Cвой рассказ о трагедии и триумфе создателя оперы “Кармен” Жоржа Бизе я начну с воспоминания из моей, увы, уже далекой юности. Будучи студенткой знаменитого ГИТИСа, я прохожу практику в Большом театре. По вечерам, когда на сцене — опера или балет, в зале с зеркальными стенами на шестом ярусе артисты репетируют новый спектакль. Но иногда вечерние репетиции отменяются, и тогда я взлетаю в бель-этаж, в 15-ую — артистическую — ложу, справа от бывшей “царской”, и сажусь в уголок около барьера. Мне виден весь оркестр. Музыканты уже на местах. Подстраивают инструменты, заполняя воздух щемящей душу нестройной какофонией тянущихся нот. Все затихает, угасает большая люстра. Из дверцы справа стремительно выходит человек в черном фраке и белоснежной манишке. Он пробирается к пульту, поднимается на две ступеньки, встает около раскрытой партитуры и на мгновение разворачивается к залу. В узком луче прожектора возникает его лицо. Это Александр Шамильевич Мелик-Пашаев! Талант. Умница. Один из лучших оперных дирижеров мира. Привычным жестом он оправляет манжеты и поднимает руки. Наступает миг немыслимой тишины. И вдруг, она взрывается бравурными, летящими и падающими прямо в сердце звуками увертюры. “Кармен” — моя любимая опера. Я слушала ее десятки раз и готова, хочу, мечтаю слушать еще, еще...
“Вчера вечером я, дабы отдохнуть от собственной музыки, проиграл от начала и до конца “Кармен” Бизе. По моему, это в полном смысле — шедевр, то есть вещь, которой суждено отразить в себе в сильнейшей степени музыкальные стремления целой эпохи”, — так писал Чайковский в письме Надежде Филаретовне фон-Мекк.
Будуший французский композитор еврейского происхождения (так сказано в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона) родился в Париже 25 октября 1838 года. При рождении ему дали имя Александр Сезар Леопольд. Но позднее мальчика крестили, и он получил имя Жорж. Семья была музыкальной: отец преподавал вокал, мать была талантливой пианисткой. Выдающееся музыкальное дарование Жоржа проявилось очень рано. В 4 года он начинает обучаться игре на фортепиано, а в свои неполные десять лет становится студентом Парижской консерватории. Круг его учителей включает Шарля Гуно — автора опер “Фауст”, “Ромео и Джульета”, Фроменталя Галеви — создателя оперы “Дочь кардинала”. Из консерватории Бизе выходит первоклассным пианистом. Франц Лист, слышавший игру Жоржа в доме у Галеви, был потрясен его феноменальной техникой и умением читать с листа сложнейшие партитуры. Композиторский дар уже в те годы делал Бизе фигурой, превосходящей многих его современников. Написанная в 17 лет симфония до-мажор (партитура которой была потеряна и найдена лишь в 1935 году) по словам французского исследователя, “сопоставима лишь с там, что писали в таком возрасте Моцарт и Мендельсон”. В 19 лет Бизе принимает участие в конкурсе, организованном Жаком Оффенбахом для его театра “Буфф”, на сочинение одноактной оперетты, и выходит победителем. Его первая оперетта “Чудо-доктор” ставится на сцене театра. За сочинение по окончании консерватории кантаты “Кловис и Клотильда” Бизе награждается пятилетней государственной стипендией на продолжение образования в Риме.
