Не убий и не укради...
От палестин и до расей —
всем выдал камни Моисей:
там — правила для всех племен,
включая тех, кто сам умен.
Но по дороге, как ни жаль,
разбилась главная скрижаль —
инструкции с частицей "да"...
И вот отныне навсегда
считают праведным того,
кто НЕ нарушил ничего:
НЕ воровал и НЕ убил,
и НЕ подлец, и НЕ дебил...
Пусть никого не спас в беде
и вовсе ничего нигде
не сделал доброго... так что ж?
НЕ плох он — этим и хорош...
В газету брачную смотрю:
"не пью" — там пишут, — "не курю"...
Ужель не встретить никогда
нам добродетель в форме "да?"
Вся наша жизнь — борьба
После завтрака в четверг,
докушав корм,
я решительно и твердо брошу есть!
Упоение в бою за стройность форм
мне поможет
совершенство приобресть.
Вместо торта выбираю хула-хуп,
вместо пиццы —
бег трусцой в лучах зари.
Вот тогда, конечно, талия и круп
станут дивными, откуда ни смотри,
и какой-нибудь прославленный поэт,
тот, что весь по горло лаврами увит,
посвятит мне потрясающий сонет,
написав: "люблю твой строгий
стройный вид!"
Про фонарь
(от Анненского и до Маяковского)
Среди миров, в мерцании — светил,
светил, светил, за этот свет в ответе,
светил и для скупцов, и для кутил,
и персонально — тем, кому не светит,
и, нимбом золотым во тьме горя,
всем в равной мере освещал дорогу:
тем — в ночь и прочь, тем —
к милому порогу,
и даже тем, кому до фонаря.
Да будет свет! Всем светом завладей
и всё раздай — до дней последних донца.
Светить! Светить —
и никаких гвоздей! —
сказал Фонарь. — Вот лозунг мой
— и Солнца!
Для тех, кто не знает расшифровки этой аббревиатуры – РАМТ - Российский Академический Молодежноый театр. Театр достойный, ищущий, экспериментирующий, разместившийся в самом центре Москвы, в прекрасном старинном особняке. Во главе РАМТа стоит – сейчас в качестве художественного руководителя - Алексей Владимирович Бородин, о чьей интеллигентности и порядочности можно судить даже по тому, что «не сдал» директора своего театра Софью Апфельбаум, которую привлекали к суду «по делу Серебренникова», сейчас уже всем понятно, что сфабрикованному. Не сдал – то есть не уволил, продолжал держать на зарплате все три года, пока этот жуткий процесс длился, ждал возвращения в театр, выступал в защиту и очень явно переживал несправедливость всего этого позорного «Театрального дела»...
