Сцена первая
В комнате женщина старше среднего возраста, потом дочь Лена
Женщина старше среднего возраста. Нужно немного прибраться, скоро придет ученик. Новый. вчера был, кажется, Анатолий. Анатолий. Они все на одно лицо. Их целая группа. Из военного училища, которое неподалеку. Думала, на окраине не будет военных и военных училищ... А они повсюду, повсюду. Эти анатолии провалили литературу. Теперь пересдача. Принимаю экзамен у недорослей, ничего не понимающих ни в языке, ни вообще в слове...Как они говорят! Сплошные штампы... И без всякого выражения. Словно оловянные. Опять волнуюсь. Нужно успокоиться. Разве не понятно, что их так учат. Военный режим, военное училище, военные порядки, военный язык. Но я для этого не подхожу... не подхожу! (кричит) НЕ ПОДХОЖУ, слышите!
(Из смежной комнаты выбегает женщина помоложе)
Женщина помоложе. Мама, ты кричишь? Ты меня разбудила. А после бессонной ночи хочется поспать.
Мать. Леночка, прости. Нервы. Почему ты не спала?
Лена. Сочиняла стихи. Просто спать так скучно. Вот я тебе прочту:
Зачем есть я?
И смерть зачем?
Зачем я есть,
Но не насовсем?
Зачем рука?
Зачем нога?
Вам не нужна,
А мне дорога.
Зачем таракан
Ползет по стене?
Он хочет жить,
Но он гадок мне.
Что скажешь?
Мать. Про таракана... зачем? Он тут лишний.
Лена. Вот и я говорю, зачем он?
Мать. Я в другом смысле. Все же стихи. Стихи и таракан. Надо их снова травить, расплодились... Один вчера даже в кастрюлю залез. Противно.
Лена. Зачем травить? Пусть живет. Ты керосин достала?
Мать. Нет, ушла из очереди, скоро придет ученик.
(Стук в дверь). А вот и он.
Лена. Пошла. Не хочу пугать твоих учеников (уходит)
Сцена вторая
Женщина старше среднего возраста и человек среднего возраста
(Входит человек среднего возраста с тросточкой в руке).
Женщина. Вы, вы... студент?
Человек среднего возраста. Не совсем... я уже практикую.
Женщина. Вы из военного училища?
Человек среднего возраста. Почему из военного?
Женщина. У меня с ними контракт.
Человек среднего возраста. Я по линии международного э... театра.
Женщина. Но у меня с театральным училищем нет контракта. К тому же вы больше похожи на преподавателя, чем на студента.
Человек среднего возраста. Да, я уже практикую.
Женщина. Практикуете что?
Человек среднего возраста (тихо, заговорщически) Sono Mago – ipnotizzatore. Сapisci?
Женщина среднего возраста. Lei italiano? Da Italia? Что? (пауза) Этого не может быть! Это провокация. (другим тоном). Извините. Mi scusi.
Я сейчас приду. (бормочет) Где у меня валокордин? Куда я дела валокордин? Кажется, в тумбочке... (выходит)
(Стук в дверь)
Сцена третья. Даниэле и человечек в кепочке
(В дверь просовывается небольшой человечек в кепочке)
Человечек в кепочке (шепотом). Синьор Даниэле, должен вас предупредить – сюда идет военный, я обогнал его на лестнице. Полагаю, он за вами. Что прикажете делать с машиной?
Даниэле. Машину пока держи здесь. Подашь ее завтра сюда к 9 часам утра. Поедешь на Белорусский, поезд Москва-Ницца.
Человечек в кепочке. Но как же... вас же сейчас арестуют.
Даниэле. (беспечно). Не арестуют. Выкручусь.
Человечек в кепочке. (шепотом) Должен вас предупредить, синьор Даниэле, машина в опасности. Кругом шастает хулиганье. Могут побить стекла.
Даниэле. Стекла непробиваемые.
Человечек в кепочке. Вы, синьор Даниэле, не знаете нашего народа. Будут бить, пока не пробьют. (скрывается)
(Стук в дверь. На пороге молоденький кадет)
Сцена четвертая. Даниэле и кадет
Кадет (обалдело). Здравия желаю!
Даниэле. Взаимно. Вы за мной?
Кадет. За вами? Но... но мне нужна женщина. (вынимает бумажку, читает) Софья Михайловна Паперно. Здесь проживает?
Даниэле. Женщина? Зачем вам женщина? Возьмите меня. Я мужчина, к тому же иностранец.
Кадет. Но мне нужен русский. Иностранный язык у нас исключен из программы. А по русскому у меня пересдача.
Даниэле. Вот и пересдайте. Меня вместо нее. А вместо меня пересдайте ... кое-что (вынимет купюры). Начальство будет довольно. Какая прекрасная пересдача! Здесь 33 доллара.
Кадет. Доллары? Они у нас под запретом (оглядывается, берет и прячет за пазуху). Слышал, на черном рынке один идет за тысячу. Так я не понял. Кто кому должен заплатить?
Даниэле. Какая разница! Там сочтемся (показывает наверх).
Кадет. Понял. А отметка? Мне нужна отметка.
Даниэле. Конечно, конечно. Как без этого? Давайте (щелкает пальцами) как это? вашу ведомость, я отмечу.
Кадет (достает ТАБЕЛЬ) Вот мой табель, ставьте отметку и рядом роспись.
Даниэле. Поставить сумму?
Кадет. Хотя бы трояк. С меня хватит.
Даниэле. (в сторону) В десять раз меньше, чем получил. Конечно, хватит.
Кадет. Так я пошел. (салютует). Служу лидеру нации! Лидеру слава!
Даниэле. Со святыми упокой.
Кадет... Ответка другая: «Во веки веков. Аминь».
Даниэле. Перепутал... маленько. Но вы не сомневайтесь. Одно другого стоит.
(Кадет ошарашенно оглядывается и выходит)
Сцена пятая. Даниэле и Софья
Софья (входит в комнату)
Извините, я задержалась. У меня пошла кровь из носу, закружилась голова, заложило уши...