Три года Жорж Бизе живет в “вечном городе”. Изучает сочинения композиторов, которых сам себе ставит образцом: Шумана, Вебера, Мендельсона, Гуно. “Музыка Моцарта глубоко волнует меня и даже делает меня больным. Некоторые вещи Россини оказывают на меня такое же действие. Но, к моему удивлению, Бетховен и Мейербер никогда не производят на меня столь сильного впечатления. Что же касается Гайдна, то я, слушая его, засыпаю”, — писал он в одном из своих писем. Голова его кипит замыслами, пока еще смутными. Он сочиняет симфонию “Рим”, оду “Васко де Гама”, двухактную комическую оперу “Дон Прокопио”. Его сочинения имеют большой успех, но сам он неудовлетворен своим творчеством. Сознавая и ощущая свой незаурядный дар, молодой композитор опасается той легкости, того блеска, с которыми изливается его музыка. Он признается, что нуждается в идеях, которые придали бы смысл его сочинениям, и постоянно казнит себя за то, что отдает предпочтение “шикарной” музыке перед истинно “великой” и даже стесняется того восторга, который испытывает, слушая произведения своего гениального современника Джузеппе Верди. “Я должен сочинять музыку еще более высокого качества”, — повторяет он.
В 1860 году Бизе возвращается в Париж. Директор Лирического театра предлагает ему написать оперу на либретто Карро и Кормона “Искатели жемчуга”.
Либретто шаблонно и наивно. Герои — нетронутые цивилизацией аборигены Цейлона: Лейла, которая своим пением укрощает морских богов, и ныряльщики за жемчугом Надир и Зурга. Любовь двух чистых существ желает разбить злой ревнивец. Сам Бизе не считал оперу своим успехом, полагая ее музыку не слишком яркой и самобытной. Кроме романса Надира, дуэта Надира и Зурги, хора за сценой, каватины Лейлы и арии Зурги “все остальное заслуживает полного забвения”.
Он пробует свои силы в историческом жанре: пишет пятиактную оперу “Иван Грозный”. Опера закончена, принята к постановке Лирическим театром. Но тут Бизе, вдруг, объявляет оперу “неудавшейся” и, вроде бы, уничтожает ее. (Так считалось до самого последнего времени, когда партитура была обнаружена).
Молодой Бизе был нервным, легко возбудимым, страстно порывистым. Человек настроения он бывал не в состоянии управлять своими эмоциями. У него были преданные друзья, но он еще не научился ценить дружбу и позволял себе бурные вспышки при малейшем несогласии с ним. Обольстительно красивый, он нравился женщинам, но относился к ним потребительски, скрывая за показным цинизмом свою ранимость, свою постоянную поглощенность упорной внутренней работой. Однако все изменилось, когда Жорж влюбился в Женевьеву — дочь своего друга и учителя Галеви. Между помолвкой и женитьбой Бизе, как он сам признавался, проделал труднейшую работу над собой, “вытравляя из себя плохое, чтобы стать лучше, как артист и человек”. В 1869 году он стал мужем Женевьевы, а через год на свет появилась дочь — Жюли. Бизе был счастлив в браке, но жизнь требовала свое. Несмотря на признание крупных композиторов, Бизе, чтобы обеспечить семью, приходилось заниматься “музыкальной поденщиной” — писать музыку для ревю и дивертисментов, инструментовать чужие сочинения. Это раздражало, отнимало время у серьезных музыкальных занятий.
Бизе явно тяготел к театральному жанру, учась, как мы сказали бы сегодня, методом проб и ошибок. Он пишет оперу “Пертская красавица” на сюжет романа Вальтера Скотта. За ней следует комическая опера “Джамиле”, по мотивам поэмы Альфреда де Мюссе. И хотя в этих сочинениях много блистательной, неожиданной музыки, в них еще ничто не предвещало потрясающих открытий “Кармен”.
Музыкальное озарение, явление гения, произошло неожиданно — бурно, ярко, щедро, великолепно. И пока еще не в опере, а в музыке к драме Альфонса Доде “Арлезианка”, премьера которой состоялась 11 октября 1872 года.
Деревня в Провансе, где живет мечтательный юноша Фредерик. Он до самозабвения влюбляется в девушку из Арля, арлезианку, что по понятиям провансальцев было неосторожно, ибо за арлезианками тянулась дурная слава — женщин обольстительных, но неверных. Однако Фредерик все же решает жениться на своей возлюбленной. Но неожиданно всплывает скандальное прошлое арлезианки. Происходит разрыв. Фредерик старается забыть свою любовь, полюбить другую — скромную, чистую Виветту. Но тщетно. Когда во время сельского праздника, под звуки флейты и бубна крестьяне танцуют фарандолу, Фредерик кончает жизнь самоубийством.
