Стихи

    ПУСТЯКОВЫЕ РАЗГОВОРЫ НА НОЧЬ 

                             Маше и Полине 

- А если небо нам на крышу рухнет, 
Ведь держится почти что ни на чём? 
- А мы его верёвочкой да к кухне, 
Пусть шариком летит под потолком. 

- А если свет прольётся лунной плошкой, 
Начнёт бродить по комнате тайком? 
- Мы занавесим облаком окошко 
И звёздочку на столик, ночником. 

- А вдруг погаснет? Знаю я такую, 
Я буду тихо плакать на весь дом. 
- А мы откроем дверцу потайную 
В стене, где проживает жёлтый гном. 

- А если этот гном из злых, из жадных, 
И сказку не расскажет нипочём? 
- А мы ему конфеток шоколадных, 
Задобрим сдобным тёплым калачом. 

- А если вдруг закат пожаром алым, 
Мы все сгорим: и я, и ты и гном. 
- А мы устроим дождик из фиалок, 
Тех розовых, что под твоим окном. 

- А если им под крышей будет тесно, 
Давай отпустим крышу в облака? 
- Давай, а я придумаю им песню 
И гномику дам чашку молока. 


    ПАРТИЗАНЫ СЛОВ 

Мы партизаны слов. Под злостной пыткой 
Не выдадим эмоции обрезка. 
Мы партии разыгрываем с блеском. 
Под пяткою пятак на случай прыткий. 

Дела? Okay. (Хреновей не бывает.) 
И у меня не хуже. (Если б только хуже!) 
Вплываю в состоянье "in" и "out" 
И чую позвонком: врёт неуклюже. 

Смысл опускаю, прочие зачатки 
Лиричной предсказуемой структуры. 
Манёвры нашим нервам, как перчатки, - 
От обнажения углов натуры-дуры. 

Сжимаюсь. Четвертуюсь. На изломе 
Составила словарик междустрочий. 
Не страшно быть захваченной на слове, 
Но страшно быть допонятой до точки. 

И между прочим, ждёт разведка боем, 
Мосты разводят в полночь - буду к чаю. 
Там, за спиною, жмутся умолчанья. 
Мы партизаны слов, мы их прикроем. 


    АКВАРЕЛЬНЫЙ НАБРОСОК 

Рисую красками дождя 
В разрезе ночи, 
Любимый жёлтый, цвет огня, 
Мне рожи корчит. 
Он золотится и искрит 
В дни настроенья, 
В палитру капнет малахит 
Слов нетерпенья. 
Лимонным красит звёздный хмель - 
В глазах разлука, 
А цвет любви - вся акварель 
На грани слуха. 
Пыльца оранжевых цветов - 
Мечты-магниты, 
Оттенки чувств, эмоций, снов 
В окне разлиты. 
Но там, где розовый рассвет 
Макнёт кистями, 
Души прольётся силуэт 
В янтарной гамме. 


    ВПЕРЕДИ НА ПОЛШАГА... 

Снов свидетель невольный, 
Мой хранитель рисковый, 
Не святым и не магом 
Быть тебе, но с короной 
Из пятилепестковых. 
Стань стеною от боли 
Впереди на полшага, 
Выше чем на полтона. 

Истончилось железо, 
Не кую - обжигаюсь, 
Перемелется маком 
Дурь хмельная исконно. 
Там не я, но другая 
Xочет жить бесполезно 
Впереди на полшага, 
Выше чем на полтона. 

В этой партии стоя 
Есть предел страшной тайны, 
Там, где высшее благо 
С буквы "А", по закону 
Вечного покаянья... 
Сохрани от покоя 
Впереди на полшага, 
Выше чем на полтона. 