Кто-то приходил или мне послышалось?
Даниэле. Послышалось... Знаете, когда уши заложены... У нас совсем мало времени. Садитесь, я должен рассказать вам о причине моего визита.
Софья. Спасибо, я постою. (тихо) Квартира прослушивается. Кругом жучки.
Даниэле. Прослушивалась. Я отключил прослушку (показывает на свою трость).
Софья. Как вы смогли сюда попасть? Границы закрыты. Ни въехать, ни выехать, только по специальным паспортам.
Даниэле. У меня специальный паспорт.
(Софья смотрит недоверчиво)
Я приехал по специальному приглашению. У меня, как вы слышите, великолепный русский язык и важная для здешнего лидера профессия. Ваш новый лидер, как и старый, очень любит жить в отдалении от остального населения. Где, как вы полагаете?
Софья. В бункере?
Даниэле. Ну, это в конце жизненного пути, когда уже всего боишься и ничего не хочешь.
А новый лидер еще многого хочет и пока почти ничего не боится... Разве что... но не будем вдаваться... Он панически боится... Но это как-нибудь в другой раз.
Софья. Я кое-что слышала, хотя очень далека от всего подобного. Вы имеете в виду болезнь на С из четырех букв?
Даниэле. Да, ее самую, спид обыкновенный.
(Софья боязливо оглядывается)
Итак, он хочет жить на широкую люксозную ногу. Как жили цари на его родине и как до сих пор живут богатые люди в Европе и Америке. La vita lussuosa – вот его мечта, поскольку он поднялся с абсолютного дна, был мальчиком для... сексуальных услуг у старого лидера и его приближенных.
Софья. Вы уверены, что прослушка не работает? Проверьте. Мы отвыкли от таких речей. Когда-то что-то до меня долетало, об этом многие сплетничали, но я... знаете, пользовалась берушами. Или ватой. Чтобы ничего не слышать.
Даниэле. Все отключено. Можете пользоваться вашими ушами по назначению. Теперь вам должно быть понятно, что ваш новый лидер, добившись власти, намерен строить в большом количестве... что? Как вы думаете?
Софья. Тюрьмы?
Даниэле. Почему тюрьмы? Дворцы! А я помогаю ему это делать. Я потомственный архитектор и дизайнер.
Софья. (после паузы) Да? А я думала... Мне показалось... Разве вы не...
Даниэле (тс!). Это только для вас. Магия и гипноз - моя тайная профессия. Я приехал к вам с миссией. И хочу вам кое-что напомнить.
(Музыка. Игра света и теней) Голос Даниэле: София, подойдите ко мне. Закройте глаза. Сколько вам лет?
Софья. Никогда не знала точно. Кажется, что-то около 65-и, но я не уверена. Помню, что Милена и Марик родились в 1985-м. Мне было слегка за двадцать. Я рано выскочила замуж. И рано развелась.
Даниэле. Не перепрыгивайте. Сначала была встреча. Вы должны вспомнить встречу.
Софья. Я не хочу вспоминать. Если у вас запланированы воспоминания – уберите. Я все забыла. И не хочу вспоминать.
Даниэле. Так. А если ОН вас не забыл?
Софья. Тем хуже для него. Вы кто? Гипнотизер? Но я не поддаюсь гипнозу. Чего вы хотите? Зачем приехали? Бередить раны? Я не хочу. У меня чудесные дети. Надеюсь, что вы приехали не от него.
Даниэле. Я приехал от него. Я его сын.
Софья. Сын Даниэле? Разве это возможно? Такой взрослый? Вы не представились. Как вас зовут?
Даниэле. Даниэле. Даниэле – младший. Отец очень болен, он послал меня к вам.
Софья. Извините. Но я сейчас упаду. Закружилась голова. Зарябило в глазах. В ушах зашумело.
Даниэле. Через минуту все пройдет.
Софья. Но... я не поддаюсь гипнозу.
Даниэле. Это не гипноз, а психотерапия. Вы должны вспомнить встречу.
Cофья. (В полусне)... Но я не хочу вспо…
(Даниэле и Софья преображаются в молодых людей):
- Sono studente. Mi chiamo Daniele.
(Я студент. Меня зовут Даниэле).
- Я тоже студентка, изучаю итальянский. Меня попросили... в деканате... поводить вас по Москве. Capisci?
- Poco poco. Мало - мало. Capisci? (оба смеются)
- Mi chiamo Sofia. Sofia Paperno.
(Меня зовут София. София Паперно)
- Sei Paperno? Il tuo cognome e’ Paperno? Si?
(Ты Паперно? Твоя фамилия Паперно? Да?)
- (кивает) Si.
(Да)
- È un miracolo! Anche il mio cognome è Paperno.
(Это чудо. И моя фамилия Паперно.)
- Come? Anche tu sei Paperno? E io che pensavo di essere l'unica... con un cognome così «ebreo».
(Как, ты тоже Паперно? А я думала, я одна такая. В смысле с такой говорящей фамилией).
Sei italiano o ebreo?
(И кто же ты? Итальянец или еврей?)
- Sono italiano e un po' ebreo. Сapisci? Sono cattolico.
(Я итальянец и немного еврей. Я католик).
-Tu sei сattolico! Io invece sono ebreа.
(А, католик! А я – еврейка).
Mio padre è russo, il suo cognome è Pontov. Ho preso il cognome di mia madre, perche’ sono rimasta con lei dopo il loro divorzio.
(Мой отец русский, его фамилия Понтов.
Но я взяла фамилию мамы, так как я осталась с ней после их развода).
(Разговор идет в переводе на русский. Возможен закадровый синхронный тихий разговор на итальянском)
***
Софья. Это мое самое любимое место Москвы. Я здесь живу. Называется Чистые пруды. Правда, здесь хорошо? А вон там - видишь? Мой дом, он на соседней улице. Улица Макаренко, дом семь. Так что пишите письма. А ты где живешь? Ты ведь из Рима?
