Я слежу за выставками и за галерейными экспозициями-продажами персидской художницы Аргаван Хосрави уже 2 года. Она универсальна в своем творчестве и никогда не оставляет меня равнодушной.
Немного о художнице.
Аргаван Хосрави (1984, Шахр-э-Корд, Иран) получила степень магистра искусств в области живописи в Школе дизайна Род-Айленда после завершения программы искусства в Университете Брандейса. Ранее Хосрави получила степень бакалавра искусств в области графического дизайна в Тегеранском университете Азад и затем – степень магистра.
Теперь о ее творчестве.
Аргаван Хосрави создает сюрреалистические картины на темы изгнания, свободы, расширения прав женщин и эмиграции с помощью красок, лепки и коврового материала. Загадочные композиции этой художницы сосредоточены на женщинах-героинях. Ее творчество отчасти автобиографично и в то же время универсально.
Хосрави опирается на несколько стилистических влияний: от древней греческой скульптуры до современных журналов мод или персидской живописи миниатюр.
Часто она, используя текстиль из Ирана в качестве холста, вплетает узоры из этих материалов в повествование своей работы. А также экспериментирует с трехмерными холстами (т. е холстами, натянутыми на рамки, имеющие достаточную ширину для продолжения рисунка), которые создают оптические иллюзии, дополняющие ее композиции.
Первая музейная выставка этой художницы была весной прошлого года в Нью–Хемпшире, в Currier музее. На ней были ее новые работы, созданные за последние несколько лет. Большинство из них были представлены впервые. На выставке было более двадцати работ в разных стилях. Я заметила, что Аргаван Хосрави задает больше вопросов в своих коллажах, чем дает ответов, оставляя мне возможность найти их самой.
Теперь о загадочности ее искусства. В своих полувопросительных коллажах она заставляет, как и большие художники Босх и Брейгель, решать ее кроссворды. Ну например, ее частое употребление черных толстых ниток. В одном коллаже мне кажется, что черные нитки — это черные мысли, которые, проходя через руки доброй женщины, становятся золотыми и светлыми. Эта женщина, как бы пропуская их через себя, освятила и осветлила их. В другой картине-скульптуре на черных нитях висят гири, которые не дают девушке распрямиться и быть собой, возможно, что гири — это законы шариата. На третьем коллаже черные нити запутали ноги женщины и она не может идти вперед, она застряла в доме, в жизни, в своих мечтах. Рядом висит картина об иммиграции, где женщина держит чемодан с нарисованными птицами. Птицы дают ей надежду на свободу. Книги, мечты, разглядывание старых персидских манускриптов, включение греческих бюстов в картины, на которых женщина или опирается, или обнимает статую, – дают ей веру и надежду на лучшие перемены в Иране.
На второй выставке, которая была в Rose музее в университете Брандейса в МА, художница продолжает свою тему о трудной жизни женщины в Иране. Многие из сюжетов были навеяны случаями убийств иранок, отказавшихся носить паранджу или платок. На одной из ее картин женские волосы превращаются в стрелы, ведь в Иране волосы считаются символом секса. Все ее картины-коллажи говорят о том, что в ее стране иранки должны быть покорны и держать рот на замке. Их жизнь раздвоена: внутри дома и вне дома.
Искусство трудно описать, но даже несколько фотографий на двух ее выставках, я надеюсь, заинтригуют моих читателей. Следующая выставка будет в Нью-Йорке.
Добавить комментарий