Письма в редакцию

Просто удивительно, как много нового и дотоле неизвестного широкой публике рассказывают о войне люди, никогда на войне не бывшие и вообще пороху не нюхавшие! К такому выводу приходишь после прочтения статьи В.Лебедева о новой книге Гавриила Попова “Война и правда”, только что вышедшей в Нью-Йоркском издательстве Liberty. Конечно, если кто-то пишет, например, про Пунические войны или про поход Наполеона на Россию, то тут уж ничего не скажешь. Было это давно. Приходится пользоваться историческими и даже литературными источниками, а можно и слегка пофантазировать. Но вот про минувшую Великую Отечественную, Вторую мировую, никакие фантазии не пройдут. Слишком у многих она еще в сердце и в памяти.

Недавно много шуму в Балтиморе наделала статья некоего Михася Кукобаки, напечатанная в газете “Каскад”. К началу войны Михасю было всего пять лет, но в наши дни он сумел открыть немало неожиданного в этой войне. Рассуждая о тех, кто выжил в Великой Отечественной, автор статьи считает, что выжили “в первую очередь самые хитрые и циничные”, а также “командный состав, который прятался по тылам и блиндажам, посылая на смерть других”. По-видимому, все эти хитрецы, циники и трусы должны были, ну просто обязаны были погибнуть. Естественно, такая статья вызвала боль и возмущение не только у наших прошедших войну ветеранов, но и всеобщее негодование балтиморской общины.

И вот теперь новая сенсация — книга Гавриила Попова “Война и правда”. Любопытно, что и Гавриил Харитонович и Михась — ровесники, они родились за пять лет до начала войны. Однако у обоих взгляд на войну свой, особый. Во всяком случае, отставной мэр Москвы, экономист по образованию, подобно упомянутому Кукобаке, у которого вообще нет никакого образования, тоже режет свою собственную “суровую правду-матку” про минувшую войну.

И эта очередная “правда” заключается в том, что “среди одетых в шинели русских людей оказались чуть ли не толпы грабителей, мародеров, насильников”. Вот так — толпы грабителей, мародеров и насильников! А мы-то думали, что, громя нацистов, мы освобождаем Европу.

Война есть война. Она не ведется в белых перчатках. После того, что гитлеровские полчища, вторгшись в нашу страну, уничтожили десятки миллионов жизней, после того, что они насиловали, грабили, сжигали дома и целые населенные пункты, вряд ли кто думал, что мы, войдя на территорию врага, будем целовать ручки немецким дамам и расшаркиваться перед бюргерами.

Да, мы собирали так называемые трофеи, что, кстати, соответствовало приказу верховного главнокомандующего. Солдаты и офицеры, памятуя о трагической судьбе своих родных, оставшихся на оккупированной, разграбленной, обескровленной гитлеровцами территории, покусился на немецкие шмотки. А если кто-то и изнасиловал немку, не забудем тысячи изнасилованных, а потом убитых невест, жен, сестер наших воинов. Но это, разумеется, никакие не “толпы грабителей и насильников”. То же можно сказать о “грабеже немецкой культуры”, о чем тоскует Попов. Сколько музеев разграблено от Белоруссии и Украины до Волги! И знает ли Попов, что по приказу того же Сталина грабителей и насильников из числа солдат и офицеров предавали суду военного трибунала и отправляли в штрафные батальоны?

Да, Сталин, посылая свои войска в европейские страны, преследовал собственные цели. Один маленький пример. Наша 6 воздушная армия в ноябре 1944 года, когда мы уже находились на польской территории, была передана в состав Войска Польского и стала именоваться “ВВС Войска Польского”. А всех нас переодели в польскую форму. Для чего это делалось? А для того, чтобы, по мысли Сталина, считалось, что поляки сами освобождают свою страну. И затем с помощью этого маскарада Сталин распространил свое влияние на Польшу, поставив там подчиненное ему правительство.

