Мои поздравления людям этой великой древней профессии! Среди них ряд моих давних знакомых и один близкий друг...
Прекрасно, когда этот тяжкий труд не подневолен. А между тем, великий писатель и деятельный революционер А. И Герцен с удивительной и печальной прозорливостью предрек "египетские пирамиды социализма"... Обратимся однако к пирамидам рабовладельческого строя. Много версий о целях их созидания (кроме, конечно, основной - сбережения выпотрошенной и обожествленной мумии). Так или иначе, десятилетиями без выходных трудились двадцать тысяч человек.
Как неудавшийся, но все же историк, я всегда старался быть в курсе открытий в истории и археологии. Недавно вот расшифрован наконец папирус, посвященный технологии долгостроя при Хеопсе. Дневник некоего "прораба" Мерера. В нем все подробности: способы доставки материалов, производственные нормы. Не обходится и вопрос о довольствии трудящихся. Вообще идеалом райской жизни для египтян было изобилие пива и гусятины. Не всем оно, понятно, доставалось. Впрочем, всякая эпоха имеет свой "премиальный пирожок". Имели хождение и деньги. И, как гласит древнеегипетская же пословица, "У кого есть деньги, тот ест и целует"(допускаю, что перевод целомудренный, и в подлиннике оба глагола грубее).
Всё это всё же проза. А вот в поэзии ветхозаветной прелестно эротичное сопоставление отношений любовников с работой строителей. Возьмем перевод Льва Мея, ставший уже частью русской поэзии.
***
«Хороша я и смугла;
Дочери Шалима!
Не корите, что была
Солнцем я палима —
Не найдете вы стройней
Пальмы на Энгадде:
Дети матери моей
За меня в разладе.
Я за братьев вертоград
Ночью сторожила,
Да девичий виноград
Свой не сохранила…
Добрый мой, душевный мой,
Чтó ты не бываешь?
Где пасешь в полдневный зной?
Где опочиваешь?
Я найду, я сослужу
Друга в полдень жгучий
И на перси положу
Смирною пахучей.
По опушке леса гнал
Он козлят, я — тоже,
И тенистый лес постлал
Нам двойное ложе —
Кровлей лиственной навис,
Темный, скромный, щедрый;
Наши звенья — кипарис,
А стропила — кедры».
—
Да, уж! Однако, надо признать, что одна уроженка Лесбоса была лаконичней. Но её нетленный стих ведь о том же:
- Выше стропила, плотники!
