Хочу рассказать о Пете, впрочем, нет, не так, рассказать о Петре Алексеевиче Губченко. Он, подтянутый, седоватый мужчина, пытающийся поддерживать себя в хорошей, спортивной форме, несмотря на возраст под шестьдесят, ехал в День поминовения 2021 года на могилку матери. Ехал из Киева за рулём видавшего виды, но живучего и достаточно надёжного своего белого "Опеля" в пригород областного центра, в котором в течение более чем двадцати лет бывал очень редко. А ведь именно там, в небольшом, уютном и добром бабушкином доме прошло его детство.
"Почему у бабушки? Он что, не ходил в детский садик?"- может возникнуть вопрос. Не ходил. Точнее, мама его, Евдокия Степановна, учительница младших классов по профессии, как-то осенью решила устроить коротко подстриженного, щупленького и очень скромного на вид, одетого в простенькие, чёрные штанишки, тёмно-синий свитерок и блеклого цвета курточку Петю в детский садик, располагавшийся на первом этаже пятиэтажки, стоящей в двух сотнях метров от жилища Губченко. Уговаривать сына пойти туда пришлось долго. Имелась возможность отправить ребёнка на воспитание к бабушке, живущей в пригороде, но мама хотела, чтобы сын жил дома. Она спешила на первый урок, однако осознавая, что Петя в детское учреждение идти не хотел и долго упирался, решила поговорить с воспитательницей группы, в которую, договорившись об этом заранее, намерилась устроить Петю. Объяснив ей ситуацию, она услышала от Ирины Евгеньевны, педагога, работающей с дошкольниками, женщины значительно старше её по возрасту, успокаивающее:
- Да не волнуйтесь вы так, идите спокойно на работу. Привыкнет Петя к садику. Всё будет хорошо.
- А вдруг он сбежит? - задала нелепый, на первый взгляд, вопрос мама мальчика.
В ответ Ирина Евгеньевна сначала рассмеялась, но затем, перехватив настороженно-внимательный взгляд Пети, обращённый на неё и, по-видимому, почувствовав, что не всё так просто может получиться с новым воспитанником, как ей кажется, она констатировала, полушутливым тоном, обращаясь, то ли к ребёнку, то ли к его маме, показыаая рукой куда-то вглубь помещения:
- А мы пока его посадим на шкафчик с одеждой. Пусть полчасика посидит и посмотрит сверху на всех, привыкнет к нашей атмосфере, а потом спустим его вниз.
- Хорошо, - согласилась Евдокия Степановна и, взглянув на часы, заспешила к выходу, оставив сына на попечение воспитательницы, а Петя, которого не слишком деликатно взяла за руку Ирина Евгеньевна, оценивающе посмотрел вверх, на будущее место своего пребывания, куда его повлекла опытный педагог.
Воспитательница легко двумя руками подняла хрупкого Петю и, пытаясь улыбнуться, посадила его на шкафчик со словами:
- Видишь, как хорошо тебе здесь будет. Всё видно сверху. Сиди тут, а я побегу проверять, накрыты ли порции в столовой. Скоро завтракать будем.
Молчаливый Петя отвечать не стал, но, дождавшись, когда за Ириной Евгеньевной закроется дверь, не обращая внимания на суетящихся внизу детей, некоторые из которых с удивлением поглядывали на новенького, неимоверным образом сумел быстро даже не спрыгнуть, а как бы соскользнуть со шкафчика на какую-то упавшую на пол детскую курточку. А свою-то его пока снять не заставили и потому, будучи мальчиком смышлёным и внимателным, запомнив расположение дверей и переходов, легко выбрался на улицу, не будучи замеченным воспитательницей. Конечно, он побежал к родному дому. Но ключей от квартиры у него не было. И что ? - может спросить читатель. Да ничего. Упрямство Петино пересилило осенний холод, а потому он ходил вокруг дома полтора часа. За это время, естественно, в садике случился переполох. По телефону вызвали маму мальчика с работы. Её уроки заменила коллега. Благо, школа располагалась неподалёку. Материнское сердце сразу подсказало Евдокии Степановне, что надо идти к дому. Во дворе, возле подъезда, она и обнаружила сына, внимательно рассматривающего дно глубокой лужи.
Нет, мама не кричала на него, а только, тяжело вздохнув, взяла ребёнка за руку и отвела к себе на работу, где пристроила сына в учительской за столом, дав ему набор цветных карандашей, альбом для рисования и пластилин, чтобы Пете было чем заняться, пока она будет проводить уроки.
После этого случая мальчик был-таки отправлен в пригороод, в дом, в котором жила его бабушка Мария и родная тётя Галя, старшая сестра мамы.
