Продолжение. Начало в номере 13 (192)
Освободим территорию Ливии от иностранных войск!
В гостинице меня ожидал очередной сюрприз. Спустившись в бар выпить что-нибудь прохладительное, увидел там большую группу египетских журналистов. Были среди них и несколько знакомых. Сообщил коллегам новость: только что в Тобрук прилетел Муаммар Каддафи. Они же сказали мне, что прибыли из Каира пару часов назад вместе с египетской правительственной делегацией во главе с Хусейном аш-Шафеи, соратником президента Насера.
Вместе с египетскими коллегами едем на митинг в Тобруке. Толпа (а это несколько тысяч человек) неистовствует. Люди выкрикивают революционные лозунги, вот их содержание: «Слава нашему лидеру Муаммару Каддафи! Арабы, будем вместе, значит победим! Освободим нашу землю от иностранных войск!» На импровизированной трибуне уже находятся Муаммар Каддафи, другие важные ливийские персоны, высокие египетские гости. Апофеозом митинга стало обращение Муаммара Каддафи к собравшимся.
Ливийская революция, говорит он, только начинается. И уход британских войск — лишь первый, хотя и очень важный шаг на пути становления новой Ливии. Наша задача — добиться в ближайшее время закрытия крупнейшей на Ближнем Востоке военно-воздушной базы США Уилис-Филд под Триполи. Забегая вперед, напомню, что американские военные через три месяца тоже покинули Ливию.
Сегодня нет никакого смысла подробно пересказывать выступление на митинге в Тобруке еще совсем молодого руководителя ливийской революции в то далекое 28 марта 1970 года. Но именно с тех пор в ораторском арсенале Каддафи чуть ли не главным лозунгом стали истеричные призывы к бдительности. Впоследствии он сотни раз повторял, что Ливия окружена заклятыми врагами, в том числе арабами, которые только и стремятся уничтожить его самого и созданную им на благо народа Джамахирию! В зависимости от политической конъюнктуры враги эти многократно менялись местами: Соединенные Штаты, Великобритания, Советский Союз, Египет, Саудовская Аравия, Чад и т.д. Многие считали, что Каддафи — совершенно непредсказуемая персона, ливийский enfant terrible. А Москву особенно раздражали его попытки закупить в СССР некое сверхсовременное оружие, массовое производство которого еще не было налажено. Помню, что в семидесятых или восьмидесятых годах в одной из центральных газет была опубликована инспирированная ЦК КПСС статья под громким заголовком «Кто вы, господин Каддафи?» В ней в самых резких тонах осуждался внешнеполитический курс ливийского лидера.
Последний британский солдат на моих глазах покидает Ливию
После митинга все мои мысли тогда уже были связаны с перспективой, пусть туманной, личной встречи с Муаммаром Каддафи. Но здесь меня ожидал очередной сюрприз. Сопровождающий меня офицер спрашивает, не хочу ли я через час засвидетельствовать отплытие двух британских военных кораблей из порта Тобрука. Эта новость была для меня тем более удивительной, ибо на митинге только что было торжественно объявлено об эвакуации из Ливии всех британских войск как о свершившемся факте. И хотя меня предупредили, что снимать ничего нельзя, я, разумеется, согласился. Оказалось, что эти корабли королевских ВМС Великобритании зашли в порт Тобрука, чтобы забрать на родину последнюю группу британских военнослужащих.
Вместе с несколькими ливийскими журналистами мы стоим на отгороженной лентой площадке примерно в 20-30 метрах от пришвартованных к причалу британских военно-транспортных кораблей. Запомнил название одного из них — Empire Gull. Близко подходить запрещено. Как мне объясняют, не должно быть никакого «физического» контакта между отъезжающими и «провожающими». Ливийцы не должны вмешиваться в происходящее. Британский морской пехотинец в парадной форме медленно спускает Юнион Джек с временного флагштока на берегу. Аккуратно складывает флаг и передает своему товарищу. Затем оба, чеканя каждый шаг, направляются к трапу, где их ожидает офицер. Тот с флагом на вытянутых вперед руках поднимается на борт корабля. Последние два солдата идут за ним. Никакого салюта. Лишь на палубе по-прежнему выстроена шеренга британских моряков. Корабли отшвартовываются. И только когда они отплывают на приличное расстояние, присутствующие здесь ливийцы с шумом и криком бросаются к причалу.