Даниэле. Нет, я не из Рима. Я из Сказочного города. Он стоит на холмах, и все улочки в нем ведут или вверх или вниз. На самом высоком холме старинная крепость – Читаделла, а внизу бьются о берег волны Адриатики. Бухта, которую открыли греки в незапамятные времена, имеет форму полукружия, считается, что рулевой на галере, первый ее увидевший, громко закричал товарищам ANCON, что значит по-гречески локоть. Так мой Сказочный город получил имя – Анкона.
Софья. Анкона? Не знаю такого города. Но оч-чень хотела бы в нем побывать. Когда мне было семь лет, я сочинила такой стих: «Сказочный город стоит в тишине/. Сказочный город мечтается мне/. Синие горы видны с корабля/. Сказочный город – родная земля/». А на какой улице ты живешь? На самой крутой?
Даниэле. Я живу рядом с Campo degli ebrei, древним еврейским кладбищем. Там хоронили евреев до конца 16 века, и под одним из этих белых известковых надгробий с прочерченными на них надписями на древнееврейском, лежат мои предки.
Софья. Откуда ты знаешь?
Даниэле. Я нашел нашу фамилию «Паперно» в старинных документах. Понимаешь, в 1555 году один сумасшедший папа, Павел 1V, издал буллу против евреев, им было запрещено торговать – только обносками и костями, выходить из гетто, все должны были носить на одежде отличительный знак, а еще... в Анконе были сожжены 24 маррана, бежавшие в наши края из Португалии. Они притворялись христианами, чтобы сохранить себе жизнь, но в тайне продолжали служить Яхве. Их вычислили – и сожгли на площади... И среди них был мой предок Самуэле Паперно.
Софья. Какой ужас! И ты после этого католик!
Даниэле. Что делать! Приходится приспосабливаться. Я люблю Италию. Разве в твоей стране евреев никогда не преследовали?
Софья. (тихо) Даниэле, ты иностранец, в деканате меня просили говорить с тобой только на нейтральные темы. Но я... я не могу не сказать. С фамилией Паперно, хоть и с золотой медалью, в университет меня не взяли. Взяли только в пед, на вечернее отделение, и то исключительно потому, что мой русский папа Михаил Понтов был ветераном Корейской войны, мамочка, хотя они уже были в разводе, попросила его явиться в деканат с корейской медалью на пиджаке. Почему-то медаль на них подействовала. Теперь я вечером учусь в пединституте, а днем работаю в школе. Считаюсь лучшей студенткой курса... У нас на курсе я единственная еврейка...
***
Даниэле. Твой город, показался мне азиатским. И эти высотные башни в центре – словно минареты... Анкона тоже азиатский город. Он не похож на остальные итальянские города. Я хотел бы поводить тебя по Анконе.
***
Софья. Даниэле, один малахольный однокурсник, работающий завучем в школе, на днях сделал мне предложение. Как ты считаешь, стоит его принять?
Даниэле. Ты его любишь?
Софья. Конечно, нет. Иначе бы не спрашивала. И что он может предложить, кроме скучных разговоров о школе и успеваемости? Мне кажется, я... я люблю другого.
Даниэле. И кто этот другой?
Софья. Мне неудобно говорить. Получается, что я навязываюсь. Но ты и твой Сказочный город... вы мне очень-очень понравились.
Даниэле. София, мне нужно сказать тебе... одну вещь... (вытаскивает фотографию). Посмотри, видишь?
Софья. Девушка. Киноактриса? Кто она?
Даниэле. Моя фиданцата, ее зовут Ракеле.
Софья. Понятно. А ты не находишь, что у нее слишком длинный нос? Однако... уже пора домой, мамочка заждалась. До новых встреч, рагаццо!
***
Даниэле. София, я завтра уезжаю.
Софья. В свой Сказочный город? Так быстро? Но... Передавай привет фиданцате.
Даниэле. Мне будет недоставать наших прогулок по Москве. Твоих Чистых прудов.
Софья. Правда? Но... но у тебя есть Campo degli eвrei…
Даниэле. Я обязательно приеду сюда еще раз. В Анконе мне нечего строить. Там можно только реставрировать. У вас гораздо больше пространства.
Ты не хочешь сказать мне до свидания?
Софья. Не хочу. Мы никогда больше не увидимся. Помнишь, я говорила тебе про малахольного однокурсника? Я согласилась стать его женой. Ты не думай, я очень скоро тебя забуду, буквально завтра.. или послезавтра... Было забавно встретить однофамильца ... из Сказочного города. Семейству Паперно привет! А у твоей Ракели... у твоей Ракели... нос как у Пиноккио.
***
Даниэле-младший. Сеанс закончен. Можно открыть глаза.
(Софья пошатнулась)
Даниэле. Осторожно, это уже наше время. Садитесь. Я расскажу о причине своего визита.
Софья (продолжает стоять). Спасибо, но я привыкла стоять. У меня вопрос.
Даниэле. Вопросы потом.
София. Но у меня срочный вопрос. Я так поняла, что Даниэле жив, а... а Ракеле?
Даниэле. Мама умерла.
Софья. Ах! Ах, как неприятно...
Даниэле. После ее смерти у отца как раз и возникла эта идея. Эта странная идея. Он решил вас найти. Он искал Софию Паперно, живущую на Чистых прудах.
Софья. Чистые пруды исчезли. Прямое попадание. Последняя война почти полностью разрушила город. Мы переехали на окраину.
Даниэле. Ну да, в Курсантовку. Отец в конце концов вас обнаружил. Он увидел, что вы живете вместе с дочерью.
Софья. И сыном.
Даниэле. Сына почему-то в бумагах не было.
Софья. Бумаги тоже сгорели. Их восстановили не полностью.
Даниэле. Отец загорелся идеей вытащить вас с дочерью к нам в Италию из вашего... из вашего... ада. У вас та же фамилия, мы решили выдать вас за родственников. Нужно было получить официальное согласие вашего лидера вывезти двоих Паперно. Думаете, это было легко? Понадобились все мои магические способности.
Софья. Но... но нас трое.
