Российский сокол в американском суде
13 августа в манхэттенском федеральном суде состоялось предварительное заседание по делу 42-летнего ростовского летчика Константина Ярошенко и трех его подельников-африканцев, обвиняемых в преступном сговоре с целью контрабанды тонн кокаина из Латинской Америки в Либерию, а оттуда и в другие страны, в том числе и в Соединенные Штаты.
В полдень охранники в штатском одного за другим ввели в зал четверых обвиняемых, которые содержатся в федеральной тюрьме МСС, находящейся через дорогу от здания суда, и были облачены в темно-синие арестантские блузы с короткими рукавами, синие брюки и мягкие синие тапочки китайского образца.
Арестантов посадили спиной к залу рядом с их адвокатами, миловидная охранница в брючном костюме встала у двери, ее молодой лысоватый коллега занял пост за спинами обвиняемых, а третий конвоир уселся в кресло сбоку и скоро уже углубился в отправку СМС.
Ярошенко отрастил в тюрьме густую бороду, из которой на подбородке пробивается седина, и выглядел бодрым, хотя его новый адвокат Ли Гинсберг поведал мне, что его подзащитный прихворнул в заключении. "Если не секрет, на что он жалуется?" — спросил я. "На живот", — сказал адвокат.
Вместе с Гинсбергом россиянина представляет пригожая уроженка Дальнего Востока Анна Владимировна Браун, в девичестве Краснова, в 2006 году с отличием окончившая юрфак Кливлендского университета. Когда Гинсберг представил ее веселому бородатому судье Джеду Рейкоффу, тот сострил, что допустит Браун к защите, если она заплатит суду 25 долларов.
"Надо помочь стране выйти из кризиса", — согласился Гинсберг.
Защиту, оплачивает сам Ярошенко. Его жена Виктория поведала "Комсомольской правде", что адвокаты оценили свои услуги в 100 тысяч долларов.
"Первый взнос, 25 тысяч долларов, мы еле наскребли, — сказала она газете. — Кто-то из друзей занял, кто-то просто приносил деньги. Мать Кости, Любовь Михайловна, даже заложила свою квартиру банку, чтобы взять кредит. Ведь так быстро-то ее не продашь...".
По словам Виктории Ярошенко, привлечь Анну Браун семье летчика порекомендовало российское консульство, а та, в свою очередь, посоветовала нанять Гинсберга, который давно знаком с Рейкоффым и заявил в прошлом году одному сетевому изданию, что этот судья "горой стоит за прозрачность и справедливость".
Статья в "Комсомолке", кстати, озаглавлена по-хамски: "Над ростовским летчиком издеваются в американской тюрьме". Ожидая слушания в коридоре, я смотрел сверху на залитый солнцем прогулочный дворик на крыше этой тюрьмы, где темнокожие арестанты обычно играют в баскетбол.
Какие в ней происходят издевательства? "В последнее время на него начали оказывать моральное давление, откровенно издеваясь, — пожаловалась Виктория "Комсомолке": — То на прогулку не выпустят, то выведут из камеры, пока он еще не успел доесть, а уборщица прямо на его глазах выбрасывает пищу в ведро".
Это поистине гестаповские нравы. Зэки, наверное, прозвали эту уборщицу Эльза Кох, как мы когда-то звали инспектора ОВИРа Маргариту Кошелеву, которая отправляла в эмиграцию нас с Александром Галичем.
С другой стороны, сейчас все же не советские времена. Виктория замечает дальше: "Конечно, он очень скучает и говорит, пусть просят о выдаче в Россию. А я ему: "Костя, ну в нашей тюрьме, наверное, условия-то похуже".
Браун тоже сказала мне, что деньги на адвокатов собирают "с миру по нитке", прежде всего в Ростове. МИД России, помнится, сделал из ареста Ярошенко дипломатический скандал. Но поматросил — и бросил. Российское консульство в расходах не участвует и, как я понимаю, не прислало на заседание своих представителей.
Местные СМИ явно не считают данное дело знаковым: в зале сидела группа российских журналистов и один американский.
