Проблемки

1. Мексика Ждёт Вас

Сёма Соловейчик, ещё вполне здоровый мужчина начального пенсионного возраста, маялся в карантине. По иммигрантским меркам Сёма был устроен. Он имел субсидированную квартиру, талоны на питание и даже бесплатную еду два раза в месяц, которую сердобольные американцы привозили прямо на дом для инвалидов. В Сёмином доме официально числился только один инвалид, но все остальные жители, включая Сёму, были записаны на паёк как потенциально нетрудоспособные. 

Законным инвалидом, по мнению врачей, считался бывший художник из Брянска Петренко. Это был краснощёкий, полный мужчина лет пятидесяти, от которого веяло энергией. Петренко был очень общительным и хвастался перед всеми своей историей. Приехав в Америку, он решил промышлять картинами на русскую народную тему, рисуя русалок в российских болотах. Бизнес шёл вяло, и Петренко еле перебивался случайными заработками. Однажды, поздним вечером на него напали два молодых афроамериканца. Поскольку с Петренко взять было нечего, они с досады его слегка пырнули ножом. Рана была неглубокая и ничего важного не задела. Скоро она зажила, а Петренко подал на инвалидность. Теперь он получал маленькую пенсию и бесплатную медицину. Работать ему стало не нужно. На радостях Петренко запил и три раза в году путешествовал с русскоязычным гидом по разным странам. Все, кто слушал его историю, вздыхали и втайне завидовали Петренковой удаче.

В наступившие вирусные времена выход в люди стал для жильцов ограниченным. В доме был закрытый, довольно большой и уютный двор, где из-под каменных плит пробивались посаженные администрацией зелёные кустарники и небольшие пальмы. Дворик стал излюбленным местом для променада пенсионеров. Все ходили в масках кругами, соблюдая рекомендуемое безопасное расстояние. Поскольку у пожилых людей были проблемы со зрением и слухом, а подойти поближе им мешал инстинкт самосохранения, все поначалу напряжённо вглядывались в полузакрытые лица и приветственно кричали друг другу что есть мочи. В конце концов уставшие они решили просто учтиво, но молча, раскланиваться при встречах.

Однажды Сёма прочитал в интернете, что ношение маски затрудняет доступ кислорода к мозгу. В отличии от некоторых американцев Сёма мозгом дорожил и маску во дворике не носил. А Петренко не носил маску, потому что ему и вирус был по колено. Соседи осуждающе смотрели на них и близко не подходили. Это ещё больше усиливало Сёмино одиночество и тоску. Время протекало однообразно за бесплатной едой, русским телевидением и прогулкой по кругу в почти тюремном, закрытом для посторонних дворике.

Монотонная череда дней и телевизионной пропаганды первого канала была внезапно нарушена заманчивым объявлением, которое Сёма увидел в русской газете: “Мексика Ждёт Вас! Всё включено, включая свет, воду и отопление. Мы, группа гурманов, любителей натуральных водорослей прямо из океана, говорим только по-русски. Турагентство “Мы Везде С Вами”. 

- Ну уж не везде, - подумал Сёма, но на всякий случай заглянул в ванную комнату. Представителей агентства там не было.

Приятный женский голос по телефону убедительно заверил Сёму, что как раз для него они держали последнее оставшееся место в группе, хотя может и предпоследнее. И, если Сёма наберёт с собой ещё человек пять, то благодарное агентство подарит ему кепочку от знойного мексиканского солнца. Всякие колебания Соловейчика исчезли, когда агент Тома сообщила, что в группе все очень интеллигентные люди, как минимум, из Одессы или, в крайнем случае, из Кишинёва, и ему будет с кем обсудить на отдыхе последние новости мировой политики. Единственное, что удивило Тому, так это то, что Сёма не из Одессы, хотя по голосу он звучит интеллигентно.

- Кстати, вместе с вами летит очень интересная женщина Людмила. Она будет за вас держаться, пока вы не приедете в отель.

Сёме нравилось, когда за него держались женщины, но не все и не за всё. Ему иногда тоже хотелось за них подержаться, но обычно больше двух-трёх минут у Сёмы не складывалось, а до мексиканского Канкуна лететь аж целых пять часов. 

- Я предпочитаю недержание, - скромно попросил он.

- Хорошо, я ей передам. 

В зале ожидания аэропорта Соловейчик почувствовал на себе сверлящий взгляд полной женщины со старомодной прилизанной чёлкой. Внезапно она встала и близко подошла к нему.