Русский музыковед Иван Солертинский писал: “Музыка “Арлезианки” — подлинный шедевр. Она написана с огромным вкусом, изобилует тончайшими гармоническими деталями и инструментована с мудрым лаконичным мастерством. Отсюда открывался прямой путь к гениальной “Кармен”.
У Бизе был заказ от театра Комической оперы (второго оперного театра Парижа) на сочинение трехактной оперы. Он выбрал для либретто новеллу Проспера Мериме “Кармен”. Археолог, историк, путешественник, дипломат, блистательный стилист, мастер литературных фальсификаций (на его удочку попался Пушкин, принявший сочиненные Мериме “Песни западных славян” за подлинные записи иллирийских песен, и перевел их на русский язык) Мериме прожил яркую, полную самых разнообразных приключений жизнь. В 19 лет он написал первую драму “Кромвель” и заслужил горячую похвалу своего наставника Стендаля. Гете в “Разговорах с Эккерманом” дал творчеству Проспера Мериме очень высокую оценку. Мировую славу принесли ему его новеллы: “Матео Фальконе”, “Души чистилища”, “Локис”, “Коломбо” и, конечно же, “Кармен”.
Про оперу Бизе, правильнее было бы сказать, что она создана по мотивам новеллы Мериме, так как либретто, созданное Андре Мельяком и Луи Галеви, сильно разнится от первоисточника. В новелле рассказ ведется от имени автора, который путешествуя по Андалузии, в горах видит незнакомца, в котором проводник опознает известного бандита — баска из Наварры Хозе Лиззарабенгуа. Приехав в Кордову, автор на набережной встречает цыганку по имени Кармен. “Она была молода, мала ростом, хорошо сложена и имела очень большие глаза”. Дикая красота цыганки производит на автора огромное впечатление. Он соглашается пойти к ней и в ее доме сталкивается с незнакомцем, встреченным им в горах. Через некоторое время автор узнает, что Хозе попал в тюрьму. Его ожидает смертная казнь. По просьбе Хозе автор навещает его в тюрьме, где выслушивает страшную исповедь баска: трагическую историю его жизни и рассказ о сведшей его с ума любви к Кармен. Хозе был из обедневшего знатного рода. Он пошел служить в армию, чтобы сделать карьеру и помочь семье. Встреча с Кармен и вспыхнувшая страсть ломают его планы. Он становится контрабандистом и разбойником, на счету у которого несколько убийств. Страдая от своего падения, Хозе умоляет Кармен уехать с ним в Америку и начать новую жизнь. Но Кармен, для которой любовь — это только очередной каприз, которая ценит лишь одну свою свободу, уже остыла к Хозе и отказывается следовать за ним. Сцена убийства Кармен в лесу написана настолько страстно и сильно, что ее нельзя читать без содрогания. “Я упал к ее ногам и взял ее за руки. Я орошал их слезами. Я говорил обо всех счастливых минутах, что мы прожили вместе. Я предлагал ей, что останусь разбойником, если она того хочет. Все предлагал я ей, лишь бы она меня еще любила! “Еще любить тебя я не могу. Жить с тобой не хочу”... Я ударил ее ножом два раза. От второго удара она упала, не крикнув”... Прощаясь с автором, Хозе попросил его передать старухе-матери медальон. “Скажите, что я умер, но не говорите, какой смертью”.
Либретто оперы сделано мастерски: короткая экспозиция, стремительно развивающееся действие, не отпускающее ни на секунду внимания слушателя. Введенная авторами несуществующая в новелле крестьянская девушка Микаэлла, преданная и любящая, создает резкий контраст обольстительной и коварной Кармен. Музыка, слово, действие существуют в неразрывном единстве. Все номера спаяны железной музыкально-драматической логикой. Оперу пронизывают несколько сквозных мотивов, как например, мотив “роковой любви”. Он впервые звучит в увертюре, проходит через всю партитуру и прорывается с трагическим торжеством в финале на мощном фортиссимо всего оркестра.