Упрямое Петино детство в скромной и по доходам, и по отношению к жизни семье, со временем плавно перешло в отрочество, а затем и в юношество. Он рос умным мальчиком, в школе учился хорошо. Почему мама с сыном жили небогато ? А как же могло быть иначе ? Ведь Евдокия Степановна вырастила сына одна, без мужа. Так сложилось.
"Коопторговские," или "кооперативные"- так назывались некоторые продуктовые магазины, которые в детстве имел возможность посещать Петя. Вот именно что только посещать, вдыхая острый и насыщенный до несбыточности аромат копчёностей, аккуратно выложенных на прилавках. Не понимая, естественно, в то время причин в разнице цен и ассортименте продукции в обыкновенных, то есть государственных магазинах, и в "коопторговских", мальчик чётко усвоил то, что мама ему популярно объяснила, - кооперативные цены не подходят их семье. Проще говоря, им в таких магазинах покупать ничего нельзя, слишком дорого. Удивительно, но Петя это осознавал ясно и относился к такому, казалось бы, грустному факту, совершенно спокойно. Ведь в простых гастрономах продавлась колбаса по 2 рубля и 10 копеек, а не по 10 рублей; конечно, она не источала манящие запахи, но, тонко нарезанная и затем в виде аккуратных ломтиков выложенная на бутерброд с маслом, была очень вкусной.
"Недостижимость", - смысл этого слова Петя в полной мере осознал, будучи подростком. Например, недостижимым желанием для его семьи являлись не только продукты из "коопторговских" магазинов, но и владение автомобилем. И, безусловно, не только потому, что для его приобретения существовала строго учитываемая очерёдность, которая могла тянуться несколько лет, но и по причине отсутствия в семье денег на такую покупку, даже если бы очереди не существовало. Однако, в то время Петя абсолютно спокойно смирялся с наличием различных "недостижимостей", считая это данностью.
Вместе с тем, далеко не любые жизненные перипетии мальчик воспринимал с присущим ему, по-видимому, от рождения, философским спокойствием, уживавшимся с упрямством. Иногда реакция на события оказывалась взрывной, как тогда, в детском садике. Явную несправедливость мальчик чувствовал очень остро и, сталкиваясь с ней, зачастую смолчать не мог. Однажды он списал у одноклассника решение задач на самостоятельной работе по химии. Этот учебный предмет он не любил, в отличие от математики, наверное, из-за учительницы. "Химичка", как называли её ученики, работала ещё и завучем школы, а муж её являлся "шишкой", то есть большим начальником в обкоме партии, а потому сорокалетнюю Нелю Владимировну побаивалась даже директриса.
"Химичка" позволяла себе пол-урока читать лекции о недостойном, по её мнению, поведении школьников, особенно девочек, по некоторым причинам ею нелюбимых, при этом унижая их, не стесняясь в выражениях. Затем она, войдя в раж, сгоряча выставляла несколько двоек порой даже старательным ученикам, задавала домашнее задание классу и на этом урок заканчивался. До объяснения нового материала дело доходило редко. "Для вас учебники напечатали, вот и читайте их",- отвечала она, если кто-то из Петиных одноклассников пытался задать вопрос про уравнение реакции или задачки, которые не получалось решить. Таким отношением к воспитанникам завуч сильно отличалась от своих коллег, например, от учителя физики, её ровесника, Валерия Викторовича, который с таким азартом объяснял фундаментальные законы природы, изящно втискивая их в небольшие формулы, что даже полудремавшие на "галёрке", честные двоечники просыпались на его уроках.
Они не то, чтобы понимали математическую суть, в которую облекались физические понятия учителем, но улавливали основные идеи изложенные преподавателем, а потому не ощущали себя "лишними" на уроке. Физику Петя любил, а вот на химии вынужден был задачки списать. На следующем уроке оказалось, что он получил четвёрку, а Андрей, щупленький Петин сосед по парте, который позволил однокласснику подсматривать в свою тетрадку, почему-то получил тройку. Вероятно, Неля Владимировна невнимательно, как это часто с ней случалось, а попросту говоря небрежно, проверяла работы учеников и потому произошёл такой казус. Петя, услышав продиктованные преподавательницей оценки и перехватив обиженный взгляд Андрея, поднял руку.
- Что ты хотел?- грубо, как и обычно к другим школьникам, обратилась к нему учительница.
- У Андрея не может выйти оценка меньше моей, потому что я у него списал эту работу, - уверенно и громко выпалил мальчик, встав со своего места, при этом прямо и открыто посмотрев в лицо учительнице - на удивление одноклассников.
На несколько мгновений Неля Владимировна застыла от изумления и казалось, что даже крупная до нелепости её брошь с жёлтой стекляшкой, инкрустированная под драгоценный камень, якобы украшающая разноцветную яркую кофточку, побледнела от растерянности. Но потом властная завуч возмущённо констатировала:
- Ах, так! Списал! И ты, Андрей, дал ему списать! Значит, вы оба получаете по двойке в журнал!
