Читатель поймет, почему, когда редактор журнала предложил мне взять интервью на эту тему, я с радостью согласился. Я вырос, можно сказать, в музыкальной семье: моя жена — выпускница Института имени Гнесиных по классу фортепиано, дочь закончила Джульярдскую школу, став профессиональной пианисткой...
— Владимир, я понял, что вы по профессии — музыкант: вы довольно, я бы сказал, лихо на лучшем в мире рояле — Bosendorfer — сыграли Гимн Советского Союза...
— Да, я с четырех лет занимаюсь музыкой — как нормальный еврейский мальчик (смеется). Музыкантов в семье никогда не было, я первый — наверное, потому, что природа наградила меня хорошим слухом, я мог подобрать любую мелодию на любом инструменте.
— Какое образование вы получили?
— Родом я из Сухуми, окончил там детскую музыкальную школу, музыкальное училище, а потом, в Ленинграде, институт культуры.
— Вы приехали в Америку почти 20 лет назад. И что — сразу открыли бизнес по продаже роялей и фортепиано?
— Нет, первые несколько месяцев я пробовал преподавать. Это у меня получалось: музыку я знал, мой английский тоже был вполне приемлемым. Кроме того, я работал в театрах, в основном, аккомпанировал. Потом случайно, в поисках инструмента, зашел в магазин по продаже пианино на 55 улице Манхэттена, познакомился с его хозяином... И проработал в этом магазине консультантом два с половиной года. Разумеется, использовалось мое умение играть — чтобы привлечь публику.
Поработав, я решил, что набрался достаточно опыта, чтобы открыть свой бизнес по продаже музыкальных инструментов.
— Итак, умение играть. Оно здорово помогает в вашей нынешней основной профессии — продавать?
— В нашем бизнесе есть очень успешные продавцы, которые не знают ни одной ноты. Есть и обратные примеры. Но, конечно, люди разговаривают с вами с большим доверием, если вы можете не только убедить словами, но и показать живой звук, проиллюстрировать разницу между звучанием двух или даже трех инструментов, обратить внимание на оттенки и т.п.
— Все это замечательно, но для покупателя, как я понимаю, обертоном звучания вашего инструмента является... его цена!
— Вообще, подобрать покупателю инструмент оказалось целым искусством — возможно, это звучит громко, но я отношусь к этому как к творчеству. Конечно, разные бывают случаи: иногда покупателя интересует только внешний аспект: размер должен быть такой-то, форма ножек — такая-то. Ну, еще скажут что-нибудь о полировке. А как звучит инструмент — для них дело десятое.
К счастью ли, к несчастью, но любые покупатели для нас, как говорится welcome. Интересней, конечно, работать, когда человек приходит покупать инструмент, а не мебель (смеется).
— Наибольшую радость вам доставляют, видимо, покупатели, которые понимают...
— Ну, если бы мы рассчитывали только на таких покупателей, наш бизнес кончился бы, не начавшись. Приятно, когда приходят люди, которые хотят об этом узнать. Говорят прямо: мы ничего об этом не знаем, расскажите об этом.
— Поговорим о земном, конкретно, об этом помещении. Вы на него сразу наткнулись, набрели — не знаю уж, как точно сказать?
— Это помещение мы нашли сразу, но началось оно со своей трети. За тринадцать лет мы увеличили свои площади в три раза. Но помещения нам катастрофически не хватает. Если бы хватало, мы не держали бы в запасниках массу прекрасных инструментов.
— У вас даже запасники есть? Ну, Владимир, теперь-то уж точно могу сформулировать: ваш бизнес — очаг культуры, а вовсе не магазин!
— Спасибо.
— Насколько я в курсе, инструмент для своего хранения требует определенной влажности и температуры воздуха — вы и в запасниках можете поддерживать его необходимые параметры?
— Я рад, что вы затронули этот вопрос. Определенные температура и влажность воздуха и в магазине, и на складе, и в нашем концертном зале поддерживаются круглый год.
- Когда вы продаете инструмент, вы озадачиваете покупателей условиями его хранения? И второе: можете ли вы помочь им установить дома увлажнитель и т.п.?— Мы не продаем увлажнителей воздуха и так далее. Мы предлагаем автомат, который поддерживает нужные параметры воздуха вблизи инструмента. Предлагаем не всем, поскольку он довольно дорог.
— Какова гарантия на проданный инструмент?
— Десять лет. У нас нет ни одного инструмента, для которого фабрика не гарантировала бы 10 лет нормальной работы.
Одной из отличительных черт нашего бизнеса, что зафиксировано на нашем лого, я считаю возможность подобрать подходящий по качеству и цене инструмент для любого покупателя. У нас есть, например, инструменты, которые произведены в Китае фирмой "Pearl River". Они не самого лучшего качества, но достаточно неплохи для начинающих.
Следующая фирма — "KAWAI". Это, пожалуй, самая лучшая японская фирма.
— Простите, Владимир, перебью вас. Сколько лет может прожить хороший инструмент? Скрипки "Страдивари" живут по 300 лет, да?
— А теперь я спрошу вас: сколько механических элементов у "Страдивари?" Пять-шесть, правильно? А у хорошего рояля более чем 12 тысяч составляющих его механику компонентов! И большая часть из них двигается во время работы инструмента. Продолжительность жизни рояля ограничена, но при надлежащем уходе за ним, при демонстрации его мастеру хотя бы один раз в год, инструмент может жить очень долго. И вот тут есть большая разница между инструментами, произведенными вручную и фабричным способом. Инструменты ручной сборки поступают к нам из трех стран Европы: Англии, Германии и Австрии. Примеры? Пожалуйста. У нас есть австрийский инструмент Bosendorfer 1887 года! Он, конечно, отреставрирован, кое-что пришлось в нем поменять, но звучит он прекрасно! Японские и китайские инструменты такой продолжительностью жизни не обладают. Это не означает, что они через 20-30 лет рассыпятся, нет. Важно, чтобы инструмент как можно дольше сохранил качество звука! А качество звука, в свою очередь, обусловлено... мастерством человека, его собирающего. На немецкой фабрике Schimmel становление мастера проходит за... 12 лет! От ученика до полноценного мастера проходит значительная часть жизни человека — 12 лет! Работа мастера на упомянутой мной фабрике весьма престижна, высоко оплачивается: они получают 70-80 евро в час!
Приведу лишь один факт: Большой театр после реставрации купил 24 рояля этой фирмы. Еще немцы производят "Блютнер", другие рояли. Но самые дорогие в мире рояли производятся вручную в Австрии фирмой Bosendorfer.
— Рихтер на нем играл?
— Конечно, но не только. Он играл и на "Стэйнвее", и на "Эстонии", и на "Блютнере".
— Несколько слов об австрийской компании, Владимир...
— Bosendorfer — очень небольшая компания, по размеру она раз в 15 уступает, скажем, Стэйнвею. Производительность "Стэйнвея" — 5000 инструментов в год, а австрийской Bosendorfer — 300 инструментов в год! Причем, количество людей на обеих фабриках едва ли ни одинаково: около 300 человек. У меня будет инструмент, он должен прийти на следующей неделе, называется он "Anniversary-180". Почему 180? Именно столько лет в нынешнем году исполняется фирме Bosendorfer! Этих роялей выпустят всего 50, каждый будет пронумерован. Так вот, ко мне придет №1!
— Поздравляю, и смею предположить, что придет он к вам по праву! А покупатель на этот рояль уже есть?
— Пока нет.
— Женя Кисин, я знаю, играет только на "Стэйнвее", который выпускается в Америке или в Германии, правильно?
— Да, и это — очень хороший инструмент. И Женя Кисин не играет ни на каком другом инструменте, кроме "Стэйнвея" — таков его контракт. Что он получает взамен? Фирма обязана предоставить ему инструмент в любой точке земного шара, где бы он ни играл, с бесплатной настройкой и так далее. А Эндрю Шифт, например, знаменитый австрийский пианист, приезжая на гастроли в США, играет исключительно на рояле Bosendorfer! И мы берем этот инструмент, грузчиков и доставляем его в Карнеги-Холл.
— И сколько раз вы уже так делали?
— Три раза!
— Потрясающе!
— И не только для Шифта! Гэрик Олсон тоже предпочитает Bosendorfer, Леонард Бернстайн всю жизнь отдавал дань роялям этой фирмы. Его Bosendorfer недавно был продан на аукционе Sothby's за 350 тысяч долларов!
— Можно ли сравнить скрипку Страдивари с роялем Bosendorfer?
— Вы не представляете, как попали в точку! Я покажу вам копию плаката, где этот рояль сравнивается с "Роллс-Ройсом"!
Знаменитый тенор Пласидо Доминго произнес как-то парадоксальную фразу: "Обычно инструменталисты пытаются подражать человеческому голосу. Я же всегда стремлюсь к тому, чтобы мой голос звучал, как Bosendorfer. Недавно ушедший от нас великий джазовый пианист Оскар Питерсон играл только на этом инструменте. Ну, и чтобы закончить нашу беседу бальзамом на душу русской публики в Америке, скажу, что великолепный Денис Мацуев, недавно гастролировавший в Нью-Йорке, тоже попросил у нас для своих выступлений Bosendorfer...
Я не призываю читателей вашего журнала покупать у нас рояли, или покупать только рояли фирмы Bosendorfer. Просто приходите к нам послушать хорошую музыку, узнать много интересного, а там, глядишь, задумаетесь о том, почему бы сыну или внуку не начать учиться игре на рояле, пусть даже (для начала) китайском.
Добавить комментарий