ЗНАЙКА
В школах тоже появились роботы. Те, без которых нельзя было обойтись.
Ученые подсчитали: один ребенок может задать взрослому 432 вопроса в день. И попробуй-ка ответить на все 432, если половина из них таковы: из чего состоит тень? Почему деревья растут вверх, а не вниз? Можно ли есть песок, если он не сахарный? Почему кошки ходят лежа? Сколько на свете толстых и сколько худых?
Школьный робот Знайка… Знайкой, кстати, его назвали сами ученики. Отвечая на вопрос, как назвать робота-энциклопедиста РШЭ-3, часть из них предложила имя Всезнайка, но большинство — Знайка; ученые выбрали второе, короткое и знакомое… Школьный робот Знайка знал все и мог ответить на самый мудреный вопрос, какой только способен задать первоклашка. На вопрос, например, из чего состоит тень, он отвечал: «Из вечера…»
К обеду ребята так уставали от собственных вопросов, что не могли больше вымолвить ни слова. Зато учителя и родители были спасены.
Как-то раз один настырный второклашка, Вова Ушастиков, не в силах придумать еще хоть один вопрос, спросил у робота:
— А… о чем тебя еще можно спросить?
Знайка на это ответил не сразу. Он что-то обдумывал.
— Спроси, — сказал он наконец, — не устал ли я.
— Знайка, — обрадовался Вова, — a ты не устал?
— Большое спасибо, Вова, — раздельно сказал робот. — Я не устал, но знаешь, как приятно, когда и к роботу относятся по-человечески!
ПОМОЩНИК
Школьный робот Помощник был придуман для оказания всяческого рода помощи. Он пришивал оторванные пуговицы, прикреплял ручки к портфелям, разнимал драчунов, помогал сгружать и нагружать металлолом и макулатуру, на спортивных соревнованиях болел за самых слабых. Он бы и деньги одалживал тем, кому не хватает на булочку, если б они у него водились.
Зная его добродушный характер, ребята над ним подшучивали.
— Помощник! Там Леньке Дроботу ухо отогнули, никак не выпрямить, — говорит кто-либо.
Робот — к Леньке. Но, по дороге сообразив, что над ним подшутили, останавливается.
— Ухо нельзя отогнуть, — гудит укоризненно, — ведь Леонид Дробот не робот. Ухо у него не железное!
— Помощник! Смотри — окна горят! — бросает ему на бегу шутник.
Окна на закате в самом деле пылают — будто докрасна раскалились. Робот обеспокоенно смотрит на них. Надо спасать — а как, если их вон сколько! Внутри робота усиливается гудение, а в голове начинает потрескивать, — это Помощник размышляет. Потом принимает решение. Взбирается по пожарной лестнице на высоту третьего этажа и трогает специальным пальцем-градусником стекло. Стекло холодное.
— Это обман зрения, — сообщает он, спустившись вниз. И успокаивает ребят: — Они не горят. Это только так кажется.
Самое удивительное, что во всяком человекоподобном роботе обнаруживался какой-то сюрприз. У нашего Помощника он тоже таился до поры до времени.
ЧЕГО НЕ ЗНАЛ ЗНАЙКА
Во время уроков Знайка скучал. Ему не с кем было поговорить. И он ходил по пустым коридорам и повторял то, что знал. Иногда энциклопедист подходил близко к двери класса и слушал, о чем там говорят. Если кто-то отвечал неправильно, Знайка про себя поправлял его.
Как-то раз робот увидел в коридоре ученика. Тот стоял у окна и смотрел во двор. Знайка направился к нему.
— Чего тебе? — хмуро встретил его Витя Рымарь.
— Мне показалось, что ты задумался, — сказал Знайка. — Может, ты чего-то не знаешь? Может, я в состоянии тебе помочь?
— Ничего ты не в состоянии, — ответил пятиклассник, — когда такое с человеком…
— Какое «такое»?
— Беда у меня.
— Беда, — повторял энциклопедист. — Беда — это несчастный случай. Горе. У тебя горе?
— Еще какое! За родителями послали. Сказали: без них не возвращайся!
— Ты чего-нибудь не знал? — забеспокоился Знайка. — Ведь ты мог спросить у…
— Да все я знал! С Генкой подрался!
— Подрался… Драка. Ссора — стычка, сопровождаемая взаимным нанесением побоев, — пробормотал вполголоса робот. — Ну и кто кого?
— В том-то и дело, что я его. Его в класс отправили: мол, пострадавший; а меня — за родителями. Ты, говорят, чуть глаз ему не выбил. Что делать — не знаю!
Робот-энциклопедист был устроен так, что любое ученическое «не знаю» приводило его в состояние готовности. Знайкина голова загудела. Он искал ответ.
