Нового, нового, но-вооо-гоооо! – кричит авторам публика! Новое – запрос времени, надоело старье. Но среди так называемого «старья» есть перлы, которые не хотелось бы пропускать и выбрасывать в корзину. Да и не рационально – жемчужинами не разбрасываются.
А такой жемчужиной среди советских артистов был Ролан Быков. Вспомнила о нем, посмотрев фильм на канале КУЛЬТУРА из серии ХХ век – «Сто ролей Ролана Быкова» (1989).
maxresdefault_1.jpg
Ролан Быков
И пишу этот текст отчасти с надеждой, что и вы, дорогие читатели, его посмотрите. Там, кроме уникальных кадров с Андреем Тарковским, Михаилом Роммом, Юрием Никулиным, Евгением Евтушенко, - с их рассказами о Ролане, показаны отрывки из разных его фильмов.
И ей богу, - в некоторых он поистине гениален.
В первую очередь, конечно, в гоголевской «Шинели» (1959), дебютной режиссерской работе Алексея Баталова, как кажется, до конца не оцененной. Быков в показанных нам отрывках играет поразительно, на грани актерских возможностей.
Так играл своего «Идиота» у Товстоногова Иннокентий Смоктуновский. В фильме актер объясняется в своей любви к Гоголю (через 18 лет он сыграет «все роли» в гоголевском «Носе», им же и поставленном).
Известно высказывание Достоевского: «Все мы вышли из «Шинели». В центре повести мелкий чиновник со смешным именем Акакий Акакиевич Башмачкин, робкий, жалкий, одинокий, немолодой, очень косноязычный, стоящий в самом низу иерархической лестницы.
И при всем при том – оказавшийся в перекрестье размышлений интеллектуалов и художников как Х1Х, так и ХХ века. Наш век тоже им интересуется. Что далеко ходить? Рядом с нами, в Гетесбурге, живет большой актер Борис Михайлович Казинец, обдумывающий сегодня свою версию «Шинели» - доселе не бывалую (но не буду выдавать чужие тайны!).
Однако и размышления Ролана Быкова на эту тему весьма интересны. Он говорит, что играть Акакия Акакиевича как фигуру целиком страдательную, не хотел, что это за жизнь, где одно сплошное страданье? Акакий Акакиевич, по Быкову, - счастлив.
Он радуется всякой мелочи в своей жизни, он любит свое дело – переписыванье бумаг в депаратменте, и, собственно, ему довольно той малости, что определена ему судьбой. Тут мне вспоминается тот Акакий Акакиевич, которого представил нам Юрий Норштейн в своем мультфильме.
Помните, сцену, где он пьет чай? Долгая, подробная сцена, ибо это не питье чая – это священнодействие (без всяких китайско-японских церемоний!), это наслаждение каждым глотком горячей воды, слегка подкрашенной «заваркой». Правду сказать, русский человек непритязателен. "И спичка серная меня б согреть могла", - сказал когда-то Мандельштам. Сказывается каторжно-тюремный опыт половины страны, кто сам не сидел, у того он "сидит" в генах.
Akakiy_Akakievich_Bashmachkin.jpg
Акакий Акакиевич Башмачкин
И вот появляется у такого человека необходимость в шинели - петербургский мороз не тетка. И то, что для иного будет ерундой, мелочью, подумаешь – «построить шинель» - для него становится мечтой, озаряющей жизнь.
Ради этой мечты он идет на жертвы, да какие! Отказывается от вечернего чая, от свечей, старается не стирать каблуки и не пачкать белье... Гоголевская история не сказка, конец у нее (не окончательный!) вполне житейский. Шинель у Акакия Акакиевича крадут прямо в день ее обретения.
И вот эта сцена – кража шинели- получилась у актера по-настоящему трагической. Помогает и режиссерский ход – все происходит на продуваемом безлюдном пространстве какой-то петербургской колоннады.
Несчастный, с которого двое грабителей сняли шинель, сначала бежит за ними, потом возвращается, прислоняется к каменной стене - и истошно кричит. Эхо ему ответствует. Сильная сцена.
Кричит тот, кто на все приставанья и насмешки своих сослуживцев мог только ответить: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» Значит, доведен до крайности. Ролан Быков долго искал, как выразить то, что происходит с его героем. И, по-моему, нашел необыкновенно точно – этот страшный нечеловеческий крик, который вырывается из глотки НЕСПРАВЕДЛИВО обиженного, он таится внутри у всех нас. Нам так хочется, чтобы жизнь была справедливой!
