Окончание. Начало см. "Чайка" #7, 2001
Обед в ресторане было превосходным. Кухня - боливийская. Посуда - глиняная, темно-зеленого цвета в разводах. К нам подсели хозяйка ресторана и агентства, Liz, стройная женщина лет сорока в ковбойской шляпе, и ее дочь, тоже Liz. У дочери тонкое лицо испанки, черные глаза и прямые волосы до плеч. Стройная, белозубая, одета в джинсы и тонкую кофточку. И мать и дочь хорошо говорят по-английски.
Нам подали суп из каких-то злаков, с пряностями. Вкус изумительный, но незнакомый. А таких пышных омлетов с ветчиной и зеленью я не ела даже в Америке.
На обратном пути из Тарабуко мы несколько раз останавливались, и я снимала кактусы, агавы и круглую хлебную печь.
Цены за ужин в отеле очень низкие. Мой обед состоял из салата, полного блюда риса с грибами, курицы и паровых овощей, десерта и кофе. Заплатила я за это удовольствие всего пять долларов.
По воскресеньям магазины в Сукре не работают, жизнь в городе замирает, так что вечер после ужина я провела на крыше отеля Ле-Мерсед, в зимнем саду возле клеток с голубыми попугайчиками, которые перед заходом солнца начали заливаться. Деревья и цветы в саду - в кадках и огромных горшках, которые во время заморозков убираются в помещения. Когда совсем стемнело, на ближнем холме засветился огромный крест, который я видела утром.
Завтра, с утра, - самолет в Ла-Пас. Оттуда, на машине, - на озеро Титикака. Из России туда было не попасть. В Америке - у меня ушло два дня, на то, чтобы обсудить маршрут и заплатить за поездку. И вот у меня персональные гиды и шофер, а будет еще и катер. Десятидневная поездка по Боливии обходится мне в 2500 долларов, включая все перелеты, страховку, гостиницы от 3 до 5 звездочек, экскурсии, музеи и питание.
Бледно-голубой DС-9 боливийской компании взлетел по расписанию. Не успела я насладиться видом снежных Анд, как объявили посадку. Ла-Пас, нынешняя столица Боливии. Миллионный город в чаше, окруженной горными хребтами. Здесь живет одна восьмая часть населения страны.
Мирный Сукре по сравнению с шумным Ла-Пасом выглядит, как Серпухов по сравнению с Москвой. Ла-Пас - это улей, это Гонконг, который живет ночью. Город расположен террасами в огромной чаше, защищенной со всех сторон Андами. Крутизна улочек поражает, и ночью город представляет собой незабываемое зрелище - огни сверху донизу, от неба до земли. Дома - как в Лиме, коробочки из красного кирпича или серого бетона с черными глазницами окон. Богатые живут в пригороде, этот район называется Лунной долиной. У иностранных посольств здесь свои особняки. Русское посольство таится за очень глухим забором - не подступиться - Боливия ведь страна неспокойная. Лунная долина расположена ниже, чем город, там зимой теплее, так как она лучше защищена от ветров горой. Многие здания Ла-Паса выглядят ужасно: грязные, примитивной архитектуры. Автомобильное движение не поддается описанию; на улицах постоянные пробки, водители громко ругаются, сигналят. Пешеходы, пользуясь пробками, перебегают на другую сторону, лавируя между бамперами (благо улицы очень узкие). Сигналы светофоров и установленные места перехода - не для них. В городе неимоверное количество маршрутных такси, водители которых монотонной скороговоркой зазывают пассажиров, на каждом углу и перекрестке. Шофер - самая распространенная мужская профессия в Боливии.
Уличных торговцев - тьма. Товаров много, но они не лучшего качества. Боливия мало что может предложить туристам: главным образом, изделия из шерсти ламы и альпаки, деревянные и глиняные поделки в качестве сувениров. Туризм еще не набрал тут оборотов.
Моя комната - на восьмом этаже гостиницы "Глория" в центре города. Вроде бы высоко. Но шум города не дает заснуть до четырех утра.
По пути на озеро мне предстоит осмотреть развалины древней пирамиды у городка Тиуанаку, Ворота Солнца, стену, в которые вмурованы 170 каменных голов.
