Эта история отстоит от нашего времени более, чем на четыре столетия. Место ее действия — Лондон времен правления королевы Елизаветы Первой. Шумный, полный суеты город. В порт входят и порт покидают корабли Ее Величества, бороздящие океаны под командованием знатных сэров, они же пираты, не брезгующие работорговлей и просто грабежами. В тавернах за стаканом вина проводят время, купая душу в разговорах, поэты и философы, а на рыночной площади в театре “Глобус” идут комедии и трагедии, написанные неизвестно кем, но выходящие на подмостки под именем малограмотного актеришки этого театра Уильяма Шекспира. В это же самое время в Лондоне оказывается еще одна фигура, которой суждено было обрести мировую известность: монах, ученый, философ Джордано Бруно.
Я впервые узнала о нем еще будучи первоклассницей, уже так шибко грамотной, что папа выписал для меня журнал “Пионер”, где в одном из номеров была опубликована статья под названием: “Пламенный борец”. Об отважном ученом, который высмеивал церковные сказки о строении Вселенной и придерживался взглядов на это дело, высказанных великим Коперником: наша планета, как и все иные планеты, вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Смелость, ум и другие замечательные качества сослужили Джордано Бруно плохую службу. Святейшая инквизиция в Венеции обвинила его в ереси и непочтении к Богу. Как смутьяна и еретика Бруно отдали под суд, который тянулся восемь лет. В конце-концов измученный и изнуренный ученый перестал настаивать на том, что Земля движется вокруг Солнца. Но церковники почему-то не удовлетворились раскаянием и сожгли Джордано Бруно на костре в 1600 году. Прочитав эту статью, я прониклась уверенностью, что “пламенный” — это такой борец, который сгорает в пламени костра. Поэтому товарищ Сталин, с моей точки зрения, не мог называться “пламенным”, так как его еще не сожгли.
В общих чертах, именно такой образ Джордано Бруно доминировал в учебниках истории, романах, стихах, изобразительном искусстве и кино во всех просвещенных странах. Но вот, некоторое время назад, профессор истории Йоркского университета в Англии Джон Босси ошеломил ученый мир сообщением, что он обнаружил факты о Джордано Бруно, мимо которых уважаемые коллеги до сих пор проходили, не обращая на них внимания.
Неаполитанец, родившийся примерно в 1548 году, ставший Доминиканским монахом Джордано Бруно, в возрасте 28 лет по каким-то неясным причинам вынужден был бежать в Женеву. Через пять лет Бруно объявляется в Париже. Там он читает лекции в университете, пишет и публикует труд, посвященный искусству запоминать. Эта книга, ошеломляюще новая и неожиданная по своим идеям, привлекла к ее автору внимание короля Генриха Третьего, последнего из династии Валуа. Король приблизил к себе Бруно, сделал его своим чтецом. Два года Джордано наслаждался жизнью в Париже, при дворе. И вдруг, он оставляет Париж и переезжает в Лондон. То ли король, то ли кто другой послал его туда с каким-то важным поручением, то ли сам Бруно пожелал отправиться в Англию... Но, так или иначе, король снабдил его рекомендательными письмами, и он был принят французским послом при дворе Елизаветы Мишелем де Кастелану с распростертыми объятиями, стал членом узкого круга друзей посла. Бруно даже получил кров под сводами французского посольства.
Дипломатические отношения Англии и Франции в те годы оставляли желать много лучшего. Обе страны разрывали религиозные войны. Генрих Третий метался между гугенотами и ульта-католиками. Елизавете Английской тоже хватало хлопот со своими тайными и явными католиками. И обоих монархов объединяло лишь одно: ни у него, ни у нее не было наследника.
Елизавета успешно справлялась со своими обязанностями по управлению страной: увеличению ее богатства и усилению влияния в мире. Налаживаются связи с далекой Россией (царь Иван Грозный даже изъявляет желание связать себя узами брака с английской королевой), привилегии получает Ост-Индская компания в еще более далекой Индии, а в ничуть не более близкой Америке основывается первое английское поселение, названное в честь королевы-девственницы Вирджиния.
Все, вроде бы, идет хорошо. Но трон под Елизаветой время от времени качается. То и дело объявляются претенденты на престол, что при отсутствии наследника попахивает дворцовым переворотом и убийством королевы. Среди наиболее вероятных претендентов — изгнанная из Шотландии королева Мария Стюарт. Католичка, тогда как Елизавета принадлежит к англиканской церкви, утвержденной ее отцом, королем Генрихом Восьмым.
Этот король, как известно, отличался бурным жизнелюбием и излишком сладострастия. Он был женат на тетке императора Карла Пятого Екатерине Арагонской. Но супружеская верность никогда не числилась среди его добродетелей. Более того, подпав под чары одной из фрейлин своей жены Анны Болейн, Генрих решил развестись с Екатериной Арагонской и жениться на этой самой Анне Болейн, которая уже, ко всему прочему, была беременна (и позднее родила будущую королеву Англии Елизавету). Для развода требовалось разрешение Папы Римского. Папа Клементий Седьмой не желал портить душевных отношений с испанским императором Карлом Пятым и отказал английскому королю в разрешении на развод. Темпераментный Генрих пришел в ярость и объявил себя главой английской церкви, которая отныне становилась неподвластной Папе Римскому. Папские епископы и архиепископы изгонялись из Англии, католические монастыри закрывались, а их несметные богатства конфисковались.