Но давайте сделаем так, чтобы котлеты были отдельно, а мухи отдельно. Да, у Сталина была навязчивая цель: завладеть странами Европы. Но при чем тут мы, солдаты и офицеры Красной армии? Да, мы радовались, когда перешли границу нашей страны и углубились в Европу. Да, мы ликовали, когда в мае 1945 года был подписан долгожданный договор о капитуляции германской армии. И теперь мы ежегодно празднуем День Победы, хотя живем сейчас уже далеко за пределами той страны, которую своими жизнями защищали. Но мы победили. И слава Богу, что кто-то остался в живых. Так перед кем мы виноваты? Перед Гавриилом Поповым? Перед Михасем Кукобакой? И тот и другой должны в пояс поклониться ветеранам войны за то, что сегодня живут на этой Земле.

“Надо было повернуть оружие против стрелявших им в спину Чекистов”

Ваш призыв к ветеранам ВОВ не поможет восстановить истину, потому что подавляющее большинство воевавших в рядах Советской Армии были жестоко оболванены людоедским коммунистическим режимом, который террором спасал себя в той страшной войне как от нацистского соперника, так и от собственного народа. В живых остались те, кто не только победил нацистскую военную машину, но и выжил в условиях чекистского террора. Я и мое поколение родившихся во время войны обязаны своей жизнью этим героям, но я вижу, как мало их интересует правда о сталинском режиме.

Желая узнать правду о войне, я верю В.Некрасову. В.Астафьеву, В.Быкову, А.Яковлеву. В той войне СССР потерял убитыми 28 миллионов человек¹, в то время как Германия, воюя на два фронта потеряла менее 3 миллионов, причем на Западном фронте, немцы потеряли больше от бомбежек англо-американской авиации, чем на передовой. Хотя данные даже достоверных источников варьируют, соотношение погибших на Восточном фронте чудовищное — не менее 10:1, т.е. чтобы убить одного врага, советским людям пришлось отдать 10 своих жизней1. Виной этому не столько нацистский враг, сколько советская власть и ее Верховный главнокомандующий, товарищ Сталин.

Конечно же, ветеранам, геройски отстоявшим свою землю от нацистов, избавивших человечество от коричневой чумы и потому вызывающих благодарность и восхищение за их подвиг, трудно признать, что ими командовала другая чума, чума кровавого красного цвета. Чума, которая за 75 лет своего существования, погубила на порядок больше человеческих жизней, чем коричневая чума. Мальчишкой я был свидетелем того, как, одержав великую Победу, герои-воины славили “товарища Сталина”, несмотря на то, что за годы войны на их глазах погибло трое из каждых пяти из них по вине не только Гитлера, но и Сталина. Несмотря на то, что каждого второго из них, оказавшегося в окружении, а потому в плену по вине бездарного и безжалостного к своим верховного командования, чекисты отправляли в концлагеря. Они же видели, что у немцев не было ни штрафных батальонов, ни заградотрядов. Они же видели все четыре года войны, что в отличие от сталинских маршалов немецкие командиры не посылали в атаку своих солдат на минные поля устилать своими трупами дорогу своим же танкам. Они же видели это так же хорошо, как они видели обилие сигарет, вина, консервов и пр. в оставленных немцами окопах и блиндажах. Но они не только не повернули оружие против стрелявших им в спину чекистов, но славили и по-прежнему славят изверга Сталина и его сатрапов — Жукова и пр., заливавших противника морем крови своих солдат, заваливавших горами тел своих солдат немецкие танки и ДЗОТы.