Когда мы вернулись в Ла-Пас, парад был в полном разгаре. Мой новый гид Артур отпустил машину, и мы влились в толпу зрителей. Участники парада шли по одной из главных улиц мимо Дома правительства. Шли между плотными рядами зрителей. Деревянные трибуны в 5-6 ступеней были установлены прямо на проезжей части. - Места на трибунах занимаются еще с ночи. Парад будет продолжаться три дня, - сказал Артур.
Балконы домов, крыши - все было заполнено людьми. Зрители сидели даже на крышах автобусов и автомобилей. Снимать можно было только встав на цыпочки и держа камеру высоко поверх голов.
Парад шел, танцуя, отдельными группами, каждая со своим оркестром. Оркестранты были одеты в обычные костюмы, участники - в маскарадные. Бархат, золотое и серебряное шитье, блестки, перья, шляпы, шпоры - все блестит и сверкает, покачивается и поворачивается в такт музыке.
- Карнавальные костюмы очень дороги. Иные стоят до семи тысяч долларов, - говорит Артур. - Я удивилась:
- Как же боливийцы осиливают их? Вы же говорили, что средняя зарплата здесь - самое большее 250-450 долларов в месяц!
- Фанатики работают на двух-трех работах - и копят, - отвечает Артур. - У них - стимул.
Я наблюдаю за идущими. Идет в основном молодежь, кто же еще выдержит трехдневное шествие. Девушки в коротких юбочках, черноголовые, коренастенькие. Ножки стройненькие, глазки блестящие. Крепенькие бедра ритмично раскручивают юбочки из стороны в сторону в такт музыке. Парни тоже стройные, черноглазые, хорошо сложенные - как на подбор. Вот идет группа парней в черных бархатных костюмах. Жилеты расшиты серебром, брюки узкие обтягивающие. Ослепительно белые рубашки с широченными рукавами. По талии - широкий серебряный пояс. На их лицах упоение танцем, многие чуть ли не в экстазе.
- Артур, а как же они выдержат многочасовое шествие?
- Вы забываете про коку. Она поможет.
Действительно, глаза многих участников парада подозрительно ярко блестят.
- Праздник начинается в субботу и будет продолжаться до среды. Завтра парад пойдет уже другим маршрутом. Вся страна в понедельник и вторник работать не будет - будет праздновать, - говорит Артур.
- Да, работы мусорщикам в такие дни прибавится, - замечаю я.
- Это точно, - соглашается Артур.
Батареи моей видеокамеры выдыхаются. На весь парад оставалось не более получаса. Я старалась выхватывать самые яркие моменты шествия, но это трудно. Маскарадные костюмы настольно интересны и красочны, что мои пальцы неустанно нажимают на кнопку записи. Наконец, на экране замигала надпись "Батареи на исходе".
- Артур, мне надо в гостиницу - оставить там видеокамеру. Она мне больше не понадобится. Батареи кончились.
- Мне тоже надо домой, меня отец ждет. Без меня он за стол не сядет.
- Идите домой, Артур, я сама доберусь, ничего со мной не случится.
- Нет, я должен проводить вас до гостиницы.
- Хорошо, пошли.
Мы нырнули в толпу и стали потихоньку пробираться в сторону гостиницы. Это было непросто, и мы облегченно вздохнули, спустившись в единственный подземный переход. Там было не так людно. До гостиницы оставалось всего каких-нибудь сто метров. Магазинчики по сторонам коридора были закрыты, а в подземный туалет выстроилась длиннющая очередь. Проходя по переходу, я увидела, что одна дама очереди не дождалась, и ее широкая юбка помогла ей справить нужду прямо здесь, на асфальте.
На выходе из тоннеля я вдруг почувствовала, что мне на голову вдруг что-то шлепнулось. Это что-то было мягкое и жидкое. Оно потекло по моим волосам и по спине. Неужто из туалета? Я ахнула и остановилась. Рядом со мной остановился и Артур. На его рубашке и волосах было что-то коричневое. Что это? Несколько мужчин-прохожих остановились подле нас, вытащили из карманов бумажные салфетки и протянули мне и Артуру. - Вот вам, вытрите, - послышались участливые голоса. Но я медлила. Мне казалось, что едва я коснусь этого, как мои руки отчаянно завоняют.