— Может, ты скажешь, что больше не будешь? — предложил он универсальный выход из положения.
— Говорил уже. Не помогает.
— Тогда… может, ты… извинишься? Перед Геной?
— Чтоб я извинялся?! Да ни за что! Пускай он извиняется! Я ему еще задам!
— Так, — забормотал Знайка. — Так… Так…
— Ты это… осторожнее думай, — забеспокоился Рымарь. — Сгоришь еще.
— Так, — продолжал Знайка. — Так… Так… — С роботом происходило непредусмотренное.
— Кончай, Знайка, я лучше извинюсь! — крикнул Витя.
— Так… — сказал последний раз робот и замолчал, словно его выключили.
Витя бросился к двери.
— Наталья Гавриловна, можно? Наталья Гавриловна, это я был виноват! — Он оглянулся: робот, совсем сникший, смотрел на него. — Наталья Гавриловна, выйдите на минутку — тут со Знайкой что-то…
Робот выпрямился.
— Со мной ничего… — сказал он с трудом, скрипучим голосом. — Все… в порядке… Меня можно починить. Ведь я, в конце концов… только робот… У меня есть… запасные части…
ЗНАЙКИНЫ ЗАКАВЫКИ
Со Знайкой случались и другие закавыки. Робот-энциклопедист кое-чего не понимал в человеческом языке. Однажды он услыхал выражение «сбить с панталыку». Целый час наш энциклопедист рылся в словарях, объяснения не нашел и отправился к учительнице русского языка Елене Матвеевне узнать, что такое или кто такой Панталык.
— Панталык? — Елена Матвеевна подняла брови. — Откуда ты взял это слово?
Знайка рассказал. Елена Матвеевна, улыбнувшись, раскрыла тайну старого слова «панталык», означавшего толк, смысл, рассудок…
И таких выражений, не понятных роботу, оказалось много. Например: «сидеть в печенках», «он в этом деле собаку съел», «свалился с Луны», «резать правду-матку»…
— Намотайте себе на ус, — предлагал физрук шестиклассникам, и никто не возражал ему, не говорил, что усов пока у них нет.
Про оборот «заруби себе на носу» Знайка думал, что он относится скорее к роботам с их пластиковыми носами, на которых можно делать зарубки. Но почему именно на носу?
Иной раз Знайке сразу объясняли заковыристый оборот человеческой речи, а иногда, наоборот, еще больше запутывали. Как-то спросил Знайка у Стаса Гуслякова, что такое «разделать под орех»? Стас подмигнул окружающим и сказал, что это то же самое, что «снять стружку», «намылить шею» и «дать прикурить».
Вот и пойми тут что-нибудь…
ЛЕБЕДЬ, ЩУКА, РАК И РОБОТ
Для роботов, как и для учеников, экзамены тоже были трудным делом, но совсем по другим причинам. Знайка, ясно, был нарасхват. Его спрашивали одновременно со всех сторон. И про второй закон Ньютона, и про характер пушкинской героини Татьяны Лариной, и про год рождения короля Пипина Короткого. Подзаряжать аккумуляторы робота-энциклопедиста приходилось каждый день, но об этом забывали, и тогда Знайка начинал заикаться. Заикаться и говорить, что в год, когда родился Пипин Короткий, Татьяна Ларина сильно изменилась согласно второму закону механики. Кто-то из спрашивающих догадывался, что аккумуляторы энциклопедиста разрядились, и Знайку тащили к ближайшей розетке. Тащили — потому что колени у робота подгибались, руки висели, голова поникала, а язык заплетался.
Надо было видеть, как оживал робот. Первой поднималась его тяжелая, круглая, как глобус, голова. Взгляд яснел. Руки переставали болтаться, и Знайка проверял, на месте ли голова. Выпрямлялись колени. Робот встряхивал головой, словно приводя ее в окончательный порядок, и уже точно отвечал на заданный вопрос.
С Помощником же все было наоборот. Во время экзаменов он слонялся по школе без дела. Без дела — в то время, когда десятки человек нуждались в помощи! То тут, то там слышалось:
— Люди, тону! Дайте руку хоть кто-нибудь!
— Ничего не понимаю, хоть убей!
— Зубрю, зубрю, а с места не сдвинусь!
Помощник подходил и робко предлагал:
— Может, я как-нибудь помогу тебе? Может, тебя нужно подтолкнуть?
— Иди ты! — отвечали роботу. — Что я тебе — тележка?
Тяжеловесный робот спешил на помощь другому, кто кричал:
— В одно ухо влетает, в другое вылетает!
— Давай я заткну то ухо, из которого улетучиваются знания!
Но тут слышалось еще более отчаянное:
— Алексей Петрович с меня живого шкуру спустит!
Надо ли говорить, как «чувствовал» себя Помощник, когда слышал подобные слова.