В повести есть еще одна сцена, после которой Акакий Акакиевич уже не оправится, - это визит к «значительному лицу». Почему-то в России от «значительных лиц» не ждешь ни помощи, ни сочувствия. Наверху, в бюрократических кругах, действует, как сейчас говорят, «отрицательный отбор». Сегодня такие визиты кончаются так же, как и в веке девятнадцатом. Хорошо еще, если просто не помогут, а не посадят в тюрьму или доведут до смерти – как в случае Акакия Акакиевича.
Гоголь однако присовокупил к повести фантастический конец - тень Акакия Акакиевича срывает с плеч «значительного лица» его генеральскую шинель. Справедливость, пусть не в реальности, торжествует...
Но я ушла от Ролана Быкова. Продолжу. Скажу о нескольких его ролях, о которых напомнил фильм. Удивительно обаятельный и симпатичный Михаил Ромм рассказывает, как к нему на киностудию Мосфильм пришел тогда ему не известный Ролан Быков, отовсюду выгнанный, с рассказом о своих неудачах.
Barmaley._Aybolit_66.jpg
Бармалей. "Айболит 66"
Михаил Ильич, человек огромного таланта и редких человеческих качеств, не мог не почуять в нем собрата. После получасового разговора он так для себя определил собеседника – или сумасшедший, или большой талант. Короче, дал возможность Ролану снимать картины.
Одним из снятых тогда фильмов стал «Айболит-66». Картина вроде бы для детей, но совсем не детская (при том, что дети были ее активными зрителями). Картина, созданная в советское время (1966 год!), но пропитанная НЕсоветским духом, во всяком случае, она была такая свежая, такая ни на что не похожая, с таким юмором показывала ЗЛО, НАСИЛИЕ, БЕЗДАРНОСТЬ и САМОМНЕНИЕ – набор всегдашних атрибутов власти, что перед зрителями представала вся шаткая конструкция этого ЗЛА. Веселая, светлая лента, с недетским подтекстом.
А какая там была музыка!
До того, пожалуй, только «Человек-амфибия» (1961) с музыкой Андрея Петрова вызывал такой восторг. Тут музыку написал талантливый Борис Чайковский, тоже чрезвычайно яркую и ритмичную. Помню, наш хор (хор детского Ансамбля московского Дворца пионеров под руководством Владимира Сергеевича Локтева) записывал эти ни на что не похожие, озорные, эксцентричные, как и сам фильм, песни:
Африка, Африка, ах, что такое Африка?
Это неба сколько хотите,
Это солнца сколько хотите,
Это столько же танцев и песен,
Африка, Африка!
Skomoroh._Andrey_Rublev.jpg
Скоморох. "Андрей Рублев"
Советская цензура не дремала, ей не понравилось, что мы поем «Нынче праздник в Африке». Показалось политически не выдержанным то, что в Африке - праздник по случаю выздоровления обезьян. Поступило распоряжение заменить слово Африка на Лимпопо. О времена, о нравы!
Практически одновременно «с Айболитом» снимались две картины, в которых Быков принял участие как актер. Обе легли на полку на долгие годы. Говорю об «Андрее Рублеве» (1966) Андрея Тарковского и «Комиссаре»(1967) Александра Аскольдова. Роли Быкова в обеих картинах потрясают, в такое перевоплощение трудно поверить.
У Аскольдова он сыграл еврея из местечка, Ефима Магазаника, главу многодетной семьи, так сыграл, словно всю жизнь прожил в местечке. Но это не все. Характер героя получился невероятно интересным, объемным, тут и еврейская загнанность, и человечность, и природный ум, и артистичность - как он танцует, когда хочет отвлечь ребятишек от звуков кананады!
На другом полюсе еще одна сыгранная примерно тогда же роль – Скоморох в фильме про Древнюю Русь. Здесь вообще поле непаханное, кто знает, какими были эти скоморохи в домонгольской Руси? Разве что на фреске в св. Софии в Киеве есть их изображение, а так, где почерпнуть сведения? А воображение на что? А подвижность ума, умение вживаться в роль?
Андрей Тарковский в интервью сокурснику по ВГИКУ Александру Митте (вместе учились у Ромма) жалуется на Быкова – отнимает тот его режиссерский хлеб, сам все время что-то придумывает, предлагает, сам сочинил текст скоморошьей потешки, с неприличными словами. Жалуется-то Тарковский жалуется, но Скоморох в «Андрее Рублеве» – получился одной из самых запоминающихся и трагических фигур.