1 Комментарий редакции
В. Елистратов оперирует данными потерь, которые мало соответствуют действительности. Согласно данным, опубликованным в 1991-1992 гг. (см. например, Гуркин В.В. “О людских потерях на советско-германском фронте в 1941-1945 гг.”, Новая и новейшая история, 1992, № 3; militera.lib. ru/opinions/0009.html), хотя общие людские потери Советского Союза были оценены в 27 млн. человек, потери военнослужащих составили только 8 млн. 700 тыс. человек. Эти данные было получены специально созданной в 1988 году комиссией Министерства обороны. В ее состав были включены представители всех заинтересованных штабов, управлений и учреждений Министерства обороны. Привлекались к работе ученые-демографы из Академии наук СССР, Госкомстата СССР, Московского государственного университета и других научных учреждений СССР. Анализ архивов и публикации в советской и зарубежной печати по вопросам военного ущерба также показал, что безвозвратные людские потери фашистской Германии на советско-германском фронте составили 6 923 700 человек (включая Австрию, Люксембург, Эльзас, Лотарингию, судетских немцев, добровольные формирования из других государств) и ее союзников (Венгрии, Италии, Румынии и Финляндии) — 1 725 800 человек. Таким образом, соотношение по людским потерям на советско-германском фронте составляет не более чем 1: 1,3 в пользу Германии. Виктор Елистратов не одинок в своем заблуждении. Отсутствие официальных данных о потерях Советских Вооруженных Сил вплоть до развала СССР способствовало появлению на страницах книг и периодической печати различных толкований и домыслов. Использование В.Елистратовым ошибочного отношения потерь 1:10 в пользу Германии, вместо 1:1,3 делают доводы и выводы В.Елистратова необоснованными.

Вы Демократ с большой буквы. Давайте попробуем представить себе, что сегодня началась война. И вас призвали. В то, что такой демократ пойдет добровольцем, не верю. И вот приказ вашей роте — взять высоту. И вы идете с винтовкой. Перед вами враг. Это не вы, это они напали на вас. Вы идете, и вас могут сейчас лишить жизни, могут сделать калекой. Может, помните, какие у нас были без рук и без ног? Да нет, вы не помните, вы были маленьким.

Вы идете к высоте. Сейчас надо стрeлять. Но вы демократ. И как вам выстрелить? Тогда вы вспоминаете, что написал ваш сын, что старшую дочь на глазах семьи изнасиловали и потом головой об стенку убили. Да, вы понимаете, что надо стрелять, но забыть, что вы демократ, вы уже не можете. Вы не можете себе позволить кого-то лишить жизни. С той стороны раздается залп, и вас уже нет на этой земле.

Ваши товарищи стреляют, сражаются, занимают нужную высоту. Некоторые, как и вы, убиты. И ваши товарищи в этом бою победили тех, кого мы не звали. Тех, кто пришел захватить всё наше. Русских сделать рабами, а с евреями вообще покончить. И чтобы так не произошло, отдали свои молодые жизни более 50 миллионов. Но вы погибли как демократ. Никого не тронув, не запачкав свою совесть и руки кровью тех, кто убивал, пытал, вешал наших людей.

И где был пятилетний Попов во время войны? Видимо, так далеко убежал, что не слышал про самую страшную из войн человечества. Поэтому спокойно вырос и стал “Демократом”. И сейчас требует, призывает к нашей совести, призывает к тому, чтобы Красная армия, у которой не было дня без людских потерь, покаялись перед напавшим на нее врагом.

Нет, беды, горе, которые нацисты принесли нам, не простятся над телами погибших никогда.

А вы, ими защищенный и вполне благополучный, можете спокойно выступать в роли диссидента и демократа. Но честно сказать, такие диссиденты и демократы уже никому не интересны. Прошло ваше время.

22 июня 1941 года, в день рождения отца...

Нетрудно представить, что никакого праздника родители в тот день не организовывали, и каждый из них про себя подумал, наверное: начало войны в день рождения — нехороший знак.

Отец, дождавшись моего появления на свет и тут же отказавшись от охранявшей его от призыва брони, в декабре 41 года ушел на фронт, попав в самое пекло — под Москву. Потом освобождал Белоруссию, имел, кроме двух орденов Отечественной войны и Красной Звезды, медаль “За взятие Кенигсберга”, не говоря о юбилейных... Вернулся он целый и невредимый, так что июньское предчувствие беды его самого как бы не коснулось.

А вот два его родных брата, командиры Красной Армии, погибли: Яков — в самом начале войны, где-то в Молдавии, Григорий — в 1944 году, убитый шальным осколком рядом с палаткой медсанбата, которым он и командовал.