Естественно, католическая церковь и наместник Бога на земле никак не хотели согласиться с потерей такого лакомого куска, как Англия, и всячески старались восстановить святейшую церковь на ее территории. Мария Стюарт, нашедшая, после изгнания из Шотландии приют у своей кузины Елизаветы, казалась Папе фигурой очень подходящей на роль новой католической правительницы Англии, тем более что у нее, действительно, были кое-какие права на английский престол. Папа надеялся, что с ее помощью он жестокой рукой искоренит ересь англиканства. Но для этого надо убрать (убить) Елизавету и провозгласить Марию Стюарт королевой Англии. Святейший Папа Римский и богопослушный император Испании одобрили план убийства. Ультра-католики Франции во главе с семейством Гиз выразили свою полную поддержку. И совсем не исключено, что именно в связи с задуманным убийством королевы, Джордано Бруно и прибыл в Лондон.
Заговор против Елизаветы идет полным ходом и нити его переплетаются во французском посольстве. Заговорщикам все представляется сработанным крепко и надежно. Но совершенно неожиданно для них королева Елизавета наносит Марии Стюарт сокрушительный удар: ее арестовывают, заключают в темницу, а потом лишают головы. Историки, которые очень любят копаться во всяких хитросплетениях прихотливой судьбы, давно уже дознались: заговор против Елизаветы провалился потому, что во французском посольстве оказались два агента английской секретной службы, два елизаветинских шпиона-осведомителя, державших королеву и ее приближенных в курсе всех дел, творившихся за стенами посольства. Один из них был секретарь посла, другой скрылся под псевдонимом “Анри Фагот”. Этот “Фагот” посылал Елизавете тайные письма с полной информацией о заговорщиках и их планах. Кто же скрывался под именем “Фагот?”
Профессор Джон Босси, автор книги “Джордано Бруно и дело французского посольства”, которая вышла в издательстве Йельского университета, утверждает, что “Анри Фагот” — это Джордано Бруно. Среди тех подданных Елизаветы, с которыми Бруно наладил контакты, были: советник королевы сэр Филипп Сидней и министр иностранных дел Англии Фрэнсис Валсингэм, которого считают создателем британской секретной службы. Он очень точно определил, что Джордано Бруно — личный друг французского посла, принятый, как “свой” элитой французского посольства, к тому же капеллан, к которому католики, обитавшие в Лондоне, ходили на исповедь, — может и должен стать “глазами и ушами” королевской секретной службы за, якобы, непроницаемыми стенами посольства.
Джон Босси пишет, что Бруно был человеком тайных амбиций, ненавидевшим Папу и святую инквизицию. Кроме того, по натуре он был не аскетом, а наоборот, расточительным и общительным малым, часто испытывавшим нужду в деньгах. Среди доказательств, что Бруно и “Фагот” — одно и то же лицо, Босси указывает, что в одном из писем “Фагот” упоминает, что он монах и священник и что на исповеди один из членов испанского посольства признался, что существует план убийства Елизаветы. Но как раз Бруно был монахом-священником, у которого исповедовались причастные к заговору, имевшие большой вес католики. Язык писем “Фагота” также свидетельствует о том, что писал их, скорее, итальянец, а не француз. Именно от “Фагота” стало известно об участии в заговоре англичанина-католика Фрэнсиса Тракмортона, который был вовремя арестован и казнен.
Заговор был сметен могучим ураганом активной деятельности секретной полиции.
Возможно, пишет Босси, Бруно был послан в Лондон католиками-заговорщиками на материке с целью сбора информации о том, что делается в английской столице. Возможно, он неплохо выполнял возложенное на него поручение, но при этом, жестоко ненавидя Папу и папство и имея среди англичан добрых друзей, писал — по их заданию или по своей воле — письма королеве, в которых раскрывал, какие интриги плетутся в посольстве Франции. Профессор Босси обращает внимание и на такой страшноватый, чтобы не сказать, мистический факт: слово “фагот” и по-английски, и по-французски означает деревянный шест. Такие шесты-фаготы устанавливались вокруг костров, на которых инквизиция сжигала еретиков. Ну, как не поразиться, что люди иногда провидят свою судьбу!
После провала заговора де Кастелану покидает Лондон. Следом за ним возвращается в Париж и Джордано Бруно. Однако всего через несколько месяцев он уезжает на север, в Германию, в университетский город Виттенберг, где 31 октября 1517 года Мартин Лютер прибил к воротам собора список из своих 95 тезисов и где, кстати, обучался шекспировский Гамлет. Опять что-то не устраивает Бруно, и он едет в Прагу. Судьба гонит его с места на место. Он делает роковой выбор: отправляется в Венецию, где у него, по его мнению, есть высокий покровитель Зуан Мочениго — большой поклонник его книги об искусстве запоминания. Однако к этому времени идеи Джордано Бруно претерпели большие изменения. Услышав о них, Мочениго доносит на ученого святой инквизиции.
О том, что случилось потом, рассказано выше.
Остается сказать, что историки всегда недоумевали, почему инквизиция обошлась с Джордано Бруно так жестоко. Он был сломлен пытками и перестал, вроде бы, представлять опасность для церкви. Почему же его, словно злейшего и активного врага, сожгли на костре? Джон Босси на эти вопросы предлагает свои ответы. Он считает, что так церковь отомстила Бруно за его роль в провале попытки католической церкви возвратить в свое лоно Англию.
Добавить комментарий