Поэзия

Придумали же и не зря сей праздник, напоминающий о важности этого общения. Вообще семьи! Вот еще за что люблю Восток: там и напоминать не надо! А здесь... Но вот Василий Васильевич Розанов (русский и распрорусский писатель, с годами лишь всё более великий и необходимый), усердно вчитываясь в Ветхий Завет и даже в Талмуд, пришёл к выводу: всё счастье - в семье!

Памяти недоброй - ежели кто думает, что из Москвы раздадутся иные слова, тот здорово ошибается. Но кроме реальной истории (которая, впрочем, у всех своя) есть ведь и образ, созданный романтической поэзией и вообще художественной литературой. Тут у нас в России есть прежде всего пушкинская "Полтава" (гениальная, даже лучшая русская поэма, кабы не было "Медного всадника"). Также и некоторые страницы романа А. Н. Толстого и особенно одна замечательная ранняя повесть того же автора. Есть и портреты. созданные мировой поэзией (не говоря уж, понятно, о собственно украинской).

Среди книг прочтённых в раннем отрочестве и позже не раз, но уже с новыми ощущениями перелистанными, были и поэмы Алишера Навои. Замечательные и красотой образов и глубиной психологической разработки. Но вот что для меня стало постыдно-поздним открытием: в русских переводах, некоторые из которых превосходны, доселе существует лишь малая частица лирики Навои. Что же помешало дальнейшим переводам?

Гениальность этого мыслителя и влияние его идей, сравнимое лишь с влиянием Маркса, несомненны. Огромно и воздействие на мировую литературу, в том числе на русскую (в широком спектре - от Горького до Блока и Гумилева). Но... старую, наиболее великую русскую классику всё же не зря Томас Манн назвал "святой". Она не поддалась соблазну воспеть зло. Конечно, и Фридрих Ницше, ненавидевший всякую массовость, с омерзением взглянул бы на торжествующий и марширующий нацизм. И совсем иным представлял себе "сверхчеловека". И ведь немецкому языку, по собственному признанию, учился у Гейне! И восхищался Достоевским.