Каддафи благодарит СССР за помощь, проклинает мировой империализм
На следующее утро, когда я завтракал в ресторане отеля, меня подозвали к телефону. Мне было сказано, что через полчаса за мной заедут. Привезли меня на территорию военных казарм. У одного из одноэтажных зданий встретил офицер. Он же пригласил войти в помещение. Полупустая комната. Почти посередине стол, вдоль стены расставлены стулья. Принесли крепкий бедуинский кофе и полагающийся к нему стакан холодной воды. В этой комнате на какое то время я остаюсь один. Наблюдаю в открытое окно, как солдаты, поднимая песочную пыль, гоняют во дворе футбольный мяч. Вскоре ко мне присоединяются два незнакомых молодых офицера. Представились они лишь по именам. Точно разобраться в их званиях я не смог. Позднее мне сказали, что оба — члены Совета революционного командования! Беседа наша была, как говорится, ни о чем. В основном, они интересовались... футболом в нашей стране. Будучи страстным болельщиком, я с радостью ухватился за близкую и приятную мне тему. Так продолжалось достаточно долго. И я стал заметно нервничать. Не выдержал и деликатно обратился с просьбой прояснить ситуацию. Мои собеседники в ответ лишь призвали к терпению. И я вновь осознал, что дергаться не надо.
Наконец, я услышал шум машины, остановившейся у крыльца. Одновременно — возгласы солдат во дворе. В комнату вошел Муаммар Каддафи. Статный, подтянутый, в полевой форме. Поздоровались. Он сразу сказал, что узнал меня, вспомнив, что я накануне фотографировал его при прилете в Тобрук, а также на митинге. Улыбнулся, как только заглянул в мою каирскую визитку. Задал вопрос, нравится ли мне Египет? Тогда еще был жив Насер, и я стал рассказывать ему о своих впечатлениях от недавнего визита египетского президента на металлургический комбинат, строящийся с советской помощью в окрестностях Каира. Потом перешел к главному.
Я напомнил ливийскому руководителю, что вскоре, 22 апреля 1970 года, исполняется 100 лет со дня рождения Владимира Ленина, основателя советского государства. Спросил, готов ли он дать интервью на эту тему? Оглядываясь назад, понимаю, что сегодня подобная мысль мне бы даже в голову не пришла. Но тогда я был начинающим корреспондентом примерно одного возраста с Каддафи. И никаких внутренних ограничений по поводу выбора подходящих для интервью собеседников у меня не было. К моему изумлению, лидер ливийской революции незамедлительно согласился. Я включил свой портативный кассетник Philips, которым очень гордился, и задал несколько вопросов, попросив Каддафи говорить по-арабски (тогда на Московском радио существовало незыблемое правило брать интервью только на родном языке собеседника).
Замечу, что это было первое интервью молодого ливийского руководителя советскому корреспонденту. Здесь присутствовал весь нужный для Москвы пропагандистский набор. Каддафи лестно отозвался о Ленине, его философском учении, дал высокую оценку ленинской политике солидарности с национально-освободительными движениями. Поблагодарил СССР за помощь палестинцам. Не обошлось и без проклятий в адрес мирового империализма.
Ливийские власти опровергают факт моей встречи в Тобруке с Муаммаром Каддафи
По возвращении в Каир я немедленно переслал в Москву кассету с интервью Муаммара Каддафи. Оно сразу было передано Московским радио на весь мир. Руководство Гостелерадио выразило мне благодарность. Однако история эта имела неожиданное продолжение. Спустя пару недель мне из Триполи позвонил приятель и сообщил, что официальный представитель Министерства информации Ливии опроверг сообщение об интервью Муаммара Каддафи советскому корреспонденту. Более того, было заявлено, что в Тобруке ни с каким советским журналистом он не встречался! По моей просьбе интервью вновь было передано в эфир Арабской редакцией иновещания. Причем, опять голосом самого Каддафи... Всё же в Москве предпочли не педалировать эту странную историю. Как раз в это время шли переговоры о поставках в Ливию советского оружия. И «дразнить» ливийское руководство по мелочам никто в Кремле не хотел. Впоследствии мир не раз убеждался в том, что ложь и обман стали неотъемлемой частью поведения лично Муаммара Каддафи и его режима.
Последующие годы моей длительной работы в военном Бейруте, а затем в том же Каире в качестве корреспондента советского телевидения и радио отодвинули на задний план мой интерес к происходящему в Ливийской Джамахирии и вокруг неё. Да и я сам не стремился в страну, где меня в свое время «подставили» с интервью Каддафи. Никогда не говорите никогда! По заданию из Москвы весной 1986 года мне вновь довелось побывать в Ливии.
Авиация США бомбит Триполи. Я вновь лечу в Ливию
В середине апреля того года американская авиация подвергла сильным налетам ливийские города Триполи и Бенгази. Основные удары были нанесены по военным объектам, хотя самолеты США обрушили бомбы и на резиденцию Муаммара Каддафи в центре ливийской столицы. В результате также погибли мирные жители. Таков был жесткий ответ президента Рейгана на взрыв в Западном Берлине дискотеки, которую посещали военнослужащие США. Жертвами этого террористического акта стали в том числе американцы. В организации взрыва Вашингтон обвинил агентов ливийских спецслужб. Кстати, позднее Триполи фактически признался в причастности к этому взрыву и подобным диверсиям в других странах.