- Вы, конечно, Сёма. А я, та самая, Людмила. Я вас сразу вычислила. Вы какой-то неухоженный. Мне сказали не капать вам на мозги, но я всё равно решилась.

- Я так не просил, - начал оправдываться Сёма. – Просто я люблю независимость.

- Ничего, я вас перевоспитаю. Я доктор.

- По каким болезням?

- Не по болезням, а наук. Из Краснодарской академии.

Наивный Сёма опешил от уважения.

- А разве в Краснодаре есть академия?

- Был техникум культуры, но мы в девяностых переименовали его в академию наук.

- А как называется ваша диссертация?

- О, это сложно – «Разработка методики досуга для укрепления семьи».

Сёма постеснялся спросить, куда ж делся Людмилин муж, но решил, что, видимо, для него её методика не сработала и семья не укрепилась.

В самолёте они сидели в разных рядах, и за Сёму никто не держался.

Когда автобус доставил их в отель, в лобби к ним для приветствия подошла симпатичная мексиканка с подносом экзотических коктейлей со смелыми названиями.

- Могу вам предложить “Маргариту” или "Секс на пляже”, - сказала она улыбаясь.

Сёма был против случайных связей. Поэтому он отклонил непристойное предложение, стыдливо сказав, что с Маргаритой ещё не знаком, и этого у него давно не было. А Людмила, толкнув его локтем, прошептала:

- Берите, что дают, - и выпила два коктейля за себя и за Сёму.

У стойки регистрации внезапно выяснилось, что доктор краснодарских наук совсем не владеет английским. 

- Как вас зовут? – спросил клерк Людмилу.

- Сэньк ю вери мач.

Клерк удивился.

- За что вас так прозвали родители?

Когда Сёма перевёл вопрос, она гордо ответила:

- Людмила.

- Ваша фамилия?

Людмила не поняла. - Я же вам уже сказала – Людмила.

- Вы – Людмила Людмила? – удивился клерк.

- Он что тупой? – возмутилась Людмила, обращаясь к Сёме. - Всё повторяет, как Баден-Баден.

Когда все недоразумения были улажены и ключи от комнат выданы, клерк посоветовал им просмотреть доску объявлений, где турагент Тома вывесила расписание мероприятий на завтра. Там по-русски большими буквами было написано: "B 11 дня все знакомимся — Pool party".

2. На Pool Party 

На следующий день после завтрака Сёма вернулся в номер переодеться. Он припомнил, что pool по-русски - это игра в биллиард. Видимо, то же подумали и другие члены группы. Несмотря на мексиканскую жару, стараясь быть элегантным, Сёма надел костюм, галстук-бабочку и направился искать биллиардную. Там у стола, по просьбе Томы, уже стоял служащий отеля с табличкой “pool - бассейн” и, как семафор, направлял неулыбчатых, с утра по-вечернему нарядно одетых людей в правильном направлении. Все забыли, что одно и то же слово может иметь много значений.

  У бассейна их встретила Тома в купальнике. Тома была добродушной женщиной среднего возраста, которая после долгих лет работы с русскоязычными группами уже ничему не удивлялась. Окинув оценивающим взглядом группу, почти целиком состоящую из пенсионеров, Тома сказала:

- Я вам рекомендую заходить в океан по двое, взявшись за руки. Кстати, спасатель сообщил, что акул сегодня не ожидают. А я вас буду каждое утро пересчитывать.

Сразу же после этих слов к Сёме поспешила миловидная женщина и тоном не терпящим возражений сообщила:

- Я Аня. Вижу вы одинокий, я тоже одна. Вам очень повезло, я буду за вас держаться в воде. У меня болят оба колена и проблема с суставами. Я в Америке совсем недавно - только двадцать восемь лет. Пока изучаю английский. Я приехала сюда без спины.

Сёма со опаской посмотрел на спину женщины. Та внешне была в порядке.

  - Вам сделали удачную операцию? - решил посочувствовать он.

  - Какую операцию? Без спины — значит без мужчины.

У Сёмы отлегло. 

  - Хоть эта часть у неё в порядке, - подумал он.

  Между тем Тома начала пересчёт членов группы. Не хватало одной Людмилы. На поиски, конечно, послали Сёму как единственного, который знал неуловимую Людмилу в лицо. Сёма нашёл её в лобби. Как оказалось, Людмила не знала английского слова pool, но слышала от дочки похожее carpool. А слово car - машина Людмила понимала. Поэтому она решила, что их повезут на party на автобусе. Она надела вечернее платье и захватила большую кошёлку с едой, на случай, если не выдержит до ресторана.