Даниэле. Здесь я бессилен. Документ оформлен на двоих.
Сцена шестая. Те же и Милена
Милена. (выходит из комнаты) Мама, мы сегодня будем обедать?
Софья. Леночка, знакомься, у нас гость. Его зовут...
Даниэле. Меня зовут Даниэле (кланяется)
Софья. А это моя дочь...
Милена. Милена, меня зовут Милена.
(смотрят друг на друга)
Вы – иностранец?
Даниэле. У меня сильный акцент?
Милена. Вы другой. Словно с другой планеты.
Софья. Помнишь, Леночка, в детстве я рассказывала тебе про Сказочный город? И стишок читала?
Милена. Сказочный город стоит в тишине /. Сказочный город мечтается мне/.
Синие горы видны с корабля/. Сказочный город – родная земля.
Софья. Он – оттуда.
Даниэле. Сказочный город? Мы с отцом живем в Риме, уже лет тридцать. До этого жили в Анконе, там я и родился. Но в Анконе нечего делать людям с нашей профессией.
Софья. А как же Campo degli ebrei ? Мне казалось... наверное, вашему отцу трудно было оставить это место?
Даниэле. Campo degli ebrei давно уже нет, его превратили в городской парк, а надгробия, те, что не попАдали в море, были свезены на свалку...
Софья (закрывает лицо руками). Это ужасно, ужасно... Леночка, обед в кухне. Это невозможно пережить. Гороховый суп и картошка, жаренная на постном масле, как ты любишь (к Даниэле) Я вам не предлагаю... это...это не очень диетическая еда.
Даниэле. Я однако тоже проголодался. Подождите, милые синьоры, через небольшое время у нас будет настоящий пир.
(звонит по мобильному. В дверь просовывается человечек в кепочке)
Человечек в кепочке. Синьор Даниэле, вы меня вызывали?
Даниэле. Николай, пер фаворе, будь любезен, свяжись с рестораном «Вернись в Сорренто». Пусть доставят по этому адресу весь ассортимент (оглядывается вокруг) На... на десять персон...
Человечек в кепочке (шепотом) Синьор Даниэле, я вас предупреждал. Машина практически окружена. Кругом хулиганы. Я ни за что не отвечаю.
Даниэле. Николай, завтра, после нашего отъезда, машина будет твоя. Я оформлю документ. А сейчас – иди и сторожи свое сокровище. Да не забудь про ресторан! Пусть доставят немедленно.
Человечек в кепочке. Есть, синьор начальник!
(человек в кепочке скрывается).
(к Милене) Вы любите стихи?
Софья. О, она у нас сочинительница. Пишет стихи про разных животных... и насекомых. Извините, мне не по себе. Где мой валокордин? Куда делся мой валокордин? Я скоро приду (уходит)
Милена. Мама нездорова, у нее расстройство нервной системы. Мне кажется, что здесь здоровых сейчас нет и быть не может. Вы – из Италии?
Даниэле (кивает) Я приехал, чтобы взять вас и вашу маму с собой.
Милена? Взять? Отсюда? Вы шутите? Это невозможно. Из этой тюрьмы не убежать... Разве только с помощью волшебства.
Даниэле. Я волшебник.
Милена. Я почему-то так и подумала. Вы не могли бы меня... меня ... расколдовать?
Понимаете, врачи находят у меня пограничное расстройство личности. Меня не берут ни на учебу, ни на работу, и я сижу дома, от этого легко сойти с ума.
Даниэле. Вас не нужно расколдовывать, вы здоровы.
Милена. Правда? Вы думаете? Но я не могу смеяться. У меня даже улыбаться не получается – разве это не признак болезни?
Даниэле. А последний анекдот о новом лидере слышали? Председатель следственной комиссии ему докладывает (меняет голос):
«Всемилостивейший государь, мы установили, что наш многоуважаемый старый лидер умер, вследствие отравления новичком. Мы беспокоимся за вашу драгоценную жизнь». А он на это (меняет голос): «Благодарю, старина, но я уже давно принял свои меры – хожу без штанов».
Вот вы и заулыбались.
Милена. Разве? Это вам показалось.
(стук в дверь)
Даниэле. Это, наверное, из ресторана.
Сцена седьмая. Милена, Даниэле и Аврелий
(Входит Аврелий МАнин, бывший муж Софьи, он в подпитии)
Аврелий! Приветствую, дочь! Ты с кем? С любовником?
Милена. Даниэле, мне не хочется уходить, но я не могу оставаться с этим человеком, который зовется моим отцом..
Аврелий. Звался. Мы с Софьей в разводе уже больше сорока лет, ты уже успела за эти годы стать старой девой, а Марк превратиться в дрянного актеришку.
Милена. Зачем ты приходишь? Чтобы оскорблять нас?
Аврелий. А, не любишь правды! Оскорблять! Я говорю все как есть, без этих... эки.. эки... без этих кивков. Где Софья? Я пришел к ней. Я принес для нее подарок.
Милена. Пойду позову маму. Только она может найти на него управу (выходит).
Аврелий (к Даниэле). Ты кто будешь?
Даниэле. Кто я? Я главный архитектор вашего нового лидера, построил для него дворец и оформил интерьер.
Аврелий (подмигивает) Недолго ему пользоваться. Народ повылазил из всех подворотен. Самые смелые лезут на столбы,
Даниэле. Что они делают на столбах?
Аврелий. Сегодня они залезают на столбы, а завтра кое-кто будет на них висеть.
Хватит. Надоело! Нет больше терпения терпеть! Ты шпион? Вид у тебя больно гладкий. Я хоть и выпивши, а глаз у меня приметчивый.
Сцена восьмая. Те же и Софья
(входит Софья)
Софья. Аврелий, ты очень некстати пришел, у нас гость.
Аврелий. Ну и я гость. И имею непосредственное отношение к этому дому. (раскланивается) Аврелий Манин. Прошу любить и жаловать.
Даниэле. Манин? Любопытная фамилия. Возможно, вас заинтересуют ее корни...
