 |
| Энн Фишер. Фото Виктора Родионова |
|---|
Сказать, что "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок" в числе моих любимейших книг, — банальность. Как не любить романы, разошедшиеся на цитаты и ставшие частью народного фольклора? Когда я уезжал в США, было не до личных библиотек, взял с собой лишь особо близкое и дорогое для души. В том числе, два томика Ильи Ильфа и Евгения Петрова, читаные-перечитаные, с пометками чуть ли не на каждой странице. Время от времени, возвращаясь к романам, каждый раз нахожу для себя что-то новое, ранее незамеченное.
Я не литературовед, никогда особо не интересовался историей и судьбой романов, но случай заставил более пристально познакомиться с одним из них. В прошлом месяце я оказался на презентации только что вышедшего английского перевода "Золотого теленка". И где! Не в каком-нибудь элитарном литературном салоне Нью-Йорка или Бостона, а в скромном книжном магазине кентуккийского Луисвилла. Еще один повод для квасного патриотизма.
Если честно, я даже не представлял, переводимы ли романы Ильфа и Петрова в принципе, настолько они национальны. Оказалось, "таки-да", как сказали бы в Одессе. О трудностях и прелестях перевода моя беседа с доктором филологии Энн Фишер. Не только умной, но и красивой женщиной, удивительно похожей на киноактрису Вайнону Райдер.
Энн — переводчица "Золотого теленка". Родом из Оклахомы. С отличием окончила школу. Затем, в 90-х годах, Оклахомский университет. За время учебы проходила практику в Германии, Австрии, Шотландии и России, год жила в студенческом общежитии Петрозаводска. После получения степени бакалавра в Оклахоме Энн поступила в аспирантуру Мичиганского университета, где и защитила докторскую диссертацию на тему романов Ильфа и Петрова. Как говорит моя собеседница, в общей сложности она провела в России около четырех лет. В Луисвилле она временно — ее муж Дерек Монг, поэт, получил в местном университете двухгодичный грант. Как верная жена Энн последовала за мужем в "кентуккийскую ссылку", где, в основном, занялась литературным переводом. В результате в этом году родился английский "Золотой теленок", на подходе "Двенадцать стульев". По контракту с издательством, Энн Фишер должна в мае закончить перевод романа. Работает совместно с Александрой Ильф, дочерью писателя, над биографией Ильи Ильфа и переводом его дневников.
— Энн, у вас русские корни?
— Нет.
— Почему тогда у американской девочки из Оклахомы вдруг возник интерес к русскому языку?
— Я была хорошей ученицей, но для получения аттестата с отличием в 10-м классе надо было взять иностранный язык. Таковы правила. В школе преподавали три языка — немецкий, испанский и французский — но мне они казались обыденными, хотелось что-то другое. Помогло стечение обстоятельств. Оклахомский государственный университет получил гранты на спутниковые программы русского языка, и я стала по ним заниматься. Домашние задания были построены на видеоиграх. Плохие инопланетяне вторгались на Землю, "убить" их можно было только правильными ответами на русском. Так я с моими друзьями спасла Землю.
— Сколько иностранных языков вы знаете?
— Плохо — польский, хорошо — немецкий, немного лучше — русский.
— Не скромничайте, Энн, ваш русский perfect. Кстати, сколько у вас ушло времени на изучение русского?
— Начала в 1990-м, считайте, двадцать лет. И процесс никогда не будет закончен. Язык — это бесконечность.
— Вы хорошо знаете английский и русский. Какой из языков богаче и выразительней?
— Оба. Разница лишь в том, что один текст лучше звучит на английском, другой — на русском.
— Как вы пришли к советской литературе и конкретно к романам Ильфа и Петрова? От себя скажу, вы сделали прекрасный выбор...
— Да, безусловно, это классика, шедевры сатирического жанра, энциклопедия русской жизни. Когда я поступила в аспирантуру по специальности "русская литература", передо мной встал непростой выбор. Надо было найти свежее, малоизученное. Где-то сама, где-то с посторонней помощью, выбрала советскую литературу конца 1920-х — начала 1930-х годов, а дальше, методом исключения, добралась до популярной в то время газеты "Гудок". Там печатались крупнейшие писатели, включая "антисоветских советских классиков" Ильфа и Петрова. Когда я ближе познакомилась с их творчеством, то поняла — это не только замечательная литература, но и уникальный культовый феномен. Так состоялось наше "свидание", во многом повлиявшее на мою личную и творческую судьбу.
— Из вашего предисловия к "Золотому теленку" я узнал, что это третий перевод романа на английский язык. В чем достоинства и недостатки ваших предшественников?