Премьера “Кармен” состоялась в театре Комической оперы 3 марта 1875 года. И произошло невероятное: опера, “переполненная” захватывающей яркой зажигательной музыкой, гениальная по своему музыкально-драматургическому построению провалилась. Публика не приняла оперу, музыкальные критики французской столицы глумились над ее создателями. “Какая правдивость! Но какой скандал!”, — съехидничал один из газетных корифеев. А Жорж Бизе в мочаливом отчаянии бродил по улицам спящего Парижа. Он был сражен. Ведь он столько вложил в свое создание! Связывал с ним такие надежды!
Ровно через три месяца — 2 июня 1875 года, в полночь Жорж Бизе скончался. Горестных переживаний не выдержало сердце. Ему было 36 лет. Он не дожил всего несколько месяцев до триумфального шествия его оперы по сценам крупнейших оперных театров мира. Вот уже 128 лет “Кармен” держит первенство, как одна из самых репертуарных опер. Но что же случилось тогда, на премьере в Париже?
Театр Комической оперы был, если можно так выразиться, “семейным” театром. Буржуа в окружении чад и домочадцев культурно проводили там время, слушая оперы, где герои были добродетельны, а злодеи порочны, где благородство, любовь и добрые порывы души вознаграждались, а дурные поступки и помыслы наказывались. На сцене действовали условные персонажи — герои, короли, принцы, дочери и матери благородных семейств (словом, чистая и понятная публика) и зрители безошибочно знали, кому надо сочувствовать, а кого ненавидеть. В “Кармен” же все предстало необычным и непривычным. На сцене бушевала сама жизнь. По площади в Севилье сновал самый разный народ — работницы табачной фабрики, их кавалеры, солдаты, мальчишки, торговки, ликующая толпа, ожидающая корриды. А герои? Кармен, по имени которой названа опера, цыганка весьма сомнительного поведения, дарящая ласки солдатам и офицерам, контрабандистка, обольщающая похотливых таможенников. Крестьянин Дон Хозе, одетый в солдатскую форму, сраженный страстью к коварной цыганке. Любящая отважная девушка Микаэла. Тореадор Эскамильо — этакая цирковая примадонна, кокетливый фат, кумир толпы. Ничего оперного, привычно условного не было в этих персонажах. Они — живые люди со страстями, надеждами, любовью и отчаянием. Все движется, волнуется, спешит, буйствует, полно кипучего южного темперамента. Дивная музыка оперы — гремучая смесь провансальских и испанских мотивов с оригинальными мелодиями Бизе создает захватывающий испанский колорит, рожденный музыкальным гением композитора. А ведь он никогда и не был в Испании! Контрасты, сшибаясь, высекают искры подлинных страстей неподдельной жизни. И, наконец, финал, в котором героиню убивают на сцене. На глазах у оцепеневших зрителей. Посреди всеобщего праздника и веселья...
Нет, согласитесь, все это было слишком ново, слишком неожиданно и даже слишком революционно. Нужно было время, чтобы к этому привыкнуть, переварить эту новизну. (Кстати, будучи революционером в искусстве, Бизе очень настороженно относился к революциям в жизни. В дни Парижской коммуны и осады Парижа он был “по эту сторону баррикады”, в рядах Национальной гвардии).
В оригинальной редакции арии, ансамбли, марши и хоры чередовались с прозаическими диалогами. После смерти Бизе его друг Эрне Гиро написал для “Кармен” речитативы, заменив ими разговорную речь. Сделал это он с таким великим тактом и пониманием стиля композитора, что не возникает сомнения, будто все в опере написано одной рукой.
И опять предоставим слово Петру Ильичу Чайковскому, писавшему брату Модесту из Парижа: “Я готов присягнуть, что “Кармен” будет считаться абсолютным шедевром... Это едва ли не самое выдающееся лирико-драматическое произведение нашей эпохи”. И нашей тоже.
Добавить комментарий