Я в который раз во сне возвращаюсь в дом,
где созвездия светятся над головой,
где тележка, гружёная битым льдом,
громыхает по булыжнику мостовой;
это помреж за сценой изображает гром.
Я в дельфийском амфитеатре опять стою,
как в одной из привычно разверзнувшихся кальдер,
в разорённой палате чужих весов и мер,
повторяя давно забытую строчку свою,
о гармонии неких небесных сфер.
Остывает вулканическая зола
и прессуется в мягкий туф за много лет,
мелкий гравий и пыль заносят плоскость стола,
но привычная боль на мгновение в землю ушла:
это помреж за сценой переключает свет.
14 декабря 2014
1937 год. Сталинская Россия. Четыре колхозных агронома присуждены к расстрелу за «вредительство». Жены трех из них едут в Москву: в их городке никто не взялся защищать заведомых смертников, один из местных адвокатов указал на московского защитника Седова, мол, поезжайте к нему.Три несчастных женщины добираются до квартиры Владимира Седова в 10 вечера. Седов и его жена пьют чай, о чем-то разговаривают. И вдруг – звонок. Этот поздний звонок мог перевернуть их жизнь - такое тогда случалось повсеместно, но пока пришли не за Седовым...
Добавить комментарий