В феврале этого года в Лондоне в возрасте 52 лет скоропостижно скончался опальный грузинский миллиардер Бадри Патаркацишвили. Как мы писали в статье "Дежа вю: Зельцера опять обвиняют в подделке" ("Чайка", №7, 1-15 апреля 2008 г.), родные Патаркацишвили обвиняют американского инвестиционного банкира Джозефа Кея, его адвоката Эммануила Зельцера и его соратника адвоката Александра Фишкина в попытке прибрать к рукам имущество покойного с помощью поддельных документов. Публикуем новые подробности этого нашумевшего дела.
Как сообщила пресс-служба Инны Гудавадзе, вдовы грузинского миллиардера Бадри Патаркашицвили, адвокат семьи предъявил грузинскому суду документы, подтверждающие, что сводный двоюродный брат бизнесмена Джозеф Кей, "который стал фактическим владельцем имущества умершего бизнесмена, в том числе и теле-радио компании "Имеди", все имущество получил благодаря фальшивым документам".
Согласно сообщению, американский эксперт-графолог Гас Лесневич "на основании изучения 82 подписей Патаркашицвили сделал вывод, что документы, которые использует Джозеф Кей, являются поддельными". Кей заявлял в интервью, что получил эти документы от своего нью-йоркского адвоката Эммануила Зельцера, который был арестован в Минске 12 марта этого года и приговорен летом к трем годам тюрьмы за подделку и "попытку коммерческого шпионажа", но оправдан по пункту о хранении наркотиков.
"Единственное, что я могу сказать, — заявил мне по телефону Лесневич, — это что истцы воспользовались моими услугами". Он объяснил, что дал заказчикам подписку о неразглашении.
В отличие от заштатного бруклинского терапевта Альберта Бенчаббата, который был нанят сторонниками Зельцера для того, чтобы обследовать его в СИЗО КГБ Белоруссии, по возвращении заявил, что пациент тяжело болен и может умереть в заключении, Лесневич является известным судебным экспертом. В прошлом он, среди прочего, работал в следственной лаборатории армии США в Южном Вьетнаме и был старшим сотрудником лаборатории секретной службы США в Вашингтоне.
В 2006 году Лесневич нашел поддельными подписи под поправками в тексте завещания нью-йоркской мультимиллионерши Брук Астор, согласно которым ее сын Энтони Маршалл должен был получить значительную часть ее наследства.
Лесневич сказал мне, что его имя Гас происходит от Густава, и что он не имеет понятия, каких он кровей, но знает, что его предки жили когда-то в Грузии. Фамилия его наводит сразу на несколько предположений, но Лесневич говорит, что он точно не еврей.
Сообщение Гудавадзе привело меня в замешательство: Зельцеру не было никакой нужды подделывать подпись Бадри, потому что он в прошлом не раз выполнял его поручения и наверняка располагал подлинными документами, из которых ее можно было просто вырезать, подклеить в другой документ, снять с него копию и предъявлять ее, а не оригинал.
Насколько я знаю, оригиналов завещания и доверенности Бадри так никто и не видел. Грузинский суд, который в мае всего за неделю решил дело в пользу Кея, располагал лишь фотокопиями этих бумаг.
В Нью-Йорке они были заверены старым соратником Зельцера и нынешним мужем его бывшей жены Анны Рейдибойм (Рид) Александром Фишкиным, которого сейчас Гудавадзе судит здесь вместе с Зельцером и Кеем.
Я уже сообщал, что, по моим сведениям, у Владлены Брусковой (Функ), арестованной вместе с Зельцером и получившей год тюрьмы, на обыске был изъят накопитель (flash drive) с образцами подписи Бадри.
На следующий день, 23 сентября, корреспондент агентства БелаПАН Марина Рахлей сообщила, что глава Хельсинкской комиссии США конгрессмен Элси Хейстингс, в прошлом смещенный сенатом с должности федерального судьи за взяточничество, призвал председателя Парламентской ассамблеи ОБСЕ (Объединенный Совет Европы) Жоао Соареша "включиться в работу по освобождению американского юриста Эммануила Зельцера из белорусской тюрьмы из соображений гуманности".
Хейстингс был федеральным судьей Южного округа Флориды с 1979 по 1989 год. Он стал всего шестым федеральным судьей в истории США, подвергнувшимся импичменту. В 1981 году его обвинили в том, что в обмен на взятку в 150 тысяч долларов он вынес более мягкий приговор рэкетирам Фрэнку и Томасу Романо, распорядился вернуть им изъятое имущество и лгал под присягой. Присяжные его оправдали, но осудили его подельника адвоката Уильяма Бордерса за отказ от дачи показаний против Хейстингса.