За день до заседания прокуратура, как положено по закону, должна была предоставить адвокатам значительную часть имеющегося у нее компромата, чтобы те могли подготовиться к суду. Защита действительно получила от прокуроров часть материалов, которые та собирается использовать на процессе.
Бывший адвокат россиянина Сэм Шмидт посетовал, что Ярошенко трудно прослушивать записи своих разговоров, тайно сделанные американскими агентами в Либерии, поскольку в тюрьме всего три компьютера для этого, и на них всегда претендуют по 10-15 заключенных.
Но важную часть вещдоков прокуратура защите в срок не дала, объяснив это тем, что они отправлены в спецлабораторию управления по борьбе с наркотиками, где на их обработку уйдет "несколько месяцев".
Прокурор Дженна Деббс заявила, что речь идет о 65 вещдоках: ноутбуках, мобильных телефонах, сим-картах и дисководах, изъятых у обвиняемых при аресте. На данный момент лаборатория уже закончила изучать большую часть изъятого.
Исключение составляют три ноутбука, 2 телефона и 5 сим-карт. Информация в них зашифрована, защищена паролями или не читается на имеющемся у следствия оборудовании, поскольку речь идет о софте иностранного происхождения. Поэтому прокурор попросила дать ей еще месяц.
Судья нехотя согласился, но ехидно заметил, что если бы это хозяйство дали его юной дочери, то она бы разобралась в нем куда быстрее.
Из замечаний адвокатов на слушании начала вырисовываться будущая тактика защиты. Гинсберг, например, осведомился, на каком основании Ярошенко вывезли в США из Либерии. "Официального прошения об экстрадиции, как я понимаю, не было", — заметил он.
Другие защитники поставили под сомнение юрисдикцию американского суда. Обвиняемые якобы обсуждали в Либерии переправку части наркотиков в Америку, но на американской территории ничего не совершили.
Защита также обратила внимание, что либерийский закон запрещает записывать разговоры, даже если это делает один из их участников. Судья призвал адвокатов изложить свои соображения письменно и представить их ему к 13 октября.
Наконец, Рейкофф назначил суд на 28 февраля. Прокурор заявила, что, по ее выкладкам, процесс займет две недели. И то, и другое далеко не наверняка.
Когда обвиняемых выводили из зала, Ярошенко обернулся, как бы ища глазами знакомые лица, но никого не нашел и быстрым шагом направился к двери.
История дела Ярошенко
В конце июля россияне закатили американцам скандал, обвинив США в "похищении" своего летчика Константина Ярошенко и "откровенном произволе". Это формулировки российского МИДа. Я не могу себе представить их в заявлении одного из внешнеполитических ведомств Запада. Друзья так не выражаются.
Если верить манхэттенской федеральной прокуратуре, летчик Ярошенко, владелец ростовской авиатранспортной компании, приехал в мае в Либерию, чтобы договориться о транспортировке несусветного количества колумбийского кокаина в эту страну Западной Африки, а потом и за ее пределы. Он якобы запросил за это 5,7 миллионов долларов, ну так перевозка наркотиков — это дорогое и опасное дело.
Либерийцы с самого начала тайно сотрудничали с американцами и арестовали Ярошенко 28 мая. Два дня спустя его передали янки, которые отвезли его спецрейсом в Нью-Йорк. Ярошенко, которому 41 год, сидит в той же тюрьме МСС, где и пойманные российские разведчики. Россияне утверждают, что долго не могли найти Ярошенко и узнали о его местонахождении лишь от его родных, которым он позвонил из американской тюрьмы. Надо было спросить у меня.
1 июня федеральная прокуратура раструбила на весь мир об успехе совместной операции с либерийцами и обнародовала обвинительное заключение, где я немедленно увидел Ярошенко среди африканских фамилий и тут же напечатал об этом большой материал в "Новом русском слове". К тому же у нас в тот момент еще работали, как минимум, 10 российских разведчиков.
Как Россия могла при этом не найти своего сына Ярошенко, для меня непостижимо. Я с первого дня знал, где он, а МИД и СВР с ФСБ — нет.
