Концы в воду

Опубликовано: 1 февраля 2014 г.
Рубрики:

Spill w.jpg

Распределение воды в пострадавших районах
 Кбольшим бедам обычно приводят сущие пустяки. Ну что такое крохотная дырочка диаметром в один дюйм в огромном резервуаре? Однако именно она послужила причиной масштабной экологической аварии в Западной Вирджинии. На неделю без питьевой воды остались 300 тысяч жителей девяти графств. Около двухсот человек госпитализированы. Заражены несколько рек, крупный водозабор большого города Чарльстон и его округи. Президент Барак Обама объявил юго-запад штата зоной бедствия. И все из-за какой-то маленькой дырки.  Через нее утром 9 января в реку Элк вытекло 28 тонн химической жидкости под мудреным латинским именем, выговорить которое могут только врачи и химики. 4-methylcyclohexanemethanol. Уф, написал, сверяя каждую букву. Давайте лучше пользоваться аббревиатурой. MCHM — это бесцветная маслянистая жидкость со сладковатым ликерным запахом, основа для образования пены. Пена идет на нужды бумажной, угольной и металлургической промышленности. В шахтерской Западной Вирджинии она используется в первую очередь для вымывания из угля песка и гальки, а также для изготовления кокса.  В полутора милях от слияния двух живописных рек — Элк и Канава — стоит «деревня» из 14 стальных резервуаров с готовым реагентом. В каждом по 40 тонн жидкости. Владелец стальных вигвамов — компания с не менее претенциозным названием Freedom Industries. Сказать, что это полностью независимый бизнес, трудно. Freedom состоит в сложных коммерческих связях еще с несколькими химическими компаниями, включая таких гигантов, как Eastman, Union Carbide и DuPont.  Через два часа об утечке MCHM уже знала компания водоснабжения региона West Virginia American Water. К вечеру губернатор Эрл Томблин объявил в штате чрезвычайное положение. Первой приняла на себя удар речка Элк, глубиной всего в два метра. К полудню она уже наполовину состояла из маслянистого сольвента, на поверхности плавали комки пены от реакции воды и химикатов. По течению вся эта химия вскоре достигла реки Канава и водозабора города Чарльстон.  Власти срочно запретили пользование канализацией и питьевой водой из кранов. Сотни тысяч человек оказались в положении, когда ни умыться, ни поесть, ни попить, ни в туалет сходить. В Чарльстоне и девяти округах штата закрыли кафе, рестораны, школы, колледжи, университеты, государственные офисы и частные бизнесы. Сотни людей, употребивших воду до оповещения, получили отравления. К счастью, обошлось без летальных исходов.  В соответствии с законом о чрезвычайном положении в регион были направлены подразделения национальной гвардии, специалисты по очистке воды из других штатов, 75 автоцистерн с питьевой водой (каждая на 19 тонн), 370 тысяч галлонов бутилированной воды. Ведется расследование причин аварии.  Спустя неделю, экологическая ситуация в Западной Вирджинии частично нормализовалась. Доступ к питьевой воде получил каждый третий житель пострадавшего района. Но, увы, проблема не снята. Вместе с естественным течением тысячи галлонов MCHM прошли местные реки и на границе Западной Вирджинии и Кентукки достигли реки Огайо — по протяженности четвертой водной артерии страны. Масляный монстр со скоростью 15 миль в час двинулся в сторону миллионных метрополий — Луисвилла и Цинциннати.  Население штатов Кентукки и Огайо замерло в тревожном ожидании. Люди сметают с полок магазинов питьевую воду, а также запасаются ею в домашних емкостях. В пятницу, 17 января, MCHM достиг Луисвилла. Кстати, питьевая вода предмет гордости моих земляков и местной Water Co. Она считается самой чистой в стране. Во всяком случае, пока. Контрольные замеры показывают допустимые нормы. Результаты одновременно честные и лукавые. Глубоководная Огайо-ривер не чета мелким речкам Элк и Канава. Там маслянистая жидкость была практически на поверхности — на реке Огайо ползет по дну. Естественно, и результаты замеров разные. На настоящий момент содержание MCHM в акваториях Западной Вирджинии оценивается две части химиката на миллион взвесей, в реке Огайо — одна на миллион. Хорошо это или плохо? Внятного ответа нет. Известно лишь, что «санитарная норма» — одна часть на миллион — является смертельной для крыс. А люди, получается, живучей легендарных по выживаемости грызунов? Также неясны краткосрочные и долговременные угрозы для флоры и фауны. MCHM «живет» в воде 15-20 дней, на дне — 140.  