Hannah_Arendt w.jpg
Hannah Arendt
Режиссер Маргарет Фон Тротта
Этот фильм поставила известная 70-летняя кинематографистка, принадлежащая к поколению так называемого «нового немецкого кино». Оно возникло в ФРГ в конце 60-х годов. Для многих его фильмов была характерна резкая «антибуржуазность» и стремление к критике капиталистического общества.
Фон Тротта — феминистка, и женщины — героини всех ее фильмов. В 1981 году она сделала картину «Марианна и Юлиана». Прототипом Марианны была террористка, основательница «фракции Красная Армия» (или «банды Баадера-Майнхоф») Гудрун Эннслин, арестованная в 1972 году за организацию взрывов, унесших жизнь четырех человек. Эннслин считала, что ведет борьбу с фашизмом, якобы господствующим в ФРГ. В заключении она покончила с собой. Фильм Фон Тротты изображает Марианну как пламенную идеалистку и проникнут сочувствием к ней и ее действиям. Сюжет основан на попытках ее сестры доказать, что Марианну убили в тюрьме. На фестивале в Венеции фильм наградили «Золотым львом».
В 1986 году Фон Тротта поставила картину, прославляющую основательницу немецкой компартии Розу Люксембург. Барбара Зукова, постоянная соратница Фон Тротты, сыгравшая Марианну, снялась здесь в заглавной роли и была отмечена премией Каннского фестиваля.
Более камерные и менее политизированные фильмы Фон Тротта про женские судьбы не вызвали в мире такого же интереса, хотя некоторые критики в необоснованном воодушевлении сравнивали их с фильмами Ингмара Бергмана. Фон Тротта рассказывала, что именно под влиянием Бергмана она пришла в кино. Но при всем уважении к ее творчеству всерьез ставить ее рядом с гениальным шведом, на мой взгляд, просто невозможно.
Я пошла на новую картину Фон Тротты из-за ее темы и из желания увидеть документальный материал, который, как я узнала из рецензий, включен в сюжет.
Героиня нового фильма — реальное лицо. Ханна Арендт (1906-1975) была немецкой еврейкой. Закончила Марбургский университет. В молодости у нее был серьезный роман со знаменитым философом Мартином Хайдеггером. Хайдеггер, будучи назначен ректором университета в Фрайбурге, скомпрометировал себя вступлением в нацистскую партию. Правда, ректором пробыл всего год, антисемитских плакатов вывешивать не разрешал и книги жечь не давал. После войны Арендт на следствии по его делу выступала в его защиту. Хайдеггеру запретили преподавать до 1951 года.
Арендт после прихода Гитлера к власти бежала во Францию и в 1937 году была лишена немецкого гражданства. В 1940 году вышла замуж за философа-марксиста и бывшего члена компартии Генриха Блюхера. Он, видимо, был вроде наших шестидесятников — коммунист, но антисталинист. Примерно то же самое можно сказать и о Ханне.
После оккупации Франции она была на несколько недель интернирована во французский лагерь, но оттуда при наличии денег и связей можно было бежать. Это сделали 755 человек, в том числе Ханна. Достав американскую визу, Арендт с мужем и матерью приехали в США. После войны Ханна ненадолго вернулась в Германию, где работала в сионистской организации, переправлявшей молодежь в Палестину. Но потом снова уехала в Америку, где получила гражданство и начала преподавать. Своей специальностью она считала «теорию политики». В 1951 году написала книгу «Происхождение тоталитаризма» на материале сталинского СССР и гитлеровской Германии. За это ее критиковали левые, для которых сопоставление коммунизма и нацизма кощунственно. В 1959 году стала первой женщиной-профессором в Принстонском университете. Другие ее труды — «Человеческое существование» (1958) — история развития человечества от древней Греции до современной Европы — и «О революции» (1963).
Ханну Арендт чтут в Германии. В ее честь назвали астероид, поезд-экспресс, несколько улиц и школ, выпустили почтовую марку. Но настоящую мировую известность она получила после того, как в 1961 году журнал «Нью-Йоркер» командировал ее в Израиль на суд над Эйхманом. Она написала пять больших корреспонденций и потом собрала их в книгу «Эйхман в Иерусалиме. Репортаж о банальности зла».
Выражение «банальность зла», введенное Ханной, и обеспечило ей мировую славу. Адольф Эйхман произвел на нее впечатление абсолютной посредственности. Она отмечала, что говорить он мог только стертыми, шаблонными фразами. Эта неспособность говорить — писала Арендт — отражала неспособность думать, доходящую до идиотизма. Он проявлял невежество во всех областях, не связанных с его продвижением по службе. «Те же самообман, ложь и глупость, которыми нацизм отрезал 80 миллионов немцев от реальности, отпечатались в его мозгу». Эйхман был, по мнению Арендт, «новым типом преступника», не способным отличать добро от зла. Беда в том, что таких, как он, было много, и что они были «ужасно и пугающе нормальны», а свои преступления совершали «в обстоятельствах, лишивших их возможности осознавать, что они творят зло». При этом Арендт считала, что Эйхман должен быть казнен, так как «он и его начальники присвоили себе право решать, кто может, а кто не может населять мир».