После этих слов преподавательницы Петя, пожав плечами, перевёл взгляд на Андрея и безошибочно прочитал злобу к себе в его глазах.
С чередой предательств и несправедливостей, часто обусловленных завистью, Пётр начал свыкаться уже позже, когда, окончив университет, освоил профессию программиста и, обладая талантом к работе с компьютером, занял место в престижной фирме. Вместе с тем, несмотря на пришедшее к нему с годами осознание того, что способность к обману и подлость - чувства вечные, он, не потеряв веру в то, что искренность, порядочность, любовь и настоящая дружба - тоже вечны, именно к ним и старался тянуться всегда, несмотря на удары жизни. Вот только с возрастом всё явственнее казалось ему, что они, светлые эти чувства, находятся где-то там, на вершине остающейся для многих, очень многих недостижимой.
С годами смысл слова "недостижимость" приобрёл другой, не материальный смысл. "Коопторговские" магазины сменились супермаркетами и, заходя в них, имея хорошую зарплату, теперь Петя не ограничивал себя в выборе продуктов, например копчёностей, так манящих своими ароматами в далёкие годы взросления.
А в поминальный день 2021 года ехал в автомобиле Петя, или Пётр Алексеевич, один. Семью, несмотря на свой возраст, он так и не создал. Не вышло.. Впрочем, подруга (а как назвать иначе) у него имелась, но чего-то в их отношениях не хватало, чтобы он мог ей предложить поехать с ним на могилку самого близкого ему человека.
Четыре белых розы сын для давно ушедшей в другой мир своей мамы купил в цветочном магазине по дороге и положил их на заднее сидение машины. Несмотря на усталость после нескольких часов, проведённых за рулём, разбавленную несколькими чашечками кофе, выпитыми на заправках, Пётр Алексеевич решил поехать на кладбище сразу, не заезжая сначала к другу, у которого планировал погостить пару дней. Так и сделал. Он оставил "Опель" на стоянке, в паре километров от грустного места, давшего последний приют покинувшим земную жизнь. Из машины взял только цветы и пешком направился к кладбищу.
Пётр Алексеевич медленно шёл по весенней улице, утопающей в аромате душистой сирени, нависающей над заборами, отделяющими одноэтажные домики с маленькими огородиками возле них от широкой дороги с остаткми асфальта, испещрённой кое-как засыпанными, то песком, то гравием ямами. Сирень как бы желала вырваться на свободу из ограниченного пространства. Неожиданно взгляд Пети, (да, здесь, пожалуй, Пети, ведь солидный мужчина попал в город своего детства) упал на старый канализационный люк, почему-то не заменённый со времён распада Союза. А ведь после исчезновения страны прошло более трёх десятков лет. Почему Петя решил, что люк выполнял свою функцию ещё со времени его детства? По ясно различимым рельефным, чугунным цифрам "1981" на нём. В 1981 году будущий программист ещё учился в школе.
Могилка мамы нашлась быстро несмотря на то, что кладбище разрослось. Петя долго смотрел на старое фото мамы, а она со снимка, казалось, вглядывалась в его глаза. Ему всегда, когда он проведывал место упокоения самого близкого ему человека, думалось, что мама хочет сказать, что-то с выцветшего изображения, но не решается. Внезапно вспомнилось, как много лет назад он приехал из Киева, где работал, в родной город на день позже, чем Евдокия Степановна выписалась из больницы после операции. Родная тётя тогда рассказала ему, что мама ехала домой после выписки на древнем, дребезжащем трамвае более сорока минут, вместо того чтобы вызвать, не такое уж дорогое такси, а на вопрос сестры, почему она не позволила себе после болезни поездку на автомобиле, ответила: "Да ну, зачем? Я лучше эти денежки для Пети отложу. Ему пригодятся".
Сын возле могилки матери вздрогнул, поперхнувшись этим воспоминанием. Эх, не знала тогда Евдокия Степановна ни про будущее обесценивание рубля, ни про предстоящий развал государства, ни про то, как сложится судьба её чада.
Постояв несколько минут возле надгробия родного ему человека, Петя осторожно, как бы опасаясь чего-то (может гнева матери за грехи свои? Ведь все мы не безгрешны) положил цветы на могилку и медленно пошёл в сторону кладбищенских ворот.