Рассказывают, что Помощник одной из первых серий, не выдержав призывов о помощи и жалоб, ворвался в класс, где экзамен принимал слишком строгий учитель, схватил его в охапку, из класса вынес и из школы тоже, во дворе отпустил. Потом, встав на пороге и скрестив на груди руки, сказал учителю, что тот больше в класс не войдет. Так робот понял свою задачу помогать…
Помощники следующих серий этого уже не делали, им строго-настрого запретили входить в класс во время урока, а тем более экзамена, и выносить оттуда преподавателей.
Когда наш Помощник без дела шатался по коридорам, слыша отовсюду призывы о помощи, с ним происходило то, с чем пока не сумели сладить конструкторы. В роботе, созданном для помощи, призванном помогать, накапливался заряд услуги.
Он, как бы мы сказали о человеке, изнемогал от желания помочь, что-то для кого-то сделать. Об этом накапливающемся заряде предупреждала инструкция. Предупреждала и предписывала своевременно разряжать Помощника, давая ему то или иное поручение. Но в суете экзаменов об этом пункте инструкции забывали, и Помощник ходил по школе, готовый, что называется, лоб расшибить, лишь бы услужить кому-либо.
Шагает как-то Помощник мимо класса, где идет экзамен, а там кто-то читает стихотворение и последнюю строчку говорит с такой печалью, что робот останавливается:
— Да только воз и ныне там!
Помощник застывает около этой двери как часовой. Он еле дожидается ученика, что читал стихотворение (Помощник узнал его по голосу), и спрашивает:
— Боря, где воз?
— Какой воз?!
— Который не смогли вытащить. Ты говорил о нем пять минут назад.
— A-а… Так он же из басни! — И Боря снова идет к двери, из которой только вышел: в классе у доски стоит уже его друг.
Помощник — за ним.
— Но он все еще там?
— Кто?
— Не кто, а что, — поправляет его Помощник. — Я спрашиваю о возе.
— Так он же, говорю тебе, из басни! — И Боря прилипает ухом к двери.
Помощник задумывается. Но через минуту опять гудит:
— Ты, верно, хочешь надо мной посмеяться. Воз не может находиться в басне. Басня — это то, что учат наизусть, а воз — то, на чем возят грузы. Скажи мне честно — где воз?
Боря не выдерживает и кричит:
— Там и стоит! Иди, — и тут он невзначай произносит магическое для робота слово, — и помоги вытащить!
— Так, — говорит робот, что-то соображая или вычисляя, — так… так…
Сказав еще раз «так», Помощник повернулся и пошел по коридору. И чем дальше он уходил, тем решительнее становился его шаг. Через минуту он вышел из школы и исчез.
Электронный мозг робота получил сигнал о беде. Где-то стоит воз, он застрял, люди говорят об этом с печалью — люди от этого страдают! Он робот, призванный помогать, должен вытащить воз! Но сначала он должен его найти.
Найти воз из басни Крылова «Лебедь, Щука и Рак.
ЧТО ТАКОЕ «НИ БУМ-БУМ»?
И в каникулы наши роботы оказались в дороге. Как это случилось, нужно спросить у Знайки. Это он открыл дверь кладовки, в которой они были заперты.
Топ-топ, топ-топ... Справа пшеничное поле, слева луг, а на лугу комбайно-сенокос. Машина машиной, а человека на ней нет. Наши «приятели» решил рассмотреть сенокоса поближе. Спустились с дороги на луг с высокой травой и пошли ему навстречу...
Помощник, приблизившись к нему, поднял руку, и агрегат остановился в трех метрах от них. Комбайнера на нем, однако, не оказалось. На месте кабины был металлический ящик величиной всего лишь с хлебницу. Но кто же остановил комбайн?
— Вы роботы? — раздался вдруг голос. Приятели посмотрели друг на друга, потом по сторонам, даже оглянулись: никого. — Вы сюда смотрите, на комбайн. Ведь я тоже робот.
— Ты — робот? — первым опомнился Знайка.
— Конечно. А что тут удивительного? Я робот-сенокос. Зовут меня кто Сеней, кто Костей. — Из комбайна вытянулась длинная суставчатая рука, и наши роботы пожали ее. — Она у меня для ремонта, — объяснил Комбайн (будем называть его так), — достаю на себе любое место. Вы, наверно, городские, да?
— Городские, — ответил Знайка.
Помощник молчал разглядывая робота, который был больше его раз в десять.
— Потому-то вы обо мне и не знаете. Правда, я всего лишь вторая модель. А как вы сюда попали?
-Мы со школьниками на экскурсии. Они хотят знать, откуда берется молоко.
-Молоко берется от коров, - был ответ робота-сенокоса. Только подумать – они, наверно их даже не видели!