Наш госдепартамент тоже опростоволосился. По словам его представителей, обычно он извещает Россию об аресте ее граждан через 72 часа после оного, но в данном случае его сотрудник случайно нажал не на ту кнопку и послал уведомление не в российское посольство, а в румынское. O-o-p-s!..
С некоторым опозданием госдепартамент выдвинул свою версию событий. Ярошенко доставили в Нью-Йорк 1 июня. На следующий день американцы попытались уведомить россиян о его аресте, но нажали на факсе румынскую кнопку. Тем не менее, российские дипломаты навестили Ярошенко в тюрьме уже 8 июня.
28 июня госдепартамент направил России ноту, в которой объяснил причину задержки и принес извинения. Кроме того, американцы не раз подробно обсуждали эту историю с российскими представителями и в Москве, и в Вашингтоне.
МИД России вывесил ноту протеста на своем сайте... 21 июля. То есть, намного позже того, как американцы извинились и допустили их к Ярошенко. Иными словами, российский демарш по поводу его "похищения" совершенно надуман и недружественен. Возможно, он ставил себе цель испытать америкосов на прочность: а вдруг отдадут Ярошенко, как отдали до него десятку разведчиков?
Мертвые души в детских садах Нью-Йорка
В Нью-Йорке арестованы четыре владелицы детских садов для бедноты и семь городских чиновников, которые, по словам прокуроров, оказывали им услуги за взятки.
Русские эмигранты называют "детскими садиками" и многочисленные бесплатные дома для пожилых, имеющиеся в Нью-Йорке и его окрестностях. Но до них власти еще не добрались, и в данном случае речь идет о дошкольных учреждениях для детей малоимущих родителей, которые ищут работу или работают и не могут позволить себе няньку. Такие детские сады сообща субсидируются городскими властями, штатом и федеральным правительством, которое берет на себя две трети расходов.
Федеральная прокуратура Южного округа Нью-Йорка объявила об аресте Людмилы Умаровой, Людмилы Грушко, Яны Круглой и Риммы Воловник, которые сообща владеют 38 детскими садами в Бруклине и на Статен-Айленде, и городских служащих: Леонида Гутника, Алексея Васильева, Авроры Виллареал, Дионн Риверс-Этту, Эмиля Нехалы, Кэролайн Исон и Марии Рапопорт.
Все они были арестованы и приведены в суд, который согласился освободить их под залог. Судья не спросил, признают ли они себя виновными, а сами они промолчали.
За Умарову, впрочем, высказался ее адвокат Дэвид Левин. "Она готова предстать перед судом и получить возможность себя обелить", — сказал Левин журналистам.
Главный прокурор округа Прит Бхарара заметил на пресс-конференции, что расследование еще не закончено, и не исключил, что в деле могут еще появиться новые фигуранты.
Арестованным предъявлены обвинения в преступном сговоре с целью совершения мошенничества и взяточничестве, за которые в случае неблагоприятного для них исхода дела им теоретически грозит более 20 лет тюрьмы. Судя по судебным документам, часть обвиняемых с самого начала согласилась помочь следствию и, в частности, записывать разговоры с сообщниками.
Душой заговора прокуратура считает 63-летнюю Умарову, живущую в Бруклине над двумя своими детскими садами. Ее дочь владеет двумя другими садиками, находящимися в том же квартале, а также рядом других. Она по делу не проходит.
Инкриминируемые обвиняемым деяния якобы имели место с 2007 года по август с.г. Прокуратура утверждает, что они выставляли властям счета за уход за детьми, которые никогда не были в их садиках. Это были реальные дети из бедных семей, чьи фамилии заговорщикам тайно поставляли за мзду сообщники, работающие в городском управлении. Выставляя счета за эти "мертвые души", заговорщики, по словам прокуратуры, прикарманили в общей сложности миллион долларов.
Если верить прокуратуре, продажные городские чиновники также посылали детей из бедных семей и ночлежек для бездомных в детские сады, принадлежащие участникам заговора, помогали проталкивать их счета и, наконец, фальсифицировали результаты санитарных и пожарных инспекций, которые должны регулярно проводиться на этих объектах.