  Когда Сёма привёл её к бассейну, все были уже в сборе и стали чинно знакомиться. Как оказалось, на бывшей родине каждый второй мужчина был главным инженером секретного завода в Одессе, а каждый первый - директором секретной фабрики в Кишинёве. Проверить сказанное было невозможно, но никто и не пытался. Один из “директоров” приехал с шустрым внуком школьного возраста. Когда очередь дошла до Соловейчика, чтобы не ударить в грязь лицом, он сказал, что был секретным помощником самого́ и указал пальцем вверх. Все понимающе с уважением кивнули, не задавая лишних вопросов. 

  Женщины, за исключением Ани, были главврачами секретных клиник. Только Аня честно призналась, что сейчас она хоматенда. У Сёмы в доме жил один индус Нарендра Хоматендра. Но индуску Аня не напоминала. На помощь пришла Тома, объяснив, что так на Брайтоне, по-русски, называют home attendants - работников, ухаживающих за пожилыми людьми. 

  Курортные дни потянулись однообразно с неограниченной едой и игрой в Бинго. Сёма за ручку водил Аню в море, галантно оберегая её суставы и не боясь где-то кишащих, невидимых акул и барракуд. Море было почти безлюдно, не считая туристов русскоговорящей группы. Все американцы скрывались у бассейнов, избегая смертельного риска быть укушенными морскими гадами.

3. Проблемки

В один из дней, когда вся группа собралась в лобби, спокойствие нарушил внук, попросив деда решить сложную школьную задачку по математике: Три курицы за три дня несут три яйца. Сколько яиц снесут двенадцать куриц за двенадцать дней?

На помощь дружно откликнулись все “директора” и “инженеры”.

- Только три яйца за три дня? Что этих куриц голодом морили?

  - Значит, сначала было три курицы, а потом их стало двенадцать. Как в поэме Блока “Двенадцать”. Условие неполное. Непонятно, откуда взялись ещё девять куриц.

- Почему всех куриц гребут под одну гребёнку? А что, если одна, самая привлекательная, сносит яиц больше, чем другие?

- А где в условии петух или петухи? - спросила Аня.

- Тут явно задача с дробями. Не ясно, несутся ли курицы равномерно. Может быть, одна выдавит яйцо в первый день, вторая - во второй, а третья - в третий? Что же тогда делает первая курица в остальные два дня?

- На какой класс эта задача? - спросил дед. - Вы уже изучали интегралы?

Сёма творчески предложил заменить куриц на гусей и считать гусиные яйца. Но все отвергли эту идею как усложняющую и без того неразрешимую проблему. 

- Деда, у меня получается, что курица даёт только 1/3 яйца в день. Значит яйца лопаются? - спросил внук.

Окончательную точку в общей дискуссии поставила Людмила.

- У нас все проблемы обязано решать турагентство. До конца отпуска осталось пару дней. Тома должна выдать нам ответ иначе мы не сможем спокойно спать.

Под напором группы Тома выслала условия проблемки по электронной почте с грифом особой важности секретарше агентства Танечке. Единственное, что ей удалось выторговать, это положительный отзыв об отдыхе если задача будет решена. 

Танечка задействовала все международные связи. Все бывшие туристы - академики, доктора наук и кандидаты - откликнулись на её призыв. Почтовый ящик агентства был переполнен.

На следующий день ответ - 48 яиц - был отправлен Томе. Она торжественно объявила его в лобби. Все мужчины, кроме Сёмы, сразу же заявили, что так и думали, но из-за природной скромности хотели уступить минуту славы соседям. А в интернет полетел следующий отзыв от Людмилы: “Мы, нижеподписавшиеся, Людмила и другие сливки группы, с глубокой радостью сообщаем, что успешно выжили на этом курорте. Группа была приличной, хотя двое, открыто держась за руки, зачем-то ходили уединяться в море. Нас сплотила любовь к арифметике, и я включу решение задач в мою методику сплочения брака. Из коктейлей мне понравился бесстыжий “Секс на пляже”, но сколько его не пила со мной ничего так и не произошло”.

В последний день все обменивались телефонами и обнимались. Никто не хотел расставаться. Но тут внук опять громко спросил дедушку. 

- Дед, я получил новую задачку - На ферме 42 гуся, причем белых в два раза меньше, чем серых, —сколько их всего по цвету?

Тут все члены группы стали быстро прощаться и договорились обязательно встретиться в том же составе в будущем сезоне, но только, когда внук будет занят в школе.