Ужасы войны в Чечне известны на Западе во многом благодаря публикациям российской журналистки Анны Политковской, убитой 7 октября этого года. Её статьи в английском переводе широко публиковались в американских средствах массовой информации. Сама она также часто бывала в США и выступала в американских университетах. В Нью-Йорке — городе, в котором она родилась, — Американский Пенн-клуб совместно с Комитетом защиты журналистов и Городским университетом провели вечер памяти Политковской.
Зал Гуманитарного центра Городского университета был переполнен. На вечер под названием “Совесть писателя: вспоминая Анну Политковскую и российскую забытую войну” пришли студенты — будущие политологи и журналисты, профессора нью-йоркских университетов, правозащитники, сотрудники американских газет и журналов, писатели.
В программке был помещён портрет Анны Политковской, и говорилось, что она родилась в Нью-Йорке в 1958 году в семье советских дипломатов украинского происхождения.
Во вступительном слове директор Гуманитарного центра Дэвид Насоу сказал, что страна не может считаться свободной, если в ней не допускается свободный обмен информацией и мнениями. Но такой свободы в России, и во многих других странах, становится всё меньше.
Собравшимся был показан посвящённый Политковской американский документальный фильм “Демократия у последней черты: глобальная борьба за независимость печати”, в котором один из главных вопросов — стоит ли журналистика того, чтобы ради неё рисковать жизнью? Дмитрий Муратов, главный редактор “Новой газеты”, в которой работала Политковская, считает, что не стоит. Анна была иного мнения.
После фильма, на сцену стали по очереди подниматься те, кто лично знал Политковскую. Они рассказывали о ней, а затем читали фрагменты из её статей о пытках в Чечне.
Редактор и издатель американского журнала “Нэйшн” Катрина ван ден Хеувел напомнила, что Политковская — 43-й журналист, убитый в России начиная с 1993 года, и 13-й за последние 6 лет, то есть, за время, когда во главе правительства России стоит Путин.
Муза Хлебникова, вдова убитого в 2004 году в Москве американского журналиста, редактора русской версии журнала “Форбс” Пола Хлебникова, говорила о том, что её муж мечтал увидеть любимую им Россию цивилизованной и свободной. Того же хотела Политковская. Муза помнит, как год назад Политковская сказала ей: “Это просто чудо, что я ещё жива”. Она понимала, что рискует жизнью, но считала своё дело важнее. Муза Хлебникова прочитала фрагменты из публикации Политковской в “Новой газете” о переговорах с чеченцами, захватившими театр на Дубровке.
На мой вопрос, рассчитывают ли организаторы этого вечера на какой-то отклик в России, в российском правительстве, Муза Хлебникова ответила:
— Да, я полагаю, что когда людям не безразлична свобода печати, когда они понимают и дают другим понять, насколько важно уважать права других, в том числе и право на распространение и получение информации, это очень сильное послание. Правительствам, в том числе в России, придётся считаться с этим. Журналисты должны иметь право говорить правду, даже если она не популярна, не желательна, раздражает правительство... Это очень важно. Каждая демократия потому и демократия, что правительство не боится слушать правду. Не оно контролирует своё население, а население контролирует своё правительство с помощью независимой журналистики. Неестественно для демократии иметь правительство, которое подавляет критику в свой адрес.
Лауреат Пулитцеровской премии Дана Прист, из газеты “Вашингтон Пост”, познакомила аудиторию с фрагментами из написанной незадолго до смерти и вышедшей в газете “Гардиан” уже после смерти Политковской статьи “Я пария”.
Писательница и журналистка Кати Мартон, родилась в Венгрии, автор 6 книг и множества статей. Первая книга была о Рауле Валленберге, шведском дипломате, спасавшем евреев в Венгрии. Кати Мартон — директор Комитета защиты журналистов и член совета директоров правозащитной организации Human Rights Watch. Её муж — известный американский дипломат Ричард Холбрук.
— Гибель каждого журналиста — это для нас потеря члена нашей журналистской семьи. Мне повезло, что я знала Анну Политковскую и многих других журналистов России, Боснии, Ирландии. И мне не повезло, что многих из них больше не увижу.
Кати Мартон, еле сдерживая слёзы, прочитала отрывки из неоконченной статьи Политковской, опубликованной посмертно в “Новой газете”.
На мой вопрос, чем объяснить столь негативные высказывания либеральных журналистов в адрес президента Путина, Мартон ответила:
— Я думаю, что скоро Путин увидит, что никто в США не считает лесть наилучшим способом договориться. Надеюсь, что откровенная и правдивая критика Кремля со стороны не только нью-йоркской интеллигенции, но и нашего политического руководства в Вашингтоне, поможет самой России и даст гарантии свободы тем российским журналистам, которые хотят писать правду, как это делала Анна Политковская. Одна из фундаментальных задач журналистики — информировать общественность о коррупции в правительстве. Если Россия хочет стать действительно современным прогрессивным государством, то народ должен иметь право открыто выражать своё недовольство, а журналисты не должны бояться за свою жизнь из-за того, что говорят правду. В нашей стране, в Америке, журналисты тоже подвергаются критике со стороны правительства, бывает, их деятельность расследуется, их вызывают в суд, но американская общественность, как правило, не даёт своих журналистов в обиду. И правительство вынуждено прислушиваться к критике со стороны журналистов и отвечать на эту критику. Конечно, нам здесь работать намного легче: у нас журналистов не убивают.
Анну Политковскую убили 7 октября в её доме. Это было явно заказное убийство. В тот день она только закончила статью о пытках, применяемых при допросах в Чечне. Семь лет Политковская собирала материалы и писала о нарушениях прав человека в Чечне, об ужасах чеченской войны.
Главный редактор журнала “Нью-Йоркер” Дэвид Ремник — бывший корреспондент “Вашингтон Пост” в Москве, автор книг “Мавзолей Ленина”, за которую получил Пулитцеровскую премию, и “Воскресенье” о пост-советской России, рассказал американской аудитории, что в сегодняшней России основное средство массовой информации — телевидение — практически полностью находится под контролем правительства. Мне в интервью он сказал:
— Я верю в честный и прямой разговор. Это, на мой взгляд, язык профессиональной журналистики. Я не дипломат. Анна Политковская была не дипломатом. Она говорила языком очевидца, пристального наблюдателя и аналитика. Она была предельно честной. И, по моему, было бы нечестно по отношению к ней говорить о её судьбе другим языком. Для меня, по крайней мере, очень важно думать, что я бы заслужил её уважение потому, что пытаюсь говорить, как она.
Дэвид Ремник представил собравшимся сотрудницу правозащитного общества “Мемориал” в Грозном Наталью Эстемирову, которая рассказала о роли и влиянии Политковской в России:
— Если бы такого влияния не было, — сказала она, — гибель Политковской не стала бы шоком для всей страны и не получила бы такого резонанса во всём мире.
Добавить комментарий