ПРАЗДНИК АМЕРТАТА - ОГНЯ ЦАРЕЙ отмечают в зороастризме 15 августа, когда Солнце входит в 23 градус созвездия Льва. Энциклопедическая справка: "Амертат — покровитель растительного царства, олицетворяет бессмертие, бесконечность. Он дает истинное творчество от сердца без тщеславия. Вода в этот день — «живая», она наполняет жизненной силой, будто вдыхает жизнь, дает импульс к творчеству. Начинают празднование с первыми лучами Солнца, которые оздоравливают и омолаживают. В этот день человек получает силу, высвобождает творческую энергию. Стремятся что-то сделать своими руками. Оставляют все ненужное, нездоровое со следами на песке. Это праздник радости, любви и творчества, всего, что связано с достижением бессмертия, продлением жизни, алхимией духа"
Сейчас зораастрийцев осталось мало, их немного в самом Иране (место сосредоточения - Йезд) и проживает некоторое количество в Индии, куда парсы некогда ушли от преследований (ныне они на исторической родине защищены законом и даже имеют своего представителя в меджлисе). В Бомбее (Мумбаи) я с содроганием следил за грифами, кружившимися над дахмой, "башней молчания", и расклевывавшими находившиеся там трупы (древнеперсидская вера воспрещает предание мертвецов священным земле, воде и огню). Сильное впечатление также и от Храма Огня, воздвигнутого в окрестностях Баку посланцами индийских зороастрийцев, нашедших место, где огонь сам собою выходит из земли.
Все же огонь этот бессмертен. По крайней мере в поэзии. В том числе, и в русской. Между прочим, в Киевской Руси имелись свои почитатели Зороастра (Заратуштры). Русские стихи, посвященные доисламской Персии, не столь малочисленны (Цертелев, Бунин, Гумилев и так далее). Ну, а уж в в литературе самого Ирана при всей строгости мухтасибов, надзирателей за мусульманской нравственностью, то и дело возникали и возникают рецидивы зароастрийских настроений. Нравам той давней предыстории посвящена упоительная повесть "Вис и Рамин", принадлежащая поэту одиннадцатого века Фахриддину Гургани. Всегда был популярен и в Грузии ее перевод - "Висрамиани". Хотя и сказано суровым ригористом: "Женшина, которая прочтет эту книгу, не может остаться добродетельной"
Ниже один мой перевод и два стихотворения.
ДАКИКИ (УМ. ОК. 977)
* * *
Был землею весенний халат
У эдемского облачка взят.
Нынче крови не хочет барс,
Поиграть он с газелью рад.
О, кумир! Да ведь мы — в раю.
Сонмом гурий деревья стоят.
В обагренном шелку — земля,
В небе — мускусный аромат.
Будто мускусом и вином
Вписан образ твой в свежий сад.
Сходен с яхонтом цвет ланит,
Цвет вина — как жрецов наряд.
Мир стал пестрым, словно павлин,
Плещет радужный перекат.
Веет розами эта земля,
С ними смешанная стократ.
Лишь четыре избрал Дакики
Из великих бед и услад:
Губ рубин, чанга стон, вино,
Заратуштровой веры клад.
(Перевод М.С.)
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
ХРАМ ОГНЯ
Холодно в храме огня.
Ветер играет, звеня,
Прядью червонной и русой.
Пламень такой чистоты
Здесь у прибрежной черты,
Долго искали индусы.
Долго ходили вокруг,
Для истязаний и мук
Облюбовали воронку.
Врезанный в плиты санскрит
Отзвуков искры струит
Музыке тихой вдогонку.
К ней подползает мазут,
И ненасытно грызут
Землю неслышные вышки.
Все ж таки в стылую тишь
В храме огня ты стоишь,
Знавший о нем понаслышке.
Что ж ты с собой сотворил!
Слышишь ли шелест ветрил,
Самосожжения трубы?
В душу свою погляди:
Перегорают в груди
Годы, как ветхие срубы.
1981.Баку
ВИС И РАМИН
Поеду в Мерв, на городище гляну
И, растравляя старую тоску,
Пойду к нему по ржавому бурьяну,
По выжженному, дряхлому песку.
От времени твердыни стали низки,
Но видят всё бойницы из руин.
Здесь пленнице любовные записки
На лёгких стрелах посылал Рамин.
Сменялась вера, исчезало царство,
Разбит светильник, рушится карниз,
Но не забыты ревность и коварство,
И снится прелесть своевольной Вис.
Пустыня внемлет собственным рассказам
И вся ещё наполнена былым
В Туркмении, столь изобильной газом,
Что безвозмездна ссуда на калым.
Чужая жизнь, и что могло увлечь в ней!
Но ничего среди забот и смут
Нет повестей любовных долговечней,
Еще и нас они переживут.
2017