Хотя за последние пять лет на Freedom были три утечки MCHM, последствия отравления реагентом мало изучены. Известны лишь типичные симптомы. Слабость, рвота, головокружение, проблемы с дыханием, расстройство желудка, ожоги кожи и слизистых оболочек. К счастью, никто не умирал. Наверное, это обстоятельство не настраивает официальные власти на жесткий контроль над производством и хранением химиката. Как утверждают экологи, за двадцать лет существования компания Freedom ни разу не подвергалась серьезной проверке.  Впрочем, в этом плане Freedom не одинока. На каждый бизнес «не напасешься» контролеров. Я не раз бывал в Западной Вирджинии. Парадоксальный штат. Удивительные по красоте горы — настоящие американские Альпы — напичканы экологически вредными производствами. Шахтами, железными дорогами, химическими и металлургическими предприятиями. Техногенные аварии здесь не редкость. В 1985 году на заводе компании Union Carbide (знаменитой по катастрофе в Бхопале, Индия) отравилось более ста человек. В 2010 году в результате взрыва на шахте Upper Big Branch погибли 29 горняков. В том же году на Freedom погибли двое рабочих.  И наконец, все та же химия. Неуправляемый, неконтролируемый и непредсказуемый джин. В США производятся 62 тысячи (!) названий химикатов. И каждый день появляются десятки и сотни новых. Кропотливая наука не в силах поспеть за девятым валом «прогресса» и просчитать последствия «всеобщей химизации страны».  Что ж, будем считать задним числом. Если, конечно, не будет поздно.   P.S. В Западной Вирджинии еще не закончились работы по ликвидации последствий утечки химикатов, как компания-виновник получила юридическую пробоину. И кажется, идет ко дну. В суды хлынул вал исков к Freedom за причиненный ущерб, включая от властей штата и 31 бизнеса. Freedom выбросила белый флаг и объявила о своем банкротстве. Последнее слово за юристами. Хотя, честно говоря, ни людям, ни природе от этого легче не будет.   Кентукки – родина макак   Каждый год после рождественских каникул законодатели штата Кентукки собираются на зимнюю сессию. Румяные, отдохнувшие и готовые к новым трудовым свершениям. Повестка сессии-2014 включает десятки законопроектов, большинство из них рутинные. Бюджет, налоги, школы, ремонт дорог и мостов, аборты, казино и марихуана. Чинную атмосферу под куполом Капитолия на днях взорвал сенатор-республиканец Джон Шикель, выступивший с нестандартным законопроектом легализации обезьян в Кентукки.  Хотя мой штат формально находится в субтропическом поясе, но Кентукки всего лишь «ворота на Юг», а не сам Юг. Пальмы и баобабы у нас не растут, крокодилы в реках не плавают, питоны в болотах не ползают, макаки по деревьям не прыгают. Какая тогда связь между Кентукки и обезьянами? А вот какая.  Правовое регулирование содержания экзотических животных и рептилий в Кентукки путанное, непоследовательное и зачастую нелогичное. Одних держать в доме или квартире можно, других нельзя, хотя те и другие потенциально опасны для населения. То и дело от хозяев сбегают очаровательные кобры, симпатяги-аллигаторы и красавицы-гиены. Не редкость, когда владельцы умышленно избавляются от надоевших животных, выпуская их на волю.  