У Маршака было двустишие, обращенное к юношеству: "Не бранись и не кури - курят в детстве дикари". Всем было понятно, о чем идет речь.
В Америке слово "дикари" из лексикона исключено. Оно не политкорректное. В результате как-то исчезло и понятие дикарства. Нельзя говорить, что общество дичает. Но мне кажется, что довольно увесистые признаки налицо.
Один из этих признаков, по-моему, состоит в возвращении к стадному образу жизни. В стаде все живут публично. На глазах у всех справляют свои нужды. Стыд и застенчивость отмирают.
Уже в 70-е годы в Америке появились учебники для пятилетних детей, где объяснялось, откуда они, эти дети, взялись. Подробно, с картинками - что, куда и где. Я тогда в первый раз была в командировке в США (спасибо разрядке!), видела эти учебники своими глазами. К чести детей, которые мне их показали, они стеснялись, смущенно хихикали. Чувствовали, что здесь что-то не то.
Потом стал расширяться словарный запас прогрессивных американцев. Слова "влагалище", "пенис", "оргазм", "моча", "фекалии", "гениталии" получили гордое право гражданства в обычной речи. Их больше не надо из соображений хорошего вкуса как-то маскировать, заменять эвфемизмами. Появился спектакль "Монологи влагалища".
12-летним детям стали раздавать презервативы и демонстрировать на уроках, при помощи банана, как ими пользоваться. При этом никому в голову не приходит объяснить им еще кое-что: что учителя им не ровня, а взрослые люди, которых надо уважать. Такое объяснение вызвало бы взрыв хохота. Сын моей подруги работает в школе в Сан-Диего. При приеме на работу первым вопросом, который задала ему директриса, был: "Как вы поступите, если ученик скажет вам f… you?" Это уже даже не стадо. В стаде есть вожак, которого по этому адресу не пошлешь - отлупит за милую душу.
Гражданской добродетелью стал восторг перед вздутыми животами беременных и публичным кормлением младенцев вывороченной наружу грудью. Фото абсолютно голой актрисы Деми Мур на сносях было помещено на журнальной обложке как символ новой эстетики.
Возник чудовищный культ телевизионной исповедальности. Народ радостно докладывает друг другу перед миллионами зрителей, когда кто потерял невинность, как кому изменяет супруг, как бойфренд избивает герлфренд, геи и лесбиянки в массовом порядке гордо "выходят из чулана". Этот эксгибиционизм - самое распространенное развлечение. Страшная в своей непосредственности Опра Уинфри стала на нем миллиардершей.
Имена юных актрис, певиц и наследниц известны всей стране. Они знамениты тем, что водят машину в пьяном виде и в наркотическом угаре, а также демонстрируют фотографам свои половые органы.
Присутствие мужей при родах уже чуть ли ни обязательно. Самые передовые граждане приводят полюбоваться всю семью. 1 января в "Лос Анджелес таймс" я прочла, что одна женщина занималась на курсах по беременности. Там какие-то умные медработники выдали ей справку, что она может привести на свои роды четырехлетнюю дочь. Но во время созерцания родов за ребенком должен кто-то приглядывать. Беременная попросила об этом подругу. Подруга считает, что девочке в родильной палате делать нечего, но боится сказать об этом ее любящей матери и пишет в газету: просит совета у "дорогой Эми", профессиональной отвечательницы на письма. Дорогую Эми ничуть не взволновало, что девочка может получить психологическую травму. Вот если бы подруга донесла, что мать шлепнула девочку, на защиту ребенка от матери были бы выведены танки. А так - дорогая Эми меланхолично сообщает, что, конечно, у девочки "в самое неподходящее время может наступить срыв". Она использует слово meltdown. Мол, ребенок может "расплавиться". И это будет некстати, потому что отвлечет подругу от заботы о роженице. Вот в чем главная опасность.
Это странная черствость по отношению к детям, которых американское общество вроде бы истерически обожает, поразила меня и в новом фильме "Юнона".
Он привел критиков в состояние экстаза. По их мнению, он чрезвычайно смешной и жизнерадостный. Некоторые сообщают, что испытывали сплошную радость с начала до конца просмотра. Сочинившую его сценаристку называют чуть ли ни гением. Ее фамилия Коди, а зовут ее Дьябло (честное слово!). Ужасно любопытно, кто были родители, назвавшие так дочку. Дьябло 29 лет. По профессии она стриптизерша, занималась также телефонным сексом. Мужа нашла в интернете. Три года назад счастливо поженились.