Аврелий. А фиг с ними, с корнями. Меня уже ничего не заинтересует. Слышишь, Софья, что они удумали - каждое утро в младших классах проводить «минуту верности и преданности». Со склонением колен. На кого равняется малышня? На директора.
Но я пожилой человек, у меня колени не сгибаются... Погляди, что я тебе принес (протягивает куклу со стертым лицом)
Софья. Что это?
Аврелий. Что, что! Не понимаешь? Кукла. Нашел на улице.
Софья. Она без лица...
Аврелий. Не понятно почему? Ты только попробуй лицо нарисуй - и где окажешься?
Господин архитектор, в вашем дворце для нашего нового лидера есть подземелье или хотя бы тюрьма?
Даниэле. Для лидера или для населения?
Аврелий. Дворец – для лидера, тюрьма – для населения.
Софья. Ты, Аврелий, очень уж осмелел. Никогда от тебя ничего подобного не слышала. И лексика у тебя такая...низменная.
Аврелий. Допекло. Меня сегодня освободили от должности. За несклонение колен. Я теперь безработный.
Есть что-нибудь пожрать?
Софья. Гороховый суп и жареная картошка на постном масле.
Аврелий. Пойдет.
Софья. Ступай на кухню, там кастрюля стоит на керогазе (кричит) Леночка, согрей Аврелию обед, а то он обварится, если сам начнет с керогазом возиться. И сама поешь, ты ведь голодная (появляется Милена)
Милена. Хорошо, только с условием, что он будет молчать.
Аврелий. Когда я ем, я глух и нем (оба уходят).
Сцена девятая. Даниэле и Софья
(Софья ходит по комнате в волнении)
Даниэле. Итак, завтра с утра вы и Милена едете со мной в Италию.
Софья. А Марик?
Даниэле. Пропуск на двоих.
Софья. Но... но они мне оба дороги. Миленочка нездорова, нуждается в уходе, а Марик... он такой... такой неудачливый, вот дожил до сорока с лишним лет, с детства мечтал прославиться, стал актером. А чего добился? Правда, и театр сейчас... играют только водевили и избранные сцены из комедий Островского. «Грозу или «Бесприданницу» - ни-ни, запрещено. Комитет общественной морали блюдет нашу нравственность. Но ведь и там, в водевилях, ему ролей не дают. Дальше дворецких и слуг бедный мой мальчик не продвинулся...
(плачет) Разве мы об этом мечтали? Ведь было же время... можно было дышать, говорить, рассказывать анекдоты. Да, было голодновато, но посмотрите, сейчас нельзя ни дышать, ни говорить, ни рассказывать анекдоты, а живем мы хуже, чем тогда... в миллион раз. Мы вернулись ко временам моей мамы. Самолеты не летают, мобильные телефоны только у высших госчиновников, компьютеры отключены, бензин для автомобилей на спецзаправках по пропускам, едУ готовим как мама до моего рождения – на керогазах, за керосином очереди, продукты по карточкам... и постоянная угроза войны, которая, уже даже неизвестно, от кого исходит, – от нас или от вас.
Даниэле. Я вывезу вас с Миленой из этого ада...
Софья. А как же Марик? Он погибнет здесь один. У него, кроме нас, и нет никого.
Даниэле. А этот, который ест сейчас на кухне, Аврелий МанИН? Он его отец?
Софья. Мы в разводе уже больше сорока лет, да и Марик терпеть его не может. Почему вы назвали Аврелия МанИн? Он Манин.
Даниэле. Потому что он МанИН. Если хотите, вот вам небольшая лекция. В начале 19 века в Венеции практиковал адвокат, происходивший из крещеных евреев. Его имя, Пьетро МанИн, было ему дано в честь его крестного отца, брата последнего венецианского дожа. У адвоката родился сын Даниэле, Даниэле МанИн стал предводителем и героем Венеции в революцию 1848 года, борцом за освобождение Италии от власти Габсбургов. Спросите у любого венецианца – они знают это славное имя.
Софья. Так... значит, мой русский муж не такой уж и русский? И даже немного еврей?
Даниэле. В основании его рода еврейская семья Медина из Вероны.
Кстати, мы с моим папой внимательно изучили документы вашего отца. Представьте, он тоже еврей.
Софья. Не может быть! Он был пьяница и гуляка. Он считал себя русским, а маму обзывал «космополиткой».
Даниэле. Вот кто был подлинным космополитом, так это еврейский предок вашего русского отца. Напомните, пожалуйста, его имя.
Софья. Михаил Понтов.
Даниэле. Да, да, Понтов. А его отдаленный предок – великий Лоренцо да Понте, автор либретто трех лучших опер Моцарта. Он, как и МанИН, был крещеным евреев из маленького городка под Венецией. Его подлинное имя Эмануэле. Но он, по обычаю, взял имя крестившего его епископа и стал Лоренцо да Понте. Стал священником, но был жуткий гуляка и развратник.
Софья. Папочка, стало быть, в него. Чудеса. В годы моей молодости мы пели «Евреи, евреи, кругом одни евреи».
А вообще... в Аврелии точно было что-то еврейское. Он, например, обожал чеснок, поедал его в больших количествах, когда тот был в продаже... А еще у него была такая чисто еврейская приговорка: Ой-вэй.
Сцена десятая. Те же, Аврелий и Милена
(из кухни выходят Аврелий и Милена)
Аврелий. В твоей картошке, Софья, чесночка не хватает... Без него вкус не тот. Нет того удовольствия. Слышишь, Софья? Глухая? Ой-вэй.
(Даниэле и Софья переглядываются)
(Стук в дверь)
Даниэле. Это, должно быть, из ресторана.
Сцена одиннадцатая. Те же и человечек в кепочке
Человечек в кепочке (к Даниэле). Синьор Даниэле, они говорят, часика через два привезут... на велосипедах.
Даниэле. Почему такая задержка?