До 2003 года в штате никак не регулировалось содержание приматов, пока не возникла опасность эпидемии обезьяньего вируса. По представлению губернатора Пола Паттона легислатура Кентукки срочно приняла запрет на содержание обезьян частными лицами. Джон Шикель решил отменить дискриминационный закон. К тому же выступление сенатора на сессии было не только экстравагантным по существу, но и на высоком эмоциональном накале — пока коллеги в зале хихикали и обменивались ехидными репликами, автор законопроекта плакал на трибуне.  Как объяснил сам сенатор, повод для законопроекта у него почти личный. Джон Шикель живет в маленьком городке Юнион и давно дружит с одной семьей, которую несколько лет назад постигло огромное несчастье. В результате автомобильной аварии у дочери друзей сломаны шейные позвонки. Девочка-подросток несколько лет парализована и обездвижена, большую часть времени проводит в одиночестве. Как-то родителям попалась на глаза информация о специально тренированных приматах-капуцинах, выполняющих роль слуг и компаньонов для больных с ограниченными возможностями. Кроме эмоционального позитива, обезьянки умеют выполнять несложные услуги. Листать книгу, подать стакан, открыть банку с водой.  Идея показалась интересной, но когда супруги попытались найти такую обезьяну, в социальной службе сразу дали понять, в условиях Кентукки услуга нереальна. Все упирается в закон. Но имея друга-сенатора, закон можно не только обойти, но и отменить. Что Джон Шикель сейчас и пытается сделать. Но, несмотря на сентиментальную подоплеку, законопроект № 80 был встречен в легислатуре без энтузиазма. Еще больший скепсис у специалистов.  Главный авторитет в этой области — директор Центра приматов Эйприл Труитт. Центр находится в небольшом кентуккийском городе Николасвилл, выполняет одновременно функции «сиротского дома» и медицинской лаборатории. В «шелтере» живут свыше пятидесяти обезьян разных пород. Почти все они когда-то имели хозяев, но сейчас им не нужны. В том числе два капуцина Грейс и Норман, когда-то они были «лицензированными» слугами, сейчас сидят в клетке. На обитателях центра проводят медицинские опыты и тестирование лекарств.  Эйприл Труитт, без дипломатических реверансов, назвала проект Шикеля «самой нелепой и худшей идеей, которую можно себе представить». Любая, даже самая безобидная обезьяна, дикое животное с непредсказуемым поведением. Взять в дом обезьяну в качестве почти члена семьи — медвежья услуга больному. Позицию г-жи Труитт разделяет специалист департамента штата по рыбным и животным ресурсам Марк Маррачини. «Приматы — очень сильные животные и часто агрессивны. Они могут причинить увечья своим «подопечным». К сожалению, такие случаи имели место». Отрицательная позиция у Американской ветеринарной ассоциации. Приматы в доме — потенциальный источник опасных для человека болезней.  Америка не была бы Америкой, если в нашей стране не было того, что противоречит здравому смыслу. Обезьяний сервис в качестве «социальных работников» разрешен в нескольких штатах. В частности, довольно известна программа Helping Hands (Monkey Helpers) в Бостоне. Ее опыт использует в качестве главного аргумента в продвижении своего законопроекта сенатор Шикель.  Но это продвинутый Бостон, а не консервативный Кентукки. У нас к приматам, словами Зощенко, индифферентное отношение. Но, как бы ни сложилась судьба законопроекта Шикеля, провинциальный сенатор получил свой звездный час. О нем и его Monkey Bill сейчас говорит вся Америка. Знай наших!  u
Распределение воды в пострадавших районах
K большим бедам обычно приводят сущие пустяки. Ну что такое крохотная дырочка диаметром в один дюйм в огромном резервуаре? Однако именно она послужила причиной масштабной экологической аварии в Западной Вирджинии. На неделю без питьевой воды остались 300 тысяч жителей девяти графств. Около двухсот человек госпитализированы. Заражены несколько рек, крупный водозабор большого города Чарльстон и его округи. Президент Барак Обама объявил юго-запад штата зоной бедствия. И все из-за какой-то маленькой дырки.