    К СЛОВУ О ПРАВИЛЬНОМ ВЫДОХЕ 

От узнавания момента 
До осознания потери - 
Лишь вдох. На выдох черной метой 
Пустая вешалка у двери. 
И без истерик. Что там после? 
Сценарий был не доработан. 
Из декораций те же: сосны 
В окне маячат беззаботно. 
И стены прячут виновато 
Свидетельство нескромных взоров. 
Не выдадут. Кот угловато 
Поближе к полу - знает норов. 
Лишь вдох. На выдохе заминка, 
Забыла, как дышать (досрочно). 
С пометкой чудная картинка: 
Июль. Второе. Многоточье... 


    СЛУЧАЙНЫЙ ГОСТЬ 

Что-то раскололось в мире... 
К чёрту жизнь своим чредом! 
Я случайный гость в квартире, 
Где жилец мне не знаком. 

Время здесь питает стены, 
Тишина и пустота. 
Неприрученные тени 
Зависают с потолка. 

Звук на ноты расчленённый 
Сбился в простенький мотив, 
Призрачный и утомлённый, 
Отдышался и затих. 

Книжный мир, чреда историй... 
Тишины обманчив след: 
Там пирует царь на троне, 
В кресле задремал поэт. 

И над всем Он - вечный странник, 
Слов отшельник, не герой... 
Он - Калиф на час. Избранник... 
На ночь. Вашею рукой. 

Но в учтивую обитель 
На ночь дверь не заперта, 
Как намёк: вы - лишь свидетель, 
Не виновник торжества. 

Что-то раскололось в мире. 
Если спросят, не скажу. 
От тебя на все четыре 
На рассвете ухожу. 

Чтоб уже не возвращаться, 
Жить, как прежде, не спеша, 
Здесь, где всё искрится счастьем... 
Отчего ж болит душа? 


    К СЛОВУ О ВЕЧНОСТИ 

Они мне вечность пророчат... 
Зачем мне вечность? 
Мне строчек десять с нарочным 
Послать бы встречным 
Ветрам огульным и шалым! - 
Да что ж, ей богу, 
Весна, старухой по шпалам, 
Бредёт убого. 
Ну пусть не десять - три строчки, 
С лихвой хватило б, 
Лишь бы душа по кусочкам 
В них забродила, 
Лишь бы струна не протяжно 
Рвалась на пальцах 
И - в кровь, и - в вены сермяжной, 
Распятой в пяльцах. 
А впрочем, что мне до истин 
Вселенских, право, - 
Мне б слово вызнать у листьев, 
Подслушать травы. 
В скрещении красной пустыни 
С дорожкой млечной 
Одним мгновеньем застыну - 
И можно в вечность. 


    СКАЗКА СТРАНСТВИЙ 

    "Чтоб видеть высоту, я падаю на дно" 
                             К.Бальмонт 

Подойти вплотную и обжечься, 
Пробежать по краешку греха. 
Как легко от опыта отречься, 
Опыта печального стиха. 

Затаив дыханье, замираю, 
Страшно и беспечно озорно. 
Пропасть тянет, я иду по краю, 
Краем глаза примечая дно. 
Я иду по краю... Сказка странствий... 
В сотый раз срываюсь в пустоту. 
Господи, прими моё упрямство 
За желанье видеть высоту. 


    РОМАНС ВЕЧЕРА

На острове закат 
Оранжевым клубком 
Разматывает лён, 
Откатываясь в лес. 
Усталый день распят 
Оторванным листком, 
Где час определён 
Для чуда из чудес. 

Уже был дан звонок. 
А фрак тебе к лицу. 
Театр - ночь одна, 
Прибрежной сцены синь. 
Твой зритель на венок 
Истратил всю пыльцу, 
Маэстро, пей до дна 
С ладоней пыль росы!.. 

Играй всё то, что в такт, 
И то, что между строк, - 
От сумерек богов 
Волшебный жест руки. 
Последний акт: закат 
Опустошает рог 
Невысказанных слов 
Вечерней немоты. 