Efim_Magazanik._Komissar.jpg
Ефим Магазаник. "Комиссар"
Все говорят об удивительной фантазии Ролана Быкова, его глубоких и постоянных размышлениях о своих персонажах, его поисках и предложениях, порой на грани фола. И тут нужно сделать одно замечание. Есть поиск и поиск. Один ведет к углублению и прояснению задуманного, другой - уводит в сторону.
Современные режиссеры - драматические и оперные – порой в своем желании удивить зрителя и «обновить» классику приходят к абсурдным решениям. Удивлять-то они удивляют, но разве этого достаточно? однако похоже, что ИМ это кажется вполне достаточным. Недавно писала о постановке оперы «Сказка о царе Салтане», где князь Гвидон - аутист и все вертится вокруг его аутизма.
И должна сказать, что многие ценители оперы оправдывают такой подход и даже рукоплещут ему.
С другой стороны, всяческие цензурные и прочие препоны, которые ставили на пути творческих людей в Советском Союзе, а теперь и в России (таких примеров множество), говорят о положении дел в стране. В несвободной стране творец, выдумщик новых форм и смыслов, всегда вызывает опасения у верховной власти.
Но я опять отвлеклась, продолжу о Быкове.
Во времена моего детства страшно популярен был один из первых тогда сериалов «Вызываем огонь на себя» (1964) Сергея Колосова с Людмилой Касаткиной в главной роли - разведчицы Ани Морозовой.
Сегодня я с трудом нашла среди многочисленных персонажей фильма полицая Тереха, сыгранного Быковым. Сыгранного так, что вся тогдашняя ребетня по дороге в школу кричала, подражая интонациям Ролана: «Ну, Морозова!» Полицай Быкова был отвратителен, но это был характер, это был живой, пусть и гадкий, человек, - жалкий в своем одиночестве и отъединении от «нормальных» людей, в своей жадности и своем страхе, что его непременно обворуют.
Kadr_iz_filma_Priglashayutsya_na_glavnuyu_rol.jpeg
Кадр из фильма "Приглашаются на главную роль"
Пишу – и невольно приходят на ум современные полицаи - белорусские и российские - тоже порожденные войной, но не с внешним врагом, не с «фашистскими захватчиками», а со своим собственным народом.
В последние годы Быков снимал фильмы про детей – они были интересны всем - детям и взрослым, и, в отличие от очень многих, даже известных картин, дети в них были сами собой - Ролан Быков имел слух на фальшь. А как он общался с детьми! Посмотрите его разговор с двумя маленькими мальчиками–очаровашками, претендентами на главную роль, настоящее чудо!
Один спектакль, где Быков гениален, так и не дошел до зрителя. В нем актер сыграл Пушкина. Сыграл так, что слухи об этой роли пошли по Москве. Режиссер спектакля «Медная бабушка» (по великолепной пьесе Леонида Зорина) Михаил Козаков рассказывает об этом трагическом эпизоде в своей автобиографической книге.
Говорится о нем, правда, очень кратко, и в фильме о Быкове. Быкова с роли сняли – заслуженные актеры МХАТа, направляемые министром культуры Фурцевой, нашли, что человеку с такой внешностью Пушкина играть не пристало.
Кстати, сам о себе юноша Пушкин писал: «А я повеса вечно праздный, потомок негров безобразный».
Но «худсовету» хотелось, чтобы было «красиво». Когда пишешь о таких вещах, приходит в голову, что актеру, человеку с обнаженной душой и вибрирующими нервами, невозможно это пережить.
Наверное, не случайно, многие актеры прибегают к алкоголю для залечивания душевных ран – пристрастие, не обошедшее стороной и Ролана Быкова. История печальная, но вполне объяснимая.
Согласитесь, трудно найти в себе силы для жизни и новой работы после таких ударов, к тому же, полученных от «своего брата», коллег-актеров.
На этом, дорогие читатели, я закругляюсь – и передаю эстафету экрану, смотрите фильм «Сто ролей Ролана Быкова», а после - давайте сверим свои впечатления!
Фильм: "100 ролей Ролана Быкова" (1989)
Свободу Алексею Навальному и всем политическим заключенным! Долой полицейщину и произвол!