Человечек в кепочке. Так ведь продукты... Должно быть спецразрешение на выдачу, потом спецразрешение на прием, потом спецразрешение на приготовление. Сплошная бюрократия. Говорят, не раньше, чем через два часа. Но все доставят. Все десять порций – как в аптеке. На трех велосипедах (скрывается)
Даниэле. На трех велосипедах. Великолепно. Но я голодный.
Софья. Мы могли бы вас покормить... гороховым супом и жареной картошкой на постном масле.
Даниэле. Кажется, я сдамся. Покормите. Пока прикатят эти три велосипеда, можно умереть с голоду...
Софья. Леночка, покорми гостя! Если... если там что-то осталось. (Милена и Даниэле уходят, Софья и Аврелий в комнате)
Аврелий. Этот гусь – Ленкин кадр?
Софья. Почему гусь? Вполне приличный человек... очень...э... эрудированный...
Аврелий (стучит по стенам). Давно у вас не был. Уши кругом. Жучки.
Софья. Что-то хотел сказать? Говори, сегодня можно.
Аврелий. Одно дело давно задумал. Сейчас, видно, время пришло.
С работы выперли, теперь я пенсионер третьей категории. Ты, небось, четвертой?
Точно нас никто не слушает?
Софья. Сегодня, кажется, – да.
Аврелий. Выпить у тебя не найдется?
Софья. Выпить? Да ты вроде сроду не пил, и лексика у тебя сегодня самая низменная... Ты ведь школьный работник. Не узнаю тебя, Аврелий.
Аврелий. Хочу... это... школу поджечь.
Софья. Что? Поджечь? Школу? Погоди... Где мой валокордин? (хочет уйти)
Аврелий. Куда ты? Не беги. Дай досказать.
Допекло, понимаешь? Сколько лет молчал, подчинялся, колени преклонял в смысле фигура... фигура... в общем делал им фигуру. А тут... прояснение нашло. Нас никто не подслушивает? (оглядывается) А, один черт. Прояснение, говорю, нашло. Кому, думаю, подчиняюсь? Это же свора бандитов и мошенников и этих... сексуальных маньяков.
Долой! Пусть я погибну, но народ... народ увидит... и малышня запомнит, как их директор, не только колен не согнул перед деспотом, но и замахнулся на само здание... на здание... На основы, так сказать.
Софья. Аврелий? Ты хорошо подумал? Тебя ведь посадят... если... если сразу не убьют.
Аврелий. Подумал-не подумал. Тут и думать нечего. Вперед, заре навстречу!
Софья. Аврелий, ты знаешь, в 19-м веке твой предок Даниэле МанИн возглавил восстание в Венеции.
Аврелий. Какой предок? Сроду не было иностранцев в семье... А насчет восстания... Вижу, что не меня одного допекло... Уже где-то близко. Народ повылазил на улицы, мальчишки полезли на столбы. Час пробил.
(Стук в дверь).
Аврелий. (свистит)Т-аак. Это не за мной ли?
Софья. ТЕ входят без стука.
Сцена двенадцатая. Те же и Марк
(входит Марк)
Марк. Привет честной компании. И папаша здесь. Ты надолго?
Аврелий. Мешаю?
Марк. Не то чтобы очень (решительно) Вообще-то да. Я хотел поговорить с маман.
Аврелий. Что ж, Марк Аврельевич, не поминайте лихом вашего бесприютного и бесхозного отца. Софья, и ты не поминай лихом! Давай хоть обнимемся на прощанье (Софья к нему подходит, он ее обнимает) Иду на смерть, на костер.
Марк. Послушай, папаша. Кто из нас актер – я или ты? Чего ты кривляешься? Чего маман пугаешь? Знаешь ведь, что ни на какой костер не пойдешь. Кишка тонка. Уходи лучше быстрей.
Софья. Подожди, Аврелий. Минуточку подожди (уходит и выносит мешочек).
Аврелий. Что это?
Софья. Сухарики. Возьми с собой. Может, пригодятся, в тюрьме или так, на досуге, погрызть.
Аврелий. Береги себя, мать (уходит)
Софья. Марик, что-то случилось? Ты обычно вечером заходишь.
Марк (сокрушенно) Да уж случилось. Мне нужен твой совет. Только, пожалуйста, не ахай. Выслушай до конца – и скажи, что об этом думаешь.
Понимаешь, мне предложили роль.
Софья. Роль? Большую?
Марик. Просил же не перебивать, что ты как девчонка, дай рассказать.
Предложили роль... роль не роль, но что-то похожее. Тоже грим, парик, но еще эта... пластика лица, коррекция тела, работа над голосом и интонацией...
Софья. Дед Мороз? Тебе предложили роль Деда Мороза?
Марк. Деда Мороза? Н - еет. Бери выше (шепотом) Мне предложили роль нашего нового лидера. Мне предложили стать его двойником.
Софья. Какой ужас! Но почему? Разве ты похож?
Марк. Они говорят, что похож... когда боком стою, а фас следует переделать...
Они высмотрели меня на репетиции, спектакль-то им скучно смотреть.
Софья. Кто это – они?
Марк. Разве непонятно? Они. Те, кто вокруг нынешнего лидера, его овчарки. Говорят, они снова стали зваться как когда-то, при Анне Иоанновне, «Слово и дело». Они меня не выпустят из своих клыков, хватка у них мертвая.
Софья. Я слышала, двойников прежнего лидера – всех ликвидировали, кого застрелили, кого отравили, а одного утопили в ванной.
Марк. Обещают золотые горы. Жизнь во дворце, трехразовое диетическое питание, частые поездки в Сочи, ну и зарплата ... как у замминистра.
Софья. Марик, это конец, не соглашайся.
Марк. Да я сам понимаю, но что привлекает: хочется наверху оказаться, посмотреть, как они живут, в своих дворцах...
Софья. Ой, пропадешь. Не соглашайся, сынок.
Марк. А что лучше, что ли всю жизнь играть «чего изволите»? А тут новые задачи... горизонты... Такую роль не каждому дано сыграть...
Софья. Марик, не впутывайся. Говорят, новому лидеру недолго править. Вон Аврелий
только что говорил, что народ на улицы повылазил.