Театр без границ 
Над лезвием сосны, 
Его не видно с крыш, 
За облаками... Там, 
Средь звёздных черепиц 
Летит в обход луны 
Сиреневая мышь 
И курит ночь-кальян. 


    ДВАДЦАТЬ САНТИМЕТРОВ 

Нам расстоянье - двадцать сантиметров 
По карте. Лето в марте. Лет... Не будем. 
Двенадцать блиц-часов с попутным ветром 
В три сигареты. Сдвиг по фазе в люди. 
Срывание с петель вчерашних истин. 
Схождение с орбит печных устоев. 
И, в сущности, любовь к Агате Кристи. 
Звонок. Всего один. В агентство. Стоя. 
Вопрос в пространство: "И какого ляда?" 
Ответ агентства: "Виза будет, ждите". 
Примерка выражений лиц и взгляда. 
Открытый факт романтики в пиите. 
И в воздухе просроченная память 
На пять примеров этой же фактуры. 
И нежеланье испытать на паперть 
Уверенность в себе спокойной дуры. 
Что расстоянье... Нестоянье в сфере. 
Недетская болезнь принцессы в башне. 
Где "никогда" - приговорённость к мере, 
А крайность - "навсегда", 
Что тоже страшно. 


    И ПОКАЧНУВШИСЬ НА КРАЮ... 

И покачнувшись на краю, 
Приму судьбу как равновесье, 
Не взвесив "за" и "против" - весел 
Пусть будет миг тот. И скрою 
Под парусами оберег 
Из листьев памяти витражной, 
Кораблик - солнечный, отважный - 
Последней повести ковчег. 
Возьму в него из детских снов 
Конфетный запах майской лени, 
Уютность маминых коленей, - 
Прочнее не найти основ. 
Дремотный дух июньских нег 
С вишнёвым привкусом варенья 
И белых рифм стихотворенье, 
Что по асфальту пишет снег. 
И может быть круговорот 
Откроет новое начало, 
Моё рожденье у причала 
На тонкой пуповине нот. 
Под лёгким парусом стою, 
Я твой жилец с пропиской вечной, 
Лети, кораблик мой беспечный, 
Не покачнувшись на краю.


    ЕЩЁ ПОКА... 

Ещё пока по венам не вода, 
А кровь течёт - краснее не бывает, 
Ещё пока в чужие города 
Выводит окаянная кривая, 
Ещё пока случайности примет 
Щедры на совпаденья, дождь - к удаче, 
Ещё пока театр, где прим нет, 
Заката бенефит не обозначил, 
Ещё пока к лицу иных причуд 
Затейничество, радость не привычка, 
Ещё пока к весне мне платья шьют 
Из белого, а у ворот не бричка - 
Карета. И, конечно же, балы 
Ударом гонга возвещают святки, 
И туфельки, поверьте, не малы, 
И цвет зелёный в тон глазам и шляпке, 
Ещё пока держусь за то "пока", 
Ничья вне времени, я вопреки погоде 
Себя швыряю вниз иль в облака, 
Определяя выбор не по моде. 


    К СЛОВУ О КУРЕНИИ 

В сигарном баре - кальян и кофе. 
Кальян клубничный. Коньяк отличный. 
В сигарном дыме зависли профи 
Картинкой в мыле, рисунком бличным. 
В углу за стойкой хозяин-барин, 
Всегда приличный, с брюшком и прочим. 
Вид симпатичный (в хмельном угаре 
Ложится в строчку, стрезва - не очень). 
В сигарном духе - беседы-слухи: 
- Курю? лет десять. И так некстати. 
Жалеть? Не стоит. Зато старухой 
Не быть мне точно. И всё. И хватит. 
В сигарном баре народ забавен. 
Никто не крикнет "подайте срочно!". 
И каждый может, и каждый вправе 
Одной затяжкой поставить точку. 


    НИ О ЧЁМ 

Еще дышу. Не в переносном смысле. 
Ломаю, комкаю сознанье до предела. 
Еще пока что жизнь не надоела 
И, удивительно, но повышенье мысле- 
Рождаемости вновь не тяготит. 