Казалось, чернокожий судья отделался легким испугом. Но не тут-то было. В 1988 году палата представителей, находившаяся тогда в руках демократов, подвергла Хейстингса импичменту за взяточничество и клятвопреступление. За импичмент голосовали 413 конгрессменов, в том числе нынешние звезды демократической фракции Нэнси Пелоси, Чарльз Рэнгел (сейчас обвиняемый в уклонении от налогов), Стени Хойер и Джон Коньерс. Против голосовали всего трое.
На следующий год сенат США 69 голосами против 25 сделал то, что десять лет спустя откажется сделать с Клинтоном: он сместил Хейстингса с должности. Его подельник Бордерс снова отказался дать против него показания и снова сел в тюрьму. Клинтон помиловал Бордерса в свой последний день в Белом доме, когда он спешно отпустил грехи целой группе своих друзей, единомышленников и спонсоров.
Но сенат решил не лишать Хейстингса права занимать федеральные должности.
С 1992 года Хейстингс является бессменным делегатом 23-го избирательного округа Флориды в палате представителей, где он занимает ряд влиятельных постов.
Он обязан заступаться за Зельцера не только по должности, но, возможно, и потому, что и сам пострадал от ментов.
Умение Зельцера сплачивать вокруг себя темных личностей не перестает меня поражать. Я уже их перечислял, хотя пока и не всех.
В середине сентября в Нью-Йорке в возрасте 92 лет скончалась мать Зельцера Берта, после чего бруклинский доктор Бенчаббат, которого "Белорусские новости" называют "независимым американским врачом", обратился к Александру Лукашенко с призывом "обеспечить Зельцеру необходимый медицинский уход".
Смерть матери, пишет он, "не могла не усугубить депрессию Зельцера".
По словам "независимого американского врача" (назовите "зависимых" американских врачей!), Зельцер находится "в серьезной депрессии, не в состоянии передвигаться без посторонней помощи, страдает от мучительных болей". Правда, Бенчаббат пишет, что комиссия из белорусских специалистов обследовала его мимолетного пациента и нашла его состояние удовлетворительным. Он, тем не менее, настаивает, чтобы ему предоставили возможность осмотреть Зельцера вторично.
Белорусские чекисты, явно гордившиеся тем, что проявили либерализм и пустили Бенчаббата весной в свою темницу, видимо, разочаровались в человеке, который, будучи в Минске, заявил тамошнему телевидению, что Зельцеру оказывают адекватную медицинскую помощь, а по возвращении в Нью-Йорк начал говорить, что не оказывают. Больше Бенчаббата к Зельцеру не пускают, и также не дают узнику таблетки, "которые тот принимает последние 15 лет".
В прошлом я упоминал случаи, когда в США люди получали за эти же самые таблетки астрономические сроки, но белорусская юстиция недаром славится своей либеральностью. Тамошнее КГБ, однако, не дает Зельцеру эти таблетки, хотя минский судья отказался признать их наркотическими.
Возможно, тюремщики, как часто бывает, не согласны с решением суда, по-прежнему считают Зельцера наркоманом и по доброте душевной вознамерились вылечить его от наркотической зависимости.
О некоторых деталях дела о поддельной подписи Бадри Патаркацишвили. Как я уже писал, в иске Инны Гудавадзе, вдовы Бадри, оспаривается подлинность ряда документов, якобы подписанных покойным миллиардером в Нью-Йорке. Патаркацишвили якобы подмахнул их 14 ноября 2007 года, когда они были заверены старым соратником Зельцера, адвокатом Александром Фишкиным, женатым на его бывшей жене Анне Рид, в девичестве Рейдибойм. Как говорил классик, узок круг этих революционеров.
Я уже писал, что говорил с двумя свидетелями, которые провели с Бадри весь день 14 ноября, и которые утверждают, что не видели с ним ни Зельцера, ни Фишкина. Их слова подтверждаются аффидавитами (данными под присягой показаниями), которые приложены к исковому заявлению Гудавадзе.
Например, Владимир Воронофф показал, что в ноябре 2007 года он встретился с Бадри. Встреча проходила в "Даунсайд мэноре", доме олигарха под Лондоном. Присутствовали также Анатолий Моткин и Георгий Таргамадзе. "Мы обсуждали политическую ситуацию в Грузии, — продолжает свидетель. — В конце дня мы решили в ходе этих обсуждений вылететь в США для бесед с лоббистами и политиками в Нью-Йорке и Вашингтоне по поводу политической ситуации в Грузии. Я тесно сотрудничаю с News Corporation, которая весьма внимательно следила за положением в Грузии, не в последнюю очередь потому, что она вложила значительные средства в "Имеди", единственную независимую телевизионную станцию в Грузии. "Имеди" по большей части принадлежала Бадри и им контролировалась. 7 ноября, за неделю до нашего вылета в США, грузинское правительство насильно закрыло "Имеди", и одной из целей нашей поездки было выяснить, можем ли мы получить в США содействие и поддержку наших попыток заново открыть телевизионную станцию".
"После того, как мы решили вылететь в США, — пишет Воронофф, — я отправился домой, собрал вещи и в конце дня встретился с остальными в аэропорту Лутон, оттуда мы вылетели в Нью-Йорк на частном самолете. Помимо экипажа, на борту были мы четверо: Бадри, я, Анатолий Моткин, который работал у Бадри, и Георгий Таргамадзе, который работает на "Имеди".
Наши путешественники прибыли в Нью-Йорк поздно вечером 14 ноября и сразу отправились в Манхэттен, где поужинали в ресторане Nobu Next Door. В аэропорту их встретил вашингтонский корреспондент "Коммерсанта" Дмитрий Сидоров, который ехал в Манхэттен в одной машине с Бадри и Вороноффым. После ужина, который закончился "под утро 15 ноября", все поехали в отель St. Regis, зарегистрировались и легли спать.
"Я был вместе с Бадри неотлучно с того момента, как мы вылетели из Лондона и до того, как мы приехали в отель St. Regis под утро 15 ноября, — показал Воронофф. — В течение всего времени, когда я был с ним, он не читал никаких документов, и никто не просил его их прочесть; он также не подписывал никаких документов, и никто не просил его подписать какие-либо документы. Джозеф Кей, с которым я встречался до этого несколько раз, не сопровождал нас в этой поездке, и я не видел его в течение всего нашего визита. Когда мы были в Nobu Next Door, туда приезжал поприветствовать Бадри сын Джозефа. Он пробыл там лишь короткое время и не давал ему никаких документов. В течение всего вечера 14 ноября не было ни минуты, когда бы Бадри разговаривал или встречался с кем-то, кого я не знаю".
Утром путешественники вместе позавтракали в отеле, после чего Бадри с Моткиным поехали на русскоязычный телевизионный канал RTVi, где олигарх дал интервью (Виктору Топаллеру — В.К.). Днем у Бадри было несколько встреч в отеле, после которых он вылетел в Вашингтон. Вечером 15 ноября гости столицы обосновались в отеле Four Seasons. 16 ноября Бадри провел в Вашингтоне несколько встреч и вечером вылетел домой.
"В течение времени, которое я провел с Бадри 15 и 16 ноября, он не читал и не подписывал никаких документов", — пишет в заключение Воронофф.
Аналогичные показания подписал Моткин, который, по его словам, с 2006 года работал у Бадри политическим советником. Моткин добавляет ряд подробностей. Например, в доме Бадри под Лондоном присутствовал также Василий Трунин, который и предложил продолжить дискуссию в Нью-Йорке, "потому что именно там все и происходит". Они прилетели в Нью-Йорк в 9:45 вечера 14 ноября.
Ужинали путешественники не одни, а с грузинскими диссидентами Ираклием Какабадзе и Анной Долидзе. Трапеза закончилась примерно в час ночи. Или, как выражается Моткин, в час утра 15 ноября, после чего делегация поехала в отель. Моткин еще немного поболтал с Бадри у того в номере и ушел около 2 часов ночи. "Когда я был с Бадри, никто больше к нему не заходил и не давал ему читать или подписывать какие-либо документы", — заявляет Моткин.
Они встретились с Бадри в фойе примерно в 10 утра, когда к ним присоединился Алекс Гольдфарб. Бадри, Моткин и Таргамадзе поехали на RTVi, где встретились с Владимиром Гусинским и уехали оттуда в 3 часа дня.
На протяжении всего визита Моткин не отходил от Бадри "за исключением того, когда он был у себя в номере или ехал в другой машине", и ни разу не видел, чтобы тот изучал какие-то документы или что-то подписывал.
Все это, конечно, очень мило, но в ответ можно сказать, что Бадри подписал бумаги у себя в номере в 3 утра, когда его спутники уже спали, и в доказательство пригнать целый выводок очевидцев, которые покажут под присягой, что это происходило у них на глазах.
Скажете, такого не бывает?
Добавить комментарий