного опыта. Недавнее исследование показало, что мозг муравья состоит примерно из 250000 нейронов и этого количества оказалось достаточно, чтобы этологи поставили муравьёв в один ряд с приматами по способности к интерактивному обучению.
Посмотрим, как у муравьёв обстоят дела с мышлением. Сравнение человека с остальными животными как бы говорит в пользу уникальности появления способности к установлению причинно-следственных связей, т.е. мышления у человека. В качестве доказательства этой уникальности приводится утверждение о том, что элементарная способность к логическому выводу не могла появиться в результате естественного отбора. Почему? - спросите вы. Все доказательства строятся на постулате, что способность к логическому выводу не разложима на составляющие, т.е. она либо есть, либо её нет. Никакая эволюция здесь невозможна, твердят апологеты уникальности разума человека.
Подобные рассуждения не кажутся мне убедительными. Оппоненты разумности отмахиваются от множества результатов, которые накопились к сегодняшнему дню и которые свидетельствуют об использования муравьями причинно-следственной логики при решении задач, предлагаемых в экспериментах. Подробно об этом желающие могут прочитать в монографии Резниковой: «Интеллект и язык. Животные и человек в зеркале эксперимента».
Известно, что муравьи живут колониями, каждая из которых представляет собой организованное социальное сообщество, где каждый муравей выполняет определённую роль. Вначале предполагалось, что развитое разделение труда в каждой социальной ячейке муравьиной колонии является результатом узкоспециализированных инстинктов. Известно, что традиционно инстинкт рассматривается как наследственный и неизменный компонент поведения, который запускается определённым сигналом внешней среды. Однако сейчас этологи приступили к пересмотру определения термина «инстинкт».
Если мы согласимся с той ролью, которая традиционно приписывалась инстинктам, то никогда не сможем объяснить, как муравьи выжили на протяжении 130 миллионов лет в радикально и многократно изменяющихся условиях внешней среды. Накопившиеся к настоящему времени результаты по изучению муравьёв и других видов социальных животных позволяют утверждать, что инстинкт неразрывно связан с научением и составляет с ним неразрывное целое.
Учёные дают новое определение понятию инстинкт: «инстинкт – это знание, усвоенное когда-то через обучение, и затем встроенное на уровне генов в программу развития организма». Поэтому ошибочно считать, что муравьи ничему не могут научиться, ибо они рождаются с готовым набором программ поведения. Под сомнение ставится и классическая догма генетики, что приобретённые научением признаки не могут наследоваться. Тот факт, что приобретённые знания со временем могут закрепляться и передаваться как инстинкт, кардинально меняет наши представления в этой области.
Сейчас убедительно показано, что разделение обязанностей в муравейнике поддерживается не столько инстинктом, сколько непрерывным обменом новой информацией с помощью специального языка, «семантика» которого построена на различении запахов. Мозг муравья анализирует информацию, полученную не только в результате собственного опыта, но и переданную от множества других муравьёв в колонии. Эксперименты доказывают, что муравьи обладают развитым символическим языком, который и определяет пределы их субъективного мира. Поэтому познание этого языка является одним из способов проникнуть в «параллельный мир» муравьиного сознания.
Данные, полученные этологами при изучении поведения муравьёв, позволяют утверждать, что им присуща та же триада (сознание, мышление, и язык), которая часто рассматривается как уникальное достояние только одного вида Homo Sapience. Подобное заявление может многих шокировать, ибо как же можно сравнивать человека с муравьём?
Однако не будем забывать, что и муравей, и человек – живые организмы, а все три фундаментальных свойства мозга, рассмотренные выше, вырабатывались живыми организмами во время взаимодействия с окружающей средой с единой целью – увеличить шансы выживания вида. Франс де Вааль в связи с этим заметил: «Мы, конечно, придаём первостепенную важность абстрактному мышлению и языку, но в отдалённой перспективе это всего лишь один из способов выживания».
Конечно, в вопросе наличия сознания у животных, есть полные скептики, которые уверены в том, что никакие эксперименты не способны подсказать нам, существует ли у животных сознание, при всей схожести их поведенческих особенностей с нашим поведением. Главная трудность здесь состоит даже не в том, согласятся ли учёные с наличием сознания у всех, или только у определённых видов животных, а в самом понимании «чужого» сознания. Ведь окружающая среда для живых существ - это только та часть информации, которую могут воспринять и передать в мозг их органы чувств. А органы чувств для восприятия окружающей среды у муравьёв, например, отличаются от таковых у человека.
Отсюда следует, что и восприятие окружающей среды у них будет отличаться от того, которое представляется человеку. Другими словами, субъективный мир муравья и человека – это параллельные миры.
Замечу ещё одну важную деталь – все живые существа воспринимают лишь то, что значимо для них лично. Сошлюсь на известный пример, приводимый Поппером: «Человека интересует приближающийся к остановке автобус, часы, показывающие, что надо спешить на работу, цветочный магазин, где хорошо бы купить букет жене, потому что домой он пришёл под утро и т.д. Собака же замечает ароматную колбасную шкурку, валящуюся возле остановки, и подозрительную кошку рядом с цветочным прилавком". Кстати, то же самое справедливо и для двух рядом идущих людей. Все мы находимся в разных мирах, как в плане сенсорной картины, поступающей в наши мозги, так и в плане её осознаваемого смыслового значения. И это непреодолимое на сегодняшний день препятствие на пути к пониманию другой «предметно-изобразительной системы».
Краткий экскурс в «жизнь муравьёв» наглядно показывает, что главная проблема когнитивной этологии, связанная с исследованием взаимодействия инстинктов с навыками, основанными на индивидуальном и социальном опыте-обучении, выходит на первый план в понимании «другого сознания».
В связи с этим имеет смысл упомянуть высказывание Э. Уилсона в книге «Смысл человеческого существования», где он написал: «Если бы мы полностью отдались инстинктивным стремлениям, проистекающим из индивидуального отбора, общество распалось бы. Покорившись же давлению группового отбора, мы превратились бы в биороботов». Возможно, что для вида Homo sapience ещё не пришло время для выбора, который когда-то сделали муравьи.
Муравьи и термиты сделали ставку на тесное взаимодействие между членами колонии, а не на индивидуальное сознание. Этот выбор обеспечил им максимально возможную приспособляемость к изменениям окружающей среды, что явилось главным критерием успеха в эволюционном процессе. Нельзя исключить, что вид Homo sapience также столкнётся с необходимостью сделать свой выбор, время которому, судя по многим признакам, уже не за горами.
Добавить комментарий