Марк. Да? Я чего-то не заметил. Правда, я о своем думал, был в эйфории, когда сюда шел... Знаю, что нужно бежать, а ноги не идут. Соглашусь, наверное. Деваться мне некуда. Кругом клин.
Я чего боюсь - что вас с Ленкой начнут преследовать. Очень уж они интересовались, есть ли у меня родственники и насколько близкие. Чем ближе родство, тем опаснее для родственников. Могут... того...ликвидировать.
Софья. Марик, я хотела тебе сказать... Мы с Миленой, возможно...
Сцена тринадцатая. Те же, Милена и Даниэле
(возвращаются из кухни Милена и Даниэле)
Софья. Вам хватило еды?
Милена. Да он ничего не ел. Наша еда не для его желудка.
Софья. Что же вы делали... так долго?
Милена. Мама, мы разговаривали. Я читала Даниэле стихи... Ему понравилось.
Марк. Привет, сестрица, я рад, что есть человек, которому понравились твои вирши. (Раскланивается перед Даниэле) Вы, сэр, редчайший экземпляр.
Даниэле. Меня зовут Даниэле. А вы Марк? Приятно познакомиться. Много слышал о вас... от вашей мамы.
Марк. Представляю, что она про меня наговорила.
Даниэле. Не знаю, в курсе ли вы, но я приехал из Италии за двумя членами вашей семьи – вашей мамой и вашей сестрой. Завтра мы втроем отправляемся в Италию.
(Пауза)
Софья. Марик, я хочу тебе сказать...(Стук в дверь)
Это, наверное, Аврелий вернулся. Наверняка он что-нибудь у нас забыл.
(вбегает Человечек в кепочке)
Сцена четырнадцатая. Те же и человечек в кепочке
Человечек в кепочке. Курьеры уже здесь. Которые на трех велосипедах. Я их немножко обогнал на лестнице.
(шепотом) Синьор Даниэле, я как в воду смотрел – хулиганье обстреливает машину... из рогаток. Может, стекла и пуленепробиваемы, но рогатки ей могут повредить. Я на посту и подвергаюсь непосредственной опасности.
Даниэле. (вынимает несколько долларов). Держи. Потом добавлю. Будешь доволен.
Человечек в кепочке. Премного благодарен! Будьте благонадежны, синьор начальник, вверенное мне транспортное средство будет сохранено для последующего использования! (Убегает. В дверь входят три толстых курьера с огромными блюдами в руках)
Сцена пятнадцатая. Те же и три курьера
Старший курьер. А это мы, драгоценные заказчики! Из ресторана «Вернись в Сорренто». Покажите, любезные, куда ставить кушанье (Софья указывает на стол в комнате). Здесь десять порций, как в аптеке. Все у нас честно-благородно. Будем благодарны за посильное изъявление благодарности. Наша обычная такса: тридцать процентов с заказа... каждому доставляющему. Учтите и сложность передвижения. Добирались кружным путем. Все дороги перегорожены, на улицы, непонятно по какому случаю, высыпал народ. (Даниэле расплачивается с курьерами).
Вы, господин хороший, как я понимаю, гость из Италии. Для вас наш хозяин прислал бутылку вина (разворачивает, передает)
Даниэле. Il Rosso Conero! Какое точное попадание! Я в тех местах родился.
Старший курьер (отдает честь). Рады стараться, ваше высокоблагородие! (все трое уходят)
Марк (разворачивает принесенное). А порций-то семь, а не десять. Не могли не попользоваться. Вот жуки!
Но какая роскошная еда.
Даниэле. Садитесь, друзья! Устроим праздничный обед. Перерыв. Семейство Паперно обедает!
Конец первой части
Часть вторая
Сцена первая. Все за обеденным столом
Даниэле (с бокалом в руке). На моей родине, в Анконе, на берегу моря, есть прекрасная, поросшая лесом гора Monte Conero. Это красивейшие места Италии. Я покажу вам их.
Милена. Мама, мы увидим то, о чем ты мечтала с детства. Синие горы видны с корабля/. Сказочный город, родная земля.
Марк (к Даниэле) Господин итальянец, можно мне с вами переговорить? (отходят в сторону)
Вы, наверное, знаете, что я артист. Сегодня мне поступило очень лестное предложение... предложение ...от самых высоких лиц государства. Оно весьма привлекательно для артиста... если хорошо овладеешь ролью, войдешь, так сказать, в ее плоть, можно ощутить себя властелином мира, повелителем всего сущего... Но... но эта роль, эта роль, как вам сказать, чревата... чревата разными побочными последствиями, можно утонуть в ванной, вылететь из окна, случайно умереть от инфаркта... И вообще твоя жизнь перестает быть ТВОЕЙ, она становится «чужой» и направляется кем-то со стороны... со стороны самых высоких лиц государства. Вы меня поняли?
Даниэле. Отчасти, да. Я вхож в эти круги...
Марк. Тогда... тогда... вы поймете, как важно для меня уехать вместе с моей семьей, с мамой и сестрой в Италию. Жизненно важно, поймите. Границы закрыты, мы в тюрьме, наподобие той, что изобразил великий Шекспир в «Гамлете». Недаром весь Шекспир, кроме «Комедии ошибок» и «Двух веронцев», здесь под запретом. А последние два названия идут без имени автора. Убогий репертуар для убогих артистов и для еще более убогих зрителей. Душа моя рвется на свободу, в Италию... Умоляю: возьмите меня с собой. Молю вас на коленях (пытается упасть на колени)!
Даниэле. (удерживает его на ногах) Спокойно. Я вас понимаю. Но спецпропуск на двоих. Мы не знали о вашем существовании. Вас не было в документах.
Марк. Дело в том... дело в том, что я не Паперно. Я поменял в паспорте свою фамилию и, соответственно, национальность. Взял фамилию отца, стал Марком МАниным, русским. Мне тогда казалось, что это лучше ... для артиста... и вообще для жизни. Я ошибся, я ужасно ошибся, я ошибся роковым образом.