Мне было лет 12, когда, толком еще не понимая, о чем и в связи с чем речь, я услышал от отца горькую фразу: “А еще говорят, что евреи не воевали...”

А мой дед вместе со своей дочерью (родной сестрой отца) и ее маленьким сынишкой были расстреляны немцами в сентябре 1941 года в овраге возле родного местечка обоих родителей Деражни, которая находилась в 10 километрах от города Проскурова, переименованного в пятидесятых годах ушедшего века в город Хмельницкий.

Пресловутый Богдан, размахивая булавой, боролся за присоединение Украины к России (в скобках заметим: за что боролся, на то и напоролся), заодно опуская эту булаву на головы несчастных “жидов”. Но этот факт для советских “переименователей” был “мелочью...”

Вернувшись с войны в звании подполковника, он умер спустя 18 лет в том же звании — было, оказывается, секретное предписание: в армии евреев по службе не продвигать.

Что же должен был чувствовать мой отец? С одной стороны, и он, и его братья и сестры преодолели благодаря советской власти “черту оседлости”, получили высшее образование, а отец умудрился окончить в Москве аж два юридических вуза. С другой — “дело врачей” и борьба с “безродными космополитами”, собственное топтание на месте по службе.

Инерция сталинского антисемитизма, так или иначе касавшаяся отца, не отпускала его до самой смерти.

Помню поступление моей сестры в Оренбургский мединститут в 1954 году. Набранная ею сумма баллов оказалась полупроходной, то есть, кого хотели, того с ней и зачисляли. Дочку какого-то местного партсекретаря зачислили, мою же сестру пригласили поступать на следующий год.

Отец поехал искать правду в Москву, пробился к заместителю министра, тот принял соломоново решение: зачислить кандидатом, по результатам первой сессии определить возможность пребывания в институте. Дальше уже неинтересно: на “отлично” сданная первая сессия, успешное окончание института и — уже после смерти отца — защита кандидатской диссертации.

В областной инфекционной больнице сестра заведовала отделением диагностики — нет необходимости пояснять, что это такое. Наезжая из Москвы в Оренбург и останавливаясь у сестры, я наслышался ее рассказов о том, как привозили больных с подозрением на одну болезнь, а у них оказывалась совершенно другая, причем “разгадывать” надо было немедленно, ибо от этого зависела жизнь больного. Кстати говоря, диссертация сестры была посвящена вирусному гепатиту, который сегодня из Ржева подбирается к Москве...

“Еврейский вопрос” и в дальнейшем не оставлял сестру. Не раз, замещая главного врача больницы, когда тот либо отдыхал, либо укатывал на какую-нибудь конференцию или совещание в столицу, сестра на освободившуюся, в конце концов, должность главного врача больницы назначена не была. Кто-то из знакомых, чьего родственника она, поставив точный диагноз, спасла от гибели, по секрету сообщил ей, что в обкоме партии при рассмотрении ее кандидатуры на должность главврача нашли два изъяна: “пятый пункт” и беспартийность. Последний недостаток еще можно было как-то поправить, а вот с национальностью дело было хуже, непоправимее...

Сегодня отец мог бы быть жив, но уверенности в том, что он одобрил бы мою эмиграцию, у меня нет. Сам бы он — вот в этом я уверен на все сто процентов — остался бы жить на земле, в которой лежат его родители и братья, павшие на проклятой войне, начавшейся точь-в-точь в день его рождения.

Замечательный человек и автор

Ушел из жизни замечательный человек и прекрасный журналист Евгений Манин. Удивительно эрудированный и всесторонне интересный автор, он предпочитал публиковаться именно в вашем журнале, хотя украшал своим творчеством страницы и многих других русскоязычных газет и журналов... Уже одно это ставит журнал “Чайка” в разряд самых интересных и читаемых в русскоязычной прессе...

Пользуясь случаем, мы выражаем свое самое искреннее соболезнование жене Белле по поводу смерти ее супруга.