Смотрю, как ты учил, картинки снов 
На вывернутом веке, негативом, - 
А проявляются на слух речитативом, 
А уплотняются в проекции стихов. 

И шоколад сегодня сладко-кислый. 
Забывшись, отмечаю день вчерашний 
Как состоявшийся. Еще? Срывает башню. 
Еще не день, не в переносном смысле. 

Полпятого утра. Кофе горчит. 


    СКРОМНОСТЬ УКРАШАЕТ... 

Все хотят порядочных, все хотят приличных, 
И при этом рожа чтоб была посимпатичней. 
Хорошо б не бедный, с кошельком не хилым, 
Рай же в шалаше мы оставим милым. 
Чтобы не скупой был, но и не транжира, 
Сильный и высокий, и ни капли жира. 
В доме вмиг мужчина чувствовался сразу, 
Знать подход он должен к венику и тазу. 
Без тебя, без милой, - грустный аки пудель, 
А по воскресеньям пёк гостям бы штрудель. 
Чтоб в постели тигром, а не львом ленивым, 
Был с тобою нежным, страстным и игривым. 
И чтобы не скучный, и ума палата... 
И без мыслей глупых: "Не много ль тебе надо?" 


    АЛЛЮРЧИКОМ, ПОД ДУДОЧКУ... 

В твоей я воле, вольности, 
В твоей я роли, полностью. 
Послушностью да ровностью 
Отмечена. Помечена. 
Твоей рукою властною, 
Твоей любовью страстною, 
Не постною, не праздною 
Приручена. Повенчана. 
Уздою опоясана, 
Терпимостью помазана. 
Без надобности лассо мне - 
Аллюрчиком, под дудочку. 
Любовь искрой из кременя - 
Держись покрепче в стремени, 
Но - до поры, до времени, 
До встречного... до утречка. 


    КАКОЙ ВОПРОС - ТАКОЙ ОТВЕТ 

Не спрашивай. Словами не души 
Ту пустоту, что звонкою копейкой 
По полу покатилась, и - налей-ка, 
Налей-ка что-нибудь покрепче, от души. 
Я бы завыла, если бы смогла 
У горла вырвать нужную тональность, 
По алфавиту, каждой буковкой... Банальность? 
Банально, если плачут по углам. 
Подставь плечо. Уткнуться и забыть. 
Не говорить, не помнить святоложно. 
Как бесприютно это ваше "невозможно", 
Как горьковато это ваше "может быть". 
И все. И хватит. Темноту сорву 
И вывешу рассвет нейтральным флагом. 
А что границы - крах или на благо - 
Не спрашивай, я все равно совру. 


    МЕРА 

Отмерьте мне чуть-чуть, ещё немного, 
Чтоб всё на чистовик, себя не правя, 
Пожить без правил. 
Белые листы. 
А впереди, как водится, дорога, 
И за спиною целые мосты. 

Отмерьте мне отрез, хватило б справить 
На жизнь, в которой слово невозможно 
С добавкой можно 
В сносках на полях. 
Из чёрных полос узелок на память, 
Где первый... пятый - боль, последний - страх. 

Отмерьте мне не кровью, но песками, 
Не храм построю - в океане остров 
На гранях острых 
Лунного клавира, 
Прожилкой голубой на карте мира, 
Что бьётся под рукою у виска. 

Отмерьте на любовь души кристальной, 
Я запущу её ракетой в небо, 
Плевать на кредо, 
Лишь бы не в кредит. 
"Устану жить, любить не перестану..." 
Устану... Что ж вокруг луны летит? 
И напоследок, где найти мне средство 
Стать мудрой, не лукавя, и на веру 
Принять ту меру, 
Как бы ни груба, 
И где-то там, в пяти шагах от детства, 
Заснуть с улыбкой счастья на губах.