- Артур, что это? - Подавляя отвращение, я крутилась на месте. Наконец, я прикоснулась салфеткой к своим волосам и заставила себя ее понюхать. К моему изумлению салфетка пахла... шоколадом! Я принялась вытирать себе волосы. Артур делал то же самое. Белая рубашка на его спине стала коричневой, на брюках виднелись темные разводы. Двое прохожих помогали мне и Артуру.
- Артур, все здесь не вытереть, особенно волосы, они слиплись. Это жеваный шоколад. Надо в гостиницу, она рядом. Примете душ, а вашу рубашку и брюки я застираю. Пошли!
И мы поспешили в гостиницу. Не пройдя и нескольких шагов, Артур останавливается и хлопает себя по карману: - Мой бумажник! У меня украли бумажник! То-то они мне бумажные салфетки совали, будто они их заранее приготовили. Да ведь так оно и было - приготовили! И на голову шоколад полили, чтобы отвлечь наше внимание. У вас ничего не пропало? - Артур сокрушался. Я похлопала себя по внутреннему поясу, который был у меня на теле. - Нет, у меня все цело. А много денег у вас было в бумажнике? Документы были?
- Нет, документов не было, только десять долларов. Но все равно обидно. Карманники. Для них сейчас разгул. Они меня рядом с вами приняли за иностранца. У вас ведь кинокамера в руке. Ладно, пошли, ничего не поделаешь - похоже, я стал жертвой в своем собственном городе.
На счастье Артур по комплекции был таким же, как и я. Ему подошли и мои джинсы, и голубая клетчатая рубашка.
- Артур, если бы у вас была жена, вам пришлось бы объясняться, где вы оставили штаны, - пошутила я.
Артур улыбнулся и сказал:
- В Боливии высокая преступность. Особенный простор перуанцам. Они легко переходят границу, крадут что-нибудь в Боливии, потом так же легко возвращаются обратно. Ведь граница охраняется только днем - пограничники заканчивают смену в 6 часов вечера и расходятся по домам, и наземные пограничники, и озерные. Так что воруй не хочу. Ну, я пошел домой, завтра будьте готовы, ваш самолет в шесть тридцать утра. В аэропорту надо быть за 2 часа до вылета.
- Подождите, я спущусь вниз с вами. Иду перекусить в ресторане.
Выйдя из лифта, мы увидели у стойки портье небольшую группку американцев - звучала английская речь. В центре группы стоял высокий худой парень лет двадцати пяти и что-то рассказывал. Он возбужденно жестикулировал и попеременно то расстегивал, то застегивал свою куртку. При этих движениях раздавалось громкое металлическое звяканье и дружный смех группы. Парень повернулся к нам спиной, и я заметила на его куртке знакомые шоколадные разводы. Ага, и этот пострадал.
Мы с Артуром подошли ближе. Парень в очередной раз распахнул куртку, и мы увидели, что его талию обвивает большая железная цепь, такая, на которую сажают собак. Длинный конец цепи опускался в карман его брюк. Парень за него потянул, и из кармана показался желтый кожаный бумажник - на цепи с карабином. - Видите, как здорово я придумал! - Все дружно засмеялись. - Вот молодец! Цепь-то тяжеленная! - подумала я.
- Артур, смотрите, не только вы пострадали. У вас товарищ по несчастью, - сказала я. - Он мне не товарищ, - смеясь, ответил Артур. - У него все деньги целы. Это я лопух, слишком на озере расслабился.
Вечером я снова рискнула выйти на улицу, чтобы посмотреть парад в натуре, а не по телевизору (трансляция в эти дни ведется беспрерывно). Участники выглядели немного уставшими, ряды зрителей заметно поредели. Завтра утром начнется все сначала, так сказал Артур. Я вернулась в гостиницу и поднялась на 12-й этаж, в ресторан. Стены гостиницы "Глория" стеклянные, и весь Ла-Пас оказался передо мной как на ладони. В огромной чаше, окруженной горами, сияли разноцветные огни, звучала праздничная музыка. Таким я его и запомнила - столицу экзотической Боливии, которой принадлежит половина озера Титикака, озера моей мечты.
Добавить комментарий