Где ты, счастье, и когда встречаешься?
Вероятно, ты ушло давно.
Может быть, ты в том и заключаешься,
Что тебя найти не суждено...
А вы знаете, я не согласна с тем, что счастье не суждено найти. Это не так, поверьте. Оно есть! Уж я-то знаю. У меня бывает порой такое состояние, что я не дождусь, когда доживу до понедельника... Вы, конечно, можете смеяться, но это так. Я иногда уже в субботу начинаю думать о том, как в понедельник приду на работу (а мне ехать полтора часа в один конец, трафик ужасный), как подойду к своему рабочему столу, посмотрю на чертежи нового платья, увижу Джильду, нашу модель, скажу: «Привет, Джильдочка, как дела?». Ей очень нравится, когда я её так называю, уж не знаю почему. Она такая красивая, крупная, очень спортивная.
Улыбнётся — смотреть радостно. Глаза горят, зубы сверкают, щёки смуглые… Она из Венесуэлы родом. Джильда засмеётся мне в ответ, приветственно рукой помашет и дальше - пойдёт, побежит, закрутится...
Я дизайнер, создаю модели одежды для полных женщин.
Знаете, многие не понимают, в чём красота, прелесть полной фигуры. А это — полнота жизни, её радость и сила. Посмотрите на женщин Рубенса, Рембрандта, Ренуара. Они такие притягательные. Ну как спелые прекрасные плоды. Нажми — и сок брызнет!
Наша фирма много лет в Нью-Йорке работала. Это сейчас мы переехали. Так я иногда летом в Метрополитен-музей после работы ненадолго забегала. Просто чтобы подзарядиться. Забегу в знакомый зал, постою немножко возле любимых картин, надышусь красотой - и уйду.
А ещё был в моей жизни особый момент, этого я никогда не забуду. Однажды в дождливый осенний день я после работы шла к остановке автобуса. У перехода остановилась, дожидаясь, когда загорится зелёный свет. И внезапно увидела: на нескольких автобусах, которые шли мимо меня по Пятой авеню, красовалась громадная реклама, изображающая полную красивую женщину в ярком нарядном платье. У меня дыхание перехватило... Это была реклама моего платья, это я над ним работала, его я примеряла на Джильду, это из-за него я уже в субботу не могла дождаться понедельника.
Шёл противный дождь, мне надо было полтора часа добираться до дома, а дома проблемы: дочка простыла, надо срочно разобраться, что с ней, может, к врачу бежать, нянька просила прибавить зарплату, иначе... сами понимаете (она всегда выбирала для подобных разговоров самое подходящее время). И всё равно, несмотря ни на что, я была такая счастливая! Это трудно даже представить, можно только чувствовать, сердцем ощущать: через весь Нью-Йорк шли автобусы, один за другим, а на них - яркая, броская реклама моего платья для полных женщин!!!
Полные женщины — те, которые давно махнули на себя рукой, и те, которые изводят себя бессмысленными диетами и осмысленными упражнениями, смотрели на красотку Джильду в моём платье, улыбавшуюся им с крыши автобуса, и испытывали радость. И жизнь, невзирая ни на что, казалась им прекрасной. Ну конечно, это иначе как счастьем, не назовёшь.
Это было давно. Дочка моя выросла, учится в университете. Умница, отличница. Мы с ней недавно отдыхали вместе в Мексике. И вот в первый же день в пестрой толпе людей, гулявших по набережной, я увидела трех женщин, одетых в МОИ платья. И это было так здорово! Ну просто слёзы на глазах выступили.
В жизни каждого из нас бывает всякое. Мы терпим неудачи, после которых долго не можем прийти в себя, мы обижаемся на близких людей и подчас долго лелеем наши обиды, но случаются порой у каждого из нас моменты счастья, удачи, радости. У каждого они свои. Просто надо не забывать, что они есть и верить, что ещё будут. В наше время без этой веры просто невозможно выжить!
Монолог 2
Счастье — это сложное понятие
И способно всё вместить оно:
Нежные любовные объятия,
Выигрыш ничтожный в казино...
Мы с ним познакомились в автобусе по дороге в казино. От нашего дома туда автобус каждую неделю отходит. Мы сидели рядом. Сначала молчали, потом разговорились. Наверно, это кажется смешным, но мы даже в казино не зашли. Ходили по набережной, разговаривали. И так интересно нам было говорить. О чём угодно: о книгах, о фильмах, о музыке, о людях, просто о жизни.
Со мной никогда такого не случалось. Увидеть постороннего человека, провести с ним несколько часов и понять, что это тот самый, ну как его назвать... ну конечно, суженый, да. Ну да, он был и остался суженым.