Добравшись неспешной походкой до автомобиля, он сел за руль, но не стал заводить машину, а откинувшись на спинку сидения скользил взглядом по длинной, пустынной улице, залитой солнцем, но отчего-то вызывающей ассоциации с символом одиночества. Возможно, потому, что Пётр в те мгновения ясно осознал, что бедное его детство плавно перешло в достаточное обеспеченное одиночество. Ведь семью-то он так и не создал. А мама его, если бы была жива, могла спросить: "Почему не имеешь ни жены, ни детей ?" Но он не знал ответа, будто нерадивый ученик на уроке. Как-то всё шло своим чередом: случайные встречи, предательства друзей или тех, кого считал друзьями, новые знакомства, оправдавшиеся и неоправдавшиеся надежды, искренняя преданность карьере или, может, справедивее сказать, профессии, то есть работе, которой он занимался, достигнув в ней заметных успехов. В общем, круговерть всякая, суетливая увлекала постоянно куда-то или сбивая с пути, или, наоборот, просто прокладывая предначертанный путь. Кто знает? А время неумолимо бежало, сметая пустышные увлечённости и стремления, создавая рисунок недостижимости тихого семейного счастья. Имелась ли возможность изменить такой рисунок ? Кто знает?
Сидя за рулём и вглядываясь вдаль, Пётр заметил какую-то фигурку, медленно вынырнувшую на улицу из переулка. Он присмотреля и понял, что это старенькая, худощавая бабушка лет восьмидесяти, в платке и поношенном, длинном, простеньком, тёмно-коричневом платье с большой, явно пустой полотняной сумкой в руке. Она опасливо подошла к большим мусорным бакам, стоящим на обочине дороги и, стыдливо озираясь, по-видимому, не желая быть замеченной кем-то, нагнулась к стопке старой одежды, которую местные жители складывали возле баков, заботливо предполагая, что могут найтись люди, желающие одежду эту использовать. Ведь количество бомжей да и просто бедняков никак не уменьшалось в стране, а скорее, росло. Не заметив пешеходов на улице, бабушка нагнулась, положив свою сумку на землю и начала перебирать кофточки и юбки, ища, вероятно, одежду подходящего ей маленького размера.
Аналитический ум в доли секунды подсказал Петру Алексеевичу, что он должен делать. Ещё не до конца выстроив схему своих действий, он достал барсетку из бардачка и открыв её, хотел сначала извлечь стодолларовую купюру, но потом отсчитал четыре тысячи гривен, подумав, что это та же самая сумма, что и сто долларов и быстро положил деньги в невесть откуда взявшийся в бардачке конверт. После этого он решительно вышел из машины и, закрыв дверь, стараясь не хлопнуть ею громко, быстрыми, но осторожными шагами направился к бабушке, которая пока его не заметила. Подойдя на расстояние метров семи, он умышленно громко кашлянул. Старушка настолько резко, насколько она могла, обернулась и, испытывая чувство неловкости. взглянула на незнакомца. А он обратился к ней со словами, выдав выдуманную по дороге от машины фразу:
- Бабушка, помогите мне, пожалуйста!
- Я? Помочь? Чем? - удивлённо и растерянно, немного шепелявя, спросила очень уж преклонного возраста женщина.
- Да мне вот довелось только что неподалёку отсюда найти конверт с деньгами. Неизвестно чей. Но я связан словом, которое дал своей любимой жене, что никогда, ни при каких обстоятельствах не принесу в дом найденные на улице вещи или деньги. Жена очень суеверна. Понимаете. Я купюры эти взять не могу. Ну не выбрасывать же их. И тут увидел вас. Не выбрасывать же, - нелепо повторил Пётр Алексеевич, осознавая, какой бред он несёт, но что было делать, - возьмите, пожалуйста, эти деньги.
Мужчина решительно протянул конверт бабушке, а та, как-то рефлекторно, но с недоверием взяла его, тихо и медленно выдавив из себя:
- Не выбрасывать же, - а затем неспешно достала оттуда деньги и по старческой привычке, послюнявив два пальца, пересчитала купюры дрожащей рукой.
- Так как же взять-то? Ведь здесь денег больше, чем моя месячная пенсия. А ведь, кто-то их потерял.
- Но вы же видите, на улице никого нет. Отдать деньги никому нельзя кроме вас. А тот, кто потерял, может, много гривен имеет. Так что уж выручите меня, пожалуйста! Возьмите эти деньги!
Старенькая женщина посмотрела по сторонам и, действительно, не увидев людей, пожала плечами и неловко сложив купюры, дрожащей рукой положила их в небольшой кармашек своего скромного платья.
- Спасибо огромное. Вы меня выручили, - искренне произнёс Пётр Алексеевич и имитируя спешку, решительно зашагал к своему "Опелю", чтобы бабушка не передумала взять деньги.
Он быстро завёл машину и поехал в направлении центра, где жил его друг, испытывая облегчение от того, что какой-то, может, и не камень, но камешек упал с его души в тот поминальный день.
Добавить комментарий