На Мальте перед вылетом в Триполи в ожидании ливийских виз собралась внушительная группа советских журналистов. Со мной был опытный кинооператор центрального телевидения Александр Арбузов. Нам всем пришлось здесь пробыть несколько дней. В ливийском посольстве объясняли подобную задержку с визами опасностью новых американских налетов. Их не было, и мы, наконец, полетели в Ливию. При заселении в Триполи в отеле меня удивила прежде всего масса западноевропейских коллег, прибывших сюда раньше нас. По их словам, проблем с получением ливийских виз у них не было!
Ливийский лидер принимает нас в бункере
Разрешение на съемки мы тоже не сразу получили. Вместо съемок разрекламированных властями разрушений жилых кварталов, нам всем пришлось сначала лицезреть истеричные антиамериканские митинги сторонников Каддафи у отеля. Эти шумные сборища почему-то неизменно проходили поздно вечером и продолжались до глубокой ночи. Спать было невозможно, и утром я просыпался с головной болью. Всё же через пару дней нас, наконец, повезли на место разрушений. Неподалеку от резиденции Каддафи мы действительно увидели несколько развалин. Ступая по груде камней, я разглядывал разбросанные вокруг сильно изорванные носильные вещи, сломанные детские куклы, обуглившиеся тетради и книги. Уж очень подозрительно аккуратно всё это выглядело! Хотелось отогнать эти сомнения, но почему нас, как мы просили, сразу по прибытии в Триполи не привезли сюда для съемок?!
Всё же главное событие, которое нас ожидало, это интервью Муаммара Каддафи. Организовано оно было при содействии советского посольства. Принял он нас, советских журналистов, в своем подземном бункере. Глубина сооружения — примерно на четыре этажа вниз. Лифта нет. Спускаемся по винтовой лестнице с тяжелым телевизионным оборудованием. Нас приводят в небольшую комнату, ничем по интерьеру не отличающуюся от типичного кабинета в любом учреждении. Расставлена мебель: эллипсоидный письменный стол, кожаное кресло, стулья вдоль стены. Работает кондиционер. Не успеваю внимательно оглядеться, как в кабинет входит Муаммар Каддафи. Одет в полуспортивную армейскую форму. Его сопровождают три охранника. Он здоровается с каждым из нас. Усаживается в кресло на фоне своего портрета в парадной военной форме. Как корреспондент телевидения, устраиваюсь с микрофоном поближе к ливийскому лидеру. Сзади с камерой наготове наш кинооператор. Обмениваемся дежурными любезностями и благодарим Каддафи за предоставленную возможность встретиться с ним. Я пристально всматриваюсь в лицо хозяина кабинета. Изменился ли он за последние 16 лет, когда давал мне в Тобруке то самое затем дезавуированное ливийскими властями интервью к 100-летю со дня рождения Владимира Ленина? Ирония судьбы. Сегодня как раз 22 апреля, день, когда исполнилось уже 116 лет со дня рождения основателя советского государства. По понятным причинам, эту тему в нынешнем интервью я не затрагивал!
Приняв на себя удары американской авиации, Ливия спасает своих друзей, в том числе СССР
Все наши вопросы были заранее переданы Каддафи. И он сразу начал свой монолог. Ему, как и подавляющему большинству арабов, смолоду присущ природный артистизм. Обращаясь к камере (к зрителям!), он начал свое выступление традиционным изречением из Корана. Выразил прежде всего глубокую признательность дружественному советскому народу за солидарность с его страной. Дальше, часто жестикулируя, перешел к рассказу о ситуации в Ливии после американских бомбежек. Осуждал Рейгана, клеймил его позором. Подчеркнул, что никому не удастся сломить стойкость ливийцев. Тут эмоции стали явно опережать его мысли.
Оказывается, приняв на себя удар американской авиации, Ливия тем самым защищала не только себя, но и своих друзей. Смысл высказываний Каддафи сводился к тому, что самолеты США, расквартированные на британских военных базах, могли ведь полететь и в другую сторону. Например, в сторону Советского Союза.
Через несколько дней интервью Муаммара Каддафи было показано в программе «Время». Вышеприведенный кусок был, разумеется, вырезан. На дворе — весна 1986 года. В Москве было не до экзотических предположений вождя ливийской революции о намерениях Вашингтона. Продолжалась активная подготовка Михаила Горбачева к очередному раунду переговоров с президентом США, прежде всего по вопросам разоружения.
Послесловие: Получая в фотоателье новозеландского Окленда диск с переводом на цифровой формат моих старых снимков Каддафи, я неожиданно услышал от местной сотрудницы:
— What a nasty man! Какая отвратительная персона!
Окленд, Новая Зеландия.
Июнь 2011 года
Добавить комментарий