Даниэле. К сожалению, ничем не могу помочь. Пропуск на двоих. На двоих Паперно.
Марк (удрученный подходит к столу, стучит по своей рюмке, приглашая всех его послушать, наливает в нее вино).
Маман и сестрица, я предлагаю выпить за ваш отъезд и мой уход.
Да, уход, и я постараюсь его поторопить. Где ты – яд, последний дар моей Изоры? Откликнись! Я тебя ищу! Мне нечем и незачем жить. Я остаюсь здесь совсем один, полусумасшедший папаша не в счет. К чему длить эту агонию? В театре обо мне не вспомнят. Те люди, которые сегодня предложили мне поучаствовать в их игре, забудут обо мне тотчас, как узнают о моем конце. Забудут – и найдут другого клоуна-марионетку. Прощайте, прощайте! Наслаждайтесь вашей Италией с чистой душой, если сможете, и вспоминайте обо мне... хотя бы... хотя бы после дождичка в четверг.
Милена. Ой, Марик, родной, ты меня разжалобил. Я готова... да, я готова с тобой поменяться.
Ты был не очень добр ко мне, помнишь, как мы нашли в лесу ежика, и ты хотел посадить меня на его колючки? Ты дразнил меня недоделанной и говорил маме, что меня нужно сдать в приют...Ты смеялся над моими стихами... Но я... я не держу на тебя зла.
Даниэле, ты за короткий срок стал для меня близким человеком... братом, даже больше, чем братом. Но я всегда была уверена, что счастье - не для меня! Даниэле, возьми Марка в Италию... вместо меня! А я... а я ... как-нибудь проживу, совсем одна... может, заведу кошку... или попугая (плачет).
Даниэле. Милена, не плачьте, обмен не состоится. У вашего брата в паспорте другая фамилия. Он не Паперно.
Софья. Обмен состоится. Но тот обмен, который предлагаю я. Я уже давно хочу сказать... что никуда не поеду. Чтобы начать новую жизнь, нужны другие силы. Пусть едут дети, Леночка и Марик. Даниэле, Марк при рождении получил фамилию Паперно. У меня есть его свидетельство о рождении. Никогда не думала, что оно станет таким ценным документом... По этому свидетельству он сможет выехать. А я... я останусь, ведь кто-то должен остаться...
У меня есть одна просьба. Могу я поговорить с твоим отцом?
Даниэле. Никаких проблем. София, подойдите ко мне, при счете три – закройте глаза.
Раз, два, три. Говорите (преображается в своего отца)
Софья. Даниэле, ты здесь? Это я, София. Помнишь, как мы гуляли по Чистым прудам? Какое было синее небо! А какие зеленые деревья! Как ярко светило солнце!
Теперь там воронки от снарядов. Нет наших с тобой Чистых прудов. Но ведь и твое Campo Degli ebrei исчезло, не так ли?
Даниэле. Исчезло. И я уже живу в другом месте.
Софья. Даниэле, помнишь, я сказала, что забуду тебя, сразу как ты уедешь? У меня не получилось. Я помнила о тебе всегда. И мне всегда казалось, что Милена и Марк – это наши с тобой дети... Я посылаю их тебе.
Даниэле. Я буду любить их как родных. А ты? Разве ты не приедешь?
Софья. Зачем? У меня есть мой Сказочный город. Мечта о нем. Там нет руин, нет исчезнувших кладбищ. Там синие горы видны с корабля. Я останусь с моей мечтой. Я останусь здесь. Прощай, Даниэле! Сегодня я скажу тебе прощай!
(Даниэле-отец преображается в Даниэле-сына).
Даниэле. Связь прервалась. Отец почему-то отключился... (подходит к Софье)
София, мне очень жаль, что вы отказываетесь ехать и остаетесь в этом аду. Отец мечтал вас увидеть. После смерти мамы он только об этом и говорил. К сожалению, я, по-видимому, приехал сюда в последний раз, так что больше мы с вами не увидимся. Что мне передать отцу?
Софья. Что передать? Передайте, что даже к аду можно приспособиться.
Даниэле. Это все?
Софья. А еще, что у бедной Ракели был прелестный носик. Но это я поняла только сейчас.
Даниэле. Итак, дело сделано. Завтра мы отбываем. На этом позвольте откланяться. Нужно собраться в дорогу. Милена, вы... вы ведь еще почитаете мне свои стихи? Они... они...меня очень заинтересовали.
Милена. Неужели это правда? Над ними все смеются. Я их даже не записываю.
Даниэле. И напрасно. Я буду их записывать. Не забудьте: завтра к девяти за вами и Марком прибудет автомобиль. (уходит)
Милена. Мама, как я буду там без тебя?
Софья. Привыкнешь, Леночка. Там хорошо, а к хорошему быстро привыкаешь. Марик, я рада, что ты уезжаешь. Ты, я уверена, найдешь там свою судьбу.
Марк. Ты меня спасла, маман! Обязан тебе... по гроб жизни... по гроб жизни!
Софья. Мне трудно представить, что это наш последний день вместе... Я ужасно, ужасно рада за вас... за вас обоих. А сейчас...извините меня, но я должна вас покинуть - совсем расклеилась, ноги не держат, голова раскалывается. Где все же мой валокордин? (уходит)
(Стук в дверь)
Сцена вторая. Те же и мальчик
(Входит мальчик)
Мальчик. Здесь живет Софья Михайловна Паперно?
Милена. (кричит) Мама, это к тебе.
(появляется Софья)
Софья. Что? Я еще кому-то нужна?
Мальчик. Я по поручению. Наш директор Аврелий Маркович Манин несколько часов назад поджег школу. Его хотели схватить, но толпа его отбила. Он просил передать, что, если останется жив, вечером придет к вам.
Софья. Где он сейчас?
Мальчик. Во главе колонны. Они идут к дворцу диктатора.
Софья. Вечером придет к нам? Но у нас нет никакой еды! Нужно отоварить карточки на картошку... и достать у спекулянток хоть немного чесноку...
Господи, спасибо тебе, что ты меня не оставил!
Добавить комментарий