Хотела начать свою колонку с оценки последних событий, происходящих в Москве, поражающих масштабом беззакония властей. Но остановилась: все следящие за московскими событиями знают о них из различных новостных каналов, не буду отнимать у них хлеб.
Моя сегодняшняя тема позволяет коснуться типологии того, что происходит сегодня. «Мелодия несвободы» назвала я свою колонку. Эта мелодия звучит в, казалось бы, лирической пьесе, пьесе о любви, написанной пятьдесят лет назад.
Leonid_Zorin.jpg
Леонид Зорин
Спектакль по пьесе «Варшавская мелодия», увиденный мною на канале КУЛЬТУРА, мне понравился. Даже очень. Автор пьесы – ныне 94-летний Леонид Генрихович Зорин, которого однажды я назвала «несчастливым счастливым драматургом».
Пьесу «Варшавская мелодия» он написал в 1967-м, и поначалу цензура ее не пропустила.
Спросите - почему? Да потому что главный конфликт пьесы – сломанная судьба двух ее персонажей – связан с политическим актом.
В 1947 в Советском Союзе вышел указ, запрещающий браки с иностранцами. Посему русский паренек Виктор и польская паненка Гелена-Геля, любящие друг друга, не могут пожениться, что в сущности разрушает их судьбы.
Теперь вопрос: был такой указ? Был. Почему же автор, по мнению цензоров, не может о нем сказать в своем произведении? Да, некрасиво как-то, лучше об этом забыть, и вообще следует поменьше на эту скользкую тему говорить...
Узнаете логику?
Но скажу о спектакле. Пьеса на двоих. Написана мастерски, все диалоги - его и ее - интересны, остроумны, психологичны... Если играют хорошие актеры, то в принципе не нужна никакая режиссура – текст вывезет. А играли «Варшавскую мелодию» актеры не просто первоклассные - штучные.
В ютюбе можно посмотреть заснятый в 1969-м спектакль театра Вахтангова в постановке Рубена Симонова, где Гелю играет Юлия Борисова, а Виктора – Михаил Ульянов.
Borisova_Ulyanov.jpg
Юлия Борисова и Михаил Ульянов
Роль – словно специально для Борисовой - красотка, польская штучка, с великолепным чувством юмора, слегка эксцентричная... Борисова великолепно справлялась с «польским акцентом», получалось у нее легко, красиво, вызывало улыбку.
Ее героиня, ставшая известной певицей, прекрасно пела по-польски. Говорят, Рубен Симонов во время репетиции не сводил влюбленных глаз с Гели–Борисовой - действительно, пленительный получился образ. Ульянов, говоря честно, нравился мне в роли Виктора меньше. Был он, как мне представлялось, староват для своего героя.
И если Борисова играла драму, то герою Ульянова не хватало драматизма, на всем протяжении спектакля он казался «победителем» и «счастливчиком» - именно этим словом он характеризует себя Геле при знакомстве.
И вот спектакль Театра на Малой Бронной, постановка Сергея Голомазова 2010 года, два артиста на сцене – Юлия Пересильд и Даниил Страхов. На Юлию уже редко кто не обратил внимание – яркая, зажигательная, талантливая.
Даниил Страхов известен мне меньше, хотя, судя по Википедии, он снимался в нескольких прозвучавших лентах. Солирует здесь – как и в случае с вахтанговским спектаклем – безусловно ОНА.
В отличие от Ульянова, Даниил Страхов молод (на момент выпуска спектакля ему 34 года), а образ он создает еще более юного паренька, студента-первокурсника, закончившего воевать в свои двадцать с небольшим на полях Великой Отечественной и с восторгом кинувшегося в ученье.
Yuliya_Pereseld_i_Daniil_Strahov.jpg
Юлия Пересильд и Даниил Страхов
Всю первую часть спектакля Виктор в военной форме, что и понятно: где и на какие деньги можно было ее купить, штатскую одежду? По пьесе он учится на винодела в институте «Омара Хайяма». Экзотическая профессия не только для послевоенной Москвы.
Посмотрела во всезнающую ВИКИПЕДИЮ, такого института, естественно, не нашла, не нашла даже приблизительно места, где мог бы учиться Виктор винодельческому искусству. Институт технологий и управления, с кафедрой виноделия, начал работать с 1953 года, Московский Пищевой – занимался в ту пору исключительно хлебо-булочными и кондитерскими изделиями. Но это не столь важно, как не важно и то, что Московская консерватория, где учится Геля, даже на кафедре камерного пения не занималась эстрадой.
Пустяки.
Главное, что у героев необычные профессии и Виктор может с воодушевлением рассказывать о стихах Омара Хайяма и о букете и выдержке марочных вин (сегодня этим на ютюбе занимается блистательный Леонид Парфенов!), а Геля петь на польском песню про «коханого». Хорошо петь. В первый раз эта песня звучит без сопровождения в студенческом общежитии, девочка с косичками в простеньком платье с воротничком поет стоя на стуле...