— "Золотой теленок" впервые был опубликован в 1931 году в журнале "30 дней" и через два года вышел отдельной книгой. Ее появлению резко противился Александр Фадеев, но верх взял авторитет Максима Горького, поддержавшего авторов. Роман взялся перевести на английский язык Чарльз Маламут, работавший в Москве корреспондентом "Ассошиэйтед Пресс". Сам из русских эмигрантов, Маламут хорошо владел русским языком и неплохо знал советскую действительность. Позднее, уже в Америке, он встречался с Ильфом и Петровым. Это надо отнести к плюсам переводчика.
К минусам — слишком вольное обращение с текстом. Будучи социалистом, он убрал "порочащие" советский строй места из романа. Вдобавок, подверглись купюрам "слишком глупые" или "культурно специфические" сцены. Так же вольно он обращался с "непонятными" для американцев, на его взгляд, словами и метафорами. Главный недостаток Чарльза Маламута — стремление "улучшить" оригинал, стать "третьим автором".
Первый перевод "Золотого теленка" был American English — на американском варианте английского. Второй, в 1961 году, British English — на британском английском. Уже в этом есть лингвистические и культурологические различия. В отличие от Маламута, Джон Ричардсон более бережно отнесся к первоисточнику. Хотя перевод получился довольно скучным. По аналогии, мне вспоминается последний телесериал "Золотого теленка" с Меньшиковым в главной роли. Правильно, но тускло и серо. Как и Маламут, Ричардсон не избежал соблазна облегчить себе жизнь, выбрасывая из текста трудно переводимые слова и идиомы.
Берясь за третий перевод "Золотого теленка", я поставила перед собой задачу максимального приближения к оригиналу. Переводить я стала не книгу, было не одно издание и каждое с цензурными купюрами, а наиболее аутентичный текст — публикации в журнале "30 дней".
— Энн, благодаря вам, я впервые в жизни одновременно читал роман на двух языках, стараясь влезть "в шкуру" переводчика. На мой непрофессиональный взгляд, "Золотой теленок" непереводим. Как перевести на английский "Учкпрофсож", заколдобился, братины, кишмишовка, тезоименитство, кодло, милиция-троеручица, ледащий, забурел? Или творческие муки шарадиста Синицкого, целиком построенные на игре слов? Добавим устаревшие вещи, понятия, канцелярские сокращения, аббревиатуры, советский бюрократический язык того времени. Его сейчас молодые русские не знают. Кроме того, дореволюционные обороты, блатной и одесский жаргоны… Грешным делом, я думал, вы просто опустите, обойдете эти препятствия, но к моему удивлению, я не нашел ни одной уловки и попытки избежать трудности.
— Если бы я так поступила, я повторила ошибки моих предшественников и, вообще, не было смысла браться за работу. Те страшилки, что вы только перечислили, на самом деле не так уж страшны. Например, канцеляризмы. Бюрократия интернациональна и, в принципе, говорит "на одном языке". Зная американскую канцелярскую речь, не так трудно понять советскую. Одинаковые закономерности в природе блатного и тюремного жаргонов. В конце концов, есть энциклопедические и специальные справочники, к которым всегда можно обратиться.
Сложнее другое. Передо мной было два пути: сделать перевод на английский XXI-го столетия или язык почти вековой давности. Я выбрала второй вариант, гораздо более трудный. В расшифровке советских архаизмов того времени я воспользовалась замечательными комментариями профессора Юрия Щеглова. Параллельно, есть и мои комментарии. Вы, наверное, заметили, что у меня нет перевода на английский таких простых для русского читателя слов, как дворник, папироса, форточка… Я пишу их в английской транскрипции со сносками-комментариями. Дело в том, что этих слов и соответствующих им понятий, не удивляйтесь, просто нет и не было в нашем быту и языке.
— Можно ли считать ваш перевод "Золотого теленка" академическим?
— Надеюсь, да.
— Я солидарен с вами. Но мне непонятно, почему в вашем переводе роман озаглавлен "The Little Golden Calf"? Определение Little кажется лишним. "Маленький теленок", он и так маленький, масло масляное.
— Это не ошибка или волюнтаризм переводчика. Заглавие романа построено на игре слов. Ильф и Петров мастерски примирили официальный советский атеизм с библейским намеком на "золотого тельца", символом богатства. Сложность казалось бы простого заголовка в том, что в русском языке два слова — "теленок" и "телец", в английском только одно — "calf". Вот почему появилось слово "little"
— Убедили. Каково ваше личное отношение к героям романа и, конечно же, персонально к Остапу Бендеру?