Через нее утром 9 января в реку Элк вытекло 28 тонн химической жидкости под мудреным латинским именем, выговорить которое могут только врачи и химики. 4-methylcyclohexanemethanol. Уф, написал, сверяя каждую букву. Давайте лучше пользоваться аббревиатурой. MCHM — это бесцветная маслянистая жидкость со сладковатым ликерным запахом, основа для образования пены. Пена идет на нужды бумажной, угольной и металлургической промышленности. В шахтерской Западной Вирджинии она используется в первую очередь для вымывания из угля песка и гальки, а также для изготовления кокса.

В полутора милях от слияния двух живописных рек — Элк и Канава — стоит «деревня» из 14 стальных резервуаров с готовым реагентом. В каждом по 40 тонн жидкости. Владелец стальных вигвамов — компания с не менее претенциозным названием Freedom Industries. Сказать, что это полностью независимый бизнес, трудно. Freedom состоит в сложных коммерческих связях еще с несколькими химическими компаниями, включая таких гигантов, как Eastman, Union Carbide и DuPont.

Через два часа об утечке MCHM уже знала компания водоснабжения региона West Virginia American Water. К вечеру губернатор Эрл Томблин объявил в штате чрезвычайное положение. Первой приняла на себя удар речка Элк, глубиной всего в два метра. К полудню она уже наполовину состояла из маслянистого сольвента, на поверхности плавали комки пены от реакции воды и химикатов. По течению вся эта химия вскоре достигла реки Канава и водозабора города Чарльстон.

Власти срочно запретили пользование канализацией и питьевой водой из кранов. Сотни тысяч человек оказались в положении, когда ни умыться, ни поесть, ни попить, ни в туалет сходить. В Чарльстоне и девяти округах штата закрыли кафе, рестораны, школы, колледжи, университеты, государственные офисы и частные бизнесы. Сотни людей, употребивших воду до оповещения, получили отравления. К счастью, обошлось без летальных исходов.

В соответствии с законом о чрезвычайном положении в регион были направлены подразделения национальной гвардии, специалисты по очистке воды из других штатов, 75 автоцистерн с питьевой водой (каждая на 19 тонн), 370 тысяч галлонов бутилированной воды. Ведется расследование причин аварии.

Спустя неделю, экологическая ситуация в Западной Вирджинии частично нормализовалась. Доступ к питьевой воде получил каждый третий житель пострадавшего района. Но, увы, проблема не снята. Вместе с естественным течением тысячи галлонов MCHM прошли местные реки и на границе Западной Вирджинии и Кентукки достигли реки Огайо — по протяженности четвертой водной артерии страны. Масляный монстр со скоростью 15 миль в час двинулся в сторону миллионных метрополий — Луисвилла и Цинциннати.

Население штатов Кентукки и Огайо замерло в тревожном ожидании. Люди сметают с полок магазинов питьевую воду, а также запасаются ею в домашних емкостях. В пятницу, 17 января, MCHM достиг Луисвилла. Кстати, питьевая вода предмет гордости моих земляков и местной Water Co. Она считается самой чистой в стране. Во всяком случае, пока. Контрольные замеры показывают допустимые нормы. Результаты одновременно честные и лукавые. Глубоководная Огайо-ривер не чета мелким речкам Элк и Канава. Там маслянистая жидкость была практически на поверхности — на реке Огайо ползет по дну. Естественно, и результаты замеров разные. На настоящий момент содержание MCHM в акваториях Западной Вирджинии оценивается две части химиката на миллион взвесей, в реке Огайо — одна на миллион. Хорошо это или плохо? Внятного ответа нет. Известно лишь, что «санитарная норма» — одна часть на миллион — является смертельной для крыс. А люди, получается, живучей легендарных по выживаемости грызунов? Также неясны краткосрочные и долговременные угрозы для флоры и фауны. MCHM «живет» в воде 15-20 дней, на дне — 140.

Хотя за последние пять лет на Freedom были три утечки MCHM, последствия отравления реагентом мало изучены. Известны лишь типичные симптомы. Слабость, рвота, головокружение, проблемы с дыханием, расстройство желудка, ожоги кожи и слизистых оболочек. К счастью, никто не умирал. Наверное, это обстоятельство не настраивает официальные власти на жесткий контроль над производством и хранением химиката. Как утверждают экологи, за двадцать лет существования компания Freedom ни разу не подвергалась серьезной проверке.

Полностью статью читайте в бумажной версии журнала. Информация о подписке в разделе «Подписка»

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
To prevent automated spam submissions leave this field empty.
CAPTCHA
Введите код указанный на картинке в поле расположенное ниже
Image CAPTCHA
Цифры и буквы с картинки