Второй раз эта песня прозвучит, когда герои увидятся через десять лет - уже в сопровождении оркестра. Ставшая эстрадной певицей Геля поет ее, по просьбе владельца ресторана и коллеги Юлека. Удивительное перевоплощение героини – другой возраст, другие манеры (походка модели!), другое исполнение.
Юлия Пересильд играет в долгую, играет «судьбу». В начале – угловатость, настороженность, зажатость и даже страх - еще бы, она прошла через фашисткую оккупацию, видела тотальное уничтожение евреев, - потом, особенно в сцене встречи Нового года, когда они с Виктором оказываются одни в общежитии, после двух рюмок вина, - раскрепощение, растворение в своем чувстве...
Вообще сцена встречи Нового года, когда «Витек» дарит Геле «туфельцы», а она ему галстук, когда он засыпает, так как грузил вагоны, чтобы заработать деньги на дорогой подарок, и они не идут в гости, когда он со всем пылом юности признается Геле в любви и она, эта зажатая девчушка, – ему отвечает, дарит ему себя, - эта сцена не может не вызвать отклика в душе.
Еще один эмоциональный всплеск – встреча героев в Варшаве.
Виктор приехал в служебную командировку, он кандидат наук, занят технологией изготовления вина, но первый его звонок – Геле, ставшей известной певицей. Он женат, она замужем – и при этом их любовь не ушла.
Scena_iz_spektaklya.jpg
Сцена из спектакля
Геля признается, что ездит в родной Краков, на могилу королевы Ядвиги, у которой поляки просят разных милостей; Геля просит: «Верни мне его!» Сцена кончается почти истерикой, Юлия Пересильд играет полубезумную женщину, чье чувство не нашло удовлетворения.
И – находка режиссера - обоим в момент прощания слышится знакомая мелодия – из фильма «Серенада Солнечной долины», та самая мелодия Глена Миллера «Поезд на Чаттанугу», что звучала на сеансе в московском кинотеатре, куда Виктор привел Гелю при первом знакомстве.
Вообще музыка в этом спектакле «играет». Герои знакомятся в консерватории, на концерте Шопена (кстати, Юлия произносит «ШОпен», в точном соответствии с польским произношением. Вообще ее «польский акцент» отличается от акцента Борисовой, как кажется, в сторону большей «аутентичности»).
Звучит начало Первого концерта Шопена, удивительное по красоте и достоинству соло фортепиано - и герои на сцене, а публика в зале вбирают в себя эти эвуки, становящиеся как бы предвестием любви. По ходу спектакля эти звуки будут возвращаться, будет слышна виолончель, скорее всего, тоже Шопен, мною не узнанный. Так и должно быть в спектакле, носящем название «Варшавская мелодия».
Московская мелодия в нем тоже есть. Она создается падающим снегом, стеной общежития, на которой висят музыкальные инструменты, красками и звуками киноэкрана, с идущей на нем «Серенадой Солнечной долины».
И все же основная московская мелодия обозначена мною в заглавии – это «мелодия несвободы», ибо не античный Рок, не природные или исторические катаклизмы обездолили героев. Их обездолило бездушие власти, переступавшей в своих «политических решениях» через судьбы живых людей.
Спустя много лет Виктор, солидный доктор наук, приходит в гримуборную знаменитой польской певицы, приехавшей на гастроли в Москву. Прошли годы, все поменялось, умер Юлек, когдатошний кумир Варшавы...
Юлия Пересильд - в третий раз до неузнаваемости меняет облик. Это уже не раненная любовью женщина, а королева сцены, любимица публики, с другой повадкой, другой улыбкой и другим смехом...
Для нее сегодняшней так важно отдохнуть в антракте, у нее нет времени на разговоры...... Она общается с Виктором, гримируясь и «наводя красоту». Оба узнают друг о друге самое важное. Его жена ушла к другому, она уже тоже одна, ее мужья надолго не задерживались... А еще кто-то из них двоих произносит: «Представь себе, молодые люди теперь даже женятся на иностранках».
Виктор – Даниил Страхов – уходит в зрительный зал, чтобы продолжить слушать концерт.
И на звуках Первого концерта Шопена занавес закрывается. Конец спектакля.
А нам, зрителям, предстоит додумать эту историю. Ведь в итоге все может кончиться благополучно – и герои, пусть и в позднем возрасте, – обретут друг друга. А вот интересно , если это случится, где они будут жить? В России? В Польше?
Пьеса написана в 1967 году, через год «братская Чехословакия» будет оккупирована советскими войсками. Поляки со страхом и ужасом будут следить за событиями у соседей. Сложное время, чреватое несвободой... А какое время – такие и песни. И как же долго приходится ждать других мелодий! Неужели не дождемся? Не может этого быть!
***
"Варшавская мелодия" на Малой Бронной