— Так ты тоже умеешь думать? — брякнул Помощник.
— А как же! — Голос у Комбайна был, как и у Помощника, без окраски, мог быть только громче или тише. Сейчас он сказал громче. — Ясно, умею. Может, не хуже тебя, хоть ты и на двух ногах, как человек, а я на четырех колесах. Но это еще не все: я и стихи сочиняю. Если луг ровный и если все у меня в порядке, другими словами, если работа ладится, они получаются у меня сами собой.
— Прочитай хоть одно, — попросил Знайка.
— Пожалуйста. — Комбайн поднял свои подвижные глаза-фары к небу и загудел, размахивая ремонтной рукой:
Коси, коса, пока роса!
Спешите, тыре колеса!
Смотрите вни, мои глаза,
Чтоб не скосить случайно за!
— Очень хорошие стихи, — одобрил Помощник, — мне нравятся.
— Хорошие, — похвалил и Знайка. — Но объясни мне, Комбайн, что такое «тыре», «вни» и «за»?
— Ну, это понятно каждому, кто хоть раз косил! — воскликнул Комбайн. «Тыре»— это, разумеется, «четыре», «вни»— это внимательно», а «за» — это, конечно, «заяц». И даже не заяц, а зайчонок, потому что взрослый заяц вовремя убегает. Но эти слова, особенно «внимательно» и «зайчонок», такие длинные, что никак не помещались в строку, и мне пришлось их укоротить, чтобы не сбиться с рабочего ритма. Я же говорил, что сочиняю стихи на ходу. Я скосил с этих слов верхушки, а остальное выбросил.
— Я должен был сам об этом догадаться, — сказал Знайка. — Моя беда в том, что я никогда не косил.
Начался разговор на тему, в которой Помощник чувствовал себя неуверенно.
— Нам не пора? — тихонько спросил он у Знайки.
— Подожди, — ответил тот. И снова обратился к Комбайну. — Уж коль ты заговорил о недосказанном, не расшифруешь ли мне, что такое «ко-ко-ко» и «га-га-га»? Ни в одном словаре этих слов нет, а ребята смеются, когда я говорю им, что не знаю.
Внутри Комбайна что-то негромко застучало.
— Горожане есть горожане. Не знать таких простых вещей! «Ко-ко-ко»— это курица, а «га-га-га»— гусь!
— Я догадывался. — Знайка покачал головой. — Но уверенности у меня не было, а я все должен знать наверняка. А что ты скажешь про «ни гугу»?
— «Ни гугу»? — Комбайн потер ремонтной рукой ящичек. — «Гу» не говорит ни одно из известных мне животных… A-а! «Ни гугу»— это когда кто-нибудь не подает гудка! Едет прямо на тебя и почему-то не гудит. Ты бы и сам мог дотумкать, — а еще Знайка!
— Слово «дотумкать» мне как-то раз объяснили, — задумчиво сказал Знайка. — А вот как ты растолкуешь выражение «ни бум-бум»? — Энциклопедиста, видимо, обидели последние слова Комбайна.
Новый знакомый наших путешественников погрузился в молчание, столь долгое, что стал напоминать обычную машину для уборки сена.
— «Ни бум-бум»… «Ни бум-бум»… — подал он наконец голос. — Я, понятно, слышал эти слова, и не раз, но как-то не задумывался над ними… — И вдруг Комбайн встряхнулся, — А не кажется ли вам, друзья мои, что это свежее выражение из словаря роботов? «Ни бум-бум», по-моему, говорят, когда нужен ремонт, а никто не идет к тебе с молотком и отверткой! Честное слово, с этого дня я буду использовать это выражение! Видите, как полезно общаться? Не приди вы, разве узнал бы я новое словечко? — Комбайн не давал своим собеседникам раскрыть рта. — Но и у меня к вам вопрос. Дело в том, что во мне, — робот-громадина показал ремонтной рукой куда-то назад, — свила гнездо птица и высиживает яйца. И я не знаю, кем я прихожусь будущим птенцам. Иногда я чувствую себя отцом, иногда же — просто домом…
Знайка хотел было сказать, что он об этом думает, но Помощник опередил его.
— Кто ты — отец или дом, — важно сказал он, — скоро узнаешь сам. Если в гнезде появятся маленькие комбайнята — ясно, ты отец, но если птенцы — ты только дом.
Комбайн снова потер рукой ящичек.
— Смотрите, как все просто. А я мучился три дня… — И тут спохватился. — Что я делаю? Сам себе говорю: «Коси, коса, пока роса!», а вместо этого болтаю!.. Очень рад был с вами познакомиться, — скороговоркой закончил он беседу, — заходите как-нибудь еще. Пока! — Мотор его взревел, и Комбайн двинулся по лугу.
Добавить комментарий