Этот ее репортаж с суда вызвал настоящий скандал. Даже некоторые друзья Ханны отшатнулись от нее. Критики Арендт, во-первых, были несогласны с ее утверждением, что Эйхман как бы не ведал, что творит. Они заявляли, что он, несомненно, был яростным антисемитом — без этого он никогда не смог бы стать эсэсовцем. Во-вторых, их покоробило напоминание Ханны о «еврейских советах» (юденратах), которые сотрудничали с нацистами. Они составляли списки евреев и их собственности, собирали с них оплату их депортации, создавали еврейскую полицию, помогавшую ловить пытавшихся скрыться, вели учет освободившихся квартир, раздавали нашивки — желтые звезды. Арендт написала: «Правда состоит в том, что если бы евреи не имели руководства, занимавшегося организацией, то были бы хаос и страдания, но общее число жертв вряд ли достигло бы цифры между 4,5 и 6 миллионами человек».
Страсти по поводу репортажа достигли большого накала. Именно этот период в жизни Арендт и стал сюжетом фильма. Ханну играет все та же Барбара Зукова.
В фильм включены документальные кадры Эйхмана, дающего свидетельские показания. (Он давал их в течение целого месяца). У него как бы слегка сплюснутое, вытянутое лицо, залысина, большие очки в темной оправе, узкие, часто кривящиеся губы. (Арендт пишет, что это нервный тик). Наружность, действительно, вполне ординарная.
Фильм показался мне не слишком интересным. Фон Тротта показывает, как Ханна не сдается и полемизирует со своими критиками. В финале она выступает в университете, и студенты ее горячо поддерживают. На мой взгляд, поддержка зеленой и пылкой молодежи вовсе не означает ее правоты.
Интеллектуальная деятельность героини — которую изобразить в кино, конечно, почти невозможно — показана через то, как она напряженно думает, затягиваясь бесконечными сигаретами.
hannaharendt w.jpg
Но фильм оказал мне большую услугу. Я решила, что понять его сюжет невозможно, не прочитав книгу Арендт — Eichmann in Jerusalem. A Report on the Banality of Evil. С некоторыми усилиями найдя ее в библиотеке, я честно прочла все 250 страниц. Книга оказалась просто замечательная. Арендт — очень хороший историк. Она не только описывает суд, юристов и обвиняемого, но воссоздает всю кошмарную историю европейского холокоста и деятельность его «авторов». Эйхман к авторам не принадлежал, он и на суде настаивал на том, что был всего лишь сообщником и действительно занимался «только» транспортом, депортацией евреев. Жестокость его пугала. В Польше ему показали работу душегубки, груду обнаженных тел во рву и вырывание зубов щипцами. Во Львове он увидел свежезасыпанный ров, где из-под земли бил фонтан крови. От всего этого он содрогался. И продолжал служить, усердно зарабатывая повышение в чинах. Ведь Гиммлер требовал от подчиненных быть «сверхчеловечески нечеловечными» во имя решения «исторической, грандиозной, уникальной задачи».
Из книги я узнала многое, мне неизвестное, о политике всех стран, где проводилось «окончательное решение» — и какими же разными оказались эти страны в соответствии со своими национальными характерами!
Как теоретик Арендт произвела на меня не слишком сильное впечатление. Размышления ее о том, что судить Эйхмана следовало бы за преступления не против еврейского народа, а против человечества, что суд должен бы быть международным, а Израиль — не как судья, а как обвинитель — должен был бы вынести это в ООН — показались мне не слишком убедительными, а упоминание про ООН невольно вызвало улыбку (правда, в 60-ые годы иллюзии насчет ООН еще сохранялись).
«Банальность зла» не кажется мне таким уж оригинальным суждением. Кто же не знает, что зло банально? Конечно, Арендт права, когда выводит злодейство Эйхмана из его неспособности мыслить и чувствовать. Далеко не каждый человек развивается в полноценную личность. Для этого требуется много самостоятельной работы, а Эйхман был ленив и бездарен. Не сумел даже окончить школу. Так и остался личинкой, а не личностью. Но ведь это повсеместное явление. Вот две недели назад в Лос-Анджелесе был суд, где дали 90-летний срок 16-летнему члену негритянской банды Докинсу. Он проезжал на велосипеде мимо группы людей, и там кто-то был одет в майку «не того» цвета. Хокинс решил, что это члены враждебной банды, выстрелил в них и убил семилетнего ребенка. На суде никаких чувств не обнаружил. Ему подобные рассказывают о себе так: «Вот он из одного района (hood), а я из другого, значит, сразу он мне враг. Я не считал, что он человек, как я. Думаешь только — скорее бы вломить этому дураку. И вламываешь. Ему или тому, с кем он водит компанию». Это тоже голос личинки, имя которым легион.
На сайте «Гнилые помидоры» подсчитали, что якобы положительных рецензий 88 процентов. Но многие из них вовсе не такие уж положительные. А одобрение зрителей — 77 процентов.
****
***** — замечательный фильм
**** — хороший фильм
*** — так себе
** — плохой фильм
*— кошмарный
Добавить комментарий