Последние должны отвечать целому ряду требований. Работники детских садов должны сдать отпечатки пальцев и пройти проверку на судимости. На каждого ребенка должна приходиться определенная площадь, а на каждого воспитателя — определенное число детей. Воспитатели обязаны иметь специальные лицензии.
По словам прокурора Бхарары, проходящие по делу чиновники "не оправдали доверия, они брали взятки за то, что смотрели на нарушения сквозь пальцы и обеспечивали сладкую жизнь Умаровой".
За три года, которые охватывает обвинительное заключение, арестованные владельцы детских садов получили от властей в общей сложности 18 млн. долларов.
Расследование завязалось 9 июля с.г., когда непоименованная сотрудница городского отдела здравоохранения донесла начальству, что в конце июня к ней приходили Грушко и какая-то другая русская женщина, желавшие обсудить с нею принадлежавший Грушко садик "Улица Сезам". Грушко хотела, чтобы власти позволили ей брать в садик больше детей, чем допускалось имеющимися разрешениями. Когда посетители ушли, сотрудница заметила, что Грушко оставила ей толстый конверт с какой-то коробочкой. Открыв ее, она обнаружила внутри кольцо.
Она догнала Грушко и попыталась вернуть ей кольцо. "Что, размер не подходит?" — простодушно забеспокоилась та.
13 июля в садик "Улица Сезам" явился следователь, выдавший себя за санитарного инспектора. Проведенная им проверка выявила ряд нарушений. Например, указатель "Запасной выход" на первом этаже был загорожен книжным шкафом, указателя на втором этаже тоже не было видно, а на третьем спали дети, хотя разрешения на его использование у хозяйки не было.
"Если вы мне поможете, я помогу вам", — многозначительно сказала ему Грушко. Прокуратура считает, что это была попытка дать инспектору взятку. Два дня спустя власти закрыли садик.
После этого инспекторы нагрянули в ряд других садиков, принадлежащих обвиняемым, и обнаружили массу других нарушений, в том числе мышиный помет в кухне, емкости с моющими средствами и краской в незапертых шкафах и бутылки спиртного в холодильнике рядом с продуктами для детей. На данный момент власти закрыли шесть садиков, в которых было около 250 детей.
5 и 6 августа следователи неоднократно допрашивали Гутника, который, по их словам, признался, что брал деньги у Умаровой, Грушко, Круглой и связанных с ними лиц. Умарова, к примеру, платила ему тысячу долларов в месяц, а иногда давала и две, в частности, на день рождения.
Грушко якобы выплачивала ему по сто долларов за каждого ребенка, попавшего с его помощью в ее садики. По выкладкам самого Гутника, с 2005 года он получил от Умаровой и ее сообщниц в общей сложности более 100 тысяч долларов.
Прокуратура говорит, что перед тем, как Гутник устроился в городское управление трудовых ресурсов, он жил на пособие для неимущих. Он показал на допросе, что когда к нему поступали заявления на эти пособия, он выискивал в них русские фамилии и переправлял их данные Умаровой. Та, в свою очередь, якобы "зачисляла" их детей в свои садики, хотя ни дети, ни родители понятия об этом не имели.
Сотрудничество Гутника со следствием не было вполне беззаветным. Как говорится в судебных документах, 5 августа Гутник встретился по заданию правоохранительных органов с некой родственницей Умаровой. Перед этим его оснастили несколькими звукозаписывающими устройствами. Впоследствии Гутник признался на допросе, что перед встречей он поведал жене, что собирается записывать разговор. Та сообщила об этом дочери Умаровой.
Его сослуживец Васильев был допрошен 6 августа и признался в том, что с 2009 года он по крайней мере пять раз получал от Умаровой за услуги по 150 долларов. Услуги, по его словам, состояли в том, что он растолковывал ей бюрократические процедуры и давал советы насчет того, как заполучить детей в свои садики.
Васильев сказал, что ему также перепали от Умаровой черный кожаный бумажник и ресторанный купон на 170 долларов. Он предъявил эти подарки следователям, которые их тут же безжалостно изъяли.
Прокуратура утверждает, что большинство других обвиняемых тоже дали признательные показания, но подчеркивает, что на данном этапе все фигуранты дела считаются невиновными.
Добавить комментарий