И какое имеет значение, что это не в молодости произошло, что судьба давно свела меня с другим человеком? С другим, но не с суженым. Это же было там, где-то свыше решено. Значит, что-то помешало в то время, а вот теперь...
И что теперь? А то, что я его полюбила!
Да, он маленький, невидный, в громадных очках, носит слуховой аппарат, слегка прихрамывает при ходьбе, он отчаянный спорщик и, когда пытается доказать свою правоту, смешно машет руками. Ну и что? Разве это что-то меняет? Это же просто мелочи. Чепухня, как говорил мой сын когда-то в детстве.
Просто я вижу то, что не видно другим. Ему 73 года. А я помоложе. На сколько — для него неважно. А если для него неважно, то для других тем более. Что мне другие, у меня есть ОН!
Ведь я только после встречи с ним узнала, что я красивая, нежная, умная, душевная. И вообще — самая лучшая женщина на свете. И он даже недостатки мои любит.
Мы видимся раз в неделю, а то и реже. И в основном на людях — в библиотеке, где я по понедельникам и средам книги выдаю, в парке порой прогуляемся.
Он вдовец. А я... я замужем. Тридцать восемь лет. И за эти годы даже в свой день рождения или в годовщину свадьбы слов таких от мужа не слышала. Я думаю, мой муж просто их не знает. А те слова, которые я от мужа часто слышу в свой адрес, мне просто неловко произносить.
Он почему-то слово на “ж...” часто использует, но в основном лишь когда со мной говорит. Когда в хорошем настроении — в преферанс большую сумму выигрывает (он заядлый игрок), то я у него “ж... с ручкой”. Он с приятелями часто играет в преферанс у нас в доме, а потом я накрываю для всей компании ужин (муж обожает моё жаркое), он одобрительно хлопает меня по плечу и радостно восклицает; «Ну Надька, ну ты вообще «ж... с ручкой»!
А бывают дни, когда карта «не идет». Когда он проигрывает. Тогда он говорит приятелям, что у него голова раскалывается и мы с ним ужинаем вдвоем, но я стараюсь вообще не садиться с ним за стол. Как бы хорошо я ни приготовила еду, он все равно скажет, что мясо жесткое, борщ пахнет помоями, хлебом можно гвозди забивать. А я - так просто «ж...».
Наш сын живет в Канаде. У него очаровательная жена–китаянка и два мальчика-близнеца. Им по три года. Такие смешные, хорошенькие, глаз не оторвешь.
Я очень по ним скучаю. Мы с сыном очень дружны. Он тонкий, деликатный, но внутренне очень сильный. В школе его ребята звали «Сашка-интеллигент».Он злился на них, пытался драться, потом привык и перестал обижаться.
Муж при детях меня никак не обзывает. Дочка знает, но не делает ему замечаний.
А сын, конечно, в курсе, но так далеко живет. Пару месяцев назад, когда к нам ненадолго приезжал по делам, он мне сказал: «Мам, я не знаю, как ты с папой прожила столько лет. Ну да, я его люблю, он мой отец, но ты... Он ведь не твой человек. Он другой. И я давно мысленно вас отделил друг от друга. Да, он толковый. Он горел на работе, но ведь замечательный начальник цеха может быть отвратительным мужем, кто с этим спорит. Ты ведь такая... такая классная. Ты вся нараспашку. Другая бы на твоем месте давно ушла от папы, просто убежала от него не оборачиваясь. Да и от Милы тоже, она, к сожалению, его копия. А папа... он очень изменился, и не в лучшую сторону. Он и прежде был тяжелым человеком, не зря же еще в Минске его заглаза называли «самодур». Я приехал к вам на пару дней, но мне и двух минут хватило, чтобы оценить обстановку. Я тебе предлагаю переезжать к нам, если хочешь, конечно. Джен тебя любит. Она будет рада, я знаю. Вы очень с ней похожи, мам. Подумай, не говори сразу «нет».
А за папой Мила присмотрит. Она его дочка. И они отлично ладят.
Мила - наша старшая дочь. Замужем за человеком, который вдвое ее старше и ее обожает. Он смотрит на мир ее глазами, выполняет все ее желания, да еще отлично зарабатывает, что для нее самый важный фактор, иначе она бы за него не вышла. Детей у них нет. Они живут рядом, Мила забегает к нам каждый день, чтобы проверить, все ли в порядке, а заодно забрать сырники, вареники, блинчики, голубцы, которые я всегда для них готовлю. Сама готовить она не любит, поэтому мне приходится довольно много времени проводить у плиты. Я варю по ее заказу воскресные обеды: у нее часто по выходным собираются друзья, которые любят мою стряпню.