— Безусловно, теплое. Смесь симпатий с сочувствием. Но другого отношения и не может быть, поскольку авторы сами любили своих героев. Их чувства переданы читателю. В романе положительных персонажей раз-два, обчелся. Особенно неприглядны герои второго плана, на них Ильф и Петров не жалеют сатирических красок. Зато по-человечески симпатичны старый карманник Паниковский, мелкий жулик Балаганов, наивный Козлевич. Не говоря уже о самом Остапе. Романтик уголовного мира, аферист до мозга костей и, в то же время, добряк и широкой души человек. Он, не задумываясь, отдаст последнее яблоко случайному беспризорнику и последние пятнадцать рублей Козлевичу.
— Сколько времени у вас занял перевод романа?
— Десять месяцев.
— Всего? Это же был титанический труд!
— Не совсем титанический, но я работала каждый день без выходных с утра до вечера. Собственно, сейчас так же над переводом "Двенадцати стульев".
— Почему у вас обратная хронология? Логичней было начать именно с этого романа.
— Здесь другая логика. У "Двенадцати стульев" есть относительно поздний перевод.
— Признайтесь честно, а нужны ли Америке эти романы? Дела давно минувших дней и чтение со сносками через каждый абзац. Когда надо разжевывать, где и почему смешно, становится неинтересно. Доходит ли советский юмор до американского читателя? Или только кусками, отдельными сценами?
— Гениальная сатира не имеет национальных границ. Жулики, прохвосты, бюрократы есть в каждой стране, в том числе, в Америке. Так что ситуации вполне узнаваемые.
Приведу пример моей мамы. Ее любимый вид отдыха — чтение детективов и Гарри Поттера. В то же время она от души смеется, читая "Золотого теленка" и, когда звонит мне, не забывает сказать, какая смешная эта книга.
— На какого читателя вы рассчитываете?
— Мой читатель — фанат, студент, просто человек, желающий узнать Россию и русскую душу.
— Где можно купить книгу?
— "Золотой теленок" вышел в вермонтском издательстве "Russian Life Books". Его издатель Пол Ричардсон делает замечательную работу, популяризируя русскую литературу в Америке. Приобрести ее можно в книжных магазинах США, а также на сайтах Barnes and Noble, Amazon, "Russian Life".
— Ильф и Петров планировали написать "Подлец", третий роман с участием Остапа Бендера, но идея не материализовалась. Зато после их смерти появилось не одно продолжение "Бендерианы". Как вы относитесь к этим "сиквелам?"
— Надо отметить, что Ильф и Петров написали свои романы в нужное время в нужном месте, а также "вовремя" ушли из жизни. Годом позже "Золотого теленка" не было бы. Ранняя смерть Ильфа и гибель Петрова на фронте "спасли" писателей от гильотины сталинского террора. Такой финал вполне предсказуем, судя по дальнейшей судьбе романов.
Отношение к "сиквелам". Я понимаю соблазн продолжения, Остап так и просится в новые романы. Но вся проблема в том, что написать лучше Ильфа и Петрова невозможно, зачем тогда писать хуже? Разве что получить кусочек чужой славы?
— Есть ли идеальный перевод произведения?
— Наверное, только в платоническом смысле.
— А идеал переводчика?
— Когда гений переводит гения. Например, переводы Пастернаком Шекспира.
— Для вас перевод — работа или хобби?
— Если судить по оплате, хобби. По затраченному труду — работа. Еще какая! Ненормированный рабочий день, без выходных и праздников. На всю Америку есть два-три человека, которых кормит русский литературный перевод. Остальные — подвижники, энтузиасты. Если бы не двухгодичный грант мужа, не было бы ни сегодняшнего "Золотого теленка", ни завтрашних "Двенадцати стульев". Но это сладкий труд, из всех видов перевода, литературный — мой любимый.
— Находясь на "авторской кухне" и зная "ингредиенты блюд", нет соблазна самой попробовать силы в литературе?
— Нет. Была такая гениальная домохозяйка-самоучка Джулия Чайлд. О ней недавно снят неплохой фильм. Дай мне все продукты, необходимую кухонную утварь — твори, Энн, выдумывай, пробуй! Не получится. Для этого надо быть Джулией Чайлд. От того, что я перевела Ильфа и Петрова, я не стану писать, как они.
— Но у вас свои достоинства — быть мостиком, связующим звеном между двумя культурами. И эту работу вы делаете прекрасно! Спасибо за интервью, Энн, творческих вам успехов!
Добавить комментарий