Правда, недавно он подал на развод.
Юноной зовут 16-летнюю школьницу, героиню картины. Она очень раскованная, все время сыплет мало приличными остротами. Дружит со своим одноклассником Поли. Однажды, когда по телевизору не показывают ничего интересного, предлагает Поли немного посовокупляться. "Залетает". Чтобы это проверить, покупает в магазине тест на беременность. Почему-то проводит проверку не дома, а в уборной магазина. Мы, конечно, видим унитаз, слышим журчание мочи. Продавец, взрослый мужик, рад случаю остроумно пошутить: "Не забудь заплатить, а то, небось, думаешь, что если ты на эту штуку помочилась, она уже твоя!" - на весь магазин кричит он Юноне. С девицы это как с гуся вода.
Сперва Юнона отправляется в абортарий. Но там ей не нравится - регистраторша дура, посетители слишком нервные. К тому же у двери стоит школьница с плакатом против абортов. Она объясняет Юноне, что у ее младенца уже есть ногти. Этот аргумент оказывается самым веским. Надо рожать!
Будучи не только бойкой, но и практичной, Юнона в мгновение ока находит по газетному объявлению людей, которым требуется младенец.
Я все жду, когда мне объяснят, почему аборт - это безнравственно, а сбывание своего ребенка с рук не только нравственно, но и может служить сюжетом для веселой комедии.
Юнона знает, что папа назвал ее так в честь жены Зевса. То, что она путает Зевса с Юпитером, это мелочи. Папа, специалист по ремонту бытовых приборов, вообще мастак по части давать имена. Свою младшую дочь они с мачехой Юноны, маникюршей, нарекли Колоколом Свободы. По-английски это красиво звучит - Либерти Белл - и дает представление о системе папиных ценностей. Свобода стоит на первом месте. Поэтому, когда Юнона сообщает, что она беременна, семья начинает с особенной силой уважать ее свободу. Из дому ее, конечно, не выгоняют. Но и перспектива стать дедушкой оставляет папу равнодушным.
Вместе с Юноной он готовно отправляется к приемным родителям. Они люди глуповатые, но зажиточные. Зрители должны облегченно вздохнуть: вот как повезло ребеночку! Тут же, с помощью адвоката, заключают договор. Юнона хочет "закрытый" - чтобы ребенок не знал, что он приемыш, а она не желает о нем знать вообще ничего.
В богатый дом приемных родителей она начинает являться без приглашения, поскольку любит музыку. А с приемным отцом, композитором, можно поиграть на гитаре.
Чтобы мы не сомневались в счастливой доле дитяти, в фильм включен тошнотворно сентиментальный эпизод. Юнона случайно встречается в молле с Ванессой (приемной матерью). Прямо в галерее она обнажает вздутый живот, а Ванесса приникает к нему со слезами на глазах и шепчет зародышу нежные слова.
Поли, отец ребенка, которого мы все время видим в яркожелтых трусах, производит впечатление придурковатого. Своей беременной подругой он не слишком интересуется, и даже на выпускной вечер приглашает совсем другую девушку.
Тут сценаристка, видимо, чувствует, что дело идет к развязке, и надо слегка подбавить человечности. Юнону вдруг начинает занимать проблема вечной любви, и она осведомляется об этом у папы. Тот объясняет, что любовь - это когда тебя принимают со всеми твоими недостатками. Правда, забывает сказать, что и со стороны принимаемого предполагаются кое-какие душевные движения. Юнона почему-то решает, что они с Поли любят друг друга.
Затем происходят довольно подробные роды при большом стечении народа, только, кажется, крошку Колокол Свободы избавляют от этого удовольствия. Дитя вынесено вон и вручено заходящейся от радости приемной матери.
Все проблемы позади. Впереди у всех лучезарное счастье. Музыкально одаренная Юнона и ее избранник Поли сидят на крылечке и согласно играют на двух гитарах. Конец.
Читая восторженные критические статьи, я чувствовала, что теряю рассудок. Сохранить его помогло чтение в интернете нескольких высказываний юношества - ровесников Юноны. Они косноязычны, но понятны. Часть молодежи считает фильм фальшивым, далеким от настоящей жизни.
У меня он вызвал очередной приступ ужаса. Все чаще в кино я испытываю страх не на "страшилках", а на веселых, жизнерадостных комедиях про дикарей.
* *
ЮНОНА
Juno
В некоторых кинотеатрах
Режиссер Джейсон Райтмен
Добавить комментарий