Как-то я попросила Милу хотя бы что-то купить для её гостей к обеду в русском магазине. Я стала уставать, ноги отекают, старею, мне трудно готовить на две семьи.
И тут моя любимая дочь посмотрела на меня с укором и сказала:
"Мамочка, я тебя не узнаю! Тебе не стыдно? Помнишь, в Минске ты всё успевала: и на телефонной станции работала, и нас с Сашкой в сад водила, и платья мне шила, и обеды для больной соседки готовила, и бабушку в госпитале навещала (всё перечислила, ничего не забыла моя доченька). А тут ты от безделья изнываешь, а дочке пару блинчиков не можешь сделать? Стыдно, мамуля!".
Муж, который обычно никогда не вмешивался в наши разговоры, неожиданно её поддержал:
- Слышь, мать! Чего это ты в самом деле дочь обижаешь? Детям в первую очередь помогать надо. Ты поменьше с книжками возись, да всяким проходимцам помогай, вон тебе сколько людей без конца звонят, все совета спрашивают. Надоело трубку брать, когда тебя нет. И здоровье сбережешь тоже! А у нас ведь здесь не завком, это вам не там. Здесь все другое. Вот я бывало у себя в цехе...».
Дальше я не слушала. У меня так заболело сердце, что пришлось срочно глотать лекарства.
Дочь ушла, забрав с собой коробку с варениками и банку с супом-харчо. Мы сели с мужем обедать. Он почему-то всё не мог успокоиться:
- Ох ты, старая задница! Надо же, родной дочери сказала, чтобы она в магазине себе еду покупала. Это же надо додуматься до такого!.
И тут я не выдержала. Я встала и стукнула ладонью по столу:
- Знаешь что, с меня хватит. Я тебе не задница. Мне много лет, и у меня больное сердце. А наша дочь вместо того, чтобы узнать у матери — может быть, ей надо помочь, может быть, дочке самой пора себе готовить - она ведь не работает! - мне ещё выговор сделала…
Муж смотрел на меня с изумлением, не в силах произнести ни слова. Я доела суп, оделась и пошла в библиотеку — сегодня был “мой” день.
Я шла по улице, глотая горькие слёзы. Почему самые близкие люди так жестоки, так равнодушны ко мне? Да нет, это не они. Это я им разрешила так обращаться со мной.
Это я виновата в том, что вырастила монстра из прелестной девочки, не смогла научить ее доброте, сочувствию, пониманию простых истин.
Хлестал дождь, волосы мои намокли, куртка тоже, но я ничего не замечала. В библиотеке никого не было. Дождь разогнал всех читателей.
Мой друг сидел за компьютером в дальнем углу комнаты.
— Надюша, милая, что произошло? У тебя такое расстроенное лицо… Ох, да ты вся промокла, давай сушиться, сейчас чаю тебе согрею.
— Произошло то, что мне очень трудно в своём доме находиться.
Для мужа я старая задница, ж... с ручкой или без. Для Милы я нерадивая мать, которая ленится для любимой дочери и зятя готовить обед. Знаешь, очень трудно мне стало жить...
Он посмотрел на меня долгим взглядом, помолчал, а потом сказал:
— Надюша, тебе надо сейчас повесить на дверях объявление, что библиотека закрыта. Ты ведь волонтёр, а волонтёры тоже имеют право иногда заболеть. Извини, что я вмешиваюсь. Речь идёт о будущем, моя любимая. Уходи! Я так хочу, чтобы мы были вместе. Мой дом – твой дом.
Всю ночь я не спала. Это совсем непросто — решиться уйти от человека, с которым прожито вместе около 40 лет. Я уходила налегке. Все мои вещи уместились в рюкзаке и небольшом чемодане на колёсиках. Почему-то совсем не хочется описывать сцену расставания с мужем, его невероятное изумление и возмущение моим поступком.
Для дочери я предательница, худшая из всех матерей, которых она знает. Сын сказал, что невероятно меня уважает. И очень любит. Как и его жена Джен. Для моих приятельниц, соседей и просто знакомых я - неисчерпаемый источник бесконечных пересудов, что вполне предсказуемо.
Но, наверное, это самое малое, что может меня волновать.
А самое важное, самое главное во всём этом — я так СЧАСТЛИВА! Я живу с человеком, которого люблю всем сердцем, который мне бесконечно дорог.
Одному Богу известно, сколько нам предстоит прожить на этом свете, но я люблю каждую минутку, дорожу каждым мгновением, которое мы проводим вместе. Нет, мы не Ромео и Джульетта преклонных лет. Мы — обыкновенные люди, которые на склоне лет взяли свою судьбу в собственные